Немного

Сердце в груди сжималось, дыхание перехватывало. Дрожь в руках унять никак не могла. И было холодно. Ужасно холодно. Приходилось стискивать зубы до скрипа, чтобы сдерживать боль внутри. А она продолжала рваться наружу. А я продолжала бояться, что её увидят другие. Другие… Точное определение, которым я могу описать тех, кто меня окружает. Они так знакомы мне, так знакомы. Но такие чужие, что находясь рядом, невольно чувствую страх. Мне так страшно. Очень-очень страшно. И глаза жгут слёзы. Я прячу чужой ночью лицо в подушку, вдыхаю носом и чувствую запах Лисанны. Той, что уже нет. Сжимаю углы одеяла в руках, прячусь под ним с головой. Держусь, держусь. Я не закричу, я не завою от боли, в груди щемящей. …Не скажу никогда, что для них я - чужая. Не та, которую они все любят. Нацу… Нацу, Нацу, спаси меня!.. Сестра, брат! Мне так страшно, я одна. Мне так… Тяжело вдыхаю ртом, тихо рычу от боли. Этот Нацу... он, он так от меня отпрянул. Я хотела кинуться ему на шею, а он чуть в комок не сжался от страха. Мне было так… так… Нацу, обними же меня, обними! И неважно, сколько лет здесь проходит. Я люблю чужих так, как вас, ребята. Но… вы же знаете, что вы – не они. Что вы роднее и ближе. И мне по-прежнему страшно. Эй, ребята? А я вас… Я вас когда-нибудь увижу? Ещё разок, а?.. Щекой прикасаясь к влажной от слёз подушке, в который раз засыпаю. Я никогда вас не увижу. Никогда… Ну, а вы… Вы уж меня за это простите.