In the name of LOVE

[Дивус Круэл]

Приятно, что даже в чужом мире магии и волшебства существует обычная, привычная зима, ровно как и всё другое, что приходит вместе с ней. Удивительно с каким теплом на самом деле могут отзываться в сердце колкий мороз и ледяная стужа. И вот сидишь ты, вытянув ноги на широком подоконнике. Под тобой тёплая меховая лежанка, приготовленная то ли для собак, то ли для тебя самой — уже не понятно, да и не столь важно. Все вы здесь практически на равных правах. Пушистая мягкость согревает через тонкий атлас ярко красных домашних штанов. Плотный кожаный ошейник с металлическими вставками небольшим, но ощутимо неприятным давлением отяжеляет покрытую мурашками шею. Как будто невидимая хозяйская рука в приказующем хвате сомкнулась на твоём горле. Головой упершись в деревянную оконную раму, ты меланхолично наблюдаешь развернувшееся за окном представление. В черно-белых декорациях зимней природы среди тёмных голых веток мглится бесконечный ворох снежинок. Они сияют как блёстки, густо рассыпанные на новогодней поделке — местами совершенно не к месту, зато с душой и щедро. Эти ледяные кристаллики так незаметны и легки, что ветер успевает пронести их мимо тебя за один раз тысячами сотен. Вот бы тебе тоже вдруг стать такой же невесомой и, подхватываемая ветром, улететь куда-нибудь прочь, подальше от красного лакированного дерева, искусственного, как ты всё ещё надеялась, меха, кожзама и прозрачного хрусталя. Ведь пока у других жизнь состояла из чёрно-белых полос, твоя — сплошь из чёрно-белых пятен. И это далеко не одно и тоже. Глаза слезятся, но ты быстро-быстро моргаешь, смахивая капли. Если растечётся подводка, ОН точно будет не в восторге. Но хуже того — придётся снова лишний раз терпеть эти холодные прикосновения узких ладоней к твоему лицу. Как они проведут вдоль по распущенным волосам, обманчиво нежно, ласково гладя, только чтобы потом резко вцепиться чёрными глянцевыми ногтями в твой подбородок и высоко задрать голову до хруста костей. Пару-тройку минут пытки кисточками для макияжа и вот у тебя уже точно такие же размашистые, графичные, вызывающе чёрные стрелки, как и у твоего хозяина. Говорят, домашние любимцы во многом похожи на своих владельцев. Что ж, кажется, кто-то понимает это слишком буквально. Проклятие! Теперь снова хочется плакать… [Щеночек, я дома!!!] Снизу послышался слабый хлопок — звук закрывающейся входной двери на первом этаже. Кажется, кто-то вернулся с прогулки. Эхом до тебя доносятся слова и размеренные шаги с большой винтовой лестницы. [А где моя милая, любимая девочка, м? Почему она не встречает своего дорогого хозяина, как хороший щеночек?] Несясь на своих длинных вытянутых лапах, к тебе подбежали три высоких далматинца. Их хвосты радостно и энергично раскачивались, глаза азартно блестели от влаги, выступившей в тёплом помещении после мороза. Розовыми языками они облизывали свои чёрные треугольные носы, временами тихо поскуливая что-то про себя. Один из них подошёл ближе к тебе и положил голову на подоконник рядом с твоими ногами. Немой жест искренней щенячий поддержки. Ты очнулась от пейзажа за окном, когда другой далматинец лизнул шершавым холодным языком твою ладонь. Шаги смолкли на пороге комнаты. [Детка, почему на тебе всё ещё домашняя одежда? Мы ведь идём на благотворительный новогодний вечер, не забыла? Я подготовил для тебя такое красивое платье, украшения и… Ох, или это такой повод никуда не пойти и вынудить меня остаться с тобой подольше, а? Заманчиво конечно, но ты ведь знаешь, Т/И, на мне твои щенячьи выходки не сработают, нет. И нечего строить глазки! Пожалуйста, не вредничай, Т/И. А то я буду очень-очень зол. Лучше побудь хорошей девочкой и иди собирайся. Ты же не хочешь расстраивать своего профессора, верно?] Дивус Круэл подошёл близко к тебе и опустился на одно колено, чтобы быть с вами на одном уровне. Сейчас вместо привычного монохромного костюма на нём был тёплый чёрный свитер крупной вязки в белое пятно и красные брюки со свисающими с боку декоративными цепями. Если внимательно вглядеться в его лицо, при этом минуя бездонную пропасть серых глаз и не поранившись о тонкую ухмылку, то можно было заметить, что Дивус даже немного как будто встревожен. Ещё бы! Его дорогой, его и только его горячо любимый милый щеночек уже какой день ходит совсем хмурая, ведёт себя отчуждённо и часто подолгу засматривается то в окно, то на их красивую белую ёлочку, которую они вместе нарядили в гостиной, то просто в потолок или стену. Конечно, Дивуса, как порядочного, ответственного хозяина, не могли не обеспокоить такие моменты в твоём поведении. А вдруг у тебя что-то болит? Или тебе не хватает его внимания? Хотя последнее вряд ли можно было бы указать в списке причин. [Только посмотри, что я купил своей девочке! Знаешь, нам обязательно нужно на днях вместе выгулять тебя по магазинам. Понимаю, мы уже делали это на прошлой неделе, но они украсили ещё несколько витрин, и тебе стоит это увидеть. С чего хочешь начать? Не стесняйся, тебе ведь не терпится поскорее это примерить, да?] Ты не сразу обратила внимание на гору пакетов, ютящихся на пороге. Кажется, среди них было пара-тройка люксовых брендов и ещё два из магазина дорогого нижнего белья. Ты посмотрела на них ещё с полминуты, но никакой ответной реакции не дала и снова развернулась к окну. Круэл тяжело вздохнул. Он явно из последних сил скрывал своё раздражение, не желая срываться на тебе в праздники и портить тем самым себе настроение. Твоя тоска по дому, закономерно усилившаяся в это особенное время, с каждым днём действовала ему на нервы всё сильнее. Видимо, ему стоит просить о новогоднем чуде и загадать, чтобы ты наконец осознала, скольким обязана ему и как хорошо, что ты можешь находиться рядом с ним. Вот только профессор Дивус никогда и ничего не просит. Он привык добиваться всего самостоятельно. Хм, посмотрим… Если ты так недовольна его компанией, то может тебе стоит встретить праздник в полном одиночестве на цепи среди серых холодных стен подвала в ошейнике и только в нём вместо нарядного красивого платья? Это научит тебя вести себя хорошо? Уф, тебе явно повезло, что у него сегодня хорошее настроение. [Ладно, Т/И. Вообще это должен был быть сюрприз, понимаешь. Я хотел отложить его до нового года, но ты настолько нетерпеливый щеночек… Я готов нарушить свои планы исключительно ради тебя. Так вот через пару дней мы с тобой вместе отправляемся на настоящий снежный курорт! Только представь, Т/И! Две недели полнейшего отдыха. Будем пить горячий какао среди снежных гор у замерзшего озера. Только ты, я и мой кадиллак. Ты рада, моя дорогая? Постарайся в этот раз дать правильный ответ.]

[Вил Шоэнхайт]

На первый взгляд пустующий класс на третьем этаже в самом конце коридора по правой стороне был абсолютно тих. Однако если вслушаться, то можно понять, что на самом деле в нём полно звуков. Скрипели деревянные стулья, за ненадобностью водружённые сверху на парты. Промозглый ветер, проникающий через щели в ставнях, посвистывал про себя и шуршал тяжёлыми оконными портьерами. Отрешённый бледный свет с серого зимнего неба падал внутрь сквозь стекло, ложась на пол ровными прямоугольниками. Но был и ещё кое-какой звук, инородной мелодией встревающий в сколоченный ансамбль помещения. Шелест атласного школьного галстука с широкими серебряными полосами по диагонали. Его на своей тонкой изящной шее прямо сейчас педантично завязывал идеальным узлом староста Вил Шоэнхайт. Он стоял молча, но крайне довольная ухмылка на его губах, лёгкий естественный румянец, почти сошедший с бледных щёк, и быстрое дыхание говорили о многом. Например о том, что всего несколько минут назад этот самый кабинет наполнялся целым разнообразием звуков — громкий вскрик от неожиданности, скрип захлопнувшейся двери, грохот в спешке опрокинутого с ближайшего края парты стула, шуршание одежды о дальнюю стену кабинета. Каждый из них вы с Виллом делили на двоих. И слава великой Семёрке, вас видели только эти стены! Иначе ты бы точно сгорела, как феникс, в ярком пламени стыда. Сейчас ты, как и Вил, была чрезвычайно занята своей формой, застёгиваясь и одеваясь с таким рвением, что казалось будто вся твоя вселенная в этот самый момент сосредоточена на несчастной полу прозрачной пуговице рубашки, которую у тебя ну никак не получалось вдеть в петельку. Руки мелко дрожали, дыхание сбивалось, а ещё этот невыносимый едкий насмешливый взгляд сиреневых глаз, временами падающий на тебя с высока. Ну и как тут сосредоточишься?! [Так, стоп-стоп-стоп. Не видишь? Ты же сейчас оторвёшь её в конец, глупая картофелина! Дай я покажу тебе, как это делается. И что это за складку я вижу вот тут с боку? Т/И, ты же не хочешь мне сказать, что не выгладила свою рубашку заранее прошлым вечером, нет? Кажется, кое-кто совсем у меня распустился.] Да, внимание твоего заботливого возлюбленного Шоэнхайта к тебе в последнее время и вправду ослабло, как могло ослабнуть натяжение стальных цепей темницы вокруг лодыжек узника. Но не спеши праздновать, ведь всему виной всего-навсего была чрезмерно сильная загруженность префекта в предпраздничные дни. Юному наследнику необходимо было столько всего переделать… Череда фотосессий, встреч с многочисленными фанатами, съёмки рекламной кампании и полугодовые экзамены безжалостно отнимали всё его время, которое он мог бы посвятить тебе. Теперь же ваши с ним встречи свелись к совместному завтраку в стенах общежития Помфиор, где он вносил окончательные правки в твой внешний вид нового дня. В твои обязанности входили милая улыбка в ответ и поцелуй истинной любви на прощание с пожеланием ему удачного дня. Все последующие часы каждый из вас был предоставлен самому себе. Конечно, это далеко не значит, что тебе было позволено делать что хочешь и ходить, куда вздумается, нет. За тобой также присматривал Рук Хант, но едва ли это было хуже, чем коротать дни в компании надменного, одержимого тобой принца. Поэтому жаловаться тебе особенно не на что. Правда, иногда Шоэнхайт приходил спать в твою спальню, но происходило это в основном уже далеко за полночь. Обычно он был настолько изнеможён долгим днём, что просто падал на кровать рядом, прижимая тебя поближе к груди и переплетая ваши ноги, прятал своё прекрасное лицо у тебя волосах и вскоре спокойно засыпал, убаюканный твоим теплом и размеренным дыханием. Однако то было ночью. Случайные свободные минуты в своём дневном расписании он предпочитал не терять попусту. В конце концов его время крайне ценно — помнишь? Потому, распугав всех твоих друзей, он хватал тебя за руку и тащил, иногда даже через весь колледж, в ближайший свободный кабинет, где строго отчитывал за несообразный внешний вид и поправлял его как надо, пусть и… немного по-своему. [Повернись, я уложу твои волосы. Погляди, они ведь совсем растрепались! Разве я не дарил тебе той заколки в белом золоте с сапфиром и фианитами, м? И где она? Ох, вот как! Не могла бы ты мне пояснить, что же такое она делает в шкатулке, когда должна быть в твоих волосах?!] Вил уже успел поправить всю твою форму, одним взмахом руки расправив складки и убрав пятна и грязь. Дело осталось за малым. Он преобразовал волшебную палочку в его руке в позолоченную расчёску и принялся методично расчёсывать твои волосы, перекладывая пальцами пряди. Закончив, он скрепил их заколкой, блестевшей фиолетовыми камнями, и вернул палочке прежнюю форму. И вот ты уже собралась уходить, но Шоэнхайт внезапно прильнул к тебе. Прислушиваясь к запаху твоих духов, он горячо обнял тебя, прижимаясь со спины, руками захватив твою талию. Так прошла минута, две, три… Ты слушала, как ритмично стучит в груди его сердце, поражённое опасным недугом одержимой любви. [Мы всё наверстаем. Вот увидишь. Я обещаю. Как только всё закончится, я буду с тобой. Все каникулы… Только вдвоём.] Шептал тебе Вил, длинными пальцами поправляя прядь волос около уха. [Мы будем вместе. Я видел в зеркале. А оно никогда не лжёт.]

[Флойд и Джейд Лич]

[Идём-идём! Скорее! Шевели плавниками, креветочка, мы уже почти пришли!] Раздался весёлый взбудораженный голос впереди. Едва поспевая за размашистыми бойкими шагами, ты старалась не сбиваться с темпа. В противном же случае ты вполне могла случайно потерять руку, в которую вцепились мёртвой акульей хваткой, буквально таща тебя за собой по виляющим коридорам. Поистине удивительная скорость для морских обитателей на суше. Всё же в какой-то момент удача от тебя отворачивается, а возможно что уже очень давно, и ты сбиваешься, путаясь в ногах, готовая погрузиться в пучины твёрдого пола. Как же хорошо, что здесь тебе практически ничего не позволено делать самовольно, без надлежащего на то разрешения. Внезапные падения тоже идут в счёт. Поэтому за несколько секунд до столкновения тебя подхватывают чьи-то заботливые руки в белых коротких перчатках. [Флойд, будь аккуратней! Ты разве забыл, что у нашей Т/И завязаны глаза. Не спеши так. Ты не ушиблась, дорогая?] Даже ослеплённая плотной тканью ленты, ты буквально видишь в своей голове, как Джейд Лич приторно улыбается на этих словах. Как в его фирменном оскале бледно-розовые тонкие губы сначала растягиваются в стороны и приподнимаются чуть вверх, затем из-под них виднеются передние ряды острых треугольных зубов. Когда наблюдательность становится залогом выживания, быстро учишься подмечать вещи. Как бы то ни было, а продолжаешь ты свой путь уже с крепкой ладонью старшего Лича у себя на талии. Остаётся надеяться, что идти осталось недалеко. Кто знает, что ещё может взбрести в головы этим близнецам? [Пришли!!! Сейчас мы всё тебе покажем, Т/И!] [Осторожней Т/И, тут порожек. Тебе всегда с ними особенно трудно.] Продолжал посмеиваться над тобой Джейд, пока Флойд распахивал для вас обоих двери. Интересно, чем же таким они хотят вызвать твоё удивление в стенах общежития Октавинель, в котором и без того тебя удерживают уже не один месяц. Плавно тебя вводят внутрь, и ты слышишь въевшийся в сознание до боли, знакомый щелчок запирающейся двери, обозначающий, что ваше мероприятие исключительно приватное. Казалось бы, сколько уже раз для тебя это повторялось, но к шее вновь прикоснулся неприятный холодок волнения. Твоя тревожность встала на дыбы, как разъярённая дикая кошка, насторожившись в ожидании дальнейших действий братьев. Джейд ухватил край ленты, немного помял меж пальцев и неспешно потянул на себя. Секунда, и лента слетела с твоих глаз. Тёплый свет ламп резко возникший перед глазами заставил тебя хорошенько проморгаться, прежде чем ты смогла увидеть перед собой… [Та-да-а-а-ам! Правда здорово?! Креветочка наша, ты рада? Эй, ну ты ведь совсем не смотришь…] Поверить невозможно… Перед тобой стояла настоящая живая ёлка! Не из морской капусты или цветных кораллов, нет. Пушистая высокая красавица, с тёмно-зелёными длинными иголками, расставленными во все стороны, точно такая же, какие растут в лесу на родных берегах суши. Рядом с ней стояли две закрытые квадратные коробки больших размеров. За одной из них уже сидел Флойд, с усилием развязывая узелок ленточки. Наверное, ты бы и дальше продолжила стоять как вкопанная, если бы Джейд не приобнял тебя за плечи и не повёл ближе к коробкам. Не сдерживаемый более лентой, верх коробки раскрылся и перед тобой заблестели… Невероятно, елочные игрушки! Или скорее ёлочные ракушки так, как в основном в коробке лежали именно они. Куча ракушек всевозможных форм и размеров — пятнистые, рифлёные, створчатые и шипастые. Некоторые были покрыты перламутровой краской, другие обсыпаны сияющими блёстками, а третьи покрывали наклеены камни. Сверху лежала крупная морская звезда, выкрашенная в золотой цвет, вдоль лучей которой расходились стразы. [Они из нашего родного океана. Мы с Джейдом сами их сделали. Плавали по дну, собирали одну за другой, потом красили… Хей, Т/И, расслабься! Праздник всё-таки! Ну же, улыбни-и-и-и-ись!] Гордо провозгласил Флойд, обведя рукой коробки. Он достал одну из ракушек, повертел её в пальцах и протянул тебе. Разумеется, ты не ожидала, что братья преподнесут тебе такой подарок. Празднование смены времён под водой во многом сильно отличается от того, что проводится на поверхности. Хотя бы потому, что под водой нет большинства привычных контекстных атрибутов — ели, мандаринов, снега. Всё это заставило тебя сильно тосковать в последние дни уходящего года, что, конечно, не укрылось от внимательных пар глаз близнецов Лич. От них вообще ничего нельзя было скрыть. Понимая, как для сухопутной тебя ценны все эти предметы, братья решили, что подарить тебе на эти длинные праздники ощущение далёкого дома, в который ты уже скорее всего никогда не сможешь от них вернуться, будет лучшим решением. К тому же, после такого ты не сможешь ни в чём им отказать. И все стороны довольны. Получается вполне выгодная сделка, не считаешь? [Мы подумали, ты захочешь нарядить её вместе с нами. Ну же, с какой хочешь начать? Может со звёздочки? Не волнуйся, я тебя крепко подержу, пока ты будешь надевать её на верхушку.] Джейд, оставаясь стоять позади, мягко поглаживал тебя по спине и нашёптывал, губами касаясь кончика твоего уха, легонько подталкивая выбрать игрушку. Ты протянула руку, выбрала первую попавшуюся сверкающую ракушку и с не сдерживаемой улыбкой водрузила её на ёлку. Через пол часа, как первая игрушка заняла своё место, вы все вместе уже развесили полностью первую коробку и приступили ко второй. Всю комнату пропитал густой еловый запах. На полу валялись пышные лохматые гирлянды из водорослей. Джейд то и дело одёргивал Флойда, когда тот весил очередную ракушку куда-то не туда — «Флойд, смотри куда вешаешь! Ты же видишь, там уже есть шипастые.». Близнецу ничего не оставалось кроме как скорчить недовольное лицо и перевесить заново на «очевидно» более подходящее место. Утешение он находил во внезапных объятиях с тобой, в которых он жаловался на своего братца — «Т/И, Джейд меня обижает~!». Атмосфера была самой что ни на есть праздничной. Однако по мере того, как кончались игрушки в коробке, утекали и твои минуты беззаботной радости. А как же? Ты ведь не решила, что всё будет так просто, верно? [Нам полагается награда. Как считаешь, Джейд, м? Как нас собирается отблагодарить наша золотая рыбка-а~? Она исполнит наши желания, раз мы исполнили её?] [Обязательно, Флойд. Но давай чуть позже. Сначала дадим нашей Т/И нарядить ёлочку. В конце концов она ведь так этого хотела. Мы вполне успеем взять своё, сразу как закончим. Ты прекрасно справляешься, дорогая~!]