Чувство ETERY

— Говорят, ты Деда знаешь. — Я многих знаю. Тебя это не касается. И пользуясь тем, что мой собеседник замешкался, выворачиваю руль и по газам. Он еле успевает отскочить. Еду в сторону Коньково. Заруливаю к Маку на стоянку. Жду его. Подъезжает. Понимаю, что все-равно от разговора не уйти. Но тогда пусть этот разговор пройдёт на моих условиях. Мне не надо, чтоб он ездил за мной по всему городу. Возле Мака и метро людей всегда много. Там меня обидеть будет тяжело. Но на всякий случай из машины не выхожу. Мне и отсюда хорошо слышно. Подходит, стучит. — Открой. — Не открою. Говори так. — У Ваньки проблемы. Большие. С бизнесом. Сказали только Дед может разрулить. — Я здесь при чем? — Да ты мать или не мать?!!! Как ты не представляешь, когда твоего ребенка могут убить со дня на день. Я вот стою тут перед тобой унижаюсь, тебе не достаточно? — мужчина кричит уже в истерике. — Я. Здесь. При чем? — Да помоги ты! Я знаю ты можешь! ..... Да мы же не чужие, в конце концов. Я же тебе ребенка подарил. — За подарок я тебя уже отблагодарила. МОЯ дочь тебя не касается. — Это и мой ребенок! ********** Москва. 2002 год. — Это не мой ребенок!!!!! Хер знает где ты его и с кем в своей Америке нагуляла. Повесить на меня хочешь? Еще негр какой-то родится, у вас там их дофига, тоже скажешь что мой? Я пыталась это понять. Понять, как в один момент из человека может полезть такое… Я все понимала. Понимала, что он женат. Понимала на ком. И ничего не требовала. Понимала, что буду ребенка воспитывать одна. С того самого момента, как упала на катке в обморок и узнала, что беременна. Возможно, он будет как порядочный отец, помогать. Я не собиралась ничего от него требовать. Но я понимала, что как отцу будет несправедливо не сказать о ребенке. Я ему именно это хотела сообщить. Что ничего от него не жду. Просто хочу, чтоб он знал. Всё. Мне с Сережей было комфортно. Он потрясающе ухаживал, до него, я забыла вообще как это. А фактически даже и не знала. Мальчики-фигуристы любят и привыкли, чтоб ухаживали за ними, ловили каждое дуновение их настроения, восхищались — их же так мало, они же такие великолепные. Не видя иного мира кроме фигурнокатательного, для меня такое поведение уже было нормой. С Сережей — это был праздник. Рестораны, загородные закрытые базы отдыха, ночная Москва, яркие и интересные люди, с которыми мы проводили весело время. Он меня с гордостью всем представлял — тренер по фигурному катанию из самих Штатов. Сергей был просто глянцево великолепен — воспитанный, с хорошими манерами, одет с иголочки, не жадный, дарил цветы, звонил ежедневно, мог часами рассказывать интересные истории из жизни или просто байки. За это качество его очень ценили в артистической среде и принимали за своего. А меня вместе с ним. Мы выходили в свет особо не скрываясь. Нас воспринимали как пару. Появились общие друзья, которые на разные события приглашали нас только вместе. И я считала, если он будучи женатым человеком может себя вести так открыто в отношениях со мной, значит и брак у него номинальный либо все происходит с молчаливого одобрения жены, открытые отношения. Хотя прямо мы с ним это не обсуждали. Мне с ним было хорошо и весело. И за эту эмоцию в своей жизни я готова была платить цену не быть официальной спутницей. И я наивно думала, что ребенок ничего не поменяет в нашем укладе. Возможно, чуть меньше будет времени, чуть меньше безрассудства. Я хотела жить в этом празднике. Поэтому уже вполне серьезно рассматривала варианты работы здесь. И была уверенна, что Сережа поможет, у него столько связей. Ему это сделать легче легкого. Ведь ему тоже так хорошо было со мной. Но приятный, ласковый, вежливый Сережа в момент, просто в секунду, превратился в дьявола. Я не успела ему ничего сказать. Он выбросил мою сумку из машины и уехал. Я осталась стоять посреди улицы. Я не плакала. Поехала домой. Возможно это была первая реакция. Возможно, я неправильно объяснила. Надо, чтобы он меня услышал. Он точно думает, что я от него чего-то хочу. На следующий день утром позвонила к нему в офис. Секретарь, конечно, меня узнала, но холодно-вежливо ответила, что Сергея нет. Перезвоните позже. Полдня дозванивалась. Решила ехать. В офисе меня даже на порог не пустили. Я ждала его на парковке. Вот он выходит. — Сережа! Подожди. Ты меня неправильно понял… Секьюрити меня оттеснили от него. — Девушка, вы обознались, — холодно сказал Сергей и прошел мимо. Когда я вошла домой, сразу поняла по атмосфере — что-то не то. Мама пила капли. — Доченька. Она приходила. Я уже поняла кто. —  Я ее не хотела пускать, но она не спрашивала, вошла. Разве я могу с ней совладать, там силы… Она тебя уничтожит. Она может. Ни работы тебе не будет. Ни жизни. Она страшная. — Мама, мамочка, прости меня, пожалуйста, я не знаю… — а слезы застилают глаза, — я знаю, сильно виновата, ты только не нервничай. Ну не настолько же она опасная. Прости меня, что я такая у тебя неудачница. Прости, что ты вынуждена из-за меня вот это всё… — Этеричка, бедная моя девочка, да ни в чем ты не виновата.  В жизни все бывает. Надо жить и пытаться все решить. Почему тебе так не везет? Ты ж у меня хорошая, умная, талантливая… Мама не ругала, она меня погладила по голове. Да, я делов наделала. Но мама меня даже словом не упрекнула. Вот же она сволочь. Зачем же к маме? Она в чем виновата? Я выходила из подъезда. Меня сильно схватили за руку. Было больно просто до слез. — Слушай меня сюда, стерва. Еще раз заявишься ко мне на работу, ты узнаешь каким я могу быть. Перестань меня преследовать. Ты все равно ничего не добьешься. Ты кем себя вообразила ваще? Американская дешевка. У меня жена олимпийская чемпионка — Сереж,  она не чемпионка, она просто самая молодая участница… — Пасть закрыла, тварь. Открывать будешь, когда я разрешу. Она выдающийся тренер. У нее олимпийские призеры. Тебе до нее как до неба раком. Таких женщин, как моя жена не меняют на таких, как ты, поняла? — Она сюда приходила..... — А ты чего ждала? Это ТЫ к ней влезла в ее семейную постель. Она защищает свое. Она имеет право. Это хорошо, что она еще тебе квартиру не подожгла. Вместе с тобой. — Отпусти меня, мне больно… Что ты несешь?! Сергей руку не разжимал, а захват у него был приличный. — Только зачем она мою маму терроризирует? Пусть ко мне приходит, если хочет пообщаться, мама тут причем? И вообще, почему твои постельные дела разруливает твоя жена… Сергей отпустил мою руку, только для того, чтобы дать мне пощечину. У профессионального в прошлом спортсмена, удар был тоже профессиональным. — Я никогда тебе ничего не обещал. И ничего тебе не должен. И вообще никому ничего не должен. И зло отшвырнул меня на этих словах в стену. — Да мне от тебя ничего и не надо. Просто оставьте меня в покое, — уже оседая по стене, сквозь плачь сказала ему И уже развернувшись в дверях зло припечатал — Чтоб я больше ни о тебе, ни о твоем ублюдке не слышал. Иначе ты знаешь. Я могу тебе устроить. На следующий день явилась сама Водорезова-Буянова. Место встречи изменить нельзя. Она меня тоже перехватила у выхода из дома. — Послушай проститутка, я смотрю ты еще и тупая. Мать твоя тебе не объяснила, нет? Сходить к ней еще раз? Ты думаешь ты у него одна такая? Посмотри на себя, ничтожество! Ни рожи ни кожи, ни сиськи ни письки. Да у него таких как ты, и намного лучше тебя, целый табун. Безымянных блядей. А жена у него, запомни, была, есть и будет - одна. Да ты моего ногтя не стоишь! Ты никто. Ты пустое место. Я на Олимпиаде была, а ты только в заднице. Я чемпионов тренирую, а ты даже не надейся здесь работать. Твой уровень —  мыть сортиры. И я об этом позабочусь. Нам твой вылупок не нужен. Наследник у Сергея только один, сын от законной жены. Иди делай аборт и вали в свою Америку. И если еще здесь в России появишься на горизонте — я тебя раскатаю, блядь ты такая. Все варианты работы, которые я рассматривала, как перспективные для возврата в Москву, накрылись женским половым органом. Везде шлагбаум. Везде отказ. Я иного и не ждала, учитывая последние события. Они действительно решили меня вытравить из профессии. Но в этом, черт возьми, есть тоже какая-то философия. На полном пепелище, можно без сожаления создавать новое. Через день после разговора, когда я уже достала ключи открыть квартиру, из темноты лестницы вышел человек в капюшоне. Следующим же днем я спешно улетела обратно в Америку. В капюшоне на лестнице стоял Витек из нашего района. Борец из ЦСКА. Мы с ним, как спортсмены, знали друг о друге, здоровались. Но тогда все, кто с поломанными ушами, ходили под кем-то. И это было не про спорт. — Этери. Она тебя заказала. Не совсем заземлить, конечно, ей жмур не нужен. Но попинать в живот тебя надо красиво. Ты ребенка ждешь? Я кивнула. — Она уже не впервые такое проворачивает. И со своими тоже, чтоб не валили лялек рожать вместо соревнований. Короче, тебе повезло, что мне передали. Пошли к посадке, ляжешь, я оформлю с тобой икону на цифровик. Задвинем ей лапши. А завтра свалишь куда-подальше, чтоб не видели. Она баба такая, пока своего не добьется, не успокоится. Аптер хотел жениться. Уже не номинально для грин-карты. А реально с фанерным домом в ипотеку и признанием ребенка своим. Но перманентный алкоголизм Коли не лучше, чем буянство Буянова. Пусть будет все, как должно. После рождения Дианы я собиралась возвращаться домой. У меня там незаконченные дела. Раскатать собралась меня? Посмотрим, кто кого ещё раскатает. Впервые жестко, по-взрослому, они схлестнулись на рапирах в конце 2013 года. Чемпионат России 2014 года завершился триумфом Водорезовой. Два золота в мужском и женском — Ковтун и Сотникова. Но почему-то все говорили о триумфе молодого тренера Тутберидзе. О ее невероятном шарме программ и тех вещах, которые с детским, но таким по-взрослому глубоким взглядом, на льду вытворяла Юлия Липницкая. Жару поддавало то, что все прекрасно знали о конфликте Тутберидзе и Буяновой и смотрели с удовольствием на суечения и бегания Елены Германовны по всем мыслимым и немыслимым кабинетам Федры. Для Буяновой снять с прокатов Чемпионата России подопечных Тутберидзе стало идеей фикс. Конечно к Елене Германовне отнеслись с уважением к ее заслугам и с большим пиететом к портретам американских президентов, которыми Елену Германовну щедро обеспечивал муж, и пообещали всяческую и безоговорочную лояльность и поддержку к прокатам ее спортсменов. И очень пристальный взгляд на прокаты Липницкой и Воронова. Остальные — Питкеев, Медведева, Квителашвили никого не интересовали. Ты либо претендуешь на пьедестал — либо тебя в фигурке нет. Но полностью снять топов Тутберидзе, как того требовала Буянова, не представлялось возможным. К тому же сама Елена Германовна уже многое чего не догоняла в современных раскладах фигурки и уж точно не знала, что появились сильные силы, которые тоже держат здесь свои интересы. Пока они играли не в открытую, но с ними уже считались. Придет время и именно эти силы будут диктовать все расклады. Федра это понимала. Поэтому старалась не ссориться ни с мастодонтами, которые несли зеленые портреты, ни с варягами. И может быть на Чемпионате России поэтому и говорили о триумфе Тутберидзе, что не смотря на все козни, она смогла собрать все «рельсы-рельсы, шпалы-шпалы» и пустить по ним поезд, который доехал до пьедестала. Ну не о буяных же грибах разговаривать? В глазах знающих людей, серебро Липницкой было весомее, чем золото Сотниковой. Но Буянова знающих не слушала. Она слышала только себя и то, что изрыгала. Она натурально шипела, как нечисть от святой воды. Открыто и даже прилюдно оскорбляла матерными словами Этери, при каждой встрече шипела ей «сука», рассказывала при каждом удобном и неудобном поводе о пикантной семейной истории разлива 2002 года, представляя себя аки ангела, мученицу-всепрощенницу. Не понимала злостная баба, что народ сочувственно кивая ей при этих пересказах всем уже известных событий, за спиной ее натурально осмеивает. Не понимала она, что этим натурально позорит себя и свою семью. Буянова со своим поведением становилось каким-то карикатурным злостным мемом. Этери не реагировала на это никак. И это было мудро. Другой правильной реакции просто не существовало. Именно с этого момента начала проявляться ее железная маска, скрывающая все эмоции. Фигурный народ вкушал ситуацию как кино. И никто даже не подозревал, что впереди впечатляющая многосерийка. 2 серия состоялась через пару недель на Чемпионате Европы. В мягком венгерском климате слабым буяным грибам не удалось произрасти. В Европе и мире котируются только международные растения, что время и покажет. Местечковая флора там не буяет. Чемпионат Европы 2014 завершился абсолютным реваншем Тутберидзе. Победа была совершенной, как чистейшие сливки — без всяких растительных примесей. Золото у Липницкой, серебро у Воронова. Сотникова — вторая, Ковтун — только пятый. "Февраль. Набрать чернил и плакать. Рыдать о феврале навзрыд" Игра продолжалась. Близился февраль. А с ним и чудесное нововведение — Командная Олимпиада. Федра представила его в привычном стиле: «Мы не знаем, что это такое, но если бы мы знали, что это такое, а так мы не знаем, что это такое». Но победить должны по-любому. Этери позвонили: — Там одна лающая собака хочет не пустить твой караван на командник. Тааак. По команднику было решено, что квоту в женском одиночном забирают Юля и Аделина. Липницкая катает произвольную, а Сотникова — короткую. Так сказать, кто в чем преуспел, по результатам Чемпионата России и Чемпионата Европы. Второй звонок прозвучал недалеко от первого. — Уважаемая Этери Георгиевна, было принято решение расширить квоту по танцевальным дуэтам до двух пар. Для распределения более равномерной нагрузки на претендентов на бронзу Олимпиады Елену Ильиных и Никиту Кацалапова. В следствие этого, сокращается квота по одиночному женскому катанию до одного претендента. Поэтому, к сожалению Юлия Липницкая не может быть заявлена в командную сборную Российской Федерации. Приносим вам наши искренние извинения. Официальное письмо будет направлено по вашему юридическому адресу — Спасибо, — только что и смогла ответить Этери сдавленным голосом. Толку кричать и доказывать? Звонившая девушка всего лишь секретарь и ничего не решает. Слезы проглатываем. Но не проглатываем ситуацию. — Сука, ты войны хочешь? Она тебе будет! — негромко, но очень страшно проговорила Этери вперивая взгляд в стену, а больше в себя и в сердцах грохнув кулаками по столу. Надо связаться срочно с тем, кто решает. Короткое смс — «Надо поговорить. СРОЧНО» Вот так капсом. Ответ: «Завтра вечером. 20.00.» «Не может ждать. ЭТО СРОЧНО» «Через час на нашем месте» «Ок» Срочно переодеваемся. Легкий макияж. Отпрашиваемся. Летим. Этери заходит в один из ресторанов Москвы. Там ее хорошо знают. Персонал облизывает взглядами и манерами. Ее проводят через кухню, горячий зал, спускают вниз, поднимают наверх, пара переходов и она у цели. Темный кабинет без окон. Наверное сюда есть и нормальный вход, а не только через эти круги ада. Вряд ли Дед проделывает каждый раз этот путь. Но ему хочется эффектов, «Божественной комедии» — пусть будет. Лишь бы все решилось как надо. — У меня 15 минут, — говорит со старта Дед, без приветствий. — Барев дзес, Арам джан, — появляю я уважение, — мне 10 минут хватит. — Дед, я у тебя просила один раз в жизни. Для дочери. — Помню, но мы ей ничем не помогли. Там медицина бессильна. — Да, поэтому сейчас прошу для сохранения жизни другого важного для меня человека. Себя. Буяновой-Водорезовой не должно быть на командной Олимпиаде вообще. Сотникова не должна участвовать в команднике. И Буянова должна знать чьих рук это дело. И все тоже. Это принципиально. — Ты понимаешь о чем ты сейчас просишь? Ты понимаешь, что будешь мне это отрабатывать всю жизнь? — Да. — сказала я твердо и не мешкая. Дед молчал. Он смотрел мне в глаза долгим взглядом. Я стояла напротив него, оперевшись руками на стол. Мы с ним сейчас были, как хищники перед поединком. Глаза в глаза. Кто накинется первым? И Дед расхохотался. — Ахчик джан! Наша! Ух какая грозная! Мне нравится такая ПАРТИЯ. Поиграем, — сказал Дед с азартом. На собрании Исполнительного комитета и Тренерского совета Федерации фигурного катания на коньках России огласили участников командника. Вопреки ожиданиям, Аделина Сотникова в состав сборной не входила. Обе программы предлагалось катать триумфатору Чемпионата Европы Юлии Липницкой. Что показалось всем участникам справедливым. Так как учитывая всего лишь одну квоту в женском одиночном катании, на нее может претендовать победитель более высокого по уровню соревнования. То есть Чемпионата Европы. Тренер Юлии Липницкой Этери Тутберидзе великодушно согласилась с решением Федерации и приняла его к исполнению. Пообещав, что фигуристке будет достаточно спортивного азарта и подготовки выкатать 4 программы (2 на команднике + 2 в личных соревнованиях). На этом заседание и закончили Водорезова-Буянова при этом театре одного зрителя, для нее же, напоминала помесь курицы и рыбы. Она открывала беззвучно рот хлопая крыльями. Господин Валентин Николаевич Писеев относился с должным вниманием к тренеру, на которого возложены такие надежды. Подошел лично, высказывая важные стратегические моменты, провел под ручку мимо осознающей все происшедшее Елены Германовны. Остальные важные люди Федры, кому было информационно доступно, тоже осознавали, что родилась сверхновая Звезда. Произошел официальный выход из тени той новой силы, которая уже многое решает, а будет еще больше. И в фигурке, она как черт из табакерки, выскочила в лице по-спортивному нахальной, молодой Тутберидзе. Этери, проходя мимо Буяновой под руку с Писеевым, посмотрела ей в глаза сверху вниз с улыбкой триумфатора, мгновенно сменив эту маску на другую — стальную, угрожающую и непробиваемую. Так у них сложилось исторически. Этери при встречах с Буяновой не произносила ни слова. Ни в прошлом, ни в будущем. Общалась невербально. Визжала всегда Буянова. Но теперь и ей было нечего сказать. Слова излишни. Народ безмолвствует. Сочи 2014 года. 8 февраля. Поздним вечером на команднике Юля катала короткую программу. Ажиотаж был невероятный. О нас с ней говорили все СМИ, они же и разрывали нас на куски своим вниманием. На девочку было возложено столько надежд. Только бы не стратила. Мы готовимся к началу. Звонок. Странно. На Олимпиаде я оформила себе временный новый номер. Так как оборзевшие журналисты просто обрывали мой телефон. Этот номер знали только близкие люди. — Алло? — Привет. Удивил?  — слышу самодовольный смех на том конце — а мне доступно всё. Видишь, даже номер новый твой знаю. Ну ты крутая! Просто нет слов! Монстр! Продолжал абонент, даже не обращая внимание, что я не никак реагирую на его слова — Вот все-таки судьба у меня быть избранным. Такие женщины за меня сражаются, и за сердце и на льду, — я прыснула от неожиданности такой наглости, но абонент, видимо, эти звуки принял за возглас радости. — Я снял нам сегодня самый роскошный номер в самой крутой гостинице, для самого крутого тренера современности, для тебя Этери. А перед этим будет ужин с самим Президентом. Хочешь с ним познакомиться? Все устрою для тебя. А потом, посидим, полежим вместе. Ну как раньше, помнишь? Все ты помнишь, детка. Жду тебя в твоем самом сексуальном платье. Адрес отправлю. ПИЗДЕЦ — так и сказала я большими буквами, прыснув нервным смехом от офигения. Выдохнули. Пошли работать. Я об этом подумаю завтра. А нет, завтра у нас произвольная. Я вообще нафиг об этом пиздеце в своей жизни не хочу и не буду думать. Все. Погнали кататься. Сергей появился нарядный, как шоколадная конфета, с цветами, в тот момент, когда Юля рисовала на льду сердечко начала короткой программы. На противоположном конце от него за бортиком стояла уставшая женщина — растрепанная прической и оторочкой на воротнике серой куртки. Теплый свитер с орнаментом никак не походил на самое сексуальное вечернее платье. Не отрекаются любя Ведь жизнь кончается не завтра Я перестану ждать тебя А ты придёшь совсем внезапно Не отрекаются любя А ты придёшь когда темно Когда в окно ударит вьюга Когда припомнишь как давно Не согревали мы друг друга Да, ты придёшь когда темно И так захочешь теплоты Не полюбившейся когда-то Что переждать не сможешь ты Трёх человек у автомата Вот как захочешь теплоты! Тренер, у которого по катку рассекает десяток спортсменов, видит всё. Боковым, угловым, кривым, любым зрением, но видит всё. Профессиональная привычка. Этери весь прокат смотрела не отрываясь на Юлю. Но этого спортсмена-неудачника, добровольно сошедшего с дистанции, тоже держала взглядом. Незаметно для него. И на последних аккордах музыки она достала телефон и написала НЕ ОТРЕКАЮТСЯ ЛЮБЯ Отправила ему. И заблокировала номер. Никто не заметил, что в короткой программе, ни в начале, ни в конце, тонким пальчиком на льду Юля так и не дорисовала сердечко. Оно осталось разбитым. «Я не умею забывать, а следовательно не могу простить до конца.» ****** Москва. Вечер 29 декабря 2020 года. Около метро Коньково. — Это и мой ребенок! — Так что ж ты ее ни разу за все 18 лет не захотел даже увидеть? Поговорить с ней? — А как я буду с ней разговаривать? Она же инвалид, не слышит! Этери резко открыла дверь. Вышла из машины и со всей силы влупила ему в морду. Это была даже не пощечина. У спортсменок руки сильные. — Это вы инвалиды! Ты и твоя жена. Без сердца и совести. Съебался нахер из моей жизни. Чтоб я о тебе даже не слышала. Иначе ты знаешь. Я теперь все могу. Прошипела роскошная Этери ему в лицо. Села в белый БМВ и что есть силы газанула. Проехав немного, оглянувшись, не едет ли он за ней следом, остановилась. В вотсаппе новые сообщения с незнакомого номера. Это был друг Дудакова, МВД-шник. Список пассажиров утреннего рейса Москва — Дубаи. Маркером выделен Мистер Глейхенгауз Даниил. Среди списка — и Макс, и Саша и остальные его друзья. А еще было прикреплено видео этой веселящейся компании. Даниил сидит, положа лицо на руки. Видно, что нетрезв настолько, что не может сидеть ровно. Но не спит, а находится в каком-то межсознательном бреду: выкрикивает что-то нечленораздельное, кривится. Плачет, что ли? — Данька, ты че сюда приехал бухать и соплить? Смотри какие девчонки — Не хочу…Неееееет.....Этери… Этери… Этеричка… маленькая… люблю. .....Убийцы…убийцы…убийцы… нееееет Ну Слава Богу. Жив. Вроде цел. Выдох. Это надо было исчезать, меня бросать, чтоб, уехав за тридевять земель орать, что любит меня и маленькую. Бред какой-то. То, что никаких девчонок не хочет — это хорошо. Не могу не улыбаться. Нервное. И какого-то позитива хочется. Какие убийцы? Что творится? Я подумаю об этом завтра. Лечу завтра к Дише. А он — пускай поплавает. «Пускай поплавает. Но я, как прежде, Уверен, что предмет его тоски — Любовь без разделенья. — Ну, дочурка? Не повторяй, что Гамлет говорил: Слыхали сами. — Что же, ваша воля. Я думаю, когда пройдет спектакль, Устроим встречу принца с королевой, Пусть с ним поговорит наедине.» Смс МВД-шнику: Спасибо Вам большое. Буду должна. Смс Дудакову: Спасибо тебе большое, друг, за поддержку. Придурка нашли. Работаем дальше. Обессиленно обхватив лицо руками, пытаюсь снять с него весь этот сумасшедший день. Провожу ладонями вниз по лицу, растираю их. Холодно. Холодно одной. Смотрю на ладошки — там три линии. Линия жизни, линия ума, линия сердца. Три самых ярких и глубоких линии на ладони. Обычно у людей первых две вначале, возле большого пальца, соединяются. У меня же — начинаются все три врозь. Такого рисунка линий я еще ни у кого не встречала. Когда-то мне объяснили, что это знак исключительно свободолюбивой и жесткой натуры, которая даже в начале жизни не признает никаких авторитетов и все решает сама. Линия ума, как и линия сердца отдалена от линии жизни. Что ты сейчас выберешь, Этери? Как всегда, решаешь сама. По-уму. За такой финт надо Глейхенгауза послать подальше и окончательно. А ребенка записать на господина Дэвиса. На потеху всей толпе, в этот раз на Даниила Дэвиса. А по-сердцу? «НЕ ОТРЕКАЮТСЯ ЛЮБЯ» Наш папа нас очень любит. И я это точно знаю, — говорю и себе и Этеричке, — а значит просто так бы не отрекся от нас. Надо говорить с ним. Надо выяснять. Надо разбираться. Что с ним? Что за странное поведение? «НЕ ОТРЕКАЮТСЯ ЛЮБЯ» И я его тоже очень люблю. Мы его любим, да доця? А значит, не можем отречься от него, когда ему тяжело. Не знаю что случилось, но вижу, что Дане нелегко. За это можно всё отдать! И до того я в это верю Что трудно мне тебя не ждать Весь день, не отходя от двери За это можно все отдать! Этери впервые в жизни сделала выбор по-сердцу.