Rana ridibunda

Он всегда старался избегать воды. Не воды в принципе как вещества, а открытых водоёмов. Так-то в нынешнем положении без воды он бы не прожил, и пришлось перебороть этот страх в быту. Но река и пруд всё ещё не особо вызывали положительных эмоций. Плавать он не умел и учиться не желал, ещё чего не хватало… Хлопнула дверь пекарни и маленький колокольчик, прибитый к дверному косяку, коротко звякнул. Для Уитли в данный момент это был совсем неуместный звук — он уже минут пятнадцать пыхтел над мойкой, безуспешно пытаясь отодрать от противни днище подгоревшего батона. Это ему чем-то напоминало ситуацию семимесячной давности. Хоть с тех пор Челл и удалось научить его более-менее успешно печь хлеб, иногда казусы случались. Зачастую она оставляла кухню полностью на нём, и градус ответственности возрастал до такой степени, что страшно было от духовки отойти — если что пригорит, помощи можно не ожидать. Но сегодня судьба распорядилась по-другому. Точнее в роли судьбы выступила поваренная книга, которая решила, что самое время ей грохнуться с полки и сбить за собой полуторалитровый мерный стакан просеянной муки. А летучая просеянная мука — это апокалипсис для всего помещения. И едва Уитли более-менее устранил последствия мини-апокалипсиса, как в воздухе потянуло горелым. И он понял, что теперь даже подходить и проверять бессмысленно — всё и так ясно. — И-извините? — послышался голосок со стороны стола у входа. Он очевидно принадлежал Элли Оттен — маленькой шестилетней девочке, которой в своё время повезло стать первым жителем Эдема, с которой познакомился Уитли. Вспоминая тот случай, «знакомство» у них было не самым приятным. Началось оно с того, что Уитли вообще не распознал в ней Homo sapiens, а закончилось тем, что она на всех парах с визгом бежала от него куда подальше. И до того самого дня, как это высоченное чудище с нечеловечески голубыми глазами починило Дигиталис и одарило весь городок прекрасной связью с внешним миром, она старалась избегать его. Однако тогда она подумала, что наверное не все чудища, маскирующиеся под людей, делают это с целью навредить. Челлино чудище наоборот, будто делало это для того, чтобы подружиться. И скоро девочка перестала бояться его. И даже подарила ему заколку-лягушонка. Элли была смышлёной не по возрасту. Она не могла упустить из вида то, что после того как они вернулись из Страшного Места, из глаз Челлиного чудища пропала эта неестественная, нечеловеческая яркость и какая-то «неживость». Он будто стал… нормальным? И стал вести себя более обыкновенно. Не закатывал длиннющие монологи ни о чём через каждые пару минут, не нависал угрожающе, ходил за Челл как на верёвочке. Будто в нём что-то щёлкнуло с состояния «почти человек» до «совершенно точно человек». Но почему это произошло именно в тот момент — девочка так и не смогла понять. Главным было то, что полностью растворилась эта странная граница между ними, и она даже немного с ним подружилась. К детям Челлино чудище относилось более чем доброжелательно. Мгновенно находило общий язык и легко могло рассмешить. И, похоже, само получало от общения с ними удовольствие. Даже при том, что ему каждый раз при разговоре надо было сгибаться вдвое, а им — задирать наверх головы, чтобы установить хоть какой-то зрительный контакт. А ещё Челлино чудище просило называть его Уитли. Постоянно напоминало, что у него «вообще-то есть имя», каждый раз когда Элли снова называла его своей кличкой. Когда на её первый зов не последовало никакого отклика кроме металлического лязга с кухни и недовольного бормотания, Элли решила позвать ещё раз, но уже по-другому. — Уитли? — Да, да! — ответ прозвучал внезапно и немного резко, после чего снова прогремел металлический звук и двухметровая каланча вывалилась в дверной проём, перед этим согнувшись, чтобы в очередной раз не налететь лбом на дверной косяк. Волосы у него были растрёпаны до безобразия и выглядели на несколько тонов светлее обычного, будто он за утро поседел. Наскоро обтерев мокрые руки, он запустил длинные пальцы в свою беспорядочную шевелюру и отряхнулся. С головы поднялось облачко муки, а волосы более-менее приобрели прежний золотистый цвет. — Прости, бубликов сегодня не будет, — пробормотал он, ещё не глядя на Элли. — Я не за бубликами. — Вот как? — Уитли стянул фартук и бросил его на ближайший стул. — Ну, если что, то я и насчёт батонов не очень уверен… Что это? Только сейчас он заметил, что девочка держала в руках довольно объёмную для своих маленьких ладошек стеклянную банку. На четверть она была заполнена водой, а в этой самой воде покачивалось что-то зелёное. Элли встала на цыпочки и аккуратно поставила банку на стол. Уитли уже наклонился вперёд, уперевшись в столешницу обеими руками, чтобы получше разглядеть содержимое. Между его лицом и банкой было всего сантиметров двадцать, когда она звонко коснулась донышком деревянной поверхности стола и до сих пор неподвижное зелёное нечто резко дёрнулось, взмахнуло четырьмя конечностями и будто ракета вылетело из воды, врезавшись в завинченную жестяную крышку и грохнувшись обратно на дно со всплеском. Примерно того же рода движение совершил и Уитли, но в противоположном направлении от стола, звонко вскрикнув и с размаху повалившись на очень кстати стоявший сзади стул. Элли заливисто рассмеялась. — Ох, чёрт! Я чуть сердечный приступ не словил! Нет, я серьёзно, что это?! — Лягушка. Уитли уставился на неё с недоверием. Проведя логическую параллель между тем, что она называла лягушкой, показывая ему заколку с милым зелёным улыбающимся существом, и вот этим склизким и мечущимся во все стороны созданием, он не нашёл общих черт кроме цвета. — Я представлял их себе немного иначе… По этим-то твоим рисункам и игрушкам, я думал это что-то вроде маленького пушистого зверька без хвоста и носа. А это… Это не лягушка, — он приподнялся со стула и ткнул пальцем в банку, отчего амфибия опять начала биться головой в крышку в безуспешных попытках выбраться. — Что это тогда? — Я не знаю, оно будто застряло между рыбой и зайцем и решило, что и так сойдёт. Элли опять засмеялась, обхватила ручками банку и поднесла к лицу так, чтобы встретиться взглядом с выпученными золотистыми глазами рыбо-зайца. — Зачем ты запихнула её в банку и притащила сюда?! — Я её поймала на пруду, — пояснила Элли, постукивая пальцем по стеклу. — И хотела тебе показать. Она взялась за крышку и провернула её. Лягушка тут же напряглась и уставилась раскосым взглядом наверх. — Так, только не надо её тут сейчас выпускать! — напряжённо забормотал Уитли. — Там и так жесть сейчас на кухне, ещё этой твоей лягушки тут не хватало… Отнеси её, где взяла, лучше. — он брезгливо махнул ладонью на банку. — Я не буду выпускать, я ей просто впущу воздуха… — в то же мгновение, будто почувствовав вкус свободы, лягушка собрала все свои силы, оттолкнулась лапами от дна банки и в одном мощном прыжке выбила крышку из руки Элли, вылетев вместе с ней наружу и со шлепком приземлившись на стол. — Ой! Уитли опять вскричал и вскочил на ноги, выискивая взглядом что-нибудь, чем можно накрыть или прибить лягушку. Та в свою очередь, очевидно, ошалела от происходящего и, с грацией кошки и ловкостью картошки взмахнув лапами, совершила очередной прыжок и шлёпнулась на пол. Элли поставила банку у ног и тут же бросилась на четвереньки в попытках поймать беглеца, но у того были иные планы. Лягушка заметалась между деревянных ножек, выписывая невероятные зигзаги, и спустя несколько секунд бесцельной беготни тремя длинными прыжками скрылась на кухне. — На кухню ни шагу! — с паникой в голосе воскликнул Уитли, подхватил банку и полетел вслед за лягушкой. Элли ещё несколько секунд молча стояла на коленках под столом, наблюдая, как одно нескладно-длинноногое существо пытается безуспешно догнать другое, а потом услышала звон колокольчика со стороны двери. Она поспешно выбралась из-под стола, чтобы встретиться взглядами с темноволосой девушкой с пакетом продуктов в руке. Они молча переглянулись, пока с кухни продолжал доноситься грохот, а потом прозвучало что-то вроде победного клича и Уитли вывалился обратно в комнату, держа в руках перевёрнутую вверх дном банку с лягушкой внутри. Воды в банке уже, естественно, не было. — Чтоб в жизни мне больше не пришлось этим заниматься, — громко дыша, воскликнул он, и с размаху поставил банку на стол. Лягушка внутри была в чём-то вроде «панировки» из муки и пыли и пребывала в не меньшем шоке, чем тот, кто её поймал. Только сейчас он поднял взгляд и заметил, что в помещении появился третий человек. — Челл! — Я даже не буду спрашивать, — пробормотала она и прошла вглубь комнаты к холодильнику. Уитли проводил её взглядом, полным беспомощности. Элли урвала момент и схватила банку со стола, прижав её к себе. — Хочешь выпустим её вместе? — спросила она. — Ещё чего… — фыркнул Уитли. — Во-первых, уборки на кухне теперь втрое больше. Во-вторых, ты сказала что она живёт в пруду. Я на пруд не пойду. — Ты боишься воды? Прямо за больное. — Я не… нет! — Тогда пошли! Челл заглянула на кухню оценивающим взглядом, слегка поморщила нос, а потом посмотрела снова на растрёпанного Уитли. — Выйди, проветрись. — Да вы сговорились!.. — со вздохом возмутился он. *** Погода была тёплая, с переменной облачностью. В принципе, типичная для этого месяца. Уитли лишь немного повозмущался, по большей части для показухи, но очень быстро в голову пришла резонная мысль, что выбраться на свежий воздух всяко лучше, чем дышать пылью и мукой. Элли семенила впереди, а лягушка в банке, видимо уже уставшая от жизни за последние полчаса, совершенно прекратила попытки выбраться. Несмотря на то, что девочка звала именно выпускать лягушку, во второй руке она всё равно тащила маленький сачок. Они уже вышли на берег медленной полевой речушки, заросший тростником, и шли по узкой извилистой тропинке вдоль русла, когда Уитли подал голос. — Почему ты не кинешь её в реку и мы не пойдём назад? К чему так далеко топать-то? — Лягушки в пруду. — Он всё равно ниже по течению, она бы и сама доплыла… В ответ Элли лишь деловито помотала головой и продолжила шагать вперёд. Из-под их ног во все стороны разлетались кузнечики, а их постоянный стрёкот наполнял густой тёплый воздух в почти полном штиле, превращаясь в монотонный гул. Пруд был заросший, дикий, и явно даже для рыбалки использовался нечасто. Ещё на подходе гул от кузнечиков постепенно заменился какофонией из лягушачьего кваканья. Уитли слышал его и раньше — по весне, когда кузнечики ещё не зарядили свои звонкие песни, а лягушки уже проснулись, их голоса эхом были слышны за километр. И когда они с Челл гуляли вечерами за городом, это эхо лягушачьего хора доносилось издалека. Но желания пойти и посмотреть на этих самых лягушек у Уитли не особо возникало. Особенно когда Челл пояснила ему, что они живут на пруду. Элли бросила сачок на траву, банку снова взяла обеими руками и осторожно спустилась по берегу к воде. Сначала Уитли казалось, что на берегу никого нет, но вдруг трава вдоль кромки воды зашевелилась и с десяток зелёных лягушек метнулись из-под ног Элли и со всплесками скрылись под покрывалом из ряски. — Воу, их совсем так и не видно, — пробормотал он, спускаясь вслед за ней. — Это какие-то лягушки-ниндзя… — Они всегда так, — ответила девочка и, открыв банку, перевернула её и лягушка-пленница упала в тёмную воду пруда брюхом кверху. От неё по поверхности разошёлся белёсый круг из муки и пыли, и несколько секунд она вообще не шевелилась. Уитли уже успел подумать, что она отбросила коньки, но тут амфибия взмахнула ногами, перевернулась и, похлопав золотистыми глазами, скрылась в толще воды за секунду. Элли сполоснула банку, чтобы вымыть оттуда пыль, поставила её на траву и вернулась к сачку. — Так, слушай, мы вроде же пришли просто выпустить эту… — Но надо поймать новую, — уверенно заявила Элли и начала боком идти вдоль берега, высматривая в ряске лягушачьи мордочки. — Нет, не надо! — Уитли зашагал следом, нервно поглядывая в сторону воды. Размякшая земля под ногами хлюпала и он в десятый раз пожалел, что притащился сюда в кедах, в то время как Элли была в резиновых сапожках. Она замахнулась и шлёпнула сачком по поверхности пруда. В разные стороны разлетелись штук пять лягушек, а сачок оказался полон ряски. Элли подтянула его к себе и начала вытряхивать зелень. — Слушай, может я чего-то в этой жизни не понимаю, конечно, но зачем тебе их ловить? — Чтобы посмотреть, — сказала Элли, стряхнув воду с сачка. Несколько капель прилетели Уитли прямо в лицо и он дёрнулся, рефлекторно стянув очки и начав быстро протирать стёкла краем рубашки. — И отпустить. — Всё равно не вижу практического смысла, — пробурчал он, надевая очки обратно. Иногда он немного скучал по своему твердо-световому аватару. Да, фактически он не отличался ничем от его нынешнего тела, но у него хотя бы не было таких жутких проблем со зрением. Понимать, что сбей тебе кто эти стёклышки с переносицы — и весь мир превратится к месиво цветных пятен, было крайне неприятно. В этом плане роботы уж точно были лучше людей. У оптических приборов не было близорукости или дальнозоркости. Они либо работали исправно, либо не работали вообще. Элли тем временем прошла ещё несколько метров вдоль берега, лишь распугивая лягушек во все стороны и вытаскивая из сачка раз за разом лохмотья водорослей. Но настроена она была крайне решительно. После очередной неудачи она тут же продолжала предпринимать новые попытки. Уитли решил, что смысла шататься вслед за ней нет, и, найдя более-менее сухое место, где земля не бурлит и не проваливается под ногами, присел на траву. Становилось жарко. Уитли закрыл глаза и предпочёл сейчас полностью отдать свои чувства окружающим звукам. Он любил природу здесь. Там, внизу, единственное проявление живой природы — стая ворон, не видевших солнце, а единственная зелень — свисающий с металлических балок болотно-зелёный лишайник. Никакой красотой там и не пахло. Это были лишь жалкие попытки природы захватить место, ей неподвластное. И то, чего эта зелень добивалась годами, Она при пробуждении изничтожила и вычистила за считанные часы. Хотя и будучи на направляющем рельсе он не прочь был иметь способность сжечь взглядом зелёные побеги, обвивавшие и так проржавевший до неприличия рельс. Сколько было случаев, когда он просто застревал на нём намертво и висел так часами, днями, неделями в безуспешных попытках сдвинуться с места. И спасала его обычно просто случайность — лишайник не выдерживал постоянно трущегося об него металла и отваливался, или же из-за постоянного раскачивания рельс просто надламывался и позволял хоть как-то двинуться, хотя шанс свалиться и разбиться вдребезги в такие моменты возрастал до критического уровня. Очередной всплеск — и на этот раз шаги начали стремительно приближаться вместо того, чтобы медленно отдаляться. Уитли медленно разлепил веки, и пока глаза ещё не до конца привыкли к вновь хлынувшему солнечному свету, на руки упало что-то мокрое. — Держи! Уитли от неожиданности дёрнулся всем телом, будто от электрического разряда, но всё же послушал и сжал пальцы. Между ними забарахталось что-то скользкое и холодное, Уитли испуганно взвизгнул и первым желанием было зашвырнуть это нечто как теннисный мяч в ближайшие заросли тростника. Но он с трудом заставил себя не делать этого и посмотреть на свои ладони. Лягушку на кухне он поймал, не касаясь её — просто с размаху накрыл банкой сверху и подсунул крышку снизу. Сейчас же он держал лягушку голыми руками. Он сжал пальцы в замок, но несмотря на маленький размер, это существо обладало довольно сильными ногами и просунуло острую обтекаемую мордочку в щель между пальцами, уставившись блестящими глазками на него. — Не сжимай слишком сильно, раздавишь! «Удивительное ощущение, » — первая мысль. Не отвращение или брезгливость, а именно какой-то первобытный интерес. Нет, брезгливость от склизкой кожи существа конечно присутствовала, но сейчас она отодвинулась на второй план. Он поднял руки к лицу, чтобы получше рассмотреть лягушку. Эта была чуть меньше той, которую они недавно отпустили. Но и окрасом ярче — её блестящая кожа приближалась к салатово-зелёному, местами почти желтоватому оттенку. Он любил природу, но редко оказывался в такой непосредственной близости к животному. Даже при том, что это животное помещалось у него на ладони. Он больше наблюдал со стороны, не вступая в прямой контакт. Подолгу сидел у окна, наблюдая, как на заднем дворе голубые сойки дерутся за корку чёрствого хлеба, которую Челл пожалела отправлять в мусор и оставила птицам на корм. Был в нехилом шоке, когда увидел, как живущий в окрестностях бездомный кошак тащит одну из этих соек с перегрызенной глоткой под крыльцо. Не понимал, чем мухи на жёлтой ленте, свисающей с потолка, заслужили такой жестокой судьбы. Даже однажды вёл увлекательный односторонний диалог с пауком в углу кладовки на протяжении минут двадцати, и только под конец заметил, что сзади стоит Челл, еле стоя на ногах от беззвучного смеха. А он вообще-то задавал вполне резонные вопросы! Почему одни животные должны убивать других, чтобы жить? Лягушка эта жила себе в пруду, не тужила. Ела мух, хотела наверное наметать икры и героически погибнуть в клюве какой-нибудь цапли. А сейчас она беспомощно запуталась в длинных пальцах Уитли, смотрит ему в глаза и наверное думает: «Боже, какая идиотская смерть…» Уитли при этой мысли усмехнулся вслух. — Нравится? — с улыбкой спросила Элли, которая всё это время стояла рядом и наблюдала, как он разглядывает лягушку, будто ему в руки дали драгоценный камень. — Нравится… — словно эхом отозвался Уитли. Сейчас все его мысли были сконцентрированы на существе в руках, и на речь разум решил не оставлять ресурсов. Лягушка попыталась протиснуться дальше, видимо слишком сильно налегла и жалобно пискнула, сжав золотистые глаза в две серые полосочки. Он напрягся, побоялся что сделает ей больно и разжал ладони. Лягушка тут же оттолкнулась и в длинном прыжке достигла кромки воды. На руках было склизко, но эмоции от этого взаимодействия остались исключительно приятные. Кажется, он начинал понимать, зачем Элли ловит лягушек. — Хочешь? — Элли протянула ему сачок. — Я? Сам поймать? — Уитли растерянно заморгал. Он не особо наблюдал за тем, как Элли это делает, а без подробных инструкций боялся облажаться. — Да, — Элли кивнула. — Не знаю, я не умею… Девочка сунула сачок ему в руки. — Ты что, в детстве никогда ничего не ловил сачком? — А я… я не помню. Вообще своё детство не помню. Хотя оно определённо было, — он поднялся на ноги и повертел предмет в руках. Элли посмотрела на него с непониманием, но быстро переключилась на объяснения: — Подходишь медленно, чтобы не напугать раньше времени, а потом — вжух! — она сделала резкий выпад вперёд и вытянула перед собой руку. — И зачерпываешь! — Ааа. э, понял, — ничего он не понял. Уитли сделал пару шагов к воде и земля под ногами опять стала предательски мягкой и хлюпающей. — Ты без сапогов! — заметила Элли. — Ботинки намочишь! — Ах, да, точно… Ну, значит, не судьба. В другой раз, — он протянул сачок обратно девочке, но брать она его не спешила. — Разуйся. — Что?.. — Босые ноги можно намочить. Сегодня тепло. Он опять посмотрел на свои кеды, под которыми уже начинала опасно скапливаться вода, и отступил назад. — Ты что? Я в воду не полезу! — Тут же не глубоко! До колена тебе в самой середине пруда. — До колена, — ворчливо передразнил Уитли. — Нет, извини, вода вообще не моя стихия. Я больше по земле. Тем более тут тина, и все эти лягушки… Они ж сюда гадят. — И что! — Сама в сапогах, а меня подбиваешь на авантюру! — Я в сапогах, потому что мама не разрешает босиком в воду лезть, — Элли состроила выражение крайнего недовольства. — А дальше на кувшинках самые большие лягушки, — она указала пальцем в даль. Уитли присмотрелся — и почти сразу ему в глаза бросилось несколько лягушек, которые были по меньшей мере раза в четыре больше той, что он только что держал в руках. И они, будто зная, что до них не достанут, спокойно сидели себе на листьях водных растений, пока вдоль берега мелочь в панике разбегалась от каждого шороха. Он снова посмотрел на мелких лягушат у берега. Потом на больших. Глаза загорелись азартом. — Чем дальше — тем больше куш, — пробормотал он себе под нос. — Да тут тоже есть система… Снова посмотрел под ноги, взвешивая все «за» и «против». Потом на Элли, которая выжидающе сверлила его взглядом. Одна половина его сознания, которая до сих пор не могла смириться с тем, что он больше не электронное устройство, вопила, чтобы он отошёл подальше от берега. Другая завораживающе нашёптывала, что таких здоровенных лягух он больше не увидит, если не попытается добраться до них сейчас же. Эти две половины дрались у него в голове до тех пор, пока он не обнаружил себя с босыми ногами, стоящими на податливой прибрежной почве. До неприятного тёплая вода начала лениво сочиться между пальцами, и его всего непроизвольно перетряхнуло. Но первый шаг был сделан. Разворачиваться уже стыдно. — А почему бы и нет, — громко и уверенно произнёс он. Раньше Уитли завидовал, что люди могут делать всякие штуки, ведомые исключительно этим абстрактным «почему бы и нет». Сейчас он и сам смог позволить себе произнести эту фразу. По телу от очередного осознания разлилось приятное тепло. Он ведь теперь по-настоящему свободен! Может делать что угодно, просто потому что «почему бы и нет». И от этого он вслух довольно захихикал. Закатал брюки выше колена, наплевав на то что они были только недавно выглажены, и сделал несколько уверенных шагов вперёд. И почти тут же пожалел, когда он понял, что дно пруда состоит далеко не из песка, а из мягкого ила вперемешку с водорослями. Кажется, в этот момент все лягушки в пруду, от мала до велика, посрывались со своих мест и скрылись под водой, потому что с такой скоростью и брызгами через этот водоём вряд ли что-то когда-либо проносилось. За считанные секунды Уитли взлетел вверх по берегу и обрушился в траву, пытаясь избавиться от намотавшейся на ноги тины, в которой ко всему прочему барахталось несколько головастиков. Элли засмеялась и подобрала сачок, который он в приступе паники швырнул в сторону, едва нащупав ногами дно. — Ты так ничего не поймаешь! — Знаешь, я передумал! — крикнул он, отбрасывая очередной клочок тины куда подальше. — Обойдусь! Давай как было, ты ловишь, а я буду просто смотреть отсюда, хорошо, а? Девочка несколько разочарованно вздохнула, но лишь пожала плечами и вернулась к занятию в одиночку. Уитли подтянул колени к груди, положил на них подбородок и снова принялся за созерцание. Действительно, чего он вообще ожидал от заросшего дикого пруда? Твёрдого дна? Пффф! Да его тут наверняка никогда и не было. Элли немного подождала, когда перепуганные лягушки снова появятся на поверхности — и продолжила сканировать береговую линию взглядом. Все эти лягушки были слишком одинаковые. Смысл ловить одну и ту же зелень? Неинтересно. Хотелось найти что-то особенное. Чуть поодаль в воде лежало какое-то бревно. Оно было большое, одним концом вылезало на берег и находилось в таком положении уже давно. Но Элли никогда не пыталась влезть на него. Ей хватало и того, что просто можно было найти вдоль берега. Но вдруг она заприметила кое-что — почти у самого дальнего от берега конца бревна, на листе кувшинки сидела Она — та самая «особенная», о которой только успела задуматься Элли. Спереди лягушка была обычная, зелёная, но вторая её половина будто ровной нарисованной границей отделялась и была окрашена в коричневато-рыжие тона. Ощущение, будто двух лягушек сшили в одну. И Элли поняла — если она сейчас не поймает это чудо, то с пруда не уйдёт до заката. Она подобралась к основанию бревна, и проверив, что оно ещё не совсем трухлявое и сможет выдержать её вес, вскарабкалась на него. Теперь оставалось только удержать равновесие и пройти до конца. А оттуда до заветной кувшинки можно было и без труда дотянуться. В уме план был гениален. Девочка начала приставным шагом продвигаться вперёд, не сводя глаз с лягушки, которая продолжала сидеть неподвижно на своём месте. Только где-то на середине бревна она поняла, что вторая его половина не лежит на дне, а держится на плаву. И в тот момент, когда она ступила на плавучую часть, центр тяжести бревна резко переместился и оно начало с угрожающей скоростью наклоняться. Элли попыталась сбалансировать и переставить ноги — но резиновый сапожок предательски соскользнул и она оступилась. Бревно пустило волну и половинчатая лягушка в ту же секунду соскочила с кувшинки и ушла под воду, а Элли поняла, что окончательно и бесповоротно падает вслед за ней. Она успела только испуганно вскрикнуть… …но погружения так и не произошло. Что-то крепко ухватило её за шиворот и поставило ногами обратно на бревно, которое более-менее прекратило бесконтрольный наклон. Элли распахнула зажмуренные глаза и увидела прямо перед собой ошалелое лицо Уитли. — Ты куда полезла?! В его голосе сейчас было куда больше нервозности, чем обычно. Элли смерила его взглядом и удивилась сразу нескольким вещам. Первое — он добрался до неё за считанные секунды. Второе — он по-настоящему разволновался. Третье — он стоял по пояс в тине, но, похоже, ему сейчас было всё равно на этот факт. — Я хотела поймать… Там была… — промямлила она. — Боже, — Уитли посмотрел вниз. — «По колено в середине», да? — он нервно рассмеялся. — Я не… — На берег, — прозвучало отрывисто. Он, всё также не отпуская шиворот её кофты, поволок её по бревну в сторону берега, причём не глядя под ноги и максимально игнорируя тот факт, что он по пояс в том, из чего он пару минут назад с паникой и визгами вылетел. Такая резкая перемена в поведении её даже немного напугала, хотя она по логике должна сейчас быть рада. Убедившись, что девочка стоит на твёрдой земле, он начал не особо успешные попытки избавиться от водорослей, обмотавшихся вокруг ног. То, что брюки были закатаны, никак не спасло их от тяжёлой участи пропитаться водой, уже больше по составу напоминавшей болотную трясину. Элли просто молча смотрела на него и удивлялась, как он в секунду вдруг стал таким серьёзным. И не менее сердитым. — Куда ж тебя понесло, а? — раздражённо спросил он и поднял взгляд, который казалось вот-вот и запустит в лоб девочке молнию. — Там была лягушка, у неё пополам… Она пополам была коричневая и зелёная. Я таких никогда не видела! — затараторила Элли. — Хотела поймать! — Я понял, но всё, хватит с нас приключений. И с меня особенно… Мы идём в город и я сдаю тебя твоей маме. Уитли подхватил одной рукой стоявшую на берегу пустующую банку, второй свои кеды, и быстрым шагом начал подниматься по берегу, игнорируя всё ещё льющуюся с вымокших брюк воду. На секунду он обернулся, когда понял, что Элли не двинулась с места. — Но как же… я так хотела именно эту… — её голос задрожал, а глаза заблестели. Он смотрел на неё несколько секунд, не зная что ответить, но в итоге шумно вздохнул и сказал: — Если прямо сейчас мы доберёмся до твоего дома без происшествий, вечером эта твоя избранная лягушка будет у тебя. Печаль из глаз девочки мгновенно испарилась и заменилась воодушевлением. — Правда? — Да, правда. *** Челл уже закончила вычищать кухню до блеска и собиралась закрыть пекарню, но осознала, что с самого полудня Уитли в доме не появлялся. А был уже закат. Она привыкла, что он периодически где-то застревал и потом находился во всяких странных местах с не менее странными аргументами, так что не особо стала беспокоиться на этот счёт. Тем более, что он ушёл с Элли. А с ней-то несложно и весь день провести и не заметить как солнце сядет. Стянув бандану, которой она прикрывала волосы во время работы, Челл вышла на крыльцо. Стрекотание кузнечиков в полях уже стихало, и начинался вечерний лягушачий хор, который до окраины Эдема доносился лишь слабым эхом. Но при отсутствии постороннего шума его вполне можно было услышать. День был тёплый, а вечер встретил приятной прохладой. Идеальные условия для вечерней прогулки. Она шла по извилистой тропинке вдоль медленной полевой речки уже в мягком свете вечерней зорьки. Где-то над бескрайним полем протянул тонкую простую песенку одинокий кулик. Выйдя на берег знакомого заросшего прудика, она сначала инстинктивно дёрнулась, когда поняла, что не одна тут. На фоне воды и тростника она заметила неподвижный человеческий силуэт. Непропорционально длинные ноги, взлохмаченные волосы и оправа очков позволили мгновенно опознать, кому этот самый силуэт принадлежал. Он абсолютно неподвижно, согнувшись почти параллельно поверхности, по колено стоял в воде и напряжённо смотрел перед собой. Челл слегка пригнулась, чтобы скрыть большую часть себя за тростником. Видеть существо, обычно не сидящее и секунды без движения, в таком состоянии, да ещё и непоколебимо стоящего в тине и ряске — было для неё настоящем сюрпризом. Она смогла только молча вскинуть брови подивиться. Силуэт медленно начал двигать одной рукой вперёд и Челл чуть не усмехнулась в голос, когда заметила, что в этой руке был маленький сачок Элли Оттен. Хотя самой девочки нигде не наблюдалось. Вытянув руку почти на полную длину, силуэт замер, будто чего-то выжидая, а потом с резким всплеском дёрнул им вниз и зачерпнул что-то из зарослей кувшинок. Быстро подтянув сачок к себе, он вытянул вторую руку, в которой была банка, наскоро зачерпнул ей прудовой воды и опрокинул в неё содержимое сачка, через секунду завинтив крышку и подняв «добычу» на уровень лица. В отсвете оранжевого неба Челл увидела, как внутри банки начала из стороны в сторону метаться большая лягушка, растопырив длиннопалые лапы во все стороны. Силуэт несколько секунд смотрел на неё, а потом быстро сунул банку и сачок под мышку и с шумным всплеском вышел на берег, распугав с десяток других лягушек вокруг себя и начав стремительно удаляться в сторону амбара Оттенов, босиком, прямо поперёк поля, наплевав на удобно протоптанную тропинку. Челл выпрямилась и посмотрела ему вслед, не сдержав очарованной улыбки. Да, он не переставал её удивлять с каждым днём.