***
Кинолог Катя Шевченко старалась спокойно дышать. Это выходило с трудом. Клаустрофобия никуда не делась. Сверху лежал Макаров, деревянные брусья придавливали к полу обоих. Будет уроком! Никогда не заходите в обветшавшее здание, если хотите жить. - Я на тебе немного полежу, надеюсь, ты не против, - невнятно произнес парень. Паника усилилась, Катя заметила, что спасатель дышит как-то рвано, поверхностно. - Только не говори, что ты ранен. - Ты сама это сказала… Кажется, ребро. Девушку затрясло. А что если они не успеют? Каждый день Макаров и его бригада спасают сотни жизней. Они делают всё возможное, рискуют собой, лишь бы только сровнять счёты со смертью. А она, словно издеваясь, опережает. Что если в этот раз спасатели не успеют? Под завалами нечем дышать. Если срочно не оказать Владу медицинскую помощь, то это будет конец. Их вызвала жена лесника. Мужчина пять лет был в завязке, а на праздники не сдержался. Спасатели ДСНС искали его по всему лесу. Все набегались и устали, когда Сати наконец учуяла след и привела хозяйку к сторожке. И чем Катя думала, когда вошла во внутрь? Если бы Макаров не закрыл ее собой, то сломанное ребро было бы у неё. Теперь наступила очередь Влада успокаивать коллегу. Насколько это возможно, он обнял девушку и прошептал: - Не истери. Эта роль уже занята. Лучше расскажи что-нибудь. Она взглотнула. Действительно, чтобы время прошло быстрее, нужно разговаривать. - Что рассказать? Нет, подожди, молчи, тебе нельзя. Я… я… я могла бы поехать к родителям на Рождество, раз не получилось на Новый год. Но если честно, у меня нет никакого желания там появляться. Отец умер, а мать не ждёт. Наоборот, проклинает последними словами, когда я выливаю в раковину очередную бутылку водки. Она уже четыре раза сбегала с наркологической клиники и даже слышать ничего не хочет о лечении. Я понимаю, что роднее неё у меня никого нет, но иногда опускаются руки... Моя клаустрофобия из-за неё… - Знаю. - Знаешь? А ну да, сплетни распространяются быстро.***
Катя Шевченко и Федор Макаров обречённо сидели возле реанимации. Бледные и испуганные они смотрели в одну точку, а операция всё никак не заканчивалась. Когда Федору Павловичу сообщили, что племянник в реанимации, он чуть не посидел во второй раз. Влад парень с характером. Отношения между ними никак не складываются, видимо до сих пор не может простить, что дядя генерал определил его в обычный загон. Федор Павлович, в своё время, очень долго думал, что делать? Кому как не ему знать, что в один не очень прекрасный день дежурство может не закончится уже никогда. Тут не поможет ни опытная Юлия Максимовна, ни самый (относительно) безопасный загон. Но надо же как-то делать из племянника человека! Решение далось непросто. И, как оказалось, имело последствия. Сейчас генерал жалел о своём решении. Пусть бы Влад во всю спускал наследство, не выходил из клуба и постоянно влипал в истории. Так, по крайней мере, он бы никогда не оказался здесь. «Мы делаем всё, что в наших силах. Обломок ребра чудом не задел легкое». Федор не переживёт, если в след за любимым братом отправится ещё и племянник... любимый. Тяжёлую голову терзает недавно пришедшая мысль: «А почему он вообще её спас? Даже будь они любовниками, разве Влад рисковал бы собой? Он мог бы «не успеть» или «прибежать» уже после того как сторожка упала. Как давно племянник стал спасателем, который действует инстинктивно, а не после пендаля от командира?» Эта мысль не вписывалась в общую картину. В уже давно устоявшуюся реальность. Что если за стенкой умирает племянник, которого Макаров-старший совсем не знал? Операция проходит успешно. Катя и Федор сидят у двери палаты всю ночь. А на утро, когда разрешают зайти на секундочку, никто из них не спешит вставать. Оба ссылаются на службу и позорно бегут. Вряд ли больной захочет их видеть. Ведь именно из-за них он здесь и оказался.***
Первых гостей Влад принимает вечером. Юлия Максимовна и Гриша рассказывают: как переживали, весёлые, и не очень истории из своего опыта, последние новости, когда электрик вдруг выдает: - Получается, если бы мы не поменялись, здесь бы лежал я, - Макаров удивленно моргает, а потом кривится. - Кстати да, Гриша, где моё оливье? Зажал что ли? - А тебе разве можно? - Ну у меня в ребре дырка, а не во рту, не? - Аппетит - это хорошо, как выпишут, я приготовлю тебе свою фирменную рыбу в кляре, хочешь? – улыбнулась Юлия Максимовна. - О, фирменная рыба от начальницы! – Влад мечтательно закатил глаза. - Дядя уже приходил? - Он в командировке, - коллеги переглянулись. - Да? Я, наверное, что-то перепутала. Поговорив еще немного коллеги поспешили ретироваться. По дороге домой Юлия Максимовна набрала номер генерала.***
Федор Павлович тяжело вздохнул и постучал в дверь палаты племянника. Юля права. Что он как мальчишка прячется? Надо поговорить – вставай и иди. Каким бы ни был исход, это всё же лучше, чем вечная неразрешенность. - Здравствуй, - Федор Павлович вошел в палату, положил на тумбочку пакет с гостинцами и присел на край кровати. – Как ты себя чувствуешь? - Как будто грудой дерева привалило. А вообще жить буду. Как командировка? - Не был я ни в какой командировке. - Я знаю. Юлии Максимовне не стоит играть в покер. А вообще медсестры сдали вас с Шевченко ещё в утро после операции. Простите, что заставил по волноваться. - А если серьёзно, как ты себя чувствуешь? - Уже намного лучше. Врачи сказали, что скоро выпишут. Правда на работу нельзя, пока ребро не срастётся. - А хочешь, я тебя в штаб устрою? Или отцовские деньги отдам? Откроешь какой-нибудь бизнес, пойдешь по его стопам. Макаров вздрогнул и протянул с натянутой улыбкой: - Сильно же Вы за меня переживали. Не надо мне ничего. После больничного хочу вернутся в свою бригаду, а деньги пусть пока полежат. Вы были правы, работа сделала из меня человека. Спасибо. Влад Макаров не стал рассказывать дяде о панических атаках, об чувствах в целом, и о причинах своего поведения. Просто оказавшись на грани, он вдруг почувствовал, что пора что-то менять и пообещал себе наладить отношения с дядей, если выживет, конечно. И плевать сколько понадобится усилий.***
Через две недели в дверь квартиры Макарова постучали. Влад выругался и медленно, ведь каждый шаг отдавался болью, направился в коридор. Но пришедший гость, по его скромному мнению, стоил тех мучений. - Привет, - робко протянула Катя и вошла во внутрь, закрыв за собой дверь. - Привет, - Макаров ухмыльнулся и направился назад. - Я помогу! – Шевченко кинулась к парню, но замерла на пол пути. – Можно же? - До кухни я и сам могу дойти. Если хочешь, можешь пойти вперед и поставить чайник. - Хорошо, - девушка бросилась на кухню пытаясь понять, что вообще здесь забыла. - А я всё жду, когда же ты придешь, - с издевкой протянул парень и попытался сесть за стол. Катя помогла. - Так ты меня ждал. Мне радоваться? – девушка присела напротив. - Как ты себя чувствуешь? – кинолог хотела улыбнутся и заверить, что всё хорошо, но оценив свои силы только тяжело вздохнула. - Паршиво. Постоянно снятся кошмары, на работе как сонная муха. Голова тяжелая. Никак не могу собрать мысли в кучу. Пришлось взять отпуск, чтобы в таком состоянии ничего не натворить. Прости, что не приходила раньше. Просто я прекрасно понимаю, что чувствую сейчас лишь малую долю того, что испытываешь ты. Из-за меня. - Ну почему сразу из-за тебя? Не ты же мне ребро сломала. - Ты меня спасал. - А я по жизни спасатель. Когда по голове прилетит, когда по ноге. И что теперь, везде искать крайнего?.. Может к Булгаковой сходить? Она как психолог должна уметь собирать мысли в кучу. Выспишься наконец. - Я не могу, это слишком личное. Почему-то Владу стало тепло от мысли, что он знает ту правду, которая слишком личная для рассказа психологу. Развить логическую цепочку не позволил закипевший чайник. - Как ты себя чувствуешь? – спросила Катя, колдуя у плиты. - Я с дядей помирился. Веришь, легче стало. Я ему по-прежнему рассказываю, как мне легко и просто живется на белом свете, но на душе легче стало. Это ведь самое главное, да?***
Как-то само собой получилось, что Катя на время отпуска поселилась в квартире у Макарова. Она всё ещё чувствовала себя виноватой, поэтому потихоньку прислуживала. Что-то приготовить, что-то подать. Влад сидел на кухне и наблюдал за тем, как кинолог в домашнем халатике, передничке и с милым пучком на голове, печет блины. Она казалась такой домашней, своей, что Макаров невольно улыбнулся, представив, что они женаты. А потом вздрогнул. «А когда я успел влюбиться?» Ещё никогда в жизни парень не думал о браке. Сначала само собой подразумевалось, что если мажорик и женится, то только в глубокой старости. А потом, три года назад, совсем не до того стало. Сейчас что-то поменялось. Захотелось семью. И если это желание появлялось только при виде Кати, то логично предположить, что именно с ней. Поначалу Влад Макаров флиртовал со всеми ровесницами, образ обязывает. В основном его посылали. Но не Катя, та почему-то мило смущалась. Искренне так, даже немного смешно. Влад не врал. Ему действительно нравились девушки в форме. А рыжие волосы, так подходящие к ней, стали приятным бонусом. Но по-настоящему влюбился он, кажется, уже в этом году. Как-то незаметно для себя. «Влюбился? – эхом отозвалось в висках, - А ты разве на это способен?» Улыбка исчезла. «Она невинная провинциалка, не удивлюсь, если до сих пор верит в Деда Мороза. Ты только испортишь ей жизнь». Неожиданно девушка вскрикнула и полетела куда-то вниз. Влад вскочил и поймал её. Два тела эпично свалились на пол. - Опять спас, - растерянно протянула кинолог. - Ну ты лежи-лежи, - кивнул парень. По правде говоря, со сломанным ребром падать больно, особенно если сверху лежит груз, пусть даже такой легкий. - Масло стреляет. Обпеклась, - Катя неуклюже вытянула ладонь, чтобы показать боевое ранение и попала парню по носу. – Ой, прости. - Катя… - неожиданно протянул Макаров. - Да? - Деда Мороза не существует, - вместо удивления на ее лице появилась скромная улыбка. В глазах промелькнула грусть. Она знает. Она слишком многое пережила, чтобы не знать. Это не наивность, а доброта. И как он сразу не догадался? А ещё, не так давно ей, наконец, перестали снится кошмары. - Я знаю… Ты кажется бредишь, - девушка хотела встать, но обнаружила, что чьи-то руки не позволяют этого сделать. Точно, он же её ловил... - Ну так проверь температуру, - как-то странно протянул спасатель. И только сейчас кинолог заметила как близко находятся их носы. Неожиданно для себя она вытянулась и поцеловала друга в лоб. - Температуры нет. Их взгляды встретились. Момент затянулся. - Шевченко, ты мне сковородку сожгла, - неожиданно рассмеялся Влад. И только теперь Катя почувствовала запах гари. Она подскочила и откинула сковородку в сторону. Постепенно пришло осознание, что рукоятка была горячей. Кое-как встав, Макаров открыл кран, схватил ладонь девушки и подставил под холодную струю. - Тебе сковородки жалко? – расстроенно пробубнила Шевченко. - Нет, тебя. Когда поженимся, готовить буду я, - тихо прошептал на ухо и принялся ждать. Язык сказал быстрее, чем голова успела подумать. Похоже настал момент истины. Она сейчас отпрянет, густо покраснеет и засобирается домой. Можно вдогонку прокричать, что это была шутка, только какой смысл теперь врать? - Ты же не умеешь, - ласково напомнила девушка. А давно у неё такая выдержка? Даже не покраснела. - А я научусь. - Уборки будет вполне достаточно, лучше я доучусь.