Трагедия тёмных дней

В то же время. Скала Предков.

Покружил Зазу и полетел, За две минуты он сам поседел. Лучше он бы умер, а не Король, Ведь как перенести ему эту боль? Долетел он до Скалы, И доносит он до вдовы: — Симба умер, Кову убил… Одной этой фразой Киару Зазу ошеломил! Как могла она поверить ему? Как могла она доверется тому, Кто происходит из Прайда Чужеземья львов, Хоть он и говорил столько прекрасных слов? Киара, в слезах, несётся прочь отсель. Хочется ей проплакать пару недель! Она несётся к месту тому, Что стал могилой её отцу.

Ночь. Водопой Земель Прайда, Земли Прайда, Чужеземье. Мысли Киары.

Я бегу от Скалы Предков прочь, Мою боль невозможно превозмочь. Как же сильно болит душа, Так сильно, что я бегу чуть дрожа! Как же он, Кову, мог?.. Как же получился такой итог? Он ли убил моего отца? Или же… Такова моя судьба? Сколько вопросов, ответов нет: Как же мог этот любви свет Обратиться во злую тьму? И как могла я доверится ему? Бегу через водопой, чую я. Нет мне никакого житья! Не могу жить — сердце кровит, И душа по отцу болит! Виноват ли Кову — спрашиваю себя, Я, всё равно, не прощу его никогда! Он ведь мог Симбу спасти, И вместе с ним наш Прайд повести! Но он бросил жребий, Рубикон пройден, По нашему Прайду удар совершён, По моей доверчивости — также, удар… Ах! Я сама сброшу Кову в Тартар! Как я могла влюбиться в этого наглеца? Может… Меня покорили его глаза? Ведь знала я, что быть беде! И теперь… Так, а я где? С Земель Прайда я ушла, На пыльную землю я легла, Узнаю я Чужеземья склон, И от боли раздается громкий стон!

***

Как же ты мог? А как же я? Как моего отца ты смог Убить, сиротой оставив меня? Как теперь я доверюсь тебе? Только не говори ничего о судьбе! Так я раздумываю, не зная, Что в траве притаился лев, яко змея! Кову смотрел на меня с грустью такой, Что он молчал, обволакивая взгляд слезой! Как же ты мог? А как же я? Как моего отца ты смог Убить, сиротой оставив меня? Как теперь я доверюсь тебе? Только не говори ничего о судьбе!

***

Он тихо уходит, оставляя меня Думает он: «Как там семья?» А я же продолжаю путь, Тот путь, с которого мне не свернуть! Я подхожу к трупу отца… Ах… Как же хотела я, Что это ложь, обман, неправда! И что отца не ожидала засада! Легла я возле трупа отца, Не прощу я Кову никогда! Я потеряла времени счёт, И не знала что за бой сейчас идёт.

То же время. Земли Прайда

Нала смотрела на своих львиц, И на нарезающих круги грифов-птиц, Видела она подходящего врага, И за мужа и дочь брала страшная тоска. Симба умер, Киара ушла, Как судьба может быть настолько зла? Зира идёт, Кову нет, Что-ж… Не увижу его кишков цвет! Как посмел он моего мужа убить? И как он смог мою дочь в себя влюбить?! Ведь он чудовище, он зверь, гад! Но пала моя семья, стоило ему бросить лишь взгляд! Зира шипит: «Всё кончено! Твоё существование, Нала, окончено! Ты сейчас познаешь боль…» — Стой! А где сыночек твой? — Кову сегодня не смог прийти. Но это не важно: вам придется уйти… — Только через наши трупы, слышишь ты! Ведь никому не дано уйти от своей судьбы! И вот началось — разгорелся бой, Рванули Чужеземцы все гурьбой. Нала же обходит битву стороной, Чтобы подарить Зире вечный покой! Видит её в самом центре схватки, Чужеземья окружают её самки. Рывок, удар, и вот красноглазая львица, Падает наземь, кровью сочится! Возглас в ночи: «Зира мертва! Её убила Симбы вдова!» — Мама, нет! — Нука кричит, Прайд Чужеземья как лист дрожит! Но воспряли духом: «Нале конец!» Нука, с криком: «За тебя, Отец! За тебя, Шрам, я Нале отомщу! И прайд я за тебя спасу!» Битва идёт уже час, Прайда Гордости пыл угас. Чужеземцев больше, чем их всех, И одолеть его можно без помех. Нала, в отчаянии: «Бежим прочь! Нам Чужеземья силу не превозмочь!» — Стой! Я ведь не отомстил… — Сгинь, Нука… Твой брат Симбу убил! Так что говорю: придёт его час! Он не уйдет от нас! Так ему и передай! И Круг Жизни давай уничтожай! С этими словами вдова ушла, Остатки своего прайда она увела. Чужеземцы остались Зиру оплакивать, Оплакивать и Нуку поздравлять! Имара посмотрела на Нуку искоса: От соплежуя не ожидала она того никогда! Бросила она на него свой голубенький взгляд, И по венам словно растекается яд!