Незабываемый вечер

Танабэ появилась спустя десять минут. В руках у нее был большой поднос с красивым чайником и двумя чашками: для неё и Марго. Девушка понравилась Канами, настолько, что относилась к ней довольно снисходительно. Японка поставила поднос на стол и разлила по чашкам чай. Одну чашку она отдала Марго, а другую оставила себе. — Итак, что вам двоим надо? — отпивая из чашки чай, требовательно спросила Танабэ. — Итак… Марго, сгинь на пару минут, — довольно требовательно сказал Уильям. — Зачем это? Меня так-то тоже касается! — возмутилась девушка, отпивая чай. — Просто сгинь. — А если нет? — Тебе понравилось кататься с лестницы? — Сволочь! — произнесла Марго и удалилась в коридор. — Милая девушка. Как раз для такого дегенерата как ты. На место тебя в два счета поставит, — равнодушно заметила Канами, когда Марго вышла в коридор. — Ну что. Что ты там хотел, говори быстрее. — Может ты что-то знаешь? Она, ведь, только с тоьой говорила в последнее время, ибо у нее была депрессия, — произнес Уильям, надеясь на ответную тираду в его адрес. Женщина на минуту призадумалась. — Ты думаешь я не заметила её состояния? Да, она общалась только со мной, но если ты думаешь, что я тебе скажу, что знаю, то ты крупно ошибся, мой туповатый друг, — Танабэ задумчиво отвела взгляд на соседную стену и глубоко вздохнула. — Да, я любила её. Я поступила глупо, не забрав её оттуда. Мать была так рада мальчику, была так очарована твоим тупым отцом, что потеряла голову, сошла с ума… И всё из-за тебя… Я бы вернулась за ней, но была завалена работой… А теперь… что толку от этого… — Согласен… Толку от этого уже нет, к сожалению. И почему вы все меня вините? То родители, то она когда-то давно, то ты сейчас. Что я сделал-то? — тихо произнес парень, глядя на сестру. Канами глубоко вздохнула и громко ударила кулаком по столу. — Что ты сделал?! О-ох, я тебе скажу! Ты родился, вот что ты сделал! Ты родился, и всё внимание перетекло на тебя! Твой отец не чаял в тебе души, хотя ты даже не его родной сын! А мать, так боялась остаться одна, что просто копировала жестокость моего отчима на меня и Лилит! Ты замечал у нее на руках синяки в детстве? Во-от, это всё из-за того, что она делала что-то не так. А хотя она училась и работала, так вдобавок ещё и тебя воспитывала! А тебе прощали все! А мне и Лилит не прощали ничего! — казалось, женщина едва не рыдала, хотя сдерживалась из последних сил. На лице у Уильяма накатило сожаление. — Я…я не знал… Прости, я не хотел…- его голос звучал шокированно. На его лице постепенно накатывали черты вины. — Но все же…я не думаю, что только лишь мое «наличие» молго вызвать такие проблемы. Может надо было искать их в себе? Проблема была не только в нас, но и родителях? Ты не считаешь тот факт странным, что только ко мне относились хорошо? Значит ли это, что вы что-то в этой жизни делали не так? — осмелев ответил Уильям. Хоть он и был таким «осмелевшим», но понимал, что всю боль того, что пережила его сестра Канами. На его лице было «написано» все сожаление и горечь, что он осознал от услышанных фактов. Он пытался защитить себя, но понимал, что все это лишь излишки и уже ничего не исправить. Парень пытался самозащититься чисто для приличия. Но Канами не ответила. Она молча смотрела на стену. В голове женщины одно за одним всплывали воспоминания… ******************* — Лилит! Мама сказала, что скоро приедет! Ты представляешь? Наконец-то нам не придется выживать в этих условиях! — послышалось из дальней комнаты. В тот же момент, в дверь постучали. Канами выбежала из своей комнаты и пошла открывать дверь, не скрывая своей радости. Петли старой двери скрипнули, и на пороге появилось двое человек. — Мама! — Канами бросилась к матери и крепко обняла её. — Канами! Осторожно! — резко ответила женщина, и девочка услышала пронзительный плач ребенка. Только сейчас она увидела, что мать держит на руках маленького мальчика. — Это Уильям, Кани. Твой братик. Девочка ошеломленно отшатнулась. — Н-но… как? Когда вы успели…- голосок девочки дрожал. — Он даже не похож на этого Джордана! — недовольно пробубнила Кани. — Что ты там сказала, мелкая? — сквозь зубы шикнул отчим. — Не надо ему грубить, милая, — снисходительно сказала мать. — Помоги лучше разобрать вещи. — Да, мама…- Кани подняла тяжелые чемоданы и поволокла их за собой. Мысленно она уже проклинала «братика». ******************** — Хах. Разве что твой подонок-отец влиял на мать. Она никогда не была такой. Кстати… ты в курсе, что твой отец тебе не родной? Ты- ребенок русского уголовника. Никогда не замечал в себе склонности к чему-нибудь русскому? Да и откуда у японки с черными волосами и карими глазами и американца с русыми волосами мальчик со светлой шевелюрой и голубыми глазами? Последние слова очень задели Уильяма, но он не подал вид. Эти слова эхом проносились в голове парня снова и снова. — Я в этом не виноват, — спокойно ответил он, с нотками обиды. Женщина утерла рукавом глаза. Видимо, плакала. — Я не знаю кто виноват. Но я поступила верно, уехав оттуда. Но ошиблась в том, что не забрала Лилит. Может, в Токио её жизнь сложилась бы иначе. Но я ничего не знаю. Я… написала ей письмо, где приглашала её к себе, но… ответа не получила. Я, конечно, заволновалась. Взяла на работе отпуск и звонила ей несколько раз. Ответа не было. Не знаю, что могло произойти.  — Зато я знаю, что случилось. Она решила бежать ото всех и искать тебя. Надеялась на то, что ее популярность зайдет до таких высот, что ты сама ее узнаешь. Она много работала, чтобы однажды увидеть тебя на пороге своего дома… Я не знаю, общались ли вы, но ее отец всячески мог не дать этого сделать, забирав письма или еще что. Может ты писала их тогда, когда она уехала, но насколько я помню, Лил умоляла судьбу хотя бы о строчке от тебя и винила себя в том, что ты уехала. По ее мнению ты взяла ее с собой, если бы было обратное, — Уильям молчал еще минуты две, а потом добавил:  — Я не думаю, что уже что-то можно исправить в отношении ее, но нужно вернуться ближе к делу. А именно — в Америку. Надо довести дело до конца. Ты со мной?  — Я ненавижу Америку и американцев. Поэтому, и только поэтому, я отказываюсь от твоего, столь «заманчивого» предложения. — Танабэ задумчиво потерла рукой кружку. — Если это всё, что ты и твоя милая помощница хотели узнать, то где находится дверь вы знаете. — Прошу, это важно, — у парня было умоляющее выражение лица. — Это важно. — Так отчего же американская полиция бездействует, а? Извините, но это сугубо ваши проблемы. Кроме того, исключений я не делаю. И дважды, кстати, не повторяю.  — Тебе плевать на то, что уже произошло с твоей сестрой?! Да, им всем плевать на нее, ибо власти было неугодно то, что она жива была. Тебе плевать на то, что происходит? Я взялся за это дело только тогда, когда услышал ее имя. Тебе плевать? — Уильям разозлился и ударил кулаком по столу. Канами выглядела неприступной. Её лицо, такое жестоко равнодушное ко всему было безразличным настолько, что некоторым это показалось бы грубостью. — Это работа сугубо полиции. Что будет делать программист в чужой сфере? И раз уж ты взялся меня обвинять, то запомни раз и навсегда: я плюю на всех, но говорить, что мне плевать на Лилит, это верх неуважения как минимум ко мне, — она резко замолчала, а её лицо стало задумчивым. — Минуточку. Что значит «власти было неугодно то, что она жива»? — Она стала тем, кем стала. А именно она побуждала людей к революции против власти, ибо в ее городе большинство в такой бедности, что едят раз в год по обещанию. Она боролась за их права — убить жадных правителей. Несколько раз ей удавалось организовать крупный бунт против корпоратов и на какге-то время оеи с ней сонласились, а ща ее спиной крутили планы, как ее прихлопнуть. В городе, штате…столько людей, что голодны и она своими песнями побуждала их действовать. — Пояснил Уильям таким тоном, словно Канами должна была это знать. Словно только самый отсталый не слышал о ее налетах на корпорацию.  — Угрх… Какие мы умные! Может, дорогой учитель, вы хотите мне пояснить за историю Америки? — надменно-саркастичным тоном ответила Танабэ. — Но как я и сказала: дважды я не повторяю. Дверь там, спасибо за визит. — Ладно, я понял. Что ж, удачи. Сами справимся. — Уильям пошел к двери. Марго сделала так же. Танабэ лишь посмотрела им вслед. Хотя, слова Уильяма злили её, что-то заставляло прямо сейчас пойти и сказать Уиллу и его помощнице, что она согласна ехать с ними, но она была очень гордой. Она посидела неподвижно еще несколько мгновений, прежде чем осознала, что если с Лилит что-то случится, то она себе этого не простит. С удивительной скоростью она сбросила все необходимые вещи в сумку, оделась и поспешила за дверь, в надежде застать там Уилла. Уильям и Маргаретт спускались по лестнице, обсуждая дальнейшие действия. Голос недавних знакомых еще слышался, и Канами, радуясь своей удаче поспешила вниз. Она случайно пролежала несколько лишних пролетов, но остановилась ожидать будущих напарников там, чтобы приятно их ошеломить. Женщина она была с сюрпризом, а потому ужасно любила удивлять тех, с кем была знакома. Команда детективов спускались все ниже и ниже по лестнице. Вскоре они спустились на этаж, где их ждала Танабэ. Уильям, мягко говоря, встал в ступор. Марго была не менее в шоке.  — Вы думали, что так просто отделаетесь от меня? — ехидно ухмыляясь, спросила Канами. — Учти, Уилл, я делаю это только потому, что мне понравилась твоя помощница и потому, что я переживаю за Лилит. Если ты отбросишь коньки, ты знаешь, что я с тобой сделаю. Ну так что? Найдется в вашей команде детективов-дефективов место для японского хакера?  — Я так не считаю. Если согласна — завтра позвони, — произнес Уильям серьезно.  — Мы едем сейчас и это не обсуждается! — сурово сказала Танабэ.  — Но… Но-о…- попытался возразить Уильям.  — Никаких «но»! Будешь мне перечить, окажешься под землей раньше всех нас! Тем более, вам еще нужно как-то ореинтироваться в Токио.  — У нас самолет только завтра. — И где вы собрались ночевать? Не уж то решили остановиться в постоялых дворах?  — Не знаю. Еще не решили. — Смущенно ответил парень, зная, что сейчас опять огребет. — В наше время никому не веришь. Хотя все это перерастает в привычку. Человек имеет свойство привыкать ко всему. Решайте, что делать дальше. Канами равнодушно прошла мимо двух детективов и стала подниматься по лестнице. Уильям стал думать, что делать дальше. Он понимал, что сестра со скрипом в зубах его примет и он будет лишним. Парень сказал Маргаретт идти к Танабэ, а сам пошел вниз. Канами медленно поднималась по лестнице, слыша, как за ней идет Марго. Мысленно она усмехнулась. «Интересно, куда пойдет этот придурок?» — подумала Танабэ, открывая дверь квартиры. Сзади послышался голос: — Извините за беспокойство, но можно у вас переночевать, если я вас не стесняю… — Конечно! Я же предложила. Выбирай любую из двух гостевых комнат. Сакура сделает все, что попросишь. — равнодушно сказала женщина, уходя в свою комнату. Маргаретт зашла в апартаменты и виновато смотрела в след хозяйке. Уильям шел по улицам Токио. Парень размышлял о случившимся. Он хотел бы остаться с Канами, но не позволила совесть. «Что я такого сделал, что меня теперь все ненавидят? — мельком пронеслась мысль в его голове. — Интересно, тут есть бары?» Уильям пошел на поиски бара. Ему надо было немного выпить. Особенно после того, что он узнал. Парень шел уже как два часа по улицам, но ничего путнего не мог найти. На его счастье парень заметил одно подобное заведение. Детектив решил зайти внутрь и попробовать, что за алкоголь подают в Японии.