Надежда для короля

В жизни Роана из Азгеды было не так много хороших воспоминаний. Измученная радиацией планета и жестокость клана, сумевшего выжить на дальнем севере. Голодные недели и месяцы, вой ветра среди скал и резкие крики птиц. Вот только без них ледяной клан никогда не стал бы самым опасным, ведь все они – лишь отражение мира вокруг. Он давно зарекся привязываться к людям. Убей или будь убитым. Слабость – непозволительная роскошь, особенно для принца. Впрочем, у каждого на этой проклятой земле есть что-то, дающее надежду. Небо на севере часто полыхает загадочным костром – и именно далекое пламя становится для Роана олицетворением счастья и свободы. Весны, что обязательно наступит. Все меняется вместе с печатью изгнанника, выжженной на предплечье. Ему больше нет места на этих бескрайних просторах, и его мать – последний человек, который мог бы поинтересоваться мотивами его поступков. Какая-то часть его даже радуется изгнанию – какая жизнь без риска и приключений? Они манят из-за частой решетки, приближаются, как только его руки рвут тонкую металлическую сетку. Кажется, маменька облажалась, решив, что он будет сидеть и ждать казни. Дорога зовет, ветер дальних стран поет в сердце, вот только куда бежать от самого себя? Будущих королей растят, вдалбливая в них ответственность за целый народ, и Роан хватается за шанс вернуться словно утопающий. Даже не догадываясь, что увидит, добравшись до неведомой Ванхеды. Она напоминает ему льдистую змейку – такую крохотную и беззащитную поначалу. Роану доводилось видеть их раньше. Скользит меж покрытых мхом валунов тонкое тело, больше похожее на шнурок, изумрудно-мятная чешуя поблескивает в слабых лучах северного солнца. Детеныш еще не ядовит, а в воздухе звенит клич заприметившего добычу сокола, и принц Азгеды не может удержаться, протягивая к змейке ладонь. Сказка заканчивается очень быстро – и вместе с ней рушится его детство, падая на дощатый пол тяжелыми каплями крови побратима. Слишком быстро чешуя покрылась инеем, знаменуя взросление, слишком не вовремя. И она такая же – вот бродят по лагерям и деревням слухи о беззащитной девочке, сбежавшей после того, как Командующая дала ей шанс повзрослеть, заплатив за семнадцать жизней лишь одной, а вот уже шепчутся по углам о великой Ванхеде. Он не верит, что девочка с небес может что-то значить. Роан прекрасно помнит их первую встречу. Душные джунгли – изогнутые, словно агонизирующие стволы деревьев, окутанные облаками лиан. Задыхающиеся, потерянные, озлобленные чем-то неведомым. Девочка сама под стать этому лесу – он видит это в ее глазах. Роану по-настоящему жаль ее, но она – единственный шанс вернуться, и в душе короля нет места сочувствию. Все меняется, когда до него начинает доходить, что она – это он сам в кажущемся таким далеким прошлом. Вот только Ванхеда выбрала другой путь, тот, на который ему не хватило смелости. А может, и глупости? Разве это важно? Роан уже знает, что одной ее храбрости ему достаточно, и даже возвращение домой размывается, тает словно в тумане, в глубине глаз Кларк. Для него она больше не враг. Мир жесток, но до Кларк это доходит слишком медленно. Кажется, совсем недавно она еще была той девочкой с Ковчега, столь любившей сидеть в уютном кресле, перелистывая истончившиеся от времени книжные страницы. Тихий шелест, спокойствие и запах пыли... Она оставалась такой и на земле, и даже смерть Финна не изменила этого. Оставалось лишь понять, почему Роан теперь – ее король. Землянин ведь не сделал ничего, чтобы заслужить это, верно? Так когда же он успел превратиться из пленителя в…? Хитрый прищур короля Азгеды теперь в каждом сне Кларк. Нелюдимый, жестокий – под стать своему миру, дикий, словно горный кот. Она не знает, кто он для нее. Просто принимает храбрость и грубоватую заботу, верит, как самой себе. Да, опасность и сила чувствуются в каждом его жесте, но пока она – его Ванхеда, буря обойдет ее стороной. Больше всего на свете Кларк боится, что судьба разведет их по разным сторонам.