Кто к нам с чем зачем

Гигантский инопланетный звездолёт мчался сквозь галактику, неуклонно приближаясь к Солнечной системе. Корабль этот носил имя «Диавона» — на языке Рамерии, той планеты, откуда он стартовал, это означало «Неуловимый». Это была совершенная летательная машина, чудо инопланетной техники. Пока все до единого члены экипажа, погруженные в состояние анабиоза, недвижно лежали в специальных отсеках, автоматические системы и высокотехнологичные роботы неустанно трудились для приближения цели экспедиции — первого в истории межзвездного перелета. Если экспедиция увенчается успехом и намеченная рамерийскими астрономами планета в системе Солнца окажется обитаемой, то недалёк станет и тот день, когда все рамерийцы смогут покинуть свою истощенную родину и переселиться в новый цветущий мир, даже если его потребуется завоёвывать! Скорость звездолёта была так велика, что девять световых лет он преодолел меньше чем за шестнадцать земных. И именно эта скорость все больше и больше беспокоила одного из четверых недавно покинувших спальные отсеки людей — звёздного штурмана Кау-Рука. Системы звездолёта были настроены таким образом, что безошибочно будили экипаж по мере приближения к цели, — и первыми были разбужены штурман, пилот, врач и, конечно же, командир корабля. Все четверо были менвитами. Надо сказать, что на Рамерии жили всего два народа: менвиты и арзаки, причем вторые были, по существу, в рабстве у первых. Пусть для иных цивилизованных рас это было бы дикостью, но на суровой Рамерии, под жёстким радиационным излучением благоденствовать мог лишь сильнейший. Гипнотический взгляд менвитов мог кого угодно заставить им повиноваться, так удивительно ли, что именно менвиты захватили власть над своей планетой и собрались завоевывать другие? — Мы превышаем плановую скорость, — мрачно докладывал штурман. — Ускорение постоянно, но скорость превышает расчетную. Ненамного; погрешность настолько некритична ни для одной из систем, что это даже не вызвало экстренного срабатывания тревожных систем. А значит, у нас не было ни единого шанса исправить положение. Но превышения оказалось достаточно, чтобы «Диавона» преодолела расстояние до Беллиоры на целый год раньше срока! — Тем лучше, — жёстко отрезал командир экспедиции, генерал Баан-Ну. — Тем раньше мы сможем выполнить задание великого Гван-Ло, тем раньше вернёмся и принесём радостную весть нашим братьям на Рамерии! Нам доверено великое дело, полковник, и даже бездушная машина на нашей стороне! Кау-Рук, пожалуй, многое мог бы возразить, да мешала субординация. Радовало его одно: судя по показаниям приборов, «Диавона» вовсе не собиралась разбиться со всего маху о поверхность Беллиоры. Напротив, приземление ожидалось штатным. И всё же штурман решил перестраховаться. Как заместитель командира он отдал приказ срочно будить техников: пусть проверят и перепроверят все системы. На своём опыте он знал, что самое рискованное — взлет и посадка. И если автоматика откажет — быть беде. Спешно разбуженный главный техник, арзак по имени Ильсор, беспрестанно кланялся и качал головой, отчитываясь в капитанской рубке о проведенном расследовании, пока его подчинённые сновали по всему звездолёту. — Погрешность в пределах статистической нормы, мой генерал, мои полковники, — удручённо повторял он. — Тогда почему мы настолько превышаем плановые показатели? — рявкнул на техника пилот Мон-Со. В отличие от Кау-Рука, им не владели никакие дурные предчувствия: он просто ненавидел, когда что-либо идёт не по плану. — Возможно, статистическая погрешность, мой полковник, — покаянно развёл руками Ильсор. — А возможно, некорректны именно временнЫе расчёты. В любом случае, если мне будет позволено, я бы рекомендовал посадку в штатном режиме и обследование всех систем уже на планете… — Разумеется, Ильсор, разумеется, — вальяжно кивнул генерал Баан-Ну. — Господа, вы слышали? Приказываю садиться в штатном режиме! Никаких экстренных ситуаций. Полковник Кау-Рук, ваше распоряжение об экстренном техническом обследовании я отменяю. И снова Кау-Рук многое мог бы сказать, но субординация не позволила. Спрятавшись в маскировочной оболочке, «Диавона» медленно облетала по кругу свою цель. Столпившиеся у обзорных экранов звездонавты пребывали в смешанных чувствах. Беллиора оказалась воистину цветущим миром! Сбылись самые смелые ожидания — Рамерия не была такой даже в те далёкие времена, о которых теперь знали только палеонтологи. Но — этого всерьёз не допускал никто — Беллиора оказалась обитаемой. Да не просто обитаемой! Пришельцы с Рамерии ожидали обнаружить самое большее первобытные племена. Но на Беллиоре тут и там они видели крупные города, порты, аэродромы, космодромы, наблюдали кровопролитные сражения, в которых активно использовалась самая разнообразная техника. Эту планету так просто не покорить — думал сейчас каждый из пришельцев. — Мой генерал! — В капитанскую рубку пробился взволнованный Ильсор. От волнения арзак даже забыл на миг раболепные повадки, но потом, опомнившись, согнулся в очередном поклоне. — Мой генерал, маскировочная система начинает отказывать, она не рассчитана на такое долгое пребывание в плотных слоях атмосферы! Необходимо как можно быстрее перейти к стандартной посадке! Делать было нечего. Для приземления был выбран первый же достаточно удаленный от крупных городов участок. Первая, историческая посадка на поверхность Беллиоры оказалась настолько жёсткой, что звездолёт едва удержался на опорах и не завалился набок. «Мы, должно быть, устроили местным жителям хорошенькое землетрясение, — устало подумал Кау-Рук, убирая руки с пульта управления. — И надеяться нечего, что они не заметили нашего появления!» И он оказался прав. Их заметили, да ещё как! Впрочем, это стало ясно далеко не сразу. Когда после посадки осела пыль, когда стало ясно, что самое сложное позади, генерал Баан-Ну отдал приказ покинуть звездолёт и разворачивать лагерь. «Диавона» опустилась близ кольца гор, в одной из которых пришельцы заметили гигантскую пещеру. Ее, конечно, требовалось исследовать, но она могла послужить неплохим природным укрытием. Но стоило последним замешкавшимся арзакам спуститься с трапа, стоило генералу прочистить горло и начать тщательно отредактированную речь о грядущем неизбежном покорении Беллиоры — и тогда из примеченной ими пещеры вышагнула исполинская женщина. Пришельцам было неведомо, что они потревожили тысячелетний сон колдуньи-великанши Арахны. Пять тысяч лет спала она в своей пещере в Кругосветных горах — и грохот инопланетного звездолёта безжалостно вырвал её из сладкого сна. Страшна и монументальна она была. Нечесаные, всклокоченные волосы развевались на ветру, когда Арахна семимильными шагами направлялась к застывшему звездолёту, а красные глаза метали молнии из-под кустистых бровей. — А вы что за паршивые букашки? — гневно пророкотала великанша. — Как посмели потревожить мой сон?! Громоподобная речь Арахны была, разумеется, незнакома пришельцам, но ее суть они поняли и без перевода. Все как один, менвиты-офицеры выхватили лучевые пистолеты и принялись палить по гигантской мишени. Эти пистолеты испускали лазерный луч, который мог за долю секунды разрезать пополам человека — но такой громадине они были почти как слону дробины. И все же Арахна взревела от боли: на руках и ногах ее мгновенно появились глубокие кровоточащие порезы. — Ах вот вы как! Мерзкие небесные козявки, так пусть же вы и станете настоящими козявками! Этани-пьетани-те! И это было последним, что отчётливо запомнил звездный штурман Кау-Рук. В пещере колдуньи Арахны жарко пылал очаг, на котором жарилась парочка коровьих туш. Сама же колдунья, выудив откуда-то из закромов крохотное увеличительное стёклышко, с умилением рассматривала свою новую забаву, копошащуюся в прочном стеклянном ящике. — Так-то лучше, — добродушно прогудела она. — А то на голову падают, пыль поднимают, да ещё кусаться вздумали… Так вы мне куда больше нравитесь. Эй ты, как там тебя, Кастальо! Старейшина гномов почтительно приблизился. — Что угодно моей госпоже? — промолвил он, украдкой рассматривая колдуньину забаву — целый ящик разноцветных улиток. Гномы старательно выстелили его влажным мхом, так что улиткам, на взгляд Кастальо, там должно было быть вполне комфортно. Всё-таки живые твари… особенно если они на самом деле свалившиеся с небес заколдованные люди. — Скоро там? Жрать хочу — умираю, тыщу лет ничего не ела! Крупная улитка с рыжим панцирем возмущённо вползла на стенку. Но Арахна, хмыкнув, постучала ногтем по стеклу, и улитка не удержалась, отцепилась и упала обратно в мох. — Не больше получаса, моя госпожа. Госпожа желает, чтобы я пока продолжил рассказ о том, что госпожа пропустила за прошедшие века? — Валяй, — кивнула Арахна. — А впрочем, не надо. Эти козявки неплохо меня развлекают. И они отлично помогут мне отомстить проклятому Гуррикапу! Вот разведу много-много этих козявок и заселю ими всю Землю. Отличная выйдет месть, а, Кастальо? — Госпожа, а если они не захотят, эм, разводиться? — засомневался было старейшина. Ему показалось, что маленькая черная улитка, примостившаяся в ближайшем углу, смотрит на колдунью с настоящим ужасом. — Куда они денутся! — громко расхохоталась Арахна. «В конце концов, никто не заставлял их сюда прилетать и нападать на госпожу, — философски подумал Кастальо, отводя взгляд. — А так хотя бы в завоевании Земли поучаствуют. Могло быть и хуже».