Голос, что вытащит из бездны

О раскаянии О чём я мечтаю каждый раз перед тем, как уснуть? Об отсутствии раскаяния. Это отвратительное чувство равносильно огню и жжёт в течение десяти лет до момента пробуждения. Тогда у меня появляется время. Казалось бы, чего может хотеть обречённый на вечность? Времени, как можно больше времени бодрствования, здравого рассудка, лишь бы не спать, лишь бы не сожалеть каждый миг о собственной гнили. Но даже в рассудке мне не вздохнуть спокойно - проклятье не оставляет выбора. Если не набирать силу, не уродовать беспрестанно людей – сон будет бесконечен. Но чем больше власти, тем больше времени в моем распоряжении. И я вынужден уродовать. Впрочем, это всего лишь обнажение людских пороков. Я могу не сомневаться в том, что каждый из них заслужил свою маску. А если и нет – заслужил бы. На самом деле, так было не всегда, не сразу. В самом начале сон был просто сном. У цирка было пять дней. Было достаточно. И я наслаждался властью, упивался ей, как только мог. Набирал «артистов», которых стал звать чудиками, ведь они жалки, ведь они гнилы. Единственным неудобством была маска, а точнее то, что она скрывала и скрывает до сих пор. Но разве это так плохо на фоне вечности и силы? И вот пришло осознание. Не навязанное проклятьем, не подкинутое случайным встречным. Просто осознание собственных поступков. И я хотел кричать, метаться, сделать хоть что-то! Но я спал, просто спал под старым деревом, корни которого увиты проклятыми цветами. Когда проснулсяв первое десятилетие раскаяния, стало немного легче, мне было куда бежать, было, что делать. С каким наслаждением я крушил всё в своем шатре! С каким усердием создавал всё новые и новые маски, наблюдал за людьми. Вдруг почему-то стало понятно, чем больше людей, тем легче не погружаться в собственные мысли. Цирк стал моим спасением от сна, в котором спало только тело. Но времени по-прежнему былоничтожно мало. Потому я стал набирать всё больше и больше чудиков. Не все выживали, но разве это важно в моменте времени? Важно после, когда я буду заперт в собственной могиле, но не когда багряные шатры раскинулись на пустыре проклятого всеми города. Итак я смог набрать достаточно силы, чтобы спокойно существовать хотя бы две недели. Отвращение к людям я не потерял, но приобрёл еще большее к себе. Однако вера в то, что лишь я в этом городе могу зваться человеком, крепка, о другом лучше не думать. Не думать… Когда же наконец закончится это десятилетие? Слышу пение птиц и звуки леса. Наконец-то. Значит, проклятие проснулось, вот-вот проснётся и Эйра. Ещё немного, три месяца, и шатры будут стоять в Сентфоре. Слышу чьё-то далекое пение. Девушка. Чтоже, нередко кто гуляет по лесу в это время года, осень, судя по всему, теплая. Даже жаль, что мне суждена только зима. Не думать об этом. Песня слышится всё ближе, уже могу разобрать слова: - Тайны ночи манят разум, Даже те, которых нет. Хочешь силу, все и сразу, Хоть бы это только бред. Есть желанье просто верить,Есть надежда ночь прожить, Ты найти мечтаешь д вери,К тайне лунной ищешь нить, - голос умолк. Интересно. Но неужто в этом десятилетии популярно подобное? Скорее мне попался необычный… Экземпляр. Красивый голос, чистый.Иногда на мою долю выпадают и такие развлечения. Шаги слышатся совсем близко. Присвист. Продолжает что-то напевать, но уже тише, слышу шелест листвы на чуть гнущихся ветках. И сдалось ей это дерево. - Аааа! Приглушенный звук. Упала. Судя по брани, только ушиб. Удаляющиеся шаги. Калёный металл раскаяния снова прижигает меня наживую. *** Время тянется слишком медленно. Снова слышу этот голос. Песня уже другая, что-то весёлое и лёгкое. - Ну наконец-то. Хрен найдёшь это место. Какая культурная молодая особа. Впрочем, дело возраста. Слышу, как она опускается на траву, что-то прозвенело. Гитара. Льётся простая, но красивая мелодия, девушка поёт ту, первую песню, какую я услышал при первом её появлении. Время от времени игра прекращается, перебираются ноты. И я снова спокойно могу внимать звукам извне, открещиваясь от собственных мыслей. - От того сидишь с закатаД о рассвета, чуда ждёшь.Ожиданием богата Жизнь. Ты ищешь? Не найдешь? Т ак создай, ведь чудо к чудуИ здавна всегда идёт, Волшебства цветные струныЖдущий? Ищущий найдет. Так это её песня? Занимательно. Спросить бы себя, какое мне до этого дело, но я знаю какое. Я готов внимать чему угодно, думать о чем угодно лишь бы не о себе и своих поступках. Лишь бы не мучиться в бесконечной агонии сна и раскаяния. И поэтому я слушаю. А поёт, всё же, хорошо. *** Первая встреча Есть события, на которые мы не можем повлиять. Горько и тошно от того, что уклад, который менять вовсе не хочется, рушится на глазах, но сделать ничего нельзя. Всё, что остаётся – смирение, как бы противно ни звучало это слово для людей молодых и пылких, какой была Сара. Так было и с переездом семейства О`Нил. Всё, что могла сделать девушка – смириться. Она вяло разбирала коробки, желания обустраиваться не было. Но Сара точно знала, это только сейчас. Она осмотрится, прогуляется, споёт… Быть может, подберёт пару аккордов для себя лично. И тогда станет легче, веселее, она с удовольствием будет возиться с вещами, рассматривать различные предметы подолгу и полюбит, обязательно полюбит новую, временную, на что девушка надеялась всем сердцем, комнату. Петь в доме невозможно в силу внутренних барьеров. Скажут, что глупо, скажут, слишком долго витает в облаках, а если и не скажут… Слова будут чудиться в каждом скрипе половицы, в каждом хорошо слышимом вздохе, даже несмотря на то, что разделять исполнителя и слушателей будут стены. Остается один выход – лес, который девушка заметила, когда семья въезжала в город. В Балтиморе его роль играл парк. Сара вздохнула. Лучше не сосредотачиваться на мыслях о родном городе, тогда временная разлука не будет такой тяжёлой. Итак, она схватила гитару и решительно направилась к выходу. В переднем дворе Сара столкнулась с мамой. - Ну как тебе город, детка? – девушка услышала в её голосе надежду. - Неплох, в общем… - девушка пыталась подобрать слова, - здесь весьма уютно. Да, это была не совсем правда. Но ведь можно сделать так, чтобы так? Хотя бы постараться. -Дорогая, я так рада,- мама крепко обняла её, затем перевила взгляд на гитару, - а ты куда с ней? – снисходительная улыбка, - играть идёшь? Сара смутилась. - Да… Как раз иду прогуляться. Изучу лес. Может, подберу что. - Ну, иди. Покажешь ведь потом, что получилось? «Нет, слишком стыдно». - Конечно. Как-нибудь потом. И девушка поспешила ретироваться. Лес – место поразительное: в нём душа обретает удивительное спокойствие. Лес – смесь чарующих звуков, лес – особенный замок без крыши с бесконечными колоннами вместо стен. В лесу легче дышится, ведь можно побыть наедине с собой, не пересекаясь ни с кем посторонним. Или нет? Какой-то парень чуть не налетел на Сару, но вовремя её заметил и затормозил. Милый, в общем-то, парень. Из разговора девушка узнала, что его зовут Люк, и он тоже переехал в город не так давно. Это обрадовало и даже обнадёжило. Она не одна такая. Вроде мелочь, вроде очевидный факт, но осознание подобных вещей греет душу безразмерно. Люк побежал дальше, а Сара направилась вглубь леса, напевая песню, образ который пришёл ей незадолго до переезда. На самом деле, не совсем ей свойственная. Когда девушка узнала о переезде, в ней появилось гнетущее чувство подавленности. Но вот, за два дня до, как выразилась Сара, катастрофы вселенского масштаба, ей начали сниться странные сны: красивые и таинственные, полные смутных образов. Поэтому в ночь была написана песня, мелодию к которой девушка старательно подбирала в последнее время. - Тайны ночи манят разум… - напевала она. Вдруг ее внимание привлекло большое старое ветвистое дерево, его корни змеями выползали из-под земли и вновь зарывались вглубь. Корни обвивали незнакомые красивые фиолетовые цветы. Они же росли вокруг. Сара подошла чуть ли не вплотную и поставила гитару. Размеры дерева впечатляли. Она присвистнула. Захотелось залезть, причудливые ветви выглядели очень для этого подходящими. Напевая под нос весёлую песенку, девушка принялась к исполнению задуманного, выходило легко, Сара уж было совсем повеселела, но вот нога соскользнула, и девушка с криком полетела на землю. Бранясь и мысленно благодаря высшие силы за то, что не упала на инструмент, она решила, что благоразумнее будет вернуться домой, а дерево подождет до завтра. Теперь, зная точно, куда идти, она не потеряет столько времени и будет иметь возможность играть. А сейчас время клонилось к закату. - Поиграла, называется, - бурчала девушка себе под нос, таща домой инструмент. На следующий день, последний перед школой, Сара практически сразу направилась в лес. Какое-то время ушло на поиски нужного места, поэтому, когда поиски увенчались успехом, девушка была вне себя от радости. - Ну, наконец-то. Хрен найдёшь это место. Девушка в предвкушении потёрла руки. Удобно устроившись меж корней, она решила сразу преступить к подбору нот. Из чехла с гитарой были извлечены карандаш и тетрадь с кое-какими наработками. Полилась мелодия. Странное дело, именно в этом месте, именно под этим деревом она чувствовала всю полноту образа, который стремилась передать. Это всё ещё был труд, но общая атмосфера навивала нужное настроение, на душе было легко, и Сара изливала все переживания: грусть и радость, смешанные чувства от переезда, и даже от того, что вчера сыграть так и не удалось, и всё слилось в непреодолимую жажду чуда. Девушка играла много часов, подбирала, пела. Конечно, не идеально, конечно, мелодия инструмента порой прерывалась, но в тот момент она была счастлива. Уходя, Сара точно знала, что вернётся сюда ещё раз. И возвращаться будет так часто, как только сможет.