Письмо забытого

Эцио Аудиторе да Фиренце, Пишу тебе это письмо по праву того, кого ты оставил позади, поспешив отправиться в своё далекое будущее. Не знаю, ясна ли моя личность, ведь забвение не пощадило твой разум, и я понимаю, почему. Но тебе стоит выслушать, хотя бы потому, что это гложет нас обоих и мы вдвоём, неотделимые, идём вперёд, хватаясь за одну и ту же нить. Что ты помнишь из невозвратного? Загляни внутрь себя повнимательней: там ещё юноша, который бегал по следам ветра, гонимый духом озорства и приключений. Он думает о том, как бы не разозлить отца очередной выходкой, как бы понравиться любимой девушке, где найти лучшие вина Италии. Ты помнишь, как он улыбался? Как говорил своему брату, что их беспечная жизнь никогда не закончится? Понимаешь теперь, кого ты потерял в тот роковой день? Не плачь и не хмурься сейчас. Данный текст не должен пустить твои думы по течению горького одиночества. Я пишу это потому, что моя душа ещё открыта миру и надеждам, и я совру, если скажу, что не желаю им поселиться и внутри тебя. Не удивляйся тому, что юнец 17-ти лет чувствует себя стариком хотя бы потому, что я пытаюсь достучаться посланием, которое, скорее всего, не будет прочтено за неимением времени у получателя. Закрой глаза и представь свой дом. Высокие купола Флорентийских церквей доставали кусочки неба, куда был доступ только орлам. Город каждый день улыбался приветливым светом солнца. Лениво идущие куда-то толпы как всегда простодушно шептались, пока ты посмеивался над их секретами. А перья птиц! Помнишь, как глаза твоего брата сверкали, стоило ему взглянуть? Петруччо, лёжа в постели, никогда не думал о себе. Всё чего он хотел – наслаждаться жизнью, как это делают его старшие братья и сестричка. Перед своим последним вздохом он молил Бога только об одном – как бы они не добрались до тебя. Он хотел получить последний шанс на прощание с теми, кто ещё остался на нашей земле. Не омрачай его светлый образ в твоем сердце. Мальчик любил и хотел жить. Не позволяй ему умирать, если твоя любовь до сих пор сильна. А что отец и Федерико? Чувство вины это совсем не то, что они хотели преподнести. В тот момент, когда ты смотрел на плаху, сердце наполнялось ядом, и тогда я умер, вместе с ними. Остался призраком 1476 года, который совсем исчез из памяти моего наследника, но не покинул душу. Далеко-далеко отсюда ты, может, проклинаешь самого Бога и теряешь веру, но он верит в тебя. И в нас. Эцио, когда слезы твои упадут на это письмо, размывая старые чернила, не проходи мимо моей исповеди, что не пытается наставить тебя, как сварливый монах, а лишь приносит покой. Судьба распорядилась так, чтобы не оставить нам выбора: мне пришлось уйти навсегда, а тебе сражаться до самой смерти, отвергнув юные забавы. Жизнь очень несправедлива, да и что уж теперь поделать. Парус корабля твоего несёт ветром в опасное плавание, с которым приходиться только смириться и не сдаваться. Однако это не способствует превращению земного существования в нескончаемый траур. Меня тяготит твоё забвение, и то, что ты до сих пор не можешь спать спокойно, понимая, что больше никогда не увидишь улыбки своей семьи. Пойми, что даже над темной дорогой взойдёт луна и поможет не погибнуть в холодной ночи. Пожалуйста, помни обо мне. Я лежу в могиле, рядом с частицами старой жизни и прежней Флоренции. Тебе ещё есть, кого защитить, и с поселившейся внутри пустотой сделать это будет не так просто. Спаси самого себя, в первую очередь. Пусть в погребе твоей памяти проснётся мысль о том, что мы, Эцио Аудиторе, всё также любим дразнить соседских мальчишек и перепрыгивать с одной старой крыши на другую, сопровождаемые подозрениями прохожих. Поцелуй Марию и Клаудию от меня. Очисти разум от скорби. Я всегда буду помогать тебе в поисках верного пути, как то солнце, что каждый день будило тебя по утрам. Твой сердечный друг, Э.А. Флоренция, 1476 год.