Глава 4.
21 декабря 2014 г. в 20:43
Akira Yamaoka – Hell Frozen Rain
Как бы это банально не звучало, но наутро я проснулась с ужасным похмелом. Ну, как наутро. Часа в четыре дня. Честно сказать, я мало что помнила из того, что было вчера. Не помню, во сколько пришли, не помню, что было в клубе после того, как я пошла танцевать с Лестатом. О Боги, танцевать с Лестатом! Как вспоминаю все эти пошлые движения, прикосновения, всю эту мерзкую пафосность, так прямо-таки ощущаю, как на щеках появляется румянец. Причём хороший такой румянец, как у перезрелого помидора. Меня вчера явно подменили. Да, определённо. Не могла я в здравом уме такое вытворять. Я ведь даже по клубам не хожу, а тут такое.
Лежала на своей, вроде бы, кровати с пять минут и лицезрела узоры на торшере. Окна плотно зашторены и дневной свет в комнату совсем не пробирается. Переворачиваюсь на другой бок и смотрю на лакированную крышку гроба, что стоит на полу почти вплотную к моей кровати. Раньше он, вроде бы, стоял у противоположной стены, нет? Чуть мотаю головой — стоит и пускай стоит, мне-то что? Главное, что не на моей кровати, как, собственно, и его хозяин. Приподнимаюсь на локтях и чувствую, как в голову что-то ударяет — всего лишь последствия похмела. Но ударяет, блин, сильно, и поэтому я неимоверным, просто диким усилием воли поднимаю своё тело с кровати и пытаюсь дойти до двери в ванную. Боюсь даже, если честно, смотреть в зеркало. А ведь мне завтра на работу! Моё состояние овоща явно продлится ещё как минимум сутки.
Стараясь не смотреть в зеркало, прохожу к ванне и включаю кран, пуская горячую воду. Ну вот, сейчас наберу тёплую ванночку, полежу чуток, а там, того и глядишь, состояние улучшится. Пока шумит вода и набирается ванная, я откупориваю бутылочку с пеной и, не глядя, выливаю чуть ли не половину. Потом оставляю всё как есть и как можно тише выхожу из ванной. Не знаю, слышит ли мои передвижения спящий Лестат, но проверять свои догадки и заглядывать под крышку гроба я точно не хочу. Я выхожу на кухню и открываю холодильник. Надо просто опохмелиться, вот и всё. Руки у меня отчего-то немного дрожат и это мешает мне налить себе в стакан джина. Не став убирать бутылку обратно в холодильник, я кладу в стакан несколько кусков льда и возвращаюсь в обратно. Вода уже почти наполнила ванную и пена чуть ли не вываливается на пол. Я поспешно выключаю кран и щёлкаю задвижкой, чтобы перевести воду в душ. В воде рукой нащупываю заглушку и чуть приоткрываю её, чтобы вода не перелилась через край. Никогда не любила лежать в ванне в тишине, мне обязательно надо, чтобы на фоне был шум воды. Иногда меня пугает тишина, а теперь, когда в моей квартире поселился самый настоящий вампир, наступают моменты, когда мне становится очень страшно.
Я ставлю уже слегка запотевший стакан с джином на угол ванны и снимаю помятое платье, в котором я так и осталась со вчерашнего вечера. Волосы стягиваю на затылке в тугой пучок и с неимоверным блаженством погружаюсь в воду. По телу проходит тёплая волна и я прикрываю глаза от удовольствия. Погружаясь в пену почти по самый подбородок, я беру влажный стакан и отпиваю глоток. Контраст холодного и горячего создаёт такое неповторимое чувство, что мне хочется лежать так вечно. А потом я открываю глаза и понимаю, что напрочь забыла о спящем через стенку в гробу вампире. Для меня это серьёзная проблема. Да, он вторгся в мою жизнь. Да, он должен мне денег за гроб. Да, я рискую быть убитой им. Но что я, чёрт возьми, могу сделать? Вбить ему осиновый кол в сердце и окатить святой водой? Он сам вчера сказал, что всё это суеверные глупости. И что-то мне подсказывает, что не стоит сомневаться в его словах и проверять это на деле. Пока что он не представляет для меня смертельной угрозы — одного укуса в сутки ему хватает, а меня это хоть и выматывает, но всё же это лучше, чем быть выпитой полностью.
К тому же, после первого укуса, этот чёртов вампир будто бы привязал меня к себе.
Отпиваю ещё джина и вновь ставлю стакан на угол ванны. Позволяю себе сползти в пену ещё сильнее и оказываюсь в ней почти по нос. От выпитого алкоголя состояние овоща начинает сходить на нет и по телу проходит приятное тепло. И я совершенно не слышу, как тихо открывается дверь в ванную. Вода шумит и под этот звук я начинаю впадать в дремоту. Через пару минут я распахиваю глаза от того, что слышу тихое улюлюканье. Сначала мне показалось, что это часть сна, но когда я открыла глаза и увидела стоявшего у раковины Лестата, то чуть не провалилась под пену с головой. Раковина от ванны стоит всего в каких-то нескольких сантиметрах, находясь с того края ванны, где из стены выходит душ и лежат мои ноги. Вампир спокойно стоит и смотрит на своё отражение: поправляет немного вьющиеся волосы и переплетает их, завязывая сзади лентой. Рубашка на нём мятая и наполовину расстёгнутая — я вижу отражающийся в зеркале голый торс мужчины.
— Какого чёрта ты тут делаешь?! — грубо говорю я и нервно дёргаю ногой, разбрызгивая пену по кафельной стене.
— А сама как думаешь? Вампирам тоже надо мыться, — немного помолчав отвечает блондин и поворачивается ко мне.
— Значит жди, когда я освобожу ванную.
Я не успеваю заметить, как он в долю секунды оказывается на корточках у края ванны и его лицо находится напротив моего, почти полностью скрытого в пене.
— Вчера ты была более расположена к общению.
Я чувствую, как мои щёки краснеют, но надеюсь, что только от горячей воды. Воспоминания о вчерашнем вечере, танце и том, что мне не понравилось общение Лестата с теми шлюхами, нахлынули с новой силой. А потом я прикусываю губу и выкидываю всё из головы: он же может читать мои мысли.
— Вчера я была пьяна, Лестат. И не стоит воспринимать всё всерьёз.
— Да ну? А мне показалось, что ты была против общества тех прекрасных девушек.
— Действительно, тебе показалось. Я вообще не...
Я не успеваю закончить, потому что холодная ладонь вампира накрывает мою щёку и скользит вниз, к подбородку. Рукав его рубашки намокает и к нему пристаёт пена, но блондину, похоже, плевать на это. Он приподнимает мою голову за подбородок и заставляет смотреть прямо в непроницаемые серые глаза.
— Не ври мне, Рейчел. Я знаю, что ты чувствуешь. Не будь дурой, — его взгляд медленно проходит по моему телу, скрытому пеной, и вновь поднимается к глазам. — И я знаю, чего ты хочешь.
Ludovico Einaudi – Fly
Самодовольная улыбка не сходит с его лица, а в глазах начинают плясать бесенята. Я не могу оторваться от них, как и в тот раз, с укусом: он словно гипнотизирует меня. Хотя, я и понимаю, что подсознательно желаю его. Мельком проскакивает мысль: когда у меня в последний раз был мужчина? Год назад? Полтора? Со своей работой я совсем забываю о простых человеческих потребностях. Лестат усмехается: кажется, прочёл мысли. Всё ещё держа меня за подбородок, он слегка тянет руку вверх, заставляя меня подчиниться ему и подняться вместе с рукой. С громким всплеском я встаю из воды и чувствую, как по обнажённому телу стекает клочьями пена. Сама ванная достаточно широкая, поэтому, чтобы не сокращать расстояния между нами, вампиру приходится залезть ко мне. Его одежда тут же намокает, но его это совершенно не беспокоит. Он задёргивает шторку и я оказываюсь с ним под тусклым светом лампы, который не может пробиться сквозь плотную ткань. Лестат прижимает меня к холодной стене и я резко вздыхаю: контраст горячего и холодного я ощущаю в полной мере. Блондин не отрывает от меня взгляда, но вниз не смотрит. Его губы чуть приоткрыты и я ясно вижу белоснежные клыки и только сейчас понимаю, насколько они ему идут. Чертовски привлекателен.
Я вздрагиваю, когда он проводит рукой от моего колена вверх по бедру, затем по изгибу талии, потом рука скользит меж грудей и плавно огибает ключицы. Холодные пальцы задерживаются там, где от вчерашнего укуса остались две засохшие круглые ранки. Он слегка надавливает на них и корочка трескается; по шее начинает течь капля крови. Глаза вампира чуть заметно белеют и он наклоняется к моей шее. Капля скатилась почти к самой груди и я чувствую влажный язык чуть выше соска — он начинает скользить по телу, повторяя красный путь капли и останавливается на укусе. Я вжимаюсь в стенку и понимаю, что такого я не испытывала никогда. Это и боль и наслаждение в одном флаконе. Я запрокидываю голову и закрываю глаза, пытаясь ничем не спровоцировать грубость вампира и не мешать. Больше всего на свете я бы не хотела я чем-то разозлить, учитывая, что моя жизнь сейчас зависит от него. Даже несмотря на шум воды я слышу, как он глотками выпивает мою кровь. Это длится недолго, а когда он поднимает голову и облизывает губы, то по его подбородку скатывается капля крови. Моей крови. Это выглядит и страшно, и приторно-эротично одновременно. Его губы приоткрыты, а белоснежные зубы в крови, но это совсем не отталкивает. Я понимаю, что не могу ему противиться. Возможно, это какое-то его наваждение, а может я сама чувствую притяжение к нему. Поддаваясь какому-то неизвестному порыву, я протягиваю руку и чуть дрожащими пальцами стираю кровь с его подбородка. Пальцы дрожат не от страха, а от возбуждения — находится рядом с ним в такой близости просто так невозможно. Лестат, казалось бы, немного удивлен; видимо он не ожидал на подобные действия. Этот момент кажется настолько интимным, что кровь вновь приливает к моим щекам и я понимаю, насколько глупо выгляжу на его фоне: растрёпанная, мокрая, с кровавыми разводами на шее и красными щеками от смущения. Он же наоборот, выглядит ужасно соблазнительно: в мокрой рубашке, через которую видно неплохое телосложение, с влажными волосами, по которым стекает вода и прекрасным лицом, на котором смешались между собой капли воды и крови.
Он проводит языком по губам, слизывая мою кровь, и наклоняется ко мне. Одна его рука лежит на моей шее, другая находит пристанище на талии. Он так близко, что я чувствую его дыхание: горячее, несмотря на то, что сам он холодный, как мертвец. В горячем воздухе повисло напряжение, оно такое тяжёлое, как засахаренный мёд. Я чувствую, как он колеблется. Однако, это происходит недолго. Не дав мне того, чего я хочу, разгорячив меня, он отстраняется и открывает шторку. Резкий свет немного ослепляет меня и словно возвращает в реальность.
— Пожалуй, на сегодня хватит.
Лестат легко выходит из ванны, берёт полотенце и уходит. Я же, тяжело дыша, сначала смотрю ему в след, а потом перевожу растерянный взгляд на небольшие лужи воды и пены на полу. Что же он со мной делает?
