Свежий ветер дует с Черного озера

Драко ненавидел эти собрания. Они не были частыми — обычно не чаще раза в неделю, а то и в две, — но каждый раз он шел туда, как на эшафот. Под встречи в поместье был выделен большой зал, где стоял длинный стол и стулья с резными спинками; кресло же во главе стола предназначалось Темному Лорду. Сейчас оно пустовало, хотя все остальные места уже были заняты; сидевшие за столом волшебники тихо переговаривались. По правую руку от Хозяина всегда сидела тетя Белла, рядом с ней Родольфус и Рабастан, а дальше места занимались произвольно. Стул по левую же руку теперь занимал Долохов, за ним (Драко догадывался, что это только по праву хозяев дома) — отец, мама и только потом сам младший Малфой. Сегодня рядом с Драко оказался Уолден Макнейр. Малфой знал его с детства, он всегда был частым гостем в поместье и считался давним другом Люциуса. В воздухе витало напряжение, вызванное ожиданием: Темный Лорд нечасто задерживался, и, хотя в последнее время это происходило с удивительной периодичностью, каждый раз было похоже на русскую рулетку: никто не знал, в каком настроении появится Повелитель, предсказать это было практически невозможно. Если раньше все так или иначе зависело от успеха или неуспеха очередного важного политического маневра или операции, то теперь все могли только догадываться, что было причиной с виду совершенно необоснованных вспышек гнева. Теперь ведь даже Поттер считался мертвым! Ну, по крайней мере, Драко обнадеживало, что у отца в этот раз нет плохих новостей для Лорда; это вселяло надежду, что именно сегодня семья не попадет под горячую руку. Хотя, конечно, как и всегда, гарантий не было ровным счетом никаких. Драко все равно не мог успокоиться. Наконец, двери открылись. Появление лорда Волдеморта заставило Пожирателей Смерти умолкнуть и подобраться: это всегда происходило инстинктивно, буквально каждый раз, когда он оказывался в поле зрения, и Драко готов был поклясться, что Лорд получает огромное удовольствие от внушаемого им трепета. Молча оглядев всех нечитаемым взглядом, он занял свое место во главе стола. Драко вдруг подумал, что очень давно уже не видел его змеи, Нагайны, но эта мысль в его сознании надолго не задержалась. Не все ли равно? Хоть бы и вовсе никогда больше ее не видеть. Темный Лорд заговорил. Коротко поприветствовав соратников, он сразу же перешел к делу, задавая вопросы о текущей ситуации. Это хорошо. Значит, за последнее время не случилось ничего экстраординарного, и сегодня не будет никаких показательных пыток. Драко бросил на повелителя короткий взгляд и по обыкновению опустил глаза в стол, на котором за последние полтора года уже успел изучить все мельчайшие трещинки и природные узоры. Малфой обратил внимание, что сегодня Темный Лорд удивительно, нетипично задумчив; он слушал доклады молча, можно сказать, «вполуха», мысленно находясь как будто бы не здесь. Но очевидно было и то, что никогда не стоило его недооценивать и расслабляться. «Постоянная бдительность!», как говаривал Крауч в обличии Аластора Грюма. Удивительно, насколько мягко и легко сегодня проходило собрание, никакого недовольства и даже практически никаких комментариев от Лорда! Но, надо отдать им должное, за последнее время провалов у Пожирателей Смерти действительно было немного. Первым обычно всегда выступал Долохов: на нем лежала ответственность за расширение шпионской сети, а еще он вместе с Беллатрисой отвечал за борьбу (и чаще всего уничтожение) с несогласными, подавление спорадических восстаний и постепенное внедрение своих людей в Аврорат. Сегодня, однако, он угрюмо молчал, поскольку, как было известно Драко, последняя операция по поимке горстки бывших орденцев с Уизли во главе с треском провалилась. Очевидно, за это Антонин уже получил свое (и Драко ему определенно не завидовал). Несмотря на уверения в обратном, все еще каким-то чудом существующий Орден Феникса, ушедший полностью в подполье, здорово портил лорду Волдеморту и его соратникам жизнь, периодически срывая важные планы и руша детально продуманные стратегии. Драко точно не знал, кто теперь входит в эту организацию, но ясно было, что это все Уизли, все (ну или подавляющее большинство) бывшие гриффиндорцы во главе с МакГонагалл, этот идиот Хагрид, который совершенно пропал со всех радаров, как бы ни старался его найти Уолден… В общем, сброд. Который, тем не менее, действовал так слаженно, что это злило как Пожирателей, так и самого Лорда. Казалось бы, почему Пожирателям не начать действовать открыто, сняв, наконец, маски? Этот вопрос особенно мучил тетю Беллу после победы в битве за Хогвартс, и, как оказалось, не ее одну, что было для Драко удивительным. На одном из собраний, когда все еще были в приподнятом настроении после недавнего триумфального шествия по территории школы, этот вопрос осмелился озвучить Торфинн Роули. Но Лорд, пребывавший тогда в самом благодушном расположении духа, с видимым удовольствием объяснил (да так, что все, и даже Драко, который на тот момент и вовсе перестал считать себя идеологически лояльным, совершенно искренне с ним согласились), что Пожиратели Смерти — почетная организация, тот самый «ближний круг», члены которого всегда должны скрываться под масками. Они те, кто правят этим миром, те, кто решают судьбы, кто принимает законы, а не никчемные министерские пешки. Они — кукловоды, тогда как все остальные — не более чем марионетки. Драко тогда очень понравилась эта речь, он хорошо ее запомнил и воспроизводил в голове всякий раз, когда необходимо было принять какое-то важное решение. Или же в тех нечастых случаях, когда и для него находилась какая-нибудь неприятная работа. К слову сказать, сам Темный Лорд вообще не показывался на публике, даже несмотря на то, что все газеты и магическое радио постоянно говорили о нем; особенно громко — после победы в битве за Хогвартс. Когда Макнейр (ему теперь была пожалована должность главы Комиссии по взаимодействию с опасными существами в Министерстве) закончил коротко обрисовывать текущую ситуацию с великанами, которые отказывались возвращаться в горы и теперь всячески мешали магическим поселениям на востоке и севере страны, Темный Лорд неожиданно вдруг включился в разговор и обратился напрямую к Люциусу, хотя тот совсем не планировал сегодня выступать. — Как проходит восстановление школы, Люциус? — спросил он вдруг, пристально взглянув на отца Драко, и откинулся на спинку кресла, соединив перед собой кончики длинных бледных пальцев. Тот не ожидал вопроса и в первое мгновение несколько стушевался, но только на секунду: слава Мерлину, у отца был готов ответ. — Мой Лорд, я как раз собирался сообщить вам, что все закончено, и даже раньше обозначенного срока. Кое-кто из профессоров и бывшие выпускники тоже участвовали в работе. — Прекрасно, прекрасно. То есть с сентября Хогвартс уже будет готов принимать учеников. Но у нас так и нет кандидатуры на должность директора… Лорд внимательно оглядел собравшихся, остановившись взглядом на высоком темноволосом Кэрроу, и внезапно усмехнулся: — О нет, Амикус. Вы достаточно показали свою неспособность к преподаванию в прошлом году. — Высокий темноволосый волшебник нахмурился и едва заметно вжал голову в плечи. «Легилименция», догадался Драко, и его передернуло. Он ненавидел, когда в его мыслях кто-то копался; потому тем больше был благодарен тете Беллатрисе, которая научила его закрывать сознание. — Может быть, ты, Люциус? Или это слишком высокая ответственность для тебя? Драко замер, стараясь уловить реакцию отца, но не мог разглядеть его лица за точеным профилем матери, а высовываться не хотелось. — Милорд, но я думал… — Я знаю, тебе хотелось бы остаться жалким членом попечительского совета до конца твоих дней. Где твоя фамильная амбициозность, друг мой? — Малфой-старший умолк, а в голосе Темного Лорда слышалась неприкрытая насмешка, если не издевательство. — Не беспокойся, я понимаю, Люциус, что работа с детьми — это не твое. Ты бы предпочел скорее плести интриги в Министерстве, чем вытирать сопли малолеткам. Да и Хогвартсу нужен кто-то талантливый, не так ли? — Лорд выдержал паузу. — Кто из профессоров открыто перешел на нашу сторону? Драко выдохнул. Пронесло, кажется; он все же в приемлемом настроении сегодня и ограничился только едкой шпилькой. Остальные, тем временем, принялись перечислять. «Открыто перешедших» оказалось не так уж много; среди них Слизнорт, Трюк, Трелони (кому она вообще нужна?!) и, на удивление, Флитвик. Хотя у Драко (и не только у него) имелось подозрение, что последний сделал это специально, чтобы вести подрывную работу среди молодого поколения. Гораздо больше было тех, кто принципиально отказался возвращаться в школу на новых условиях: например, МакГонагалл и Стебль. — Ну кое-кого можно и заставить, — проронила Беллатриса, хранившая до этого момента молчание, поддавшись, видимо, меланхоличному настроению Темного Лорда. — Тем более, у нас есть разные способы. — Да, поди найди сейчас кого-нибудь так разбирающегося в предмете, как, например, МакГонагалл… — Это верно, все вы правы, — негромко произнес Лорд, своим тихим голосом прерывая всеобщее обсуждение. — Поскольку вопрос обучения юных волшебников является одним из приоритетных, его нельзя откладывать. Люциус, Селвин, прошу вас подготовить мне полный список кандидатур на должности. Лучше сохранить прежний состав максимально полным. Подумайте, что можно сделать; в каком случае лучше применить Империус; или, может, это не потребуется и среди них найдутся сговорчивые. От самых принципиальных, конечно, в дальнейшем нужно будет избавиться… Драко бесшумно выдохнул; собрание, судя по всему, подходило к концу. Скоро можно будет расслабиться как минимум до следующей недели! Темный Лорд уже явно собирался завершить встречу, как неожиданно для всех слово взял Руквуд. — Милорд, по последним данным из Аврората, сегодня официально объявили об исчезновении Гермионы Грейнджер. Среди Пожирателей прошел напряженный шепоток. Август продолжил рапортовать: — Авроры прочесывают территории от Нортамберленда до Корнуолла. В том числе магловские районы. Основные поисковые отряды сосредоточены в районе Норфолка, где, как докладывают, ее видели в последний раз. Воцарилась тишина. А бесстрастное лицо Темного Лорда приобрело какое-то неожиданно зловещее выражение. — Вот как. Что ж… пусть попробуют ее найти. Авроры никогда не отличались особой прозорливостью. Драко заметил, как переглянулись некоторые из присутствующих. Немой вопрос повис в воздухе, и только спустя несколько мгновений голос, наконец, подала Беллатриса. Драко заметил, что тетка особенно взволнована, и догадался, что причины пребывания Грейнджер в поместье остаются загадкой даже для нее. — Мой лорд… Можем ли мы как-то помочь вам? Я имею в виду поганую грязнокровку… — Было видно, как она нервничает и старается тщательно подобрать слова, но даже Драко счел ее попытку жалкой. Моментально стало ясно, что Лорд не намерен делиться своими планами насчет Грейнджер. — Если она владеет какой-то информацией… — …то я сам прекрасно справлюсь, Белла, — резко осадил волшебницу Темный Лорд; на его губах тем не менее играла усмешка, пусть и недобрая. — Я ценю твое рвение, но тебе стоило бы все силы бросить на то, чтобы избавиться, наконец, от предателей крови. Насколько я слышал, последний ваш выход не окончился примерно ничем? Беллатриса заметно сникла. — Мой Лорд, они ждали нас. Там было около десятка авроров и еще больше орденцев. Людей Дамблдора. — Как это так: Дамблдора давно нет, а его люди есть? — он обвел взглядом всех сидящих за столом. Общее настроение встречи было безвозвратно испорчено. — Я жду от каждого из вас результатов, господа. Лорд встал и, не дожидаясь ответа, куда-то исчез. Драко почему-то подумал, что догадывается, куда именно.

***

Драко Малфой спустился в холл. Он планировал скоротать вечер в компании друзей: они договорились встретиться с Тео в Косом переулке, и теперь отсчитывал минуты, чтобы переместиться туда. Пожиратели Смерти, тоже по большей части выглядевшие заметно расслабившимися после собрания, выходили на улицу. Кто-то сразу аппарировал по своим делам прямо из холла (Нарциссу это обычно очень раздражало: наличие Метки позволяло волшебникам исчезать и появляться в мэноре, как у себя дома), некоторые стояли группами, что-то обсуждая и ожидая вкуснейшего ужина, на который всех всегда приглашали после собраний. Драко не хотелось ни с кем разговаривать, поэтому он, попрощавшись с матерью, вышел на крыльцо и переместился сразу в «Дырявый котел». Там, кивнув в ответ бармену Тому, он занял всегда свободный для него столик в дальнем углу и принялся ждать. Теодор Нотт появился спустя каких-то десять минут в компании Пэнси, с которой в последнее время его видели все чаще; Драко догадывался, к чему все идет, но его это ни капли не трогало. Малфой был скорее раздосадован появлением бывшей однокурсницы, поскольку хотел поговорить с Тео, что называется, «по душам». Он доверял ему, Теодор был одним из немногих, кого Малфой мог бы назвать своим другом. Тем более что, как Драко недавно узнал от отца, Теодор собирался принять Метку, и Нотт-старший всячески эту идею поддерживал (говорили, что он сам предложил Темному Лорду кандидатуру сына). Малфою очень хотелось расспросить друга лично. Так или иначе, разговора, о котором мечтал Драко, не случилось. Они просто поболтали о каких-то ничего не значащих вещах, общих знакомых и планах на ближайшее будущее, выпили по бокалу огневиски, и Драко с сожалением понял, что пора возвращаться домой, где, судя по времени, как раз подходил к концу ужин. Однако, появившись на крыльце мэнора, Драко понял, что что-то произошло. Оставшиеся гости — Селвин, Макнейр, Лестрейнджи и еще пара человек — стояли у дверей, что-то возбужденно обсуждая. Мать была явно встревожена, но в общем разговоре не участвовала, напряженно вглядываясь куда-то вдаль, в сторону огромных кованых ворот. — Что случилось? — спросил ее Драко, приблизившись. Нарцисса улыбнулась ему, но юноша заметил, что улыбка получилась неискренней: мать что-то действительно беспокоило. — Все в порядке, дорогой. Гермиону Грейнджер поймали при попытке к бегству. Добралась до самой ограды, представляешь? Отец уже все уладил. — Темного Лорда оповестили? — полушепотом спросил Драко, почему-то ощутивший где-то в груди укол необъяснимой тревоги. Мать кивнула. — Он скоро будет здесь. Лучше иди к себе, не стоит тебе тут находиться. Драко кивнул и быстро направился в дом. Тревога никак не желала его отпускать.