Между нами лишь небо

Отогнав укурков, Нацу добродушно взглянул на Хартфелию. - Ты как? - Нормально, - неохотно ответила блондинка. - Леви, возвращайся на вечеринку, - требовательно произнес Драгнил. - Но, - синеволосая девушка вопросительно посмотрела на Люси. - Иди, - вздохнула кареглазка, - не забудь забрать телефон и за Шерри приглядывай... - Хорошо, - кивнула МакГарден, - я позвоню тебе завтра. - Ну, и что ты здесь исполняешь? - подхватив пьяную девушку под руку, спросил парень. - Драгнил, на тусовке огромное количество девок, которые переспят с тобой, стоит тебе только пальцем щелкнуть. Какого хера ты увязался за мной? - Ой, я вообще-то, помочь хотел, - закатил глаза юноша в шароварах. - Ага, сначала опоил меня, а потом решил Робин Гуда сыграть, спасибо большое. - В смысле? Ты сама напилась, я ведь тебя не заставлял! - раздраженно воскликнул Нацу. - Да, только я никогда так быстро не пьянею, откуда ты взял виски? - Не помню, вроде кто-то из параллельного дал... - Ох, ты когда родился? Вчера? - устало произнесла Люси. - А что? В чем дело? - Они же там все на наркоте висят, твою мать, Нацу, чтоб я еще раз с тобой заговорила или хотя бы посмотрела в твою сторону... - Я не знал! - Ладно-ладно, не нервничай, у меня ноги подкашиваются уже, так что, либо ты провожаешь меня до дома, либо оставь в покое, заколебал уже... - Я провожу! - опомнился парень. - На восточную улицу идем? - Нет, заворачиваем в переулок, - засыпая на ходу, ответила девушка. - Ты переехала? - удивился Драгнил. - Болван, ты вообще представляешь, как я в таком виде появлюсь перед отцом? Мы с начальной школы в одном классе, неужели ты его забыл? - Нет, я его помню, - пытаясь поймать взгляд ее опущенных карих глаз, прошептал Нацу, - и синяки твои помню. - Заткнись! - прошипела Люси. - Еще одно слово и я точно пойду одна. - Куда ты пойдешь?! Хочешь переночевать у меня? - Я больше не могу слушать твой противный голос, к матери я пойду, топай уже... Хартфелия обреченно переставляла ноги, при этом она яростно проклинала Нацу. Он заставил ее вспомнить о детстве, счастливых воспоминаний в нем было мало, а может, и не было вообще. Отец девушки обанкротился как раз тогда, когда его жена забеременела. Он настаивал на аборте, она упрямо боролась за жизнь ребенка. Люси родилась в абсолютной нищете, ее семья потеряла все привилегии, ни отца, ни мать не брали даже на самую грошовую работу. Выход нашла мать. Лейла переступила через свою гордость и однажды вечером покинула дом своей семьи, совсем молоденькая женщина вернулась домой с большими деньгами, в ее глазах появился отчетливый налет стыда, злости и какой-то особенной мудрости. Глава семьи - Джуд не мог стерпеть поведения своей жены, он выставил ее из дома и подал на развод. Беря во внимание род деятельности Лейлы, суд постановил, что ребенок останется с отцом, женщина обязалась помогать Джуду с деньгами, каждый месяц Лейла пересылала Люси большую сумму денег, благодаря матери, девочка смогла пойти в лучшую школу, смогла стать тем, кем является, однако ребенок слишком много натерпелся от отца. Джуда невыносимо раздражало портретное сходство между его бывшей женой и дочерью. За любую мельчайшую провинность девочка получала суровое наказание. Очень часто она ходила в школу с синяками, царапинами и ссадинами. Бедняжка не могла жаловаться, если бы отца лишили родительских прав, то она быстро бы попала в детский дом. Больше всего Люси страдала от обиды и внутреннего страха, который никогда не покидал ее. Даже будучи уже почти взрослой, Хартфелия часто вздрагивала и неспокойно озиралась по сторонам. Отношения с отцом переросли в холодное непонимание, недоверие и общую неприязнь, зато в матери блондинка души не чаяла. Отвергнутая обществом Лейла обрела огромную популярность в своей скандальной профессии, среди проституток ей не было равных. Как только женщина втянулась в специальность, она сразу же решила играть по своим правилам. Лейла сама выбирала клиентов, она зарабатывала достаточно денег, чтобы содержать бывшего мужа с подрастающей дочкой, при этом она всегда умудрялась отлично выглядеть, женщина сохранила привычную для нее остроту ума и чувство юмора. Эти качества особенно ценились среди богатых клиентов, вскоре Хартфелия оказалась на самом верху карьеры. - Мы пришли, - промямлила блондинка, остановившись у нового небоскреба. - Твоя мать живет здесь?! - ошеломленно спросил Драгнил. - Да, у нее пентхаус. - Шикарно! - Да, да, очень, а теперь, чтобы ты потом не трепал никому о том, что я не держу слово, - Люси пересилила свое недомогание и легко коснулась губами губ Драгнила. Нацу прижал школьницу к себе и требовательно углубил поцелуй. Девушка сдалась... - Где ты научилась целоваться по-французски? - поинтересовался юноша, держа Хартфелию за руку. - Парень научил, - соблазнительно улыбнулась Люси, - что ты так смотришь? Неожиданно? - Я думал, что ты свободна, - отпустил девушку Драгнил. - А я не туалет, чтобы меня занимать... - Избитая фразочка, - глухо произнес парень. - Избитая, но мне нравится, - продолжала улыбаться блондинка. - Почему ты все время скалишь зубы? - разозлился Нацу. - Не хватает сил, чтобы выдержать чужой взгляд? Я думал, что ты изменилась. - Я изменилась! - огорченно воскликнула Люси. - Нет, ты такая же трусиха, какой была всегда. Этот ореол, которым ты себя окружила, что это? - Отвали от меня! - закричала Хартфелия. - Моя жизнь тебя не касается, ясно? Какое тебе дело до того, как я справляюсь с проблемами? Я так и знала, что это общение ни к чему хорошему не приведет. До встречи в школе... - немного пошатываясь, Люси поплелась к небоскребу. - Ну, и вали! - крикнул ей вслед парень. Блондинка поздоровалась с консьержем и поднявшись на лифте на самый последний этаж, в слезах позвонила в дверь матери. Старшекласснице открыла ее точная копия, разве что немного красивее , без растекшейся туши под глазами и длинными завитыми волосами. - Люси? Что с тобой? Ой, проходи скорее, потом расскажешь. Чаю или чего-нибудь покрепче? - шурша длинным шелковым халатом по полу, спросила женщина. - Есть виски. - Чаю, мам, - пробормотала девушка...