Я не насильник - у неё характер такой. Ебанутый

Когда пришли Олег с Леной, Глеб сидел в машине и курил. — Здорово, — облокотившись на крышу иномарки бодро поприветствовал Олег, непроизвольно замечая отсутствие жизни в брошенном на него взгляде и так же непроизвольно теряя запал — становясь собранным и серьезным. — Хай, — вяло улыбнувшись поднял руку Глеб. — Не спал что ли? — Не бери в голову — бессонница задолбала, — затянувшись в последний раз, объяснился он и, начав тушить сигарету, мотнул головой со словами: — Садитесь давайте. Бездумно следуя привычке Олег открыл дверцу — невеста забралась на заднее сидение — захлопнул её и, обойдя ауди, приземлился на своё место. — Ну? — Че: ну? — собираясь с мыслями, Глеб потер висок. — Есть у меня парочка вариантов, — окинув Олега взглядом, развернулся к Елене. — Словом, есть однушка на массиве, но там у соседей время от времени бухать собираются. — Не подходит. В один голос произнесли и Лена, и Олег. Переглянулись. Глеб внутренне усмехнулся и не желая никого стеснять, потянулся за очередной сигаретой. Подмигнув ей, жених улыбнулся тут же облизывая губы. Мгновенно смутившись, она передернулась от пробежавших по пояснице мурашек и сразу же вспомнила услышанный недавно разговор: Сергей Николаевич прямо кипел от гнева, выговаривая Олегу, что тот совсем офонарел — раз решил трахаться, так хоть рот бы своей, то есть ей, заткнул для начала. Что Олег ответил отцу, она толком не разобрала, но они чуть не подрались, хорошо хоть Марина вмешалась. Так что возвращаться в покинутый недавно дом категорически не хочет. Она — скромная, потому сроду не стонала; да и не с чего было! но после тех выходных… само собой получается. Хотя нет. Это ложь. Просто она наконец-то осознала насколько сильно Олегу нравится её слушать, а потому в контроле надобность отпала. К тому же молчать, когда настолько хорошо, как было вчера — невозможно. Она посмотрела на Олега: может он не для неё вовсе старался, а отца хотел позлить? И тут же отмела эту мысль. Не-ет. Олег не такой. Проморгавшись, увлажнив губы, Елена вслушалась в разговор. — …еще трехкомнатный. Дорого, но с удобствами: газ, баня, гараж. Хотя вам-то на кой хрен? машины-то нет, — поморщился Глеб. — И самый подходящий вариант: дешевая двушка, соседи… норм соседи, остановка, магазины — всё рядом. — И где это? — обрадовался Олег. — В доме, где живет моя ба… — Глеб резко замолчал — там же Борис! — и поморщился, мысленно стукнув самого себя по лбу. — Хотя нет, её вроде сняли еще месяц назад, — тут же отбрехался. «Реально, чуть не тупанул», сглотнув, посмотрел на мгновенно-нахмурившегося Олега. — Ну, куда едем? Лена молча поджала губы — прослушала почти всё! — предоставляя выбор жениху. Тот же, окинув её нечитаемым взглядом, шумно вздохнул и… Олег склонился к самому дорогому варианту — чисто из-за удобств. Туда-то и поехали. Дом оказался не так уж и далеко, чуть больше десяти минут на машине. Да вот только частный сектор находился на самом краю массива. Толком не осмотревшись, однако зацепившись за самое для себя основное, Лена поморщилась: трасса, и голая, безлюдная остановка, позади которой какие-то не то склады, не то гаражи; чтоб до домов добраться надо перебежать дорогу, а потом еще сто, сто пятьдесят метров голого пространства. До цивилизации где-то километр… — Я так понимаю, что буду тут одна, да? — поинтересовалась слегка поеживаясь она. — Всего две недели, — повернув к невесте голову Олег приободряюще улыбнулся: — Место, конечно, не очень, но зато тут никто не будет тебя дергать. Слабо улыбнувшись в ответ, Елена посмотрела на собственные руки. Ему ведь никак этого не объяснить, да? Незнакомые люди. Чужой дом. Непривычный запах. Ночь. Тишина. Тиканье часов на стене. Звуки проезжающих по трассе машин. Блики на стене. Ветер в кронах деревьев. Что-то где-то скрипит. Лай собак. Мяуканье котов. Бредущая мимо компания пьяных людей. Драка. Крики. И она — совсем одна в большой холодной кровати, под одеялом. Разве не страшно? — Да, конечно, — смиренно прошептала. Вскоре ауди остановилась, выйдя из которой, Глеб с Олегом чуть ли не синхронно потянулись, разминая затекшие суставы. Лена же откинулась на спинку и закрыла глаза — одна даже спать тут не сможет: это не её дом. Она тут чужая и ничего не знает. С таким же успехом и по улицам можно шататься ночи напролет… Ознакомившись с условиями и как следует осмотревшись, парни признали, что сумма завышена: сдавался дом с минимумом мебели, плюс находился не в таком уж и хорошем состоянии. Олег попробовал договориться о скидке, но его постиг провал. Хозяйка оказалась ушлая и бойкая, хоть и молодая; сразу сказала: «Это вам крыша над головой нужна, а не мне. Ну а если вам действительно надо, то вы заплатите, а нет — скатертью дорога». Глеб поржал, но вмешиваться не стал. Можно даму и уболтать, конечно, но это же спать с нею придется. Олег на это не пойдет, даже если полцены скинет, а его самого к таким барышням после Кристины не тянет. Олег хотел сразу за два месяца заплатить, да Глеб остановил: — У тебя скоро свой дом будет, не траться понапрасну. — Будет, — кивнул с полуулыбкой. — Но я ремонт сделать хотел перед тем, как жену туда приводить. — И почему ж ты такой дурак-то, Олег? — не скрывая своего раздражения, он покачал головой. — Чего дурак-то сразу?! — На работе объясню. Развернувшись, Глеб пошел к машине. Витает Олег в каких-то облаках всё время и не понимает совсем, что Лена общаться с ним хочет и больше времени вместе проводить, а не только в одной постели спать. В конце концов у них такая прекрасная возможность притереться друг к другу до свадьбы: обустроить свое гнездышко не так, как хочет Олег, а так, как они вместе решат. «Дебил», — пробурчав под нос Глеб сел за руль. Он и раньше знал — чтоб жениться много ума не надо, а вот сохранить счастье, да еще и уйдя с головою в работу и быт, это нужно постараться. Ремонт — лучшее испытание. А то может и свадьбы никакой не будет: разойдутся. «И будет Борьке — счастье», — усмехнувшись, Глеб посмотрел в зеркало. Лена совсем в уголок зажалась. Это от страха перед неизвестностью? просто в несостоятельность или же несамостоятельность этой девушки — лично ему — поверить крайне сложно… — Пригласи кого-нибудь с собой пожить, если одна боишься… У тебя же есть подружки? — бездумно посоветовал. — Есть, — едва заметно кивнула она, глядя на то, как Олег обходит машину и открывает дверцу. Из подруг на ум Лене пришли только Аня с Любой, вот только согласятся ли? У них прекрасный уютный домик: в таком она с удовольствием бы осталась и без Олега. — Лен, чего делать бум? — вполголоса поинтересовался он. — В смысле? — В смысле — всё, — сев вполоборота, приподнял бровь, — хоть сейчас оставайся… Ты вещи от матери будешь забирать? Осознав наконец, что всё — назад дороги нет: деньги заплачены, Олег настроен решительно… что паниковать, что сопротивляться глупо, Лена начала неуверенно перечислять: — Ну… я книги заберу, ноут и кое-какие вещи, а-а… а ты? — А мне нечего забирать — только шмотки. Проще, правда, новые купить, — помолчав немного, он посмотрел на Глеба. — Давай за продуктами. С остальным мы сами разберемся. Спустя несколько часов. Лена не хотела подвергаться допросу, а потому смотрела четко под ноги, старательно игнорируя внешний мир. Ей повезло в очередной раз — мать дома отсутствовала. К тому времени как она, собрав всё нужное, вышла за ограду, жених уже стоял с вещами на улице. Забрав самую тяжелую сумку, тот взял её за руку, и они неспешно пошли в съемный дом. Она молчала всю дорогу, начиная всерьез волноваться — они теперь с Олегом, вроде как, абсолютно одни, чего раньше почти не случалось. Неизвестность сроду её не пугала, она даже желала — хоть чего-нибудь нового. Особенного. Непривычного. Пусть и вполне обыденного — бытового… но это все для кого-то. С кем-то другим. Не с Олегом. Каким тот будет? Не тогда, когда вокруг чужие глаза и уши и надо себя контролировать, а когда один на один — когда между ними никто не встанет… Она в последнее время так сильно хотела выяснить чего вообще ждать от Олега, от их отношений, но… получив эту возможность, совершенно внезапно испугавшись последствий, растерялась: будь всё неважным, разве бы она испугалась? Глубоко вздохнув, Елена окинула взглядом идущего рядом жениха — осталось лишь выяснить, чего именно она боится. Потерять Олега? — однозначно нет. Она в него верит. И верит ему. Тогда получается… Когда пришли домой стало только хуже. Жених постоянно суетился рядом: то тут случайно коснется, то там; то улыбнется; то ни с того, ни с сего обнимет, целуя в кончик носа или в лоб… Он всё что-то двигал и переставлял, постоянно дергал её, советуясь. Мгновенно теряясь, она лепетала в ответ что-нибудь типа «делай, как считаешь нужным». Не расслышав, а может — делая вид, он постоянно переспрашивал. Она же, невольно зависая, вглядываясь в лучащиеся теплом глаза, думала — у них впереди еще воскресенье и две ночи. Всего две… а потом долгие две недели одиночества. Как ей справиться с нежеланием его отпускать? она — эгоистка? Эгоисткой быть плохо — эгоисты заставляют страдать тех, кто их любит, даже если при этом любят сами… — Может, баню истопить? — предложил вполголоса Олег, сидя за столом и глядя на то, как Лена режет лук. — Пойдешь? — А? — Баню, говорю, затоплю. Пойдешь? — он подпер кулаком щеку разглядывая растерянное лицо. Невеста такая тихая стала стоило остаться наедине, что даже не верилось в то, что та может постоянно нозить и вредничать. Неужели волнуется? Хотя… ему тоже немного неуютно, но только потому, что вместо всей этой суеты он предпочел бы просто утащить Лену в постель. Нет, он встречается с ней не потому, что ему «только это от неё и надо». Само собою как-то вышло, что секс — единственное времяпровождение, когда та не нападает на него, а наоборот защищается. Да и потом соблазнять Елену… что-то вроде десерта после ужина — приятная шалость, в которой очень сложно себе отказать. Больше всего ему нравится наблюдать за тем, как вместо злости и обиды на неё обрушивается волна возбуждения: дыхание сбивается, глаза начинают лихорадочно блестеть, а приоткрытые влажные губы… Но как же она бесит порою, когда точно хочет, но всё равно — отказывает! Вредина… — Пойду, — не глядя на него ответила Лена и вдруг поморщилась, следом начав подносить палец ко рту. Поднявшись, сжав в ладони запястье, удивленно уставившись на небольшой порез, из которого выступила кровь, Олег окинул взглядом стоящую рядом, вряд ли ожидающую от него нужных ей действий невесту и, слабо-улыбнувшись — Лена это сделала не специально: чувствуется по возникшему из ниоткуда напряжению — наклонился. Да, он знает — потакать нельзя даже в подобных мелочах: всё равно что розовые очки на неё собственноручно надеть, однако… ему безумно нравится как смущать её, так и сбивать с толку, а потому он втянул в рот и обвел пальчик языком, прикрывая веки — слизывая и пробуя на вкус теплую кровь. «…даже знать не хочу, каким выгляжу сам, но блядь…» Оперевшись на стол, Елена едва удержалась на ногах, настолько её выбило из колеи то, что произошло парой минут назад. Она сотни раз видела такое в кино, но чтоб в жизни — у неё с ним?! Всё еще ощущая мягкие теплые прикосновения, она сразу вспомнила вчерашнюю ночь и-и… крепко зажмурилась. Хоть и не показывает, отнекиваясь каждый раз, но Олег смущал её всегда: его взгляд — темный и жаркий. Его голос — хриплый и тихий. Его улыбки — какие-то детские. Его прикосновения — всегда разные, но желанные… — … суп на плите стоит, — пробормотала, упираясь в грудь свободной рукой. — … плевать. Очередной раз возразить она не успела — оказалась заткнутая губами, вжатая в стену и совершенно беспомощная. Нетерпеливость Олега и грубость, которые отрезвляли почти всегда, сейчас распаляли — тело отзывалось с невероятной скоростью и утроенной силой на наглые домогательства. Невесту передернуло стоило только ласково прикусить мочку, и он удовлетворенно расслабился. «Распробовала», — усмехнулся уж было, да в памяти, следом за минувшей ночью, услужливо всплыли услышанные на даче обвинения в неудовлетворении. «Кто уж тут распробовал наконец, так это только я сам». Ненадолго приник к шее губами, затем сполз на пол, где встав на колени, стянул белье до конца. Поднял на Елену глаза — сама не своя: впервые видит при свете такой… чертовски красивой. Да. Какой бы кто ни считал, даже она сама, в какой угодно миг, которых не так уж и мало — было и будет — не с ним… здесь и сейчас, в мгновение, когда на неё смотрит именно он — она красива той красотой, о которой не следует знать никому кроме него. Даже ей. «…у бесценного цены не существует, потому-то оно и бесценное, а не…». Сглотнув, Олег пробежался пальцами вверх по бедрам, затем заскользил по талии в поисках замочка; расстегнув молнию, сдернул юбку. Блузка сразу закрыла темный треугольник между ног, которого ему ни видеть, ни касаться не обязательно: её аромат, смешанный с его собственным, говорил не только за себя, но и за ту, которой принадлежал. Олег прикрыл веки «а я ведь ничего толком и сделать не успел»; не стал тянуть время — поднялся, чтоб через мгновенье после того, как поцелует, невеста, очнувшись наконец, уперлась руками в его грудь, отталкивая. — Поздно, Солнышко, ты уже продула мне по всем фронтам, — усмехнулся он, ловко освобождая напряженный член. По привычке подхватив под колено, вскоре чуть не задохнулся от удовольствия, когда Лена обвив руками его шею, тихо застонала, прижимаясь к нему. Обычно она… во время секса молчит и терпит — никогда не обнимет, не поцелует, не проявит интереса, не двинется навстречу. Холодная настолько, что если бы не полюбил её, давно бы бросил, а не тешил себя мечтою о взаимности, пытаясь во всем разобраться, чтоб самому себе доказать «я не насильник — у неё характер такой. Ебанутый». Вцепившись, невеста повисла на нем пытаясь закинуть вторую ногу на талию. Сообразив, чего та хочет, помог поудобнее устроиться, вот только не смог удержать достаточно близко, а потому… выскользнул. Чертыхнувшись — жутко неудобно! — Олег снова прислонил Елену к стене и закопошился. «Дурацкая одежда!» Хотелось обратно — внутрь, и сразу как это ему удалось, он крепко сжал ягодицы и закрыл глаза, прислушиваясь к собственным ощущениям — Лена слабо пульсировала. Уткнувшись в её шею, он невольно задумался выцеловывая кожу. Какой бы чувствительной ни была, а не могла она так быстро отреагировать, сымитировать нечто подобное тоже вряд ли возможно, а значит… а что это значит? «Олег, еще». Мгновенно откликнувшись на интимную просьбу, которой Лена развеяла все непрошеные мысли, он улыбнулся — неужели ей было настолько хорошо, что она до сих пор не отошла от испытанного ночью оргазма, вот и чувствительна… «весь день?» Он вообще не следил за собою, потому что полностью растворился в своих ощущениях и в ней. А она царапалась. Вроде. И обнимала всё сильнее, едва не душа, а потому он вторил: кусал губы в ответ на укусы; остервенело вбивался до болезненных вскриков, вдавливая в стену. «Не останавливайся», — эхом отдавалось в мозгу, и он сжимал ягодицы всё крепче, становясь более жестким и резким, сквозь пелену тумана радостно осознавая — добился Елену по-настоящему, а потому владеет ею полностью — и душою, и телом. Её желания, страсть и любовь — всё в ней принадлежит только ему… И вдруг его передернуло, совершенно неожиданно даже для него: он зажмурился останавливаясь — очень ярко чувствуя как выплескивается, как плотно прилегает кожа к коже, как всё сокращается у неё внутри, выжимая — нет — высасывая из него всё до капли. Он даже не подумал выходить, просто забыл об этом, настолько ему хорошо, да и не смог бы: Лена в настоящий капкан зажала, обвив руками и ногами. А потому он уткнулся в её волосы, пытаясь восстановить дыхание хоть чуть-чуть. В голове шумело, а тело лихорадило от напряжения, да и её тоже трясло. Не открывая глаз, Лена гладила Олега. Тело трепетало, живя своей собственной жизнью — на душе царило полное умиротворение. Она получила, что хотела: свела с ума — большего ей не нужно…