Ненавижу

Сумире давно хотела признаться. В первую очередь самой себе. Ей не нравится Боруто. Детское восхищение всегда спутывают с любовью, да и девочки с класса без ума были от сына седьмого Хокаге. То ли виной стадный инстинкт, но аметистоглазая стала уделять больше внимания своему однокласснику. Девушка ещё будучи маленькой не понимала, за что его так любят. Внешность? Ну…копия Наруто в детстве. Способности? В таком ключе можно рассматривать и Каваки. Ум? Это явно не про него. Сумире просто нравилось то, что не смотря ни на что, Боруто идёт к своей мечте. Не то, что она… С самого детства сиреневоволосой внушали, что ей предназначено одно: работать для благополучного разрушения Конохи. Девушка никогда не слышала добрых слов в свою сторону ибо была лишь…инструментом? Сосудом для разрушения? Марионеткой, что воссоздаст хаос? Так она думала и про Мицуки. Одноклассник с самого начала показался ей раздражительным фактором. Уж больно он был проницательный, хотя и туповат. К нему не было столь большого внимания как к его товарищу, но тем не менее, парень был популярный среди подростков. Шиноби был красивее Боруто и дело не в типичных факторах, ибо Мицуки отличался другим: двуличием. Это явно звучит грубо, но по-другому не скажешь: его внешность была схожа со змеей. Такой же резкой, холодной, что-то выпытывающей и утонченной. Хоть его глаза и мимика в общем выражали только тепло и дружелюбие, Сумире стала подозревать одноклассника в некой маскировке, чтобы подкрасться к семье Узумаки. Поэтому стала за ним следить и сама не поняла, как попала в свою же ловушку. Одного дня парень просто поймал её на подглядывании за собой с вопросом: «Староста-чан, вы влюбились в меня, поэтому сталкерите?». Сказать что девушка выпала с жизни — это ничего не сказать. Мицуки всё так же смотрел на неё с улыбкой и прищуром, отчего-то казалось, что это явно не змеиный оскал, как у его родителя, а более…добрый что ли? Пару минут девушка ещё смотрела на лицо парня, изучая его, как будто первый раз. Потом вспомнив, что сказал одноклассник, быстро смела с платья пыль и пунцовая ушла домой. Слова Мицуки долго выходили с головы. «Я? В него? Хах, бракованный дуэт» думала девушка, но после той ситуации продолжать ярую слежку перестала. Мицуки и вправду был другом Боруто и остальных ребят. Невольно, но девушка стала наблюдать за сыном Орочимару. Вспоминая случай, когда её поймали с поличным, стала игнорировать какое-либо внимание со стороны змеиного шиноби. Она и не замечала какой он может быть. Его прямолинейность была забавной, а резкие замечания придавали ему очков в эрудированности. Парень был коммуникабельный, особенно с девушками. Непонятно как, но он мог находить к каждой подход. И это раздражало девушку. О, её много чего раздражало в нём. Несколько лет она боролась, а ураганом внутри, не понимая почему сердце при виде Мицуки начинает биться чаще, а в горле стоять ком. «Да, это определенно ненависть…».

***

Столько времени прошло…с маленьких шиноби выросли статные юноши и девушки. Некоторые стали чунинами, некоторые пришли к своему пути ниндзя, а некоторые даже попали в АНБУ. Как например сам Мицуки. Орочимару гордился сыном и часто отправлял следить за отпрыском своих коллег. Каким бы грозным и страшным не был повелитель змей, за Мицуки он был готов жизнь отдать, что часто веселило его бывшую напарницу. Та, давно ушла в отставку с поста Хокаге, стала обучать девушек исцелению и медицине. Среди учениц была и Сумире. Девушка вытянулась и стала настоящей красавицей. Сиреневая коса стала только длиннее, а фигура не уступала другим куноичи её возраста. На одном из заданий девушка получила серьезные ранения, сражаясь с шиноби тумана. Перед тем, как окончательно отключиться, перед глазами девушки промелькнула небесно-голубая макушка. Проснулась куноичи через два дня после нападения. Цунаде осведомила ученицу о том, что та упала в обморок из-за резкой траты чакры. Благо неподалёку был отряд АНБУ, что смог доставить Сумире в больницу Конохи. С хитрой улыбкой саннин сообщила, что частым посетителем был парень с отряда, что приносил ромашки и цитрусы в палату. Сиреневоволосой было невдомек, кто стал приходить в её новоиспечённые покои. Если и были друзья с отряда, так это Васаби-тян, что явно не являлась парнем. Невольно вспомнилось посвящение змеиного повелителя в ряды АНБУ. — Неужели… — Староста-тян, — Мицуки полу присел на раму окна, оперевшись руками о подоконник, спрыгнул и подошёл к тумбочке возле кровати пациентки. — вы уже проснулись. Я как раз хотел поменять цветы. Внимание сначала сфокусировалось на парне, затем на полу завядшие ромашки. Потом снова перевела взгляд на гостя, а тот, в свою очередь, чуть нахмурил брови и продолжил: — А мне говорили, что они долго стоят… — Хватит называть меня Старостой, Мицуки. И вообще, что ты здесь делаешь? Девушка и сама не заметила, как покрылась румянцем. «Это он постоянно приходил? Зачем ему это?» и множество других вопросов крутились в сиреневой голове. Парень повернулся к ней, уже поменяв старый букет на ароматный свежий, ответил: — Я переживал. Ты так неожиданно упала, Сумире-чан, чем вызвала страх не только у меня. Нужно быть осмотрительной. Девушка покраснела теперь не от смущения, а от злости. Ей было невдомек, зачем он это всё говорит. Не было понятно, почему он волновался за постороннего человека. Он ко всем проявляет такую заботу? Да и приторное «Сумире-чан» не хотело уходить с головы. Первый раз он назвал её по имени. Несмотря на это, девушка продолжала закипать. Она была зла на себя, на свою слабость, на этот чертов обморок, на парня, на его заботу. Зачем она пошла тогда на границу Листа? Почему её не убили прям там? Почему здесь стоит тот, кто не хотел выходить с головы несколько лет? Теперь пришла очередь злится на Мицуки. Образ парня снова станет у неё надолго в мыслях. За всё это время сын змеиного повелителя возмужал, а водолазка под обмундированием подчёркивала мышцы и статную фигуру шиноби. Волосы всё так же были ёжиком в разные стороны, но сзади было отчетно видны отросшие тонкие волосы, собранные в хвост. Парень смотрел на куноичи всё тем же мягким взглядом и девушка всё больше копила раздражения. Как же она ненавидела эту улыбку! Эти волосы, эти змеиные глаза, эти идеально гладкие руки… Всё её нутро было на взводе. Она ненавидела его дружелюбие, мягкость, доброту ко всем и вся, честность, отзывчивость и т.д. Как же ей хотелось выплеснуть всю эту неприязнь на него… Поэтому, собравши весь доступный воздух в легкие, выдала: — Мицуки, поцелуй меня! — слова вырвались непроизвольно и кажется в разрез с её мыслями. Глаза девушки округлились, и как только она хотела возразить как в её губы впились чужие. Шиноби медленно мял своими уста куноичи будто прося разрешение. Девушка в секунду и позабыла все свои обиды и приоткрыла ротик, впуская чужой язык. Парень перед поцелуем склонился над сиреневоволосой, беря ту за талию. Медик в свою очередь обхватила руками шею парня, прислоняя к себе и углубляя поцелуй. Шиноби на секунду потерял равновесие и повалился на кровать вместе с девушкой, не прекращая поцелуй. Сумире хотела продлить ещё этот миг, поэтому стала мять волосы парня на затылке, не отпуская того ни на миллиметр. Девушка и сама не поняла, как это вышло. Почему он так быстро отреагировал на просьбу? В голове опять всплыла картина, когда парень весело общался с другими девушками на тот момент, когда в настоящее время воздух уже заканчивался. Отстранилась девушка с сведёнными бровями на пересортице, лёгким румянцем на лице и приоткрытым ротиком. Картина была мягко говоря, завлекательной. И это не могло не радовать парня. Мицуки облизнул нижнюю губу и с хитрым прищуром спросил, шепча: — Это моя награда за спасение? К девушке кажется только-только дошло, что сейчас было и, зарывшись с головой под одеяло, прокричала: — Думай, как знаешь! Парню и самому было понятно, что куноичи сейчас неловко, поэтому поцеловав одеяло там, где примерно была голова пациентки, произнёс: — Отдыхай, Сумире… — и выпрыгнул в окно, забрав засохшие цветы с собой. Девушка ещё пару минут лежала пунцовая, вертя сотню мыслей в голове. Ей всё ещё казалось, что это было просто сном. Ей хотелось верить, что парень это сделал с чистыми пробуждениями, а не потому, что его попросила девушка. «Мы обязательно поговорим об этом, но сначала нужно съесть все фрукты, что принёс Мицуки…»