***
Обычно, даже в воскресенье, она приходила в строго обозначенные четыре вечера, неизменно садясь за один и тот же столик. Как и он. Но сегодня, на миниатюрных пуфиках в дальнем углу продолговатого зала сидели двое, встречающие полдень за малиновым десертом и разговором о новой экранизации Луизы Мэй Олкотт. Он жаловался на утомляющую размеренность повествования, а она на то, что тот уснул прямо во время сеанса, и ей пришлось будить его под строгим взглядом охраны кинотеатра. Он виновато опустил глаза, но эта улыбка не оставляла шанса на искренность сожаления. Вот уже месяц они встречались у черных матовых дверей знакомой кофейни, уже оттуда отправляясь в самые разные уголки города, каждый раз пробуя новое. Девушка узнала, что планетарий пахнет смородиной, но не стала убеждать в этом парня, ассоциирующего тканевую звездную полусферу с аромат стоящих в углу носков. Тогда он ещё долго прокапывал нос, бурча проклятья организаторам сего развлечения. Это было странно, но мило. Впрочем, как и всё, что связывало её с ним. — Скажи, чем для тебя пахнет этот фильм? — слишком много сил ушло на то, чтобы не поперхнуться имбирным чаем и сохранить лицо под пристальным взглядом за чёрными стёклами. — Ты о чём? — голос чуть осип, а глаза устремились на опустевшую тарелку с крошками тарталетки. Она до сих пор не думала о том, как он отнесётся к её особенной странности. Поэтому предпочитала жить, наслаждаясь этой иллюзией сладкого свежего аромата. Его близости. Мелких касаний в попытке отобрать ведёрко с попкорном или убрать рыжую чёлку со лба. Это было слишком непостижимо в своей идеальности для того, чтобы продолжаться вечно. — Ты всегда была со мной честна. Прямолинейна. С первой фразы. Почему сейчас закрываешься от меня? Неужели я не доказал, что мне можно доверять? — она могла почувствовать эту обиду, что осела в лёгких запахом грозы и затянутого тиной водоёма. Она осела на ладонях нежными, но настойчивыми прикосновениями крепких рук, сжимающих тонкие пальцы. Она осела поджатыми от досады и ожидания губами. — Нет. Ведь я до сих почти ничего не знаю о тебе, — и она шумно выдохнула, приготовившись к обжигающему холоду на ладонях после того, как он выпустит их из своих рук. И холод наступил, чтобы потом обернуться теплом вокруг плеч. На небольшом сидении вмиг стало тесно, но он принёс с собой уют, требовательно прижимая к себе и перебирая между пальцами одинокую прядь, выпавшую из тугого хвоста. Она уткнулась носом в его шею, не в силах вдохнуть аромат крепкого мужского тела. Но ей этого не требовалось — его запах всегда был с ней, окутывая летом в этот промозглый ноябрь. Её осень всегда будет со вкусом облепихи. — Отвечу на любой вопрос с рейтингом ниже 18+. Не хочу торопить события, да и тебя пугать — тоже. — Ты невыносим, — она засмеялась, прижимаясь лбом к чужой шее и смыкая ладони в замок. Ей было неловко. Ей было легко. — Спасибо, — он выдержал паузу, чтобы потом накрыть её руки своей ладонью и провести большим пальцем по смуглому запястью. Чтобы зарыться в светлые волосы, вдохнуть аромат розовых тюльпановых полей. — Но всё же? — Чем ты занимаешься? Как понял, что… что со мной не так? — Почему не так? Ты видишь больше, чем остальные. Чувствуешь больше, — она лишь хмыкнула, уже не соглашаясь с его словами. — Я не прав? — Да, не прав. Я чувствую лишь воспоминания. Облекаю в них образы не потому, что хочу. А потому, что не могу иначе, — она выпрямилась так, чтобы не потерять ощущения уюта, что дарили чужие тёплые руки, и заглянула в чужие глаза. Такие ясные, без этого тёмного занавеса. Такие летние, что девушка ощутила аромат лимонной мелиссы, заваренной с вишнёвым сиропом. — Год назад я сильно переболела, и одним из осложнений стала потеря обоняния. Нет, я и раньше могла почувствовать запах университетского кампуса или победы друзей на студенческих соревнованиях, но после… После лечения все старые запахи будто начали жить своей жизнью. Они словно обрели вторую ипостась. Я помню аромат круассанов, но теперь так пахнет моя лучшая подруга. А ты пахнешь сладким облепиховым морсом. Это странно? — Это синестезия. Знаешь, откуда мне это известно? Я встречал таких людей. Издержки профессии. — А кем ты работаешь? — Мастер-парфюмер. Иронично, не правда ли? — он глухо рассмеялся от легкого тычка по рёбрам, но девушку не выпустил. Как и не отпускал её взгляд, искрящий звонкими смешинками. — Я тестирую духи, мужские одеколоны и прочую парфюмерную лабудень. Вся моя жизнь состоит из самых разных запахов. Слишком ярких, даже если они тусклые, как осеннее небо. Поэтому, наверно, мне сложно тебя понять. Но я буду стараться, обещаю. — ответить ей не дали чужие губы, накрывшие её собственные в нежном, чувственном поцелуе.***
В светлом кабинете, заставленном комнатными растениями и стеллажами с разноцветными папками, на бархатном диване сидели двое в компании малинового десерта, меринового пледа и ноутбука. Активно обсуждая описание нового аромата, отвлекаясь на подбор подходящего слова или короткие поцелуи. Та облепиховая осень так много дала обоим, что было бы грехом не наслаждаться этим каждую минуту новой жизни. Он обрёл её: светлую девушку с особенным ощущением реальности, обожающую холодный кофе и терзать клавиши, слушая его, погруженного в очередной парфюмерный шедевр. Она обрела новую работу, на которой смогла раскрыть свои таланты дипломированного филолога, обрела новый мир, который сосредоточился вокруг него: шального, с невероятными глазами, которые открыто смотрели только на неё. Которые блестели только рядом с ней.