Вторая тень Водопада

— Докладывай, — скомандовала Цунаде, явно пребывая в напряжённом состоянии. События последних недель сильно давили на неё, а тут ещё так некстати презентация нового продукта для шиноби, которая должна была пройти аккурат сегодня. Казалось бы, обычная презентация, но в её подготовку было вложено много сил. В конце концов, явятся все главы кланов Конохи, а также делегация из Водопада в полном составе, которая, к слову, внушала всё меньше доверия и больше опасений. Несмотря на всё, что Сакура делала для своего родного дома, сам Такикагэ был весьма подозрительным. Хотя то, что делала Харуно, тоже нельзя было охарактеризовать кристально чистыми намерениями. Какаши почти дословно передал Цунаде весь вечерний диалог. Как всегда опуская некоторые детали завершения вечера. В выдержке и самообладании этому мужчине было не занимать, когда он не хотел о чем-то рассказывать. Утрачивал их он только рядом с розоволосой ученицей, а в остальном — комар бы носа не подточил. В процессе повествования Хатаке поделился с Пятой гипотезой Сакуры относительно старой лаборатории Второго, и данное предположение глубоко осело в голове Цунаде. — Интуиция Сакуры — это способность её мозга выдавать верный вывод прежде, чем он успеет проанализировать информацию и подобрать аргументы, — задумчиво отозвалась женщина, делая глоток бодрящего кофе, так необходимого в такую рань. — Я бы не стала ею пренебрегать. — М-хм, — в такой же задумчивой манере прозвучал развалившийся на диване Какаши, устремляя взгляд в потолок. — Тебя что-то смущает, Какаши? — услышав в этом мычании нечто особенное, поинтересовалась Цунаде, предвкушая удивительную гипотезу от своего преемника. — Почему именно лаборатория Сенджу? — не переводя взгляда с потолка, спросил он. — Очень странно вспоминать шиноби прошлого, когда проблема в настоящем. Слишком неочевидно искать зацепки у второго Хокагэ, только если ты не знаешь что-то наверняка. — Ты думаешь, что Такигакуре обладает какой-то информацией относительно нападений, которой не обладаем мы? — Я не исключаю подобной вероятности. На последних словах он встревоженно перевёл взгляд на не менее обеспокоенную Цунаде. Гипотеза Какаши была достаточно шаткой, и от неё можно было бы отмахнуться, но при этом было в ней что-то правдоподобное, что не позволяло просто её проигнорировать. Цунаде откинулась на спинку своего кресла, морща лицо от назойливых утренних лучей, так нагло слепящих её глаза. Вслепую нащупав кружку с бодрящим напитком, она потянулась к ней, чтобы сделать ещё один глоток. — Если принять во внимание твой довод, то «визит Мира» не более, чем ширма для истинных намерений. А вот позитивный или отрицательный контекст у реальной причины — мы не знаем, — её голос стал серьёзным. То, что она сейчас сказала, было за гранью её готовности принять это, особенно учитывая то, кто входил в состав делегации. — Ты думаешь, Сакура способна предать деревню? Он ожидал этого вопроса, но несмотря на это где-то глубоко в груди что-то резко кольнуло. Он и сам потратил немало времени рассуждая об этом, хотя раньше он бы незамедлительно заткнул рот тому, кто осмелился бы сказать подобное в адрес Харуно. А сейчас — эти сигналы, этот поцелуй, его чувства, её предложения. Всё это было настолько противоречиво в его голове, что вот уже которую ночь он пытался упорядочить мысли и сложить картину. Было странно смотреть на эту девушку. Розовые волосы, зелёные глаза, лучезарная улыбка. Всё то, что так отличало Сакуру от остальных, сколько он себя помнил. В зелёных глазах появилась неведомая ему глубина, в которую она не пускала, широкая улыбка стала более осмысленной, а запах её волос стал вызывающим и манящим. Способна ли Сакура предать Коноху? Наверное его ответ зависел от того, какая Сакура. Та, которая покинула деревню или та, которую он целовал. Однако ответ, который он не мог дать и самому себе, также ожидала и Цунаде. Какаши знал, что от того, что он скажет, зависит многое. Точнее, всё. Цунаде доверяла ему безоговорочно, предоставляя такой кредит доверия, который, как ему казалось, она не выдавала никому. Ну, по крайней мере, он таких аккредитованных в её окружении не наблюдал. Пятая в ожидании уставилась на мужчину, давая ему возможность сформировать своё умозаключение, в то время, как Хатаке находился на распутье между тем, что подсказывала ему интуиция, и тем, во что складывались факты. — Нет, — коротко ответил он, мысленно подводя черту. Он сделал свой выбор. И ничто на свете не заставит его отказаться от тех слов, что он произнёс. Хатаке был готов принять любые последствия своего выбора, рассчитывая на то, что тот был сделан не под воздействием чувств. — Тогда я полагаю, что нам стоит начинать поиски лаборатории дедушки, — с громким выдохом Цунаде стукнула кружкой по столу, ощущая как с её плеч упал маленький камень. — Сообщи Сакуре. — Нет, — снова ответил он, вызывая удивление Сенджу. — Я сказал, что Сакура не предаст деревню, но я не сказал, что она не имеет скрытых мотивов. Пока они нам неизвестны, лучше осуществить поиски без них. Сенджу довольно хмыкнула. В этом был весь Хатаке: доверяй, но проверяй. В который раз поставив себе галочку, что она выбрала отличного преемника, Пятая пододвинулась к столу, призывая сделать то же самое и его. Разобравшись с этим делом, им оставалось осуществить последние приготовления перед презентацией продукта, а также Цунаде требовалось отправить Какаши домой переодеться в официальную юкату, что на её взгляд, было самой сложной задачей из всех предстоящих.

***

На презентации нового лекарственно-стимулирующего препарата собрались все главы кланов Конохи, имеющие политическое влияние. Презентация проходила в большом помещении, где по подсчётам Сакуры в абсолютной свободе пространства находилось более пятнадцати человек, это если считать ещё нескольких шиноби, которых пригласили для демонстрации. Несмотря на то, что на улице был самый разгар очередного жаркого дня, Харуно клевала носом. После того, как вчера она проводила Какаши, Такума забрал её на вечерние тренировки и настолько сильно осушил чакру девушки, что она потеряла сознание где-то на полчаса. Сделал он это намеренно, чтобы посмотреть, насколько хорошо она сможет контролировать процесс восстановления запасов. Это было не самое любимое её упражнение, учитывая то, что после подобного она ещё несколько дней чувствовала себя как раскисший на солнце огурец. Да ещё и необходимость напялить официальную мантию в неимоверную жару добавляла вялости её поведению. Ко всему прочему, после того, как Такума вернул её в кровать, в комнату пожаловал незваный гость. Конечно же, это был Хару, которому не терпелось узнать, какие ещё непотребства творила Сакура, пока Такума считал, что она выполняет миссию. К великому сожалению куноичи, у неё не было сил, чтобы стукнуть друга, что ни говори, а подлец подобрал удачный момент для расспросов. Пришлось сделать вид, что она уснула, чтобы избежать ненужных разговоров. — Хэй, Сакура-чан! — выводя из лёгкого транса, прокричал подошедший блондин, сопровождаемый Учиха. — Привет, Наруто, Саске, — стоило девушке открыть рот, чтобы улыбнуться, как она тут же начала зевать. Даже не удосужившись прикрыть его, Харуно просто повернулась в сторону Рейджи, который всё это время был рядом с ней. Мужчины обменялись любезностями, а после Узумаки снова вернул внимание к подруге. — Может быть, тебе кофе? — обеспокоенно спросил он. — Ненавижу кофе… — Она ненавидит кофе… Вместе с Сакурой одновременно прозвучал голос подлетающего со спины парней Хару, держащего в руках кружку, от которой доносился аромат жасминового чая. Перехватывая у него из рук напиток, Сакура поблагодарила друга и снова зевнула. Сделав несколько коротких глотков, желая побыстрее справиться с сонливостью, Сакура обратилась к Наруто. — Сегодня тут много людей, — оглядывая помещение, начала она. — Такое важное мероприятие? — Да. В конце концов-то, Хиаши-сан сказал, что это революционный продукт и он этот контракт заключал почти полгода, — было видно, что Узумаки гордится этим. Судя по всему, этот контракт является важным экономическим подспорьем для Конохи. Приложив руку к затылку, Наруто неуклюже почесал его и изменил тон на более стеснительный. — Правда, меня до переговоров с поставщиком так и не допустили. — Не расстраивайся, — включился в разговор Мацубара. — Подобного рода переговоры требуют многолетнего опыта и торгового чутья. Если этот контракт так важен для деревни, немудрено, что Хиаши хотел исключить все возможные риски. Твоё время ещё придёт. Утешающе похлопав Наруто по плечу, Хару улыбнулся ему своей фирменной широкой улыбкой, магическим образом забирая все тревоги из сердца блондина. Возможно, Хару стоило податься в монахи, так иногда рассуждала Сакура. С такой лёгкостью он очищал человека от негативных мыслей, словно ему было послано благословение с небес. Даже несмотря на все её подозрения относительно него, она очень старалась не забыть о них, когда смотрела, как в отражение, в эти зелёные, наполненные радостью и добром глаза. — Кх-м, — привлекая внимание Сакуры, откашлялся Хару, приближаясь к её уху, чтобы никто его не услышал. — Объект разврата на горизонте. Понимая, о чём он говорит, Сакура в момент раскраснелась, что есть силы подавляя желание стукнуть его. Отстранившись от девушки, Хару весело осмотрел её и тихо расхохотался, стараясь не привлекать внимание остальных окружающих. — Никогда не надоест смотреть на это лицо, — закатывая от смеха глаза, он сделал самое подлое, что мог — просто ушёл, оставляя её наедине с друзьями, направляясь к стоявшему в другом углу большого зала Рейджи, ожидающего, пока Такума договорит с кем-то из присутствующих. Какаши, появившийся в комнате, старался последовать примеру Миуры и остаться незамеченным, однако вездесущий Наруто, заприметив появление сенсея, радостно замахал ему, подзывая подойти к ним. Будучи нагло обнаруженным, Хатаке неохотно побрёл в сторону молодых, шурша длинным подолом чёрной юкаты. У Харуно перехватило дыхание. Он был невероятно красив в этом традиционном облачении. Настолько красив, что ей подумалось, что беря в расчёт то, что он был в маске, она не видела мужчин грациознее и обаятельнее в своей жизни. Поставив пустую кружку на подоконник, у которого они стояли всё это время, Харуно пыталась отвести свой взгляд. Но то ли она была под гендзюцу, то ли его природный магнетизм так на неё влиял, то ли его горячий вчерашний поцелуй, неважно, она продолжала смотреть. Для Хатаке не составило труда догадаться, о чём думает его розоволосая куноичи. Медленно приближаясь к ним, спрятав руки в широкие рукава юкаты, он не стесняясь ухмыльнулся, что резко привело девушку в чувство. Был ещё один человек, который заметил эту прочную нить, которая мгновенно образовалась между этими двумя, стоило им только посмотреть друг на друга. Учиха, всё это время переводя взгляд то на свою сокомандницу, то на своего сенсея, анализировал увиденное. Ему хватило минуты, чтобы понять то, что до сих пор от них скрывалось. — Какаши-сенсей! Бабуля и вас заставила принарядиться? — радостно воскликнул Наруто, обводя взглядом Копирующего ниндзя. — Ей трудно отказать, — улыбнулся он, приветствуя всю компанию. — А тебя тоже Оомори-сан заставил? — блондин переадресовал вопрос Сакуре. — Такума был бы не против, явись я в такую жару голой, — радостно ответила девушка. — Но я его преемница и поддерживать статус — моя обязанность. Как будет и твоей, когда тоже будешь преемником. С теплотой потрепав Наруто по белобрысой макушке, Сакура громко рассмеялась, а вслед за ней улыбнулся и сам Узумаки. Вскоре, Саске обратил внимание блондина на то, что пришла Хината, и они оба быстро покинули двух будущих Кагэ. И если Наруто засверкал пятками практически сразу, то Саске напоследок улыбнулся Сакуре. От этой холодной и опасной улыбки девушку пронзил разряд, ведь она совершенно не понимала, чем заслужила такое от того, кто за столько лет этого не делал. — Какаши, — глядя на него решительно сказала Сакура, абсолютно не понимая, о чём говорить в присутствии других людей. — Сакура, — таким же решительным тоном ответил он, демонстрируя, что он ждёт её дальнейших действий. — Какаши, рад снова видеть тебя, — неожиданно вклинившийся Такума обошёл Сакуру со спины и по-хозяйски положил на её плечо руку, как бы показывая Хатаке, на чьей стороне сила. Сереброволосый лишь на мгновенье метнул свой взгляд в сторону его руки, а после натянул улыбку и поприветствовал Такикагэ. — Я благодарен за возможность присутствия на таком важном мероприятии. — Для нас честь разделить с вами этот день, — уважительно ответил Какаши немного склоняя голову набок. — Если продукт окажется хотя бы вполовину таким великолепным, как мне описал его Хиаши, я с удовольствием поручу Хару заняться поставкой данного препарата. — Боюсь, что у Конохи эксклюзивный контракт на поставку. Но мне очень приятно слышать столь хвалебные отзывы от великого Такикагэ. — Эксклюзивность основана на принципе дефицита и поддается закону спроса и предложения, — пускаясь в рассуждения не отрывая хищного взгляда от Хатаке, продолжил Такума. — Если продукт настолько потрясающий, разве на него не вырастет спрос? И в таком случае поставщик будет вынужден, чтобы не упустить прибыль, расширить локации предложения для других деревень. — В данном случае поставщик будет эксклюзивным ровно настолько, насколько этого требуют условия подписанного контракта. Нарушение отношений с такой великой деревней как Коноха может обернуться серьёзными убытками, которые будут в разы больше, чем недополученная прибыль от нерасширения территории сбыта, — легко парировал Какаши. — Ты полагаешь, что Такигакуре не настолько влиятельна как Коноха? — плечо под ладонью Такумы слегка покраснело от того, как он сжал его. Сакура не подала виду, хотя у неё и так не было сил, чтобы сопротивляться. — Отнюдь. Я полагаю, что поставщик не рискнёт выходить с не зарекомендовавшим себя продуктом в новую страну, чтобы не нести репутационные риски, связанные с потенциально неудовлетворительным качеством товара. — Но товар — как о нём говорят — бесподобен. Разве может продавец, заключающий такой уникальный контракт с «великой» страной, опасаться репутационных рисков? — В торговом деле, как в дипломатии, лучше играть на проверенном поле, а после выходить на внешнюю арену, чем рискнуть и прогореть полностью. Этот диалог был похож на битву двух умов, соревнующихся в остроте и аргументации. Каждый не проиграл ни раунда, с лёгкостью парируя словесные удары, следом делая новый выпад. Несмотря на то, какое напряжение было в процессе этой ни к чему не обязывающей беседы, Харуно слушала их как заворожённая. Слушала и не отрывала взгляда от Какаши. Она знала, что он был невероятно умён, но даже и представить не могла, что помимо искусства боя и разведки он так блестяще разбирается и в других вопросах. С такой лёгкостью он отвечал Оомори, который на посту Кагэ вынужден был каждый день сталкиваться с подобными вопросами. В конце концов, признав силу своего визави, Такума закатил глаза, как он всегда делал, когда хотел прекратить разговор. — Хм, с нетерпением жду, когда ты станешь Хокагэ. Кажется, нам пора. Обращая внимание на то, что все рассаживаются по своим местам, Такума кивнул Какаши и, придерживая Харуно за плечо, повёл её за собой. Сакуре только и оставалось чуть ли не выкрутить шею, глядя на отдаляющегося Какаши разинув рот, понимая, что так и не успела с ним поговорить. Заняв своё место по правую руку от Хокагэ, Оомори, как и полагалось его статусу, сел первым с угла длинного стола, следом за ним расположилась Сакура, Хару и Рейджи. Главы кланов также расселись за длинный стол и, конечно же, напротив Харуно, оказался непоседливый блондин, который был воодушевлён предстоящей презентацией. Несмотря на то, что он не приложил к этому контракту и каплю усилий, для него это оставалось большим событием. Двое шиноби, что были приглашены, встали у другого края стола, а между ними находился Хиаши. Мужчина был очень собран. Казалось, что от предвкушения презентации и у него слегка подёргивались руки. Надо признать, что шумихи вокруг этого чудо-средства навели немало, что даже Сакура сейчас волновалось как ребёнок. Хьюга, подняв руку, попросил всех создать тишину, и когда зал подчинился его требованию, мужчина начал свою несомненно пафосную речь. Он поблагодарил всех собравшихся за то, что они нашли время и пришли в этот торжественный день, словно у них был другой выбор. С небольшой охотой кинул благодарность и в сторону дипломатических друзей, которым выпала честь разделить этот праздник с Конохой, словно они очень этого желали, а также сказал ещё пару слов о том, что Коноха настолько великая деревня, что именно ей выпала честь заключить эксклюзивный контракт, возвышающий её статус на мировой арене. Когда, наконец, эта затянутая нарциссичная вводная закончилась, Хиаши попросил свою старшую дочь принести то, ради чего все собрались. Хината осторожно достала из большой чёрной сумки, находившейся у неё на плече, достаточно большой деревянный сундук и аккуратно поставила его на низкий столик перед своим отцом, после чего отошла, чтобы не мешать дальнейшей презентации. Хиаши откинул крышку, позволяя всем увидеть содержимое. Внутри находилась небольшая полочка, на которой были в три ряда размещены серпообразные пилюли, по форме ничем не отличающиеся от солдатских. А вот в цвете и фактуре различия были. Эти пилюли были светло-голубыми. Внутри можно было разглядеть, как плескается небольшое количество светло-фиолетовой жидкости. Размером они были не больше, чем ягода вишни, получается, что в два, а то и в три раза меньше солдатской пилюли. — Обратите внимание, что их размер значительно меньше, чем у предшественника, а это означает, что наши шиноби смогут брать большие лекарственные запасы на миссии, — покрутив одну из таблеток в руках, обратился к собравшимся Хиаши. — Это замечательно, но хотелось бы видеть как они работают, — ответила Цунаде, и Хиаши передал находившуюся в руках таблетку стоявшему рядом шиноби. Тот абсолютно покорно, без выказывания малейшего сопротивления принял пилюлю и быстро положил её себе в рот. Сакуре поведение шиноби показалось странным. Его взгляд не выражал ни тревоги, ни предвкушения. Когда тебя выбирают тем, кто будет демонстрировать свойство продукта, ты либо рад, либо напуган. У этого же парня на лице не было написано ничего. Прошло всего полторы минуты после того, как парень выпил таблетку, чакра из его тела стала в буквальном смысле вырываться. Свечение, которое она создавала, было не очень сильным, видимо, его природные запасы были небольшими, но достаточным, чтобы продемонстрировать эффект. Эти пилюли повышали чакрогенерацию. Увидев это, Харуно не смогла сдержать удивления. Это было не восторженное удивление. Нет. Это было куда более страшное осознание происходящего. Сегодня, здесь, она ожидала чего угодно, только не такого представления. Окинув взглядом своих товарищей, девушка поняла, что они так же озадачены увиденным. — Как вы можете увидеть, новый продукт увеличивает запас чакры шиноби, а это значит, что в момент смертельной опасности наши люди никогда не останутся без чакры, а в момент нужды — её всегда будет много, — довольно оглядев лица собравшихся, Хиаши понимал, что презентация проходит более чем успешно. Он даже не смотрел в сторону Такикагэ, его больше интересовали те, для кого он так старался выбивать этот контракт. — Поразительно, Хиаши, — захлопала в ладоши Цунаде. — Как долго длится эффект? — В среднем десять-двадцать минут. — Побочные эффекты? — поинтересовался Какаши. — Зависит от базового запаса чакры. Если базовый уровень высокий, то максимальный зафиксированный побочный эффект — непродолжительная потеря сознания. В остальных случаях побочных действий нет. Но поставщик работает над усовершенствованием формулы. — Кто же ваш чудный поставщик, совершивший такой бесподобный прорыв? — беспардонно вклиниваясь в речь Хиаши, Такума подался корпусом вперёд, демонстрируя неприкрытый интерес к ответу на свой вопрос. В ответ Хьюга смерил его вполне недовольным взглядом, как бы намекая, что вступать в разговор с ним он не особо хочет. Но под тяжёлым взглядом Цунаде Хиаши всё же ответил. — Согласно условиям контракта, поставщик пожелал сохранить анонимность, могу лишь сказать, что он из деревни скрытого Дождя. — Мои поздравления, Цунаде, действительно великолепный продукт. Пока Такума отвлекал собравшихся своими сладкими речами, Сакура под столом, чтобы никто не увидел, сложила печать кролика и раскинула сенсорную сеть своей чакры. Сконцентрировавшись на процессах, что сейчас происходили в теле того шиноби, она была шокирована. Чакра в его организме вырабатывалась буквально из каждой клеточки. Процесс был стабилен и не вызывал никаких побочных явлений. Сама же структура чакрогенерации была уж слишком ей знакома. Ни одно вещество из ей известных, кроме одного, не способно творить такие чудеса с каналами чакры. Она посмотрела на ящичек, что стоял на столе. Одного лишь сенсорного взгляда хватило, чтобы она впала в ступор. Вода Героя имела очень специфическую структуру. Сенсоры всегда по-особенному видели эту жидкость. За счёт того, что в каждой капле сконцентрирована сотня вихревых потоков чакры, для глаза даже начинающего сенсора эта вода всегда светилась лёгким голубым светом. И сейчас содержимое этого ящика озаряло это сокрушительное свечение. «Не может быть», — пронеслась мысль по её сознанию, причиняя немалую боль. Тело застыло, глядя на это свечение, в ушах пропали все звуки, только гул шумящей в сосудах крови. Пальцы задеревенели, а глубоко внутри послышался очередной треск. Внезапно на предплечье девушки вернулась печать. Она появилась с неимоверным жжением, причиняющим сильную боль. Именно это заставило девушку прикоснуться к правому плечу, что привлекло к себе внимание её друзей. Конечно же, она поймала на себе и обеспокоенный взгляд Какаши, который, как она думала, и не отводил его от неё. Плечо сильно жгло. Она не могла увидеть, что происходит под мантией, но ощущения были сравнимы с тем, что кто-то прикладывает к ней раскалённую кочергу. Так, конечно, в её жизни никто не делал, но отчего-то сравнение не казалось неудачным. Сакура испугалась. Такого раньше никогда не происходило. Печати всегда появлялись легко, ну, может быть немного зудели. Но чтобы причинять такую боль — никогда. Былая сонливость пропала. Она была полностью сконцентрирована на своём плече. Направив немного чакры в «горящую» точку, она попыталась хоть немного снять болевой синдром. Но эта попытка обернулась настоящей катастрофой. Стоило ей чуть увеличить чакру в этом месте, как её охватило ещё большее жжение, и на этот раз кто-то проталкивал воображаемую кочергу внутрь тела. — Сакура? — обеспокоенный состоянием своей ученицы, Такума наклонился к ней и в последний момент отдёрнул руку от её плеча, куда хотел её положить. — Всё в порядке, немного устала, — выдавливая из себя улыбку, чтобы не привлекать лишнего внимания, девушка тихо ответила своему учителю и, собрав последние силы, отпустила плечо выпрямляя спину. Что-то дёрнуло её посмотреть в этот момент на Хатаке. Его взгляд был тревожным, а ладони сжались в кулаки. Ей было не совсем понятно, он ведёт себя так оттого, что беспокоится или что-то подозревает, но всё же это внимание было приятно. Скорее всего, ему хотелось оказаться рядом с ней, и одному Ками известно, как бы он попытался её поддержать, ведь он видел — ей больно. Презентация продолжалась ещё около получаса. Харуно с каждой минутой становилось сложнее и сложнее поддерживать себя в сознании, чтобы не упасть в обморок от страданий, которые причиняла ей печать. В какой-то момент она стала настолько бледной, что Хару сидевший рядом с ней, схватил её руку, крепко сжимая, как бы привязывая её к реальности. Ближе к концу всего мероприятия и описания зоны использования нового препарата Наруто заметил, что его подруга похожа на ходячий труп. Будучи единственным человеком, которого совершенно не заботил этикет и прочая ерунда, он предложил завершить презентацию и расходиться по домам, стараясь не делать акцент на том, что Сакура постепенно теряет сознание. Вообще, чтобы завершить данное мероприятие официально, требовалось, чтобы Хокагэ поставила на контракте свою печать, подтверждающую, что условия приняты, но было решено отложить это действие до следующего раза. Так как Сенджу было достаточно одного взгляда, чтобы понять, почему Узумаки настаивал на скором завершении. Хиаши, конечно, это не особо порадовало. И совершенно справедливо — он так много сил вложил в этот договор, что надеялся, что именно сегодня он «ударит по рукам» и полугодовая волокита закончится. Но перечить бурному нраву своей Хокагэ он не стал. Когда в помещении остались только делегация из Такигакурэ, Цунаде и Команда Семь в полном составе, которых нельзя было выгнать даже палкой, Пятая обеспокоенно повернулась к Сакуре, осматривая её нездорово бледный вид. — Сакура, что с тобой? — поинтересовалась женщина, разглядывая свою ученицу. — Я просто утомилась. Надо отдохнуть, и всё пройдёт, — девушка решила встать, чтобы показать всем, что её слова правдивы, но не рассчитала, насколько сильно эта пытка подкосила запасы её сил. Девушка простояла от силы пару секунд, когда её коленки подогнулись и она резко устремилась на пол. Несмотря на то, что рядом находились Такума и Хару, именно Какаши с невероятной скоростью приблизился к ней, удерживая тело Сакуры от падения. Поудобнее перехватив её, он взял её на руки и посмотрел в полузакрытые глаза. — Неловко, — вяло отозвалась девушка, слегка улыбаясь. — Спасибо, Какаши. Оказавшись в его руках, Сакура почувствовала, как боль, которая до текущего момента безостановочно терзала её, стала медленно отступать. Конечно, можно было списать всё на то, что у всего есть временные ограничения и просто именно сейчас жжение подошло к концу. Но почему-то ей казалось, что именно спокойствие, которое она испытывает находясь рядом с ним, помогает ей контролировать себя и свои печати. Но, конечно же, это были лишь догадки подсознания, которое находилось в полубредовом состоянии. — Мне надо её осмотреть, — приказным голосом отозвалась Цунаде. Засучивая рукава, она подошла к Какаши, держащему в своих руках Харуно. — В этом нет необходимости, — не показывая никакой тревоги, сказал Такума, поднимаясь с пола и протягивая руки Какаши, как бы прося передать ему девушку. — Я смогу позаботиться о ней. — Она без сознания и измотана, — притягивая её ближе к себе, ответил Какаши. — Цунаде учила её ирьёниндзюцу, она сможет ей помочь. — Я в этом сомневаюсь, — продолжал настаивать Оомори. — Сакуре просто нужен отдых. — И отчего же она так устала? — не сдавался Хатаке, и его голос начал приобретать весьма недружественную интонацию. — Я не обязан перед тобой отчитываться, — грозно ответил Такума, нахмуривая брови и скрещивая руки на груди. — А я не обязан тебе её отдавать. Это была решающая реплика в этом агрессивно настроенном диалоге. Тому, что ответил Какаши, удивились все. Наруто нервно сглотнул, Рейджи, который всегда держится обособленно, слегка округлил глаза, Саске положил руку на меч, предвещая возможный исход событий, Хару, по примеру Узумаки, дёрнул кадыком и нервно забегал глазами от своего Кагэ к Копирующему ниндзя. Такой ответ Хатаке можно было расценивать как прямое оскорбление, да и к тому же не абы кого, а Такикагэ. Но сереброволосый крепко прижимал тело Сакуры, понимая, ради чего он это делает. Все выглядело очень странно. Его ученица на протяжении получаса мучилась в агонии, но он не повёл и глазом. А когда она потеряла сознание, не выказал и малейшего беспокойства на этот счёт. Какаши потратил много времени на размышления о том, зачем они сюда явились. Возможно ли, что они использовали Сакуру в угоду своим интересам и поэтому её благополучие совершенно их не заботило? Если это было так, то он просто не мог позволить себе разжать пальцы и выпустить её. — Какаши! — понимая, на что нарывается её преемник, Цунаде грозно рявкнула на него. Но он не слушал. Он игнорировал всех, включая Пятую, будучи полностью сосредоточенным на поиске ответов в золотистом взгляде своего визави. — Ты играешь с огнём, Хатаке, — сделав один опасно-свирепый шаг, Такума посмотрел на него и совершил то, что Хатаке никак не ожидал. Оомори растянул рот в хищной улыбке, словно его забавляла эта игра. И он, как большая горная кошка, игрался со своим обедом, прежде чем съесть его. — Она — будущий Кагэ моей страны, и у меня есть право требовать её себе. — У меня так же есть право не отдавать её. Она — Сакура Харуно — член команды номер семь. Моей команды. — Уже нет, — подавшись ещё немного вперёд, Такикагэ снова улыбнулся. Эту улыбку заметили Хару и Рейджи, отчего по их телу пробежался лёгкий холодок. Он никогда и никому не улыбался, кроме членов своей деревни. И то, что они сейчас видели, можно было интерпретировать лишь двумя возможными способами: первое — что он признал его как достойного. Второе — не остановится ни перед чем, чтобы убить его. Миура заметил, как Учиха легко положил свою руку на меч, и понял, что данную ситуацию необходимо сворачивать настолько быстро, насколько это возможно, пока нарастающее напряжение не перешло в откровенный конфликт. — Какаши-сан, мы не причиним ей вреда, и правда знаем, как ей помочь, — положив руку на плечо своего Такикаге, стараясь намекнуть ему, что нужно сбавить пыл, он посмотрел своими спокойными синими глазами на напряжённого Хатаке. — Сакура вчера перетренировалась и истратила слишком много сил, до кучи она стала плохо переносить духоту. Позвольте её забрать и позаботиться о ней, она дорога нам не меньше вашего. Не отводя своего взгляда, стараясь усилить эффект от своих слов, Миура осторожно протянул руку к Сакуре и немного погодя под смягчающийся взгляд Хатаке забрал у него подругу. Поудобнее перехватывая её, он кивнул ему в знак благодарности и доверия. — Такикагэ-сан, Сакуре нужно отдохнуть. Я предлагаю отправиться домой, — нежно прижимая к себе девушку, Рейджи кивнул в сторону своего Кагэ, торопя завершение этого и без того затянувшегося диалога. — Спасибо за приглашение на эту встречу, Цунаде, — благодарно поклонился Такума, возвращая свой эмоциональный фон в привычное для всех сдержанное русло. — Хару. Мацубара без дальнейших указаний понял, что нужно делать, и, сложив печати, дожидаясь пока Рейджи и Такума дотронутся до его плеч, активировал телепортационную технику, и уже в следующее мгновение они были в резиденции. Рейджи вызвался отнести Сакуру в её комнату и проследить за тем, чтобы она вскоре очнулась. Пройдя в её спальню с ней на руках, он обнаружил, что её кровать, а также пол вокруг той завален помятыми бумажками с изображением одного и того же цветка. Осторожно перехватив Сакуру и перекинув её на плечо, Рейджи быстро сбросил на пол все листы и осторожно положил Сакуру на кровать. Раскрыв пошире окно, чтобы впустить хотя бы каплю свежего воздуха, Миура задёрнул шторы, чтобы от солнечного света сама комната не нагревалась. Проследив за тем, что дыхание Сакуры ровное и она просто спит, и побыв с ней ещё некоторое время, он аккуратно собрал все разбросанные листы, сложил их на прикроватный столик, а также прибрал лёгкий беспорядок. К моменту, как он закончил с поверхностной уборкой, Сакура пришла в себя. Проверив состояние подруги, Рейджи достал ей белое хаори и предложил приготовить лёгкий салат, чтобы она быстрее набралась сил. Приняв предложение друга с благодарностью, Харуно поинтересовалась у него о событиях, которые произошли после того, как она отключилась. Рейджи в своей немногословной манере описал ей самую суть, отчего у девушки закрутило желудок. Даже скупой на прилагательные Миура вполне чётко охарактеризовал этот словесный спарринг между Такумой и Какаши. Когда красная макушка друга сверкнула в двери, оставляя её одну, Сакура потёрла свою руку, чувствуя, что никаких болевых ощущений она больше не испытывает. Поднявшись с кровати и обнаружив полный порядок, она легко улыбнулась, понимая, что это дело рук Рейджи. Переодевшись в хаори, она встала возле зеркала и принялась расчёсывать волосы. Пока она проводила расчёской вдоль длинных розовых прядей, в голову лезли разные мысли. Главнее всего, конечно, была Вода Героя, которую она обнаружила в составе нового продукта. Это могло свидетельствовать лишь о том, что засекреченные архивы Тобирамы были обнаружены, и теперь это было константой. Оспаривать эту гипотезу было нельзя. Вряд ли кто-то додумался бы до такого же рецепта, не подозревая о существовании Воды Героя. Участие Конохи во всём этом также ставилось под сомнение. Какой смысл им красть воду, губить собственный народ и заключать контракт в финансово отрицательную сторону на покупку продукта у другой деревни? И откуда у другой деревни вообще могли появиться данные о сверхсекретных архивах Сенджу? Вопросов снова было много, но на этот раз Сакура была уверена в одном — в одиночку им не справиться с этой затеей. Причастность Конохи, исходя из новых вводных, сводилась к минимуму, а это означало, что если они хотят найти виновника проникновения — им нужно было объединиться. Именно с такими мыслями куноичи спустилась к своим товарищам, которые ожидали её в обеденном зале.

***

— Исключено, — спокойно ответил Такума, внимательно выслушав предложения Сакуры. — Это не логично, Такума, — возразила она. — Мои аргументы более чем весомые, и ты не можешь игнорировать тот факт, что наша святыня засветилась не только в Конохе, но и на территории деревни скрытого Дождя, а это увеличивает масштабы катастрофы. Нас слишком мало. — Ты понимаешь, что просишь, Сакура? Ты предлагаешь скомпрометировать миссию и рискуешь развязать конфликт между двумя странами из-за наших несанкционированных действий, — аргументы Такикагэ были такими же убойными, как наковальня в разгар кузнечной работы. Харуно закусила губу. Она понимала, что ей вряд ли будет чем крыть, а значит, нужна такая контраргументация, которая будет беспроигрышной. Это означало, что ей нужно идти до конца, ведь она не намерена сдаваться. Она знала, что это самый лучший путь из всех возможных. — Пострадали жители Конохи. Загадочный поставщик, который решил остаться анонимным и действует за пределами юрисдикции нашей страны и страны Конохи. Эксклюзивный контракт, который выглядит как очередной тест перед масштабированием продукта. Ты правда думаешь, что того ничтожного количества Воды Героя, которую сохранил Сенджу, будет достаточно этому анониму? Такума, я почти убеждена, что нападение повторится. Но мы действуем вслепую и за две недели породили кучу вопросов, которых больше, чем ответов. Нам нужна помощь, и кто как не пострадавшая сторона сможет её оказать. — Одно неосторожное действие — и ты поднесёшь спичку к хворосту, — включился в разговор Рейджи, поддерживая Кагэ. — Гораздо лучше будет выработать новую стратегию и активнее заняться разведкой, — согласился Такума. — И сколько мы ещё будем разведывать? — возмущённо ответила друзьям Сакура. — До тех пор, пока кто-то из нас не пострадает? Пока нас не раскроют, или пока у нас из-под носа не умыкнут Воду, а мы и не узнаем кто это сделал? — Ты преувеличиваешь. — Я преуменьшаю, — решительно ответила своему учителю Харуно. — Я понимаю, почему ты осторожничаешь, но позволь мне поговорить с Цунаде. Я училась у неё, я верю в неё так же, как верю в тебя. И я убеждена, что если всё объяснить, она сделает правильный выбор. Потому что её так же, как и всех в Конохе ведёт Воля Огня. Если напомнить ей об этом, она будет сотрудничать. — А что же ты будешь делать, если она не поверит? Ты подумала о последствиях? — Всегда можно найти выход, главное не прекращать поиски. Ты сам меня этому учил. — Ах, — выдохнул Такума, понимая, что переговорить свою ученицу, скорее всего, будет невозможно, коль она задалась целью. — Это очень опасная игра, Харуно. — Не опаснее, чем проворачивать свои дела у них под носом. В комнате наступило молчание. Все понимали, что сейчас Оомори решает, последовать ли совету Сакуры. Он взвешивал все «за» и «против», а также масштабы возможных последствий при различных исходах. В такие моменты, как правило, никто не вмешивался, давая ему возможность сконцентрироваться. От волнения Сакура постукивала пальцем о свою кружку, и, казалось, на этом ритмичном звонком звуке стали концентрироваться все присутствующие. — Хорошо, — неожиданно для всех прервал паузу Такума. — Я согласен поговорить с Цунаде о происходящем. Но, — не дав Сакуре обрадоваться раньше времени, он быстро дополнил свою позицию. — У всего есть цена, Сакура. Если ты хочешь, чтобы я принял твои условия, ты должна принять мои. — Какие? — девушка насторожилась. Ещё никогда за три с половиной года его условия не были простыми или приятными, а это означало, что и сейчас она услышит что-то, что ей не понравится. — Принеси доказательства того, что Цунаде не посылала отряд в нашу деревню. Уверен, ты знаешь, где хранятся подобные отчёты. Принесёшь — я завтра же с ней всё обсужу, но если нет, ты отправишься домой и будешь ждать в Такигакурэ, пока мы не закончим. Это прозвучало не как условие, а как ультиматум, и Сакура знала, что альтернативного выбора ей не дано. Внимательно посмотрев на своего учителя, она оценивала, что именно он хочет этим доказать. Скорее всего, его сильно задело её сегодняшнее состояние, а также перепалка, что случилась после. Она давно не видела, чтобы он был так обеспокоен, хотя и прикладывал все силы, чтобы это не демонстрировать. Он хотел, чтобы она доказала ему, что она по-прежнему способна контролировать ситуацию и справиться с заданием. В конце концов, она решительно заявляла, что способна убедить Цунаде не развязывать боевых действий после того, как вскроется их тайная операция. — Тогда я, пожалуй, пойду собираться, — хлопнул по коленям Хару, понимая, что без него в этой вылазке не обойтись. — Нет, — коротко отрезал Такикагэ, чем немало удивил остальных. — Она пойдёт одна, и это не обсуждается. — Но, Такума, это опасно, — включился в разговор Рейджи, который явно был удивлён не меньше остальных. — Не опаснее последствий её решений.

***

Дождавшись глубокой ночи, когда жители деревни уже отойдут ко сну, Сакура облачившись в чёрное разведывательное одеяние, покинула резиденцию и направилась в башню Хокагэ. Путь до своей цели она выбирала по тёмным узким улочкам, где она точно не встретила бы людей, а также невысокие крыши домов. По дороге она вспоминала, как убегала отсюда четыре года назад. Так же пряталась в тени, скрывалась ото всех, единственное, что отличалось, так это её периодические остановки и истеричные припадки, с которыми она никак не могла справиться. Сейчас же она уверенно лавировала мимо отрядов АНБУ, не попадаясь никому из шиноби на глаза. В ней горела цель, которую она собиралась достичь во что бы то ни стало. Харуно была убеждена — она не найдёт подтверждение того, что Цунаде приложила руку к нападению на Водопад, и это будет её небольшим триумфом. Она признавалась себе, что затеяла рассекречивание не только потому, что совместными усилиями они бы справились быстрее, но и потому, что она больше не хотела ничего скрывать от своих друзей. Ей становилось совершенно не по себе от мысли, что Хатаке может что-то заподозрить и она утратит его доверие. Она должна была опередить события, и решить всё миром, тем более в ней горела уверенность, что ей это под силу. Оказавшись у здания Хокагэ, Сакура раскинула сенсорную сеть. Внутри не было никого, кроме трёх шиноби на своих постах, а снаружи дежурил отряд АНБУ в количестве пяти человек. Удобно разместившись за деревом, Харуно села и стала считать. Считать, сколько времени каждый из шиноби находится на своём посту. Сколько времени у него занимает смена локации и по какой траектории он дежурит. Ей пришлось потратить почти час на то, чтобы понять действия каждого и просчитать идеальный маршрут для своего манёвра. Определившись со своей траекторией и выждав подходящее время, девушка быстро двинулась по намеченному пути, искусно не попадая в поле зрения стражи. Оказавшись в кабинете Цунаде, Сакура спряталась за стол, выжидая, не заметил ли кто её присутствия. Прислушиваясь к звукам снаружи кабинета и здания, она, затаив дыхание, ждала. Спустя минуту, а после ещё одну в дверь никто не ворвался, а это означало, что она осталась незамеченной. Поднявшись на ноги, Сакура открыла верхний ящик стола своей бывшей наставницы, где та по привычке хранила ведомости и отчёты о проделанных миссиях. Папка была огромной. Осторожно достав её из ящика, Сакура постаралась бесшумно положить её на стол. Когда она раскрыла документы, её окутало предвкушение, что она ничего не найдёт. Перебирая датированные листы, она более внимательно остановилась на прошлом месяце. По мере того, как она проводила пальцем вниз по строчкам, от листа к листу, радость внутри девушки нарастала. Даже если бы Цунаде отправила отряд шиноби убить даймё чужой страны, она бы внесла эту миссию в этот реестр. Но того, что надеялась не найти Сакура, она и не нашла. — Выкуси, Такума, — радостно сказала она вслух, довольная тем, что весь кошмар этой двойной игры завтра закончится. Теперь она сможет вздохнуть спокойно и не боясь посмотреть в лицо своим друзьям и Какаши. Ей больше нечего было опасаться. Сакура уже собиралась убрать папку обратно, когда чья-то рука неожиданно обхватила её за шею и со стуком прижала к столу в довольно непристойной позе. Вторую руку также перехватили и зафиксировали на её пояснице. Это был полный провал. Она попалась и даже не заметила, что кто-то приближается. — Чидори, — сказала она, сконцентрировавшись на слабом выпуске молнии в руке, которую кто-то удерживал на спине. — Не моей же техникой. Девушка почувствовала, как её руку сжимают ещё сильнее, и её сердце рухнуло вниз. В теле возникла мгновенная пустота, и по коже пробежала дрожь. Это был его голос. Голос, который она не готова была услышать. Признаться, она вообще не рассчитывала ни на чьё присутствие, но то, что её поймал он — было катастрофой высшей степени. Она не тряслась от страха, хотя очень хотела, просто чувствовала себя безжизненной тряпичной куклой в его руках. То, с какой силой он вжимал её в стол, говорило о том, насколько сильно он зол. Ей нужно было повернуться и посмотреть на него, но она не знала, сможет ли это сделать. Сможет ли всё ему объяснить. Чёрт, как же она собиралась отстаивать свою позицию перед Цунаде, если не могла решить ситуацию с ним здесь и сейчас? — Какаши, — погасив чидори в руках, тихо отозвалась она. — Отпусти меня. — Что ты здесь делаешь, Сакура? — проигнорировав её просьбу, Хатаке от накипающей в нём злости, подхлёстываемой болью, сильнее сдавил её шею и запястье руки. — Мне больно, — повторила девушка совершенно спокойным тоном. — Я не убегу. Резко ослабив хватку, Хатаке поднял её со стола и прижал к стене возле широкого окна. Приставив кунай к её горлу, он сам не верил в то, что делает. Его шаринган в ночи горел ярко-красным, прожигая в девушке дыру. Теперь она не могла скрыться от его взгляда, и ей пришлось лицом к лицу встретиться с теми последствиями, о которых говорил Такума. Вот они, во всей своей красе. — Как это понимать? — прижимая её к стене, резко спросил Хатаке. Он знал, что бы она сейчас ни сказала, это не исправит того, что он застал её на преступлении, но ему отчаянно хотелось, чтобы всё это оказалось каким-то ложным сном или, на худой конец, гендзюцу, в которое его поймали. Но вот она, Сакура, вот её запах, который он почувствовал пока из дома направлялся на регулярную ночною слежку. Он сначала не поверил своему носу. Что могла Харуно делать в таком месте и в такое время. Но когда он воспользовался одной из печатей, которую перенял у своего учителя и уже довольно давно разместил практически по всей деревне, он увидел, как Сакура роется в секретных архивах Цунаде. Картина весьма однозначная. Он только сегодня поручился за неё перед Сенджу. Только утром он решил довериться ей, а уже вечером получить такой удар под дых было невыносимо больно. — Я могу всё объяснить, — пытаясь собраться с мыслями, Харуно начала быстро перебирать варианты того, что она может ему сказать. Так досадно было, что ей не хватило немного времени, чтобы рассказать всё самой. Так печально, что на пороге её идеального плана по совместной работе двух деревень, он застал её здесь. Она видела злость и разочарование в этом взгляде, отчего испытывала эти же эмоции и сама. Всё пошло наперекосяк, и вероятность разрешения ситуации миром ускользала из её рук. — Что, Сакура? Ты думаешь, я смогу поверить хотя бы одному твоему слову после того, как поймал тебя на проникновении в кабинет Хокагэ? — Ты должен мне поверить, — буквально взмолилась девушка, желая, чтобы он услышал её. Просить его верить было глупо, но она просила. Сакура отчаянно нуждалась в этом, поскольку, если сейчас он поступит с ней как с преступницей, ни у неё, ни у Такумы не будет и малейшего шанса исправить ситуацию. — Я уже поверил тебе, и вот во что это вышло, — разочарованно ответил он, сильнее сжимая кунай. — Пожалуйста, позволь всё тебе объяснить, — продолжала настаивать девушка, положив свою руку на его ладонь, которая сжимала кунай. — Если после ты посчитаешь, что сказанное не стоит того, чтобы в это верить — можешь сдать меня Цунаде-сама или убить. Он замолчал, анализируя её предложение. Он видел, что ей сложно, видел, что она не ожидала его увидеть, и сейчас он пытался понять, не было ли уловкой её предложение. Он так сильно запутался, что с большим трудом отделял рациональные факты от эмоциональных желаний внутри. Как бы ни старался он обелить ситуацию, она предала его, и сейчас, разрушив фундамент его доверия, снова просит поверить ей. До чего нахальная и решительная девчонка. Он бы прямо сейчас отправил её под конвоем АНБУ, если бы не блестящие глаза, которые казалось вот-вот пустят слезу. Он, скорее всего, пожалеет об этом. — Говори, — не ослабляя хватки, ответил Какаши. — Не здесь, — прикрыв глаза, сказала Харуно. — Если хочешь услышать всю правду, тогда нам всем надо тебе её рассказывать. — Предлагаешь мне одному отправиться туда, где у вас будет численное преимущество? — Я никогда бы не причинила тебе вред, Какаши. Я уже наказана тем, что не рассказала тебе всё сама. Большего разочарования ни себе, ни тебе я причинять не намерена.

***

Всю дорогу до резиденции они шли молча. Какаши был постоянно начеку и не ослаблял бдительности, то и дело поглядывая на Сакуру, хотя та и не думала бежать. Она рассуждала, что Такума будет далеко не в восторге от того, что она заявится с Хатаке, который поймал её на проникновении. Но представление о том, что скажет Оомори, не шло в сравнение с тем, как она корила себя за то, что не успела. Её счастье и возможность вздохнуть полной грудью было так близко, что вкус потери горечью прожигал её внутри. Возможно, она потеряла единственный шанс объясниться с ним. Да, сейчас он готов выслушать, но это не поможет вернуть его доверие. Слишком хорошо она его знала. Слишком хорошо понимала, что он может больше никогда не посмотреть на неё так, как смотрел вчера. Ками, что же она наделала? Этот риск был так очевиден, но она даже не представляла, что ей придётся столкнуться с его последствиями. Подойдя к дому, Харуно вяло открыла дверь, первой пройдя в дом. На пороге её встретил радостный Хару, ожидающий её возвращения. Но увидев её печальное лицо, а также гостя, с которым она пришла, он сразу понял, что произошло. Он быстро позвал Такуму и Рейджи, которые были не меньше удивлены ночному гостю, и все молча посмотрели друг на друга, даже не обменявшись приветствиями. — Может быть, объяснишь? — спросил Такума до леденящей дрожи спокойным голосом. — Меня раскрыли, — безразлично ответила Сакура, шаркая ногами в сторону гостиной. — С радостью сообщаю тебе, что в реестре Конохи не было той миссии, а так как мы всё равно хотели завтра говорить с Цунаде, я полагаю, от него можно ничего не скрывать. Отчитать меня можешь позже. Шумно упав на диван, Харуно сложила руки на груди и уставилась куда-то вдаль, ожидая пока остальные наиграются в переглядывания и займут места рядом. Оомори подозрительно оглядел свою ученицу и, тяжело выдохнув, рукой пригласил Хатаке пройти в зал. Замечая, насколько взвинчен Копирующий ниндзя, Рейджи предложил ему занять удобное кресло, а сам удалился приготовить всем чаю. Хару же в несколько шагов оказался рядом со своей подругой и, положив руки ей на плечо, подбадривающе похлопал по нему. — Я полагаю, ты ждёшь ответов? — Верно рассуждаешь. — Тогда спрашивай. — Какова ваша истинная цель визита в Коноху? — Почти месяц назад группой шиноби была совершена попытка проникновения в нашу деревню. Этой группой были шиноби Конохи. Благодаря Сакуре нам удалось завладеть документом, подтверждающим, что заказчиком данной диверсии являлась Коноха, а целью той вылазки была наша святыня — Вода Героя, — не спеша начал повествование Такума, внимательно следя за реакцией Хатаке на каждое своё слово. — И у вас есть доказательства? — скептически ответил Какаши, после чего Сакура поднялась со своего места, подошла к небольшому шкафу, достала оттуда тот самый свиток, который тогда протянул ей её оками, и передала его Какаши. Он внимательно осмотрел пергамент и его содержимое, отчего недоверчивое выражение лица сменилось на слегка удивлённое. — Мы не могли открыто обвинить в чём-то Коноху. Поэтому, чтобы не спровоцировать конфликт, под прикрытием «Визита мира» прибыли сюда, — включилась в разговор Харуно, понимая, что пока у неё есть возможность объясниться с ним, она будет это делать. Ей становилось чуть-чуть лучше на душе, когда он слушал. — Позже мы смогли выяснить, что в истории деревни уже фигурировала Вода Героя. — Второй Хокагэ? — быстро сообразил Какаши, и Сакура одобрительно кивнула ему. — Он смог разработать несколько препаратов с разными свойствами. Одно из таких свойств мы с тобой видели у мальчика в переулке. Нет никаких сомнений — это тот же яд, что открыл Тобирама. Всех пострадавших жителей деревни и шиноби на миссиях объединяют характерные для применения Воды Героя травмы каналов чакры. Второе свойство — это укрепление, что ты также сегодня мог наблюдать. — Ты хочешь сказать, что в состав продукта, который сегодня презентовали, входит Вода Героя? — И не только, — согласно кивнула она. — Я уверена, что рецептура производства взята из засекреченных архивов Тобирамы Сенджу. Но этот кто-то использует не только свойство укрепления, но и отравления. А также, прикрываясь Конохой, нападает на другую деревню, рискуя разжечь новый конфликт. Какаши явно не был готов к тому, что сейчас услышал, да и увидел своими глазами. Он много раз наблюдал, как Цунаде ставит свою печать на свитках миссии, и отличил бы подделку от оригинала. То, что он держал в руках, не было фикцией, а значит, что и они не лгали обо всём остальном. С одной стороны, ему полегчало, что делегация из Такигакурэ не имеет никаких агрессивных намерений в адрес деревни, с другой стороны, действия Сакуры за спиной своих друзей всё равно выглядели подло. Вероятнее всего, Такума был прав — она уже не часть их команды. С тоской взглянув на девушку, он впервые за годы своей жизни почувствовал, как что-то кольнуло в груди. Наверное, так ощущается доверие, которое рассыпается в руках. — Мы хотели найти виновника и не подорвать отношений. Но Сакура сегодня убедила, что вы — такие же пострадавшие, как и мы. И вместе мы быстрее сможем найти преступника. Она была не права? Этот вопрос был чистой провокацией со стороны Такикагэ. Хатаке знал, что таким образом он рассчитывает понять, принял ли он сказанное ими, или по-прежнему не доверяет ни единому слову. — Это решать не мне, а Хокагэ-сама, — коротко резюмировал мужчина, скрещивая пальцы рук. — Мы будем ждать вас завтра в полдень у неё, чтобы решить, как мы поступим с этой информацией. — Поднимаясь с кресла, Хатаке дал понять, что на сегодня достаточно и данный разговор без Пятой продолжать не имеет смысл. — Это я, пожалуй, возьму с собой. Забирая со стола свиток, он не встретился с возражением с чьей-либо стороны и удобно прикрепил его на пояс небольшими металлическими креплениями. Под пристальными взглядами присутствующих и гробовую тишину, Хатаке вышел на улицу и закрыл за собой дверь. Сделав один глубокий вдох, он спрятал руки в карманы и развернулся направо, неторопливо ступая по деревянным перекладинам веранды, размышляя обо всём, что сегодня произошло. Он не прошёл и половины, как его остановил голос розоволосой ученицы, которая поспешно босиком выбежала за ним. — Какаши, — успев запыхаться на таком небольшом спринте, Сакура остановилась возле него и снизу вверх посмотрела в его глаза. — Что? — встретившись с таким непривычным равнодушием, Харуно немного потерялась, но, быстро собрав решимость, продолжила. — Прости меня. Я знаю, сейчас ты не поверишь, но я правда хотела всё рассказать. Убедила Такуму сотрудничать с Конохой, и мне жаль, что так вышло. — Мне тоже жаль, Сакура, — отдавая остатки сил, чтобы сказать то, что он думает, Хатаке смотрел в эти светящиеся зелёные глаза и хотел бы забыть то, что он сегодня видел. Но, увы, стереть из памяти что-то по своему желанию он был не в силах. — Ты не просто обманула меня, ты водила за нос всех своих друзей. Уверен, Цунаде разделит ваше мнение и поможет. Но как прежде уже не будет. Я не могу. Вот уже в который раз, наверное, в третий, он оставляет её провожать свой отдаляющийся силуэт. На этот раз ей казалось, что он не просто уходит как человек, уходит его доверие, забота и поддержка. Всё то, что она так ценила, всё то, что ей так нравилось, всё то, что она потеряла, будучи по-детски пойманной. Она знала, что отдаляющийся силуэт — это то, что она заслужила своей игрой. Что спина, которой он к ней стоял — это то, что теперь ей предстоит видеть до момента возвращения в деревню. Какаши не терпел предательства, для него это было самое ужасное, что мог сделать человек, а уж тем более дорогой ему человек. Сакура невольно прикоснулась к своим губам, понимая, что, по всей видимости, она больше не почувствует их вкус. Именно в момент, когда она его потеряла, она убедилась в том, что влюблена в этого мужчину. А иначе сердцу не может быть так больно. Последствия — это то, к чему она не была готова. Потерять того, кого не успела обрести.