Забудь меня

«… человека начинают ценить лишь тогда, когда его больше нет.» Эрих Мария Ремарк

За окном тихо падали капли дождя. Редкие автомобили расчерчивали мрак яркими огнями фар. Изредка из темноты на тротуарах вырисовывались фигуры прохожих, которые через несколько мгновений опять пропадали в темноту. Кто знает, сколько из них сегодня доберётся до дома. А чья жизнь оборвется. Эти люди никогда не были знакомы друг с другом, их шансы на дальнейшее знакомство сводились к ничтожно малым процентам. Никто из них не знал друг друга, они видели друг друга в первый и, скорее всего, последний раз в жизни. Они не были привязанны друг к другу. Им повезло. К сожалению, мне не удалось последовать их примеру. Я привязался. Привязался самой худшей привязанностью. Привязался посмертно. Привязался на расстоянии. День изо дня мне приходилось видеть, как самый близкий мне человек страдает, рушит свою жизнь. Внутри меня все разрывалось от желания оказаться рядом, помочь ему, но я не мог. И не смогу. Потому что нас разделяют тысячи километров. Разные города. Разные страны. Я медленно шёл в сторону дома. Настроения не было, но с этим я свыкся, его не было на протяжении последних двух месяцев. На протяжении тех месяцев, когда было плохо ей. Девушке, ради которой я жил, ради которой я готов был сделать что угодно, но судьба решила мне показать, что я не могу сделать н-и-ч-е-г-о. Будто бы насмехаясь над зазнавшимся парнем, показывая ему, что он не может ничего, кроме глупых сообщений и редких звонков по телефону. Наверное, как любила говорить моя мама, «все трудности на нашем пути, это бог даёт нам испытания, чтобы мы стали сильнее», только видимо, бог очень сильно в меня поверил, я не справился. — Я дома, — эта фраза стала для меня некой традицией. Слыша эту фразу, родители замолкали на кухне, младший брат поспешно покидал мою комнату, хотя я ему никогда не запрещал там находиться, но не зря говорят, дети очень хорошо чувствуют плохую атмосферу, а когда я появлялся дома, такая атмосфера очень быстро заполоняла собой всю квартиру и максимально концентрировалась в моей комнате. «Я дома» такая простая фраза, и сколько приносит радости другим семьям, но не моей. На кухне после этого не продолжится тот самый разговор, который был до меня. А все попытки начать новый диалог будут выглядеть фальшиво. Родители тоже чувствуют, что со мной что-то не так, что сын, который был на протяжении семнадцати лет весёлым, жизнерадостным, довольно неожиданно потух, превратившись в бледного, немного зашуганного паренька. Они пытались понять причину, найти выход из этой ситуации, особенно мама, но все было тщетно. Я закрывался, выставляя как щит: «Всё нормально». Я никогда им не рассказывал про неё, про ту, из-за которой у меня происходило все это, а они и не могли даже предположить. Я традиционно завалился на диван, из-за чего рукава моей кофты немного задрались, оголив порезы. Я ненавидел себя за это. Я презирал себя. Но не мог ничего с собой сделать. Для меня это было как лекарство, как доза для наркомана. Причинение физической боли помогало мне не чувствовать моральную. Я не помню когда начал впервые резать себе руки, вроде в лет пятнадцать, но тогда мне это не понравилось, я делал это из интереса. И только месяц назад я понял смысл этих действий. Вы причиняете боль не себе, а монстру, который заставляет вас себя так чувствовать. Но с каждым днем становилось все хуже, порезы не успевали заживать, как я наносил себе новые, пытаясь заглушить боль, которая как опухоль, разрасталась у меня в душе. Раньше меня хватало на две недели. Сейчас — повезёт, если на два дня. Я слышу как родители закончили кушать и сейчас ставят тарелки в раковину. Раньше я им помогал в том, чтобы помыть посуду. Но сейчас у меня не было на это сил, и родители это тоже понимали, они не пытались меня заставить — они боялись сделать хуже. Звук включённой воды. Значит на кухне осталась только мама. Может стоит рассказать ей всё? Внезапно промелькнувшая мысль в моей голове исчезла также быстро как и появилась. Она — не поймёт. Бесцельно пролежав почти два часа после прихода домой, я решил взять телефон в руки. Хах. Уведомления. От неё. Моментально начинают трястись руки, где-то в глубине души распалзается тревога. Это — моё обычное состояние последние два месяца. «Я устала, я ничего не хочу, я не знаю, что мне делать. Я режусь. Прости.». Прочитав это сообщение, моё сердце пропустило удар, очень сильный удар. Я чувствую, как мои ноги становятся ватными, как к глазам подступают слезы. НЕТ НЕТ НЕТ. Я не должен был допустить этого, я не могу. Я не могу. Я не могу. Как в сломанном компьютере повторял я эти три слова. В тот момент я и сам не понимал, чего именно я не могу. Но знал, что сейчас происходит переломный момент, что-то внутри меня окончательно сломалось. Я не могу. Вода на кухне замолкает, и я слышу звук выключателя. Значит, в этой части квартиры я остался один, никто не будет слышать моих слёз. И я даю волю эмоциям. Я хочу орать, но понимаю, что нельзя. Меня услышат. Слезы текут по моему лицу, а я перечитываю и перечитываю это сообщение, такое короткое, но принесшее столько страданий. Я не могу. А как все начиналось, я ещё совсем ребёнок, она только только входит во взрослую жизнь, такие весёлые, такие радостные… Потом зарождающиеся чувства, чувства — которые взаимны, казалось бы, это все, о чем можно мечтать. Но в тот момент я хотел большего. Мне казалось, что нужно лучше, что что-то не так. И в один момент что-то сломалось. Чувства остались. Взаимность? Нет. Это стало точкой отсчёта, с этого момента начали появляться проблемы. Которых с каждым месяцем становилось все больше. Когда я стал старше, я понял, как мне повезло, как мне повезло изначально, и как я это не ценил. Осознав это, я взял на себя бремя вины, все то плохое, что происходило с девушкой, я брал на себя. Я не мог себе этого простить. Я не могу. Я медленно иду на кухню. Нож. Я подношу нож к кисти. Я готов сделать первый — самый тяжёлый порез. Но что-то меня останавливает. Это не нерешительность, её я убил в себе уже давно. Это другое чувство. Чувство, которое раньше не присутствовало в моем сознание. Это чувство смерти. Я не знаю как объяснить то, что я почувствовал, это было что-то похожее на голод, на жажду, мне очень хотелось сделать это. Мне казалось, что если я не сделаю это, то меня ждёт что-то очень мучительное, что-то, что куда страшнее чем смерть. Я медленно, как во сне, иду к окну, открываю его. Чем я ближе — тем сильнее голод. Голод смерти. На меня попадают капли от дождя, пол рядом с окном моментально намокает, погода разбушевалась. Я сажусь на подоконник, перекидывая ноги через бортик окна. В этот момент все чувства выключаются. Я ничего не чувствую, меня будто бы нет. В моей голове пусто. Нет никаких мыслей. Нет желаний. Нет ничего. Я остался один. Точнее нет, я остался один на один со смертью. Я теряюсь во времени, сколько я так сижу? Несколько секунд? А может уже и несколько минут? Я не знаю, мне это не интересно. Неожиданно я понимаю, что уже все решилось. Я ухожу. Мне надо попрощаться. Я беру в руки телефон. Открываю диалог. Два слова. «Забудь меня». Все. Я свободен. Я толкаюсь руками от бортика. Забудь меня.