* * *
— Вот же гадость! Не погода, а невесть что! — Да, привет, 445. Чего злая такая? — Чего злая такая?! А ты не видишь, что на улице происходит!? Если ты забыла, у меня вообще-то в крыше дыры сквозные с лета остались! — А-а-а, точно...У тебя ж теперь с зонтами ездят в вагонах. — Вообще не смешно, 0058. Мне эти вопли пассажиров уже по горло стоят. — Да я и не смеюсь, просто забыла. Говорят, к вечеру дождь пройдет. — А тебе-то что с этого? У тебя ж выходной, не то что у смертных. — Ну, повезло сегодня, Бог миловал. Завтра уже не повезёт. — Завтра зато я спать буду, а ты работать поедешь. — Ну ещё чë! — А то ж! Скажи спасибо, что в башке не сквозное отверстие. А на улице дождь и зонтик тебе не положен. Ладно, пойду я. Бывай, 0058. — Иди-иди. Смотри, в лужу случайно головой не окунись. — Ага, и ты пятки себе не подпали ненароком. Застыв, ЭД4М лишь выдала фальшивый смешок в сторону удаляющейся ЭР2. Фраза, напомнившая о прошлогоднем инциденте на Кузбассе, забрала всё хорошее настроение и желание смеяться. Она подождала, пока 445 уйдет, после чего сама побрела к своей комнате. 0058 знала, что Рижанка заикнулась об огне не со зла, да и никто в депо знать не знал, что Пятьдесят восьмая боится огня до ужаса. Но её это задело. Завидев в коридоре кого-то ещё, она сразу натянула улыбку. Тем более — перед ней была 0053. — С днём рождения, 0053! — Спасибо, 0058... Старшая слегка улыбнулась. — Извини, конечно, но мне совсем нечего тебе подарить...— ЭД4М виновато опустила взгляд в пол. — Ничего страшного, ты чего! Я же прекрасно понимаю, что не все обязаны дарить друг другу что-то материальное. Простых добрых слов или поздравления всегда предостаточно. — Хорошо, что ты так думаешь. На самом деле... — Ох, извини, 0058! Мне нужно идти в отстой к 1230, я совсем забыла! — отведя взгляд от большого табло с часами, Пятьдесят третья умчалась прочь. Грустно вздохнув, ЭД4М продолжила путь до комнаты. Больше никто не попался. Зайдя к себе, она, усевшись за стол, задумалась, глядя на дождь за окном. "Может они не хотят со мной дружить? Почему меня никто никогда не слушает...Все проявляют свои страхи и их принимают...но..Что если я расскажу им..? Нет, точно нет, никто меня не поймёт, только пальцем у виска покрутят! В конце концов, если уж даже никто со мной говорить не хочет...то кто вообще готов увидеть настоящую меня?" Задрав голову вверх, 0058 смогла сдержать подступившие, от таких размышлений, слëзы. "Нельзя плакать...нельзя! Я не хочу, чтобы надо мной смеялись!"* * *
0085 вернулся домой поздновато. Он промок до нитки, к тому же, довольно-таки сильно устал после возвращения из Омска. Проходя через холл, он сильно удивился. На большом диване, свернувшись калачиком, кто-то спал. Судя по торчащим голубым прядям — тоже ЭД4МК. Но...кто? У Сорок первой волосы короткие, да и так "аккуратно" она с роду не спит. И вне комнаты никогда не засыпала. А других девочек-МКшек в депо ещё не было. Потупив пару минут, а вдобавок и встряхнув головой несколько раз, дабы убедиться, что некто на диване реально существует, Восемьдесят пятый подошёл поближе. Чуть откинув край пледа, он увидел лицо незнакомки. А затем и её номер на левой щеке — 0092. "Чего..? Откуда ж они берутся-то все.." Решив, что на данный момент он не в силах разобраться с внезапным гостем, он просто пошёл дальше по коридорам. Открыв дверь в свою комнату, он увидел силуэт 0058 на подоконнике. Она повернула голову на звук открытой двери. — Привет, Восемьдесят пятый. Выглядишь не очень здорово. Высокий Демих, чуть наклонившись, зашёл внутрь. — Такая у меня работа. Ещё и землетрясение это проклятое — люди как с ума посходили. На бетонке весь переезд вчера заполнен был, представляешь? До нас дошло-то всего ничего, а они домой заходить боятся. — Здания вчера высокие и правда чуть качало. Пассажиры, когда увидели, что люди на улице столпились, подумали, мол, война началась. ЭД4МК, оставшийся совсем без сил, плюхнулся на кровать прямо в форме, уткнувшись лицом в подушку. — А ты, что...спать уже собрался..? — Ну хотелось бы. — Тогда...спокойной ночи.. Ответа не последовало. Наверное, 0085 действительно так быстро уснул. Но Пятьдесят восьмая снова загрустила. Ей опять не удалось с кем-то поговорить.* * *
По телевизору шла серия из "Ну, погоди!", яркие цвета которой и освещали комнату в темноте. Полусонная электричка, обняв плюшевого Леопольда, не отрывала взгляда от просмотра. Уж чего-чего, а на советские мультики 0053 всегда находила время. Не могла она объяснить, почему её так тянет к этим сказочным мирам. За окном все ещё накрапывал дождь, ветер стряхивал капли с мокрых желтеющих листьев. Было уже темно, но, судя по звукам, город ещё далеко не лёг спать. Да и вокзальные объявления проносились одно за другим, перебивая друг друга. Эти звуки давно уже не воспринимаются электропоездами, как что-то из ряда вон, наоборот, здесь "это" нечто вроде тишины. Заслышав песню из конечных титров, ЭД2Т начала клевать носом, уткнувшись в макушку игрушечного кота. Она бы так и заснула, если бы не звук открывшейся двери. Двадцатый вернулся. Завидев его, 0053, отложив Леопольда на кровать, вынырнула из под одеяла. Подбежав к 020, она крепко обняла его. — Спасибо, спасибо огромное! Я даже не знаю, как ты понял, что именно я хотела на день рождения! Рассмеявшись, ЭТ2 обнял подругу в ответ. — Я же сам прекрасно помню, что тебе нравились мультики про этого жёлтого кота. А машиниста долго уговаривать не пришлось. — Я даже подумать не могла о том, что ты и правда запомнил это. Спасибо! Вскоре, оба электропоезда сидели на одной кровати, беседуя: — К слову, у нас кто-то внизу спит в холле. В смысле...я так и не понял, кто это. — Кто там спит..? — Да по волосам так-то ЭД4МК. Только вот, 0041 явно у себя уже ногами к верху дрыхнет давно, а из девочек никого среди них больше нет. Вот и думай, кто её сюда привёл. — Слушай...так мне же летом, где-то в августе... ЭД2Т запнулась, пытаясь вспомнить точные даты. — В общем, помнишь, когда мне из прачки на Чулымской белье постельное возить давали до города? — Ну, помню. А к чему это? — Да вот к тому, что как раз тогда, на Чулымской, я краем уха и услышала, что ещё один экспресс привезти должны. Ты же знаешь Пятьдесят первого, с Новокузнецка который? — Помню-помню. Он всё жалуется, что один не вывозит уже это направление. — Так вот ему помощь и приехала! Ещё сказали, что она, вроде, чья-то сестра...Но за это вообще ручаться не могу. — Смотрю, у нас прям деньги рекой валятся. — А почему нет? Раз решили развивать междугороднее сообщение, то пусть уже до конца добивают. А то эксплуатировать по одному электропоезду на участке, где ехать только в одну сторону пять-шесть часов почти каждый день — издевательство. — Безусловно, издевательство. Только вот, когда дороге было не всё равно? — Кто ж их знает...Может хотят ещё больше рейсов поставить. — Мда, как всегда — думаем только о том, как бы сэкономить. — К слову об этом...у меня забрали три вагона в Алтайку на мотрисы... Пару секунд Двадцатый молча смотрел на Пятьдесят третью удивлëнными глазами. — Они чего, совсем из ума выжили? — А что нам ещë делать? Только я подхожу на роль донора со всего депо, а денег на заводские мотрисы у нас нет и не будет. — Но это же совсем неправильно! Они тебя так по частям растащат, в конце концов. — Не вдавайся в крайности...Три вагона — не такая уж и потеря. Правда, теперь придётся ездить в семь, а не в десять. Тяжело вздохнув, 020 махнул рукой. — Ладно, давай уже спать. А то мы завтра никуда не встанем — время пол первого. — Я сама уже не против, — выключив телевизор ответила демиха, потянувшись к открытому окну, чтобы, всё-таки, закрыть его, ведь на улице было прохладно, а ЭТ2, как известно, не очень хорошо переносил холод. — Не закрывай. — Ты уверен? С чего это? — Мне ж месяц назад калориферы вкрутили. Правда, как-то неуютно я себя с ними чувствую. В общем, думаю, больше мне морозы не страшны. — Тогда...это хорошо? Если тебе правда уже не нужно корчиться с морозу ещё в конце сентября. — Посмотрим.* * *
— Слушай, Сорок первая, а чë это тебя с Омска убрали и на такой лёгкий Томск перебросили? Почему я работаю больше, чем ты?! — Да по чëм ж мне знать. Ты вон какой здоровый, тебе силёнок хоть отбавляй, а у меня проблем со здоровьем миллион. Не придумали ещё больничку для электропоездов, извини. — А то-то я весь такой исправный! Мне ТО-5 даже не провели, о чём ты говоришь вообще? Но по итогу, я работаю на Западе, да к тому же ещё и один. — А ты у меня где помощников увидел? — У тебя хотя бы Семьдесят второй с Кемерово пересекается. А у меня вообще по нулям, только 0079 эта пару раз меня подменяла и всë. — Ну вот, пожалуйста. Всё у тебя есть, ты просто лясы точить хочешь целыми днями, — Ласточка сделала глоток чая из кружки. — Я бездельничаю?! Это вроде тебе у нас по утрам всё депо глаза открывает! — Ну-ну, не буянь так сильно. Порядочные все спят ещё сном непробудным. — Да кто спит-то, уже половина проснулась. — Ой, всё, 0085, иди по платформам пройдись, воздухом подыши. — Для таких нужд давно окно придумано, австралопитекша. Поставив окно на проветривание, Восемьдесят пятый, вдруг, замер. — А ну подойди сюда. — А почему должна? — Подойди, говорю. Поднявшись со стула, Ворона тоже подошла к приоткрытому окну. — Ну и что? — Чувствуешь, дымом несёт? Прям с отстоя где-то. Отодвинув парня, ЭД4МК почти прислонилась носом к щели. — Слушай, реально воняет. Может сходим, глянем? — Пойдем сходим. Накинув пальто и обувшись, экспрессы вышли во двор. Тут уже стал виден и чëрный столб, идущий вовсе не с отстоя, а с самых крайних путей вокзала. Быстрым шагом они прошли через стоящие у депо вагоны, электровозы и тепловозы, пытаясь увидеть хоть что-то, что разъяснило бы картину. — Гляди, вон стоит кто-то на семнадцатом! Морда плоская, значит кто-то из ЭР2? — Наверное...пойдем поближе посмотрим. С каждым шагом до них начинало по-тихоньку доходить, кто же всё-таки горел на вокзале. Кабина-то плоская, как у ЭР2, вот только с гофрами на крыше и другими буферными фонарями. Горел ЭТ2-020.