"Охота на альбиносов" или "К чему приводит шифтинг"

      «Ещё немного, и мне проще будет перетащить к нему свои вещи и жить в одной комнате… Так, конечно, проще было бы, но остальные вряд ли поймут…» — я вздохнула, лёжа на животе и пытаясь читать какую-то методичку, когда на пояснице затылком устроился Фенцеслав со своими рабочими списками. Нет, всё было романтишно, мило, приятно. И даже не портило впечатление, что мы как два партизана с понедельника начиная провели четверо суток бок о бок. Первый день был проведён за литроболом, второй в абстинентном коматозе, на третий Феня заколебался таскать мне хавчик из столовой и погнал в душ, заставив наконец пройтись.       Собственно, паника после итогового задания отступила. Кажется, я смирилась с тем, что в анафилаксии самое страшное — это последствия, если вовремя не реагировать. А то, как выглядит внешне изменение тела пугать не должно. Мозгами поняла, успокоилась, и мне стало чуточку легче. До кучи еще и сказывалось довольство самого альбиноса, который бодренько отрапортовал, что невзирая на методы, задание было выполнено в сторону Рая. Плюс добавили баллов за оказание помощи цели, хотя обычно это не приветствуется. Но тут даже Ребекка вступилась, что по человеческим меркам в таком состоянии свою цель бросать было бы откровенным скотством.       Так что, высший балл в табеле за закрытие промежуточной аттестации душу грел, как и гордый взгляд альбиноса… Как и собственное ощущение востребованности. Из всех, пожалуй, выбесил только Рондент, с кривой усмешечкой ускакавший с доносом в сторону разлома. После банкета в честь первых экзаменов предстояла очередная смена крыльев, и я нервно надеялась, что всё-таки оттенок поменяется. Уже даже не важно было в какую сторону, но вечно серой мне быть претило. Хотя, с учётом внутренних колебаний, шанс всё же был немаленький.       Альбинос чуть повернул голову на подушке из моей поясницы:       — Опять задумалась, волчонок?       Едва не заржав от нового обращения, которое он начал использовать после приснопамятного утра, я вздохнула:       — Не без этого… Бал впереди, все готовятся, ажиотаж, суета… По крайней мере среди тех, кто сдал экзамен. У меня, как обычно, перед важными событиями апатия и полное нежелание рыпаться и готовиться. — я сдвинула книжку в сторону, положив подбородок на переплетённые пальцы, — Может, и не пойду вовсе…       — Я те не пойду… — хмуро буркнул Феня, — Даже я в кои-то веке намылился на это сборище бухих студентов и чуть менее бухих преподавателей. Там ещё сюрприз будет под завершение банкета. Тебе понравится…       — Ну, я помню про очищающий ливень так-то… — вздохнула я, — И даже помню его смысл… Знаешь, может и хреново, что русский рай отделён от вашего. Моим соотечественникам не помешало бы… такое.       Фенцеслав коротко рыкнул, переместившись и сгребая меня в охапку. Знакомый жест из прошлого, от которого почему-то стало чуточку горько, хоть половую жизнь и удалось отладить до приемлемого уровня. Нет, он умел быть и нежным, и как в фиках, в чём я сомневалась, жёстким и достаточно доминантным в своих пожеланиях. Но всё-таки, мне нравилась эта открывающаяся сторона, которой я в «канонной версии» свистуна не ожидала. Нравилось, что после последнего срача он активно пытался оказывать поддержку и не схлопывался в своей скорлупке, наконец поняв, что я не железная, чтобы всё тащить в одиночку.       В макушку уткнулся, вдыхая запах шампуня и размазав по своей груди, как кусочек масла по хлебу:       — Колись, в тряпках проблема?       — У меня нет упора в одежду, чтобы куда-то пойти. Я могу спокойно прискакать на неформальную тусовку в платье, равно как и в джинсах на какой-то особенный фуршет. — буркнула я хмуро.       — Это зря. В остальное учебное время внешний вид не имеет особого значения. Но на мероприятиях такого толка рекомендовано быть в статусных вещах, подчёркивающих предрасположенность, либо принадлежность. — он покосился на свой гардероб. — Я тут давеча полез в шкаф, и, как оказалось, влезаю в старую Престольную форму. Отстегнуть символы регалий, и можно использовать, как парадное.       Я хмуро скосила на него глаза:       — Если узнаю, что пытаешься с Ребеккой мутить — письку в узел завяжу…       Альбинос хохотнул:       — Суровая женщина… Нет. Не теперь. Теперь у меня есть ты, и это не изменится как минимум до тех пор, пока ты не решишь свалить. Уж прости, но такую мысль я не отбрасываю по понятным причинам. — потерев моську ладонью, он снова обхватил меня обеими руками, что-то довольно промычав, — Если в тряпках дело, хочешь, смотаюсь в столицу, притащу тебе что-нибудь красивое на выход?       Я невольно покраснела, вспоминая свои работы, да и вообще «клуб», где фавориты дарили какие-то наряды своим пассиям. Может, мне этого хотелось подсознательно, конечно, но собственное раздутое эго упёрлось рогом, не желая подачек. «Это не подачки, а желание помочь хоть чем-то» — напомнило трезвомыслие. Это было правдой, чтобы не подставлять друг друга мы всё ещё отыгрывали роли ученицы и преподавателя, хоть всё уже и перетекло в какое-то чуть ли не семейное русло, как мне казалось.       Чуть приподнявшись на локте, я отрицательно качнула головой:       — Плохая затея, хоть и приятно слышать. Увяжут, что ты для меня тряпки доставал — полезут какие-нибудь расспросы. А дальше кто-нибудь из преподов или учеников проболтается, что нас вместе видели, полезут в память и пиши пропало. Нам это не нужно… — я чуть улыбнулась: — И всё-таки, спасибо за предложение, но я сама что-нибудь придумаю.       — Придумаешь, не сомневаюсь. — альбинос закинул одну руку за голову, второй продолжая прижимать меня к себе, поглаживая спину и перебирая короткие перья у основания крыльев, — Странное что-то с твоей энергией и предрасположенностью творится. При всех демонических поступках, результаты в основном ангельские. Да и при смене крылья получают всё равно оттенок за исполнение заданий у смертных. В прошлые разы ты определённо всё выполняла для райской диаспоры. Сейчас тоже… Но почему-то у меня странное ощущение, что снова серыми останутся.       От озвученных собственных мыслей, я тоскливо вздохнула и села в постели, обняв собственные коленки руками:       — Мне кажется, это из-за того, что я не должна была сюда попасть…       Фенцеслав сел позади, положив подбородок на моё плечо:       — В каком плане?       — Ну, как я знаю, мои земляки сюда попадают после согласования с православными райскими. Спрашивают — хотели бы они сюда, или остаются у себя. У меня этого не было. Просто «паночка помэрла» и всё — я здесь. Кто отправил и зачем — понятия не имею. — я тоскливо вздохнула.       Альбинос коротко хохотнул:       — Тёмная лошадка… Поди пойми кем ты была, чтобы стать тем, кем теперь являешься. Но вообще, может, оно и к лучшему. Меньше знают — крепче спят, — проведя кончиком носа по моей щеке, Феня неожиданно выпалил: — Надеюсь, я когда-то доживу до момента, чтобы узнать твои секреты, которыми сочтёшь необходимым поделиться. Хотя… — он хмыкнул, — В прежние времена я бы облазил все документы и нарыл бы всё вплоть до того, какого цвета был у тебя горшок в детстве.       — Оранжевый. — расхохоталась я. — Что тебя ещё интересует, не учитывая интимные подробности?       — Самое интересное сразу отмела… — ответно заржал альбинос, — Судя из того, что я уже знаю, мне хватает информации. Не нужно. Всё узнается в процессе. Пока я доволен и этим.       Я удивлённо обернулась, взглянув на непривычно разгладившуюся улыбку, не смахивающую в его исполнении на судорогу. Тот, кто предпочитал держать руку на пульсе сейчас вполне спокойно получал порционно информацию, взвешивал её, вычленяя нужное для себя, и не буровозил от нехватки данных. «Учится доверять, как и хотела. Непривычно, но в этой реальности, кажется, всё наперекосяк пошло. Могла бы записать на свой счёт, но явно не того полёта птица, чтобы вокруг всё вертелось в таком темпе вокруг меня и подстраивалось под цепочку собственных пожеланий…» — немного нервно пролетело в мыслях.       И всё же переполняло чувство благодарности, что мои действия и слова он воспринял всерьёз, и все стремления не канули втуне. Я тихонько протянула руку, чуть притягивая его за затылок ближе, чувствуя довольную улыбку своего льва-альбиноса в поцелуе. Собственнические замашки от него передавались незаметно, но приживались в голове и сердце, оставляя на поверхности всё, что было необходимо обоим. Для него возможность не оглядываться в предвкушении предательства, для меня… Пожалуй, для меня это было показателем, что все мои жизненные препоны из прошлого не улетели даром и позволяют лучше понимать окружающих людей.       — Пошли на ужин, и я к себе уже побреду. Ости, конечно, вопросов не задаёт где меня сутками носит, но если будут проверять общагу, пятую ночь кряду пропадать наведёт на мысли. — я неохотно отстранилась, разорвав поцелуй.       Альбинос вздохнул:       — Пять спокойных ночей, а теперь хер его знает уже, когда удастся отоспаться. — он хмыкнул, вопреки пожеланиям утягивая меня обратно на постель спиной: — Десять минут и пойдём. Слушай, бардак ещё не начался, а я уже всерьёз думаю о том, что делать, когда он закончится. Точнее, что хотел бы сделать. Это… глупо, да?       — Почему же, планирование это уже часть реализации плана. Долгосрочное не исключение. — я встревожено скосила глаза на Фенцио, — Помереть я тебе не дам так или иначе. Разве что, если меня саму грохнут в процессе, но и это сложновато… И если всё закончится благополучно, а я на это очень надеюсь, то все пути будут открыты. Уйти, остаться, сменить место обитания, хоть к смертным в Тайланд умотать и сменить пол…       Альбинос встревоженно сглотнул, накрыв ладошкой пах:       — Живым не дамся…       — Да и не надо. — я рассмеялась: — Меня всё устраивает. Ладно. Я пошла вперёд, ты тоже подтягивайся. Завтра вечером на балу увидимся. А джинсы будут, или что-то другое — по обстоятельствам гляну.       Попытка выбраться из объятий завершилась провалом. Ещё некоторая возня в попытке миновать ужин и заняться знакомым «сжиганием калорий», от которого мне всё же удалось отмахнуться. Заработав очередной затяжной поцелуй, чтобы подкрепить предстоящую разлуку, я всё же умудрилась слинять, отчаянно краснея и матерясь на то, что «ученик превзошёл учителя» крайне быстро. Уловив, что «пятиминутка» — это даже не смешно, Фенцеслав тренировался, как заправский олимпиец. Правда, оказавшись в роли «снаряда», я уже всерьёз опасалась, что ноги скоро будут колесом от качества и количества «тренировок».       Пустой преподавательский этаж, пустые лестницы, показалось, что и школа пустая. Но из столовой тянуло чем-то вкусным, и я невольно улыбнулась, направившись на пастбище. Предвкушала подъёбы от Ости за то, что пропала, предвкушала проблемы с выбором наряда, предвкушала, что ещё долго буду перестраиваться на сон в одиночестве. Кажется, задание добавило огонька в и без того разгорающийся костёр моих отношений и вообще собственного будущего здесь.       Задумчиво улыбаясь, я поставила на поднос тарелку с салатом и какое-то тушёное мясо с овощами. Привычный кофе и яблоко на десерт. Выдача была преодолена, и я спокойно побрела в сторону столиков. Долго искать место не пришлось. Из конца зала помахала Ости, и я пошуровала к ней. Чертовка уже сидела в компании Мими, и, что странно, Вики. Никто не пытался никого подъебать, никто никого не кошмарил. Это было удивительным. Зато во всю шло обсуждение тряпок на предстоящее мероприятие.       — Мне мама что-то от смертных принесла. Какого-то известного бренда платье. Думаю, после примерки смогу выбрать. С другой стороны… Уже как-то несолидно, когда родители шмотьё выбирают. — Мими надула губки, но улыбнулась, когда я приблизилась: — О! А вот и наша героиня!       — Всем привет. — я улыбнулась, сгрузив свой ужин на стол: — Не такая уж героиня. Просто повезло…       Вики улыбнулась, делая глоток сока:       — Не скромничай. Я бы, например, запаниковала до такой степени, что никому не смогла бы помочь. У тебя всё равно разум более подготовленный, чем у большинства. — Она вздохнула, — А насчёт нарядов… Я не знаю даже. Моя мама тоже что-то активизировалась. Тоже принесла какое-то платье и туфли. Не знаю, стоит ли брать. Смахивает на подачку… С учётом, что отношения натянутые, я бы не торопилась принимать подарок, но выбора, кажется, нет.       — Выбор есть всегда. — отрезала Мими, — Тебе не впервой мой шкаф разорять. Подберём что-нибудь. А наряд мамули пусть подождёт другого звёздного часа. Как минимум до тех пор, пока она не покинет школу.       Ости согласно кивнула, даже удержавшись от шпильки в адрес девицы. Взгляд прошёлся по мне, заставив смутиться, и чертовка спрятала улыбку в чашке с чаем, наблюдая, как я заливаюсь краской:       — Ешь реще. Отдыхать пора. У тебя была… трудная неделя.       «Очень…» — заржал внутренний голос, я припомнила, как по-партизански пробралась на рассвете в комнату за сменным бельём и шмотками, чтобы вернуться в Фенины хоромы без приключений. На моё «везение», Ости как раз в этот момент вернулась из вагончика, и долго ржала, когда я едва не залезла в свой шкаф от испуга, когда дверь в общий коридор распахнулась, явив хмельную чертовку на пороге.       И всё же вилкой я начала орудовать активнее. Хотелось принять душ и хоть немного прикинуть, что стоило бы из себя сделать, чтобы завтра хотя бы не выглядеть убогой выдрой в обществе выряженных в пух и прах студентов, подготовленных к похожим мероприятиям куда лучше, чем я. Мими и Вики удрали из столовой не дожидаясь, пока я закончу трапезу. Чертовка, решившая составить компанию продолжала понимающе посмеиваться, глядя, как я наворачиваю свой ужин.       Проглотив очередной кусок мяса, я насупила брови:       — Что?..       — Сексом сыт не будешь, да?.. — хихикнула моя соседка.       — Дак я… — под красноречивым взглядом, я закрыла лицо руками, — Не смотри на меня так. Да, жрать хочется дико после всего. С учётом, что я почти и не выходила никуда, так вообще…       Ости хохотнула, подняв глаза, и глядя за моё плечо на Феню, расположившегося со своим подносом за преподавательским столом:       — Ну, памятуя с какими он мешками покидал столовую, я не думаю, что вы там голодали. Однако же, ты права — расход энергии от… процесса… требуется восполнять регулярнее. А что-то мне подсказывает, что расход был капитальный.       Я побагровела так, что уши заложило, нервно хохотнув:       — Так, сменим тему, пока я не вырубилась от смущения. Лучше расскажи, как у тебя прошли спуски с остальными Непризнанными с других потоков?       Чертовка поморщилась:       — Скучно. Часть затупила, части пришлось помогать. Двоих не допустила на перевод. Вообще бестолковые метания без какой-то цели в попытках разобраться с заданиями даже после подсказки. — она грустно надула губки: — С тобой была хоть какая-то движуха. Опять же, это эпичное спасение Мартина. Но такие спуски и кураторства вообще редкость. Мне повезло с тобой, можно сказать.       — Рада, если смогла повеселить. — я быстро выпила остывший кофе, и отставила опустевший стакан на поднос, — Пошли. Мне нужна будет помощь, я думаю. Надо перебрать гардероб и подобрать что-нибудь на завтра.       — Там нет ничего к случаю, я тебя уверяю. — хмыкнула чертовка, — Если только обыграть как-то деталями, но едва ли получится.       «Значит, буду в джинсах…» — подло и в то же время обиженно вякнул внутренний голос, и я поднялась из-за стола.              Перебор барахла продолжался почти ночь. Попытки комбинировать, прикинуть макияж, причёску. Всё равно было не то. Силы заканчивались, и до меня постепенно доходило, что как бы я не тупила и не пыталась показать крутизну и пофигизм, а красивой быть всё равно хотелось. Хотя бы чтобы альбиносу глаз порадовать. Типично бабьи загоны начала отношений — мужик рядом, надо выглядеть так, чтобы он не смотрел на других. По правде, я даже не помнила, чтобы последние лет пять этим морочилась при жизни. Всё настолько обыденно и скучно было, что новые спортивки, купленные после поездки к врачу, уже можно было считать едва ли не вечерним платьем.       Сейчас же мозги пытались выкрутиться, но вариантов не было, и я начинала внутренне психовать. Пока только внутренне…       — Хуета… — я сунула вешалку с очередным платьем в шкаф, пока Ости красилась перед зеркалом.       — Мягко говоря. Я ведь предлагала перебрать моё шмотьё. Часть даже не надевалась ни разу. Но ты ж гордая ежиха… Всё сама. — она отложила кисточку: — В ад я тебя не потащу. Ты и так у Кроули на карандаше.       «Хм… Ад, говоришь?.. Если гора не идёт к Магомеду…» — я покосилась на айфон, уже покрывшийся пылью на тумбочке. Возникла интересная мыслишка убить двух зайцев одним выстрелом. Вопрос, в общем-то оставался только один. В каноне я не помнила, чтобы Сатана был на празднике первых экзаменов. Но тогда он никем и не интересовался. Сейчас рогатый наверняка нарисуется на вечеринке, чтобы организовать очередной подкат по мою душонку. С другой стороны, опасно хотя бы по той причине, что Феня тоже там будет. Значит, драпать придётся от обоих.       — Слушай, а шеф вообще такие мероприятия посещает? — невзначай поинтересовалась я.       Ости приподняла бровь:       — Тебе скучно что ли? Ты понимаешь, что если до него допрёт, кто твой далеко уже не тайный воздыхатель, то как минимум будет мордобой. Как максимум, боюсь, ты овдовеешь ещё раньше, чем седой раскачается до предложения руки, ноги, печени и прочих потрохов, которые у него есть… — она хмыкнула: — Мне-то как-то похер, я своё мнение уже озвучивала, что тебе стоит к шефу присмотреться и не ломаться, как доярке под председателем колхоза. Другую он бы уже по мирозданию нано-слоем размазал после того фонаря, который я на педсовете видела… А этот, хоть и присмирел, но полагаю, просто не хочет под горячую руку попасть.       Я закусила губу, внутренне лелея надежду на то, что выполню одно из обещаний, которые дала от всей своей человеческой благодарности.       — Есть идея… — лениво улыбнулась я, захлопнув створки шкафа.       — Угу… Ты только шторы не трогай, «идея». — хмыкнула чертовка, направляясь к выходу, — Вечером увидимся. У меня примерка и салон красоты по плану. Если всё будет худо — ещё раз: мой шкаф в твоём распоряжении.       — Спасибо. — я махнула рукой, завалившись на свою постель и таращась в потолок.       Чертовка ещё некоторое время побродила по комнате, собирая то, что может пригодиться, и наконец ретировалась. Моя моська растянулась в предвкушающей улыбке. С другой стороны — опять же душили опасения. Стоит ли кликать «беду» самостоятельно, если она всё равно вполне вероятно завалится на банкет при параде. Я нервно пошлёпала себя ладонями по пузу, пытаясь решиться. Взгляд снова сместился на айфон. Представив внутренне ромашку, я мысленно повыдёргивала лепесточки, порадовавшись, что могу добавить и убавить нужное количество…       «Была-не была!» — решительно буркнул внутренний голос.       Трубка угодила в ладонь. Разблокировав шарманку, я промотала список, который после эксплуатации предыдущего владельца даже не чистила на своё везение, и нажала набор на номер старого знакомого.       — А-а-алло-о-о… Ше-е-еф! — радостно проблеяли в трубку.       — Не угадал. Вторая попытка… — хихикнула я.       Повисла пауза, а после уже нормальный ржач без пидорских ноток:       — Понятно. Здарова, несостоявшаяся «первая леди Ада»! — хохотнул Витёк.       — Привет-привет. Слушай, тут такое дело… Шеф к тебе не забредал на неделе? Костюмчик, там, новый пошить парадно-выходной…       — Пять минут назад забрали. — хмыкнул чертяка, — А что?       Я закусила губу, надеясь на то, что не буду послана в жопу сходу:       — Мне на тусняк идти не в чем. Подсобишь?       — В чём проблема, рыбка моя?! — обрадовался на мою удачу Витя, — Подваливай! Сделаем всё по высшему разряду!       Вздохнув, я тоскливо протянула:       — В этом и запара. После того, как Сатанелло меня спиздил с территории школы, я на контроле у администрации. Дальше факультета Ада спускаться нельзя.       Снова пауза. На сей раз более долгая. Кажется, в трубке слышались скачки мыслей адского стилиста. Раздался звук постукивания пальцами по столу. Воображение живенько нарисовало местного «Зверева» за работой, который оторвался от эскизов ради неказистой дурнушки, которую даже из спортивного интереса было любопытно превратить в золушку.       — Ну, в школу мне тоже нельзя лезть. Факультет, как нейтральная территория вполне сойдёт. — хмыкнул Витёк, — Какие пожелания, Непризнанная? Цвета, фурнитура, материал? Тащить с собой мастеров?       Поскребя макушку спиленными когтями, я приподнялась на локте, глядя на себя в зеркало и прикидывая, что на сей раз снова нужно будет весь марафон, чтобы привести в божеский вид. «Или ограничиться тряпками и причесоном, чтобы не борзеть?» — скромница внутри протестующе махала руками, словно намекая, что я и так свою часть уговора не выполнила изначально. А сейчас опять прошу помощи, не одупляя, как ответить взаимностью бедному Витьку, который всё ещё хочет вернуться в фавор.       — Светлое. Золото-серебро, не броско. Нужно что-то сдержанное и не тяжеловесное. Мастера… Ну, ногти точно надо, морду ты мне в прошлый раз идеально нарисовал, как и причесон сделал…       — Понятно, беру всех… — Витя хмыкнул, — А…       — Кстати, погоди ка… А ты сам-то развеяться не хочешь? — я закусила губу, надеясь на положительный ответ, — Ну, представишь своё творение в моём лице публике. Шеф же в школе будет? Вот как раз примелькаешься.       Виттор кашлянул:       — Я ж говорю, мне нельзя работать в школе…       — Да не работать, блин! А развлекаться! Считай, что я пригласила… — не задумываясь буркнула я, — Будешь моим тайным кавалером на вечер.       Тишина и очередная работа шестерёнок:       — Надеюсь, пиздюлей мы не выхватим… — азартно проговорил стилист, — Короче, через час на факультете Ада. Одну из аудиторий оккупируем на пару часов.       — Прекрасно! До встречи! — я нажала отбой.       Потёрла ладошки, прикидывая как свалить из школы, чтобы не вызвать подозрений. Пока все готовятся к балу, конечно, шанс был затеряться и сдриснуть, прикрывшись желанием ещё подогнать программу по учёбе. Однако, хрена с два кто-то из преподов поверит. Феню запрягать походом на факультет — опять подвести под монастырь только наладившиеся отношения. Геральд… Отваливается. Этот бдит, чтобы я не косяпорила и всеми силами старается оградить от возможных проблем. Крылоборца вообще днём с огнём не отыщешь. Вылезает, как чёрт из табакерки, строго, когда нужен… Заваливаться к самому Кроули со словами: «Дяденька, сопроводите на рандеву с королём стиля и красоты чертей» — вообще мгновенный суицид.       «Остаётся Мисселина…» — я нервно прикинула, куда буду послана, если учительница не в духе. А как я знала, она сейчас на нервах в основном из-за того, что девки-студентки могли прискакать на бал в костюме «трусики-бусики и уже красавица!». Для Мисселины, которая вообще из образа консервативности не выходила никогда в жизни, походу, это было как красная тряпка для быка. С другой стороны — отвлечётся, подрожит… Может, не так будет психовать из-за чрезмерной открытости нарядов.       Решительно свесив ноги с постели, я выскочила из комнаты, прихватив звонилку, заперла дверь и понеслась галопом на преподавательский этаж. Маршрут знакомый, можно сказать «как к себе домой». Я нервно хихикнула от мысли, что у Фенцеслава тусить стала чаще, чем у себя. Сейчас предстояло ещё и исследовать апартаменты Мисс. Было любопытно. Если комнаты альбиноса сочетали в себе брутальную мужскую аскезу — ничего лишнего, всё тяжеловесное и ничего милого, то от комнат учительницы я ждала чего-то похожего на воздушный замок.       Уже забредя на нужный этаж, я внезапно чухнулась, что не знаю комнаты. Бродить по этажу, стучась ко всем подряд было опасно, лазить и подслушивать — тупо.       В одну из дверей что-то грохнуло изнутри, и раздался тоскливый вопль. Я приподняла бровь, нервно подойдя ближе и насторожено прислушиваясь. Причитания в исполнении женского голоса были неразборчивыми, но подсказали, что я явно по адресу и в комнате явно не Ребекка, которая умотала с утра в столицу, чтобы навести марафет перед банкетом у лучших райских мастеров красоты. Чё там у неё за мастера я не знала, но почему-то была уверена, что Витёк не подкачает и я буду не хуже остальных.       Робко постучавшись, я терпеливо ждала, пока за дверью затихнет вой со всхлипами, и её откроют.       Собственно, секунд через тридцать щёлкнул замок, явив на пороге Мисселину в длиннополом розовом махровом халатике с накинутым капюшоном, и с чуть опухшим от слёз лицом. Учительница недоумённо подняла брови и икнула.       — Кейт? У тебя что-то случилось?.. Срочное? Я могу помочь?..       «Как всегда — ради всех, но не для себя…» — огорчённо подумалось мне, но всё же максимально сострадательно улыбнувшись, я отрицательно качнула головой:       — Ничего криминального и противозаконного, но мне действительно нужна ваша помощь. — «И похоже вам нужна моя…» — заключил внутренний голос, — У меня запрет на посещение факультета преисподней без сопровождения учителей. А сегодня туда попасть необходимо кровь из носа. Хотела попросить выручить.       Что-то прикинув в уме, Мисселина настороженно кивнула, буркнув: «жди здесь». Дверь снова закрылась, оставляя меня в коридоре. Из комнаты раздалось гневное бормотание и шелест одежды. Я же была откровенно говоря удивлена тем, что не была отправлена в пешее эротическое без пересадок ещё на пороге. И всё же, состояние Мисселины меня начало тревожить не на шутку. Что-то происходило, и я не была уверена, что справлюсь. Впрочем, если вопрос в том, чтобы выслушать — мои уши всегда в открытом доступе, хоть это на собственном настроении и отражалось…       Через некоторое время дверь приоткрылась, и Мисселина в привычном облачении выскользнула из своих комнат, запирая их на ключ.       — Идём… — меня подхватили под локоть, — Похвально, что ты решила подналечь на учёбу, даже с учётом балагана, в который школа превратилась из-за праздника.       — Н-н-ну, на самом деле всё не совсем так… Но я расскажу на месте, если вы не против. — она приподняла брови, но не стала останавливаться. Только кивнула настороженно. — У вас что-то случилось?       Мисс сморщилась:       — Не бери в голову. Просто не люблю праздники.       «Эм-м-м… Любопытно…» — я покосилась на преподавательницу, но тоже не стала выносить мозги. Между тем, любопытство разошлось не на шутку. И о причинах плохого настроения, меньшей из которых теперь казалась распущенность учениц в выборе нарядов. Тут было что-то личное и куда более насущное. И невзирая на оговорки, тесно связанное с праздником. «Походу, у кого-то проблемы с подготовкой. Но признаваться то ли стесняется, то ли ниже собственного достоинства…» — удивлённо подумалось мне.       Идея пришла в голову спонтанно, и я невольно улыбнулась, когда мы поочерёдно раскрыли крылья, подойдя к разлому, и полетели в сторону факультетского корпуса. Я обратила внимание, что Мисс морщится и старается стряхнуть с крыльев оседающие искры пламени, поднимаемые из разлома потоками горячего воздуха. Медленно начинало доходить, что здесь она хотела бы находиться меньше всего, однако, пошла, чтобы отвлечься, судя по всему. Оставалось только допросить и не перегнуть палку. А дальше действовать по обстоятельствам.       Фойе пустующего корпуса, изукрашенное уродливыми статуями, как всегда мрачное. Пустынные коридоры, распахнутые скрипучие двери аудиторий и библиотеки… Здесь, кажется, всё вообще вымерло. Черти поголовно готовились к балу, не желая отвлекаться на поглощение знаний. И касалось это не только учащихся, но и преподавателей.       Я настороженно прислушалась к тишине коридоров, пытаясь понять, не прискакали ли мы раньше. Однако где-то впереди что-то грохнулось и послышался милый слуху мат в исполнении Витька с обещаниями анальной экзекуции. Мисселина побледнела, приложив ладошку к губам от витиеватой конструкции, выстроенной красноречивым демоном. Хмыкнув, я потянула её на звук за локоть. Кажется, будучи в полном шоке, она даже не находила в себе силы сопротивляться.       В самой последней аудитории по коридору горел свет и, судя по грохоту, творилась какая-то дичь. Стало ещё более любопытно, с учётом, что Витёк сейчас будет не слишком в духе — всё надо будет сделать быстро и максимально качественно…       — Привет! — я вошла в аудиторию, втягивая за собой хлопающую глазами Мисс. — Думала, что придётся звонить уточнять, где вы засели, но не понадобилось.       — Привет, Непризнанная… — Виттор поднял взгляд, вперившись в фигуру преподавательницы, — А это что за нимфа, сошедшая с фресок, украшающих парадные залы цитадели?!       Преподавательница вспыхнула, как Феня после первого совместного утра, и робко улыбнулась, опустив голову:       — Д-добрый вечер…       — Знакомься, это моя преподавательница. Мисселина. — я повернулась к краснющей женщине, указав раскрытой ладонью на демона, — А это Виттор — главный стилист преисподней и личный портной самого Сатаны. Лучший в своём деле и самый рукастый из всех мастеров, которых я когда-то встречала.       Чертяка гордо выпятил грудь, распухая пачкой от такого потока лести по собственную душу. Кажется, даже выше стал и все гомосяцкие ужимки из поведения испарились нахрен. Сейчас он готов был распушить хвост павлином и выплясывать перед Мисселиной, исполняя любую прихоть. Та же, уловив любопытство, бочком-бочком нырнула за моё плечо, ещё более отчаянно краснея и лепеча что-то бессвязное.       Наконец удалось разобрать шёпоток:       — З-зачем мы тут?..       — Красоту наводить. — я с улыбкой кивнула на мастеров, растащивших парты к стенам и подготавливающих инструменты. — Думаю, наш кудесник не откажет в помощи обеим, не так ли?..       — О чём речь?! — вдохновенно потёр ручки Виттор: — Любой каприз будет исполнен! Здесь будет твориться истинная магия преображения!..       Мисселина вздохнула:       — Я чё-то не хочу… Можно я снаружи подожду? Мне не надо. Я всё равно никуда не собираюсь идти…       — Э, нет! Так дело не пойдёт. В коридоре поймают, потом оправдываться… Составьте компанию здесь, если хотите… — Я усадила её на один из стульев, успокаивающе сжав ладони, — Демон не кусается и он классный…       Преподавательница тоскливо вздохнула, но выёживаться на моё счастье не стала. Я же отошла к Виттору, который выкатил на середину аудитории вешалку с нарядами светлых тонов. Перебор тряпок, которые явно были куда круче всего, что я могла найти в собственном шкафу, выбор бледно-персикового комбинезона с вышивкой и блестящими пайетками бело-золотистого сочетания… Единственное, что меня смущало — это упомянутый вырез до пупка и похожий до копчика на пояснице. Открытые плечи, широкие брючины, которые можно было спокойно принять за юбку…       Я скептически поджала губы, приподняв руками свой бюст. Уточнять не понадобилось. Демон завёл меня за вешалку, демонстрируя пару силиконовых накладок, поднимающих сиськи не хуже лифчика с пушапом, но без каких-то тесёмок и лишних перетяжек, которые будут выделяться под выбранной одеждой. Собственно, меня это вполне устраивало, и даже было весьма любопытно. Вот только удержит ли этот агрегат оставшуюся отвисшую четвёрку?..       — Ни ссы… Удержит. Не забывай про магию. — демон вывел меня обратно, — Глифт будешь?       Я покосилась на сжавшуюся в комок Мисселину, и закусила губу:       — А сок в заначке есть?       — Ахуеть… Ты чё, разбавлять начала?! — вытаращился на меня Витёк.       — Не. Я чистый. А вот ей, — я незаметно двинула подбородком в сторону преподавательницы, — Рюмку глифта на стакан сока. Сок какой-то убойный, чтобы не различался алкоголь. Иначе не расслабится. Кажется, она тоже собраться не может. Поможем?       Широченная улыбка демона и хитрый семафор обеими зенками:       — Обижаешь… Я из этого абрикоса такой пЭрсик сделаю, что на балу не кончит только женская половина… Хотя, если постараться… — демон усмехнулся ещё шире, загадочно проговорив, — Пожалуй, женская тоже кончит!       Хихикнув, я покорно забралась на столик, чтобы отдаться на волю мастера ресниц. Принесли глифт. Мисселина, к счастью, от сока не отказалась. Впрочем, как я и рассчитывала, довольно быстро подрасслабилась, начав любопытно оглядываться, следя за тем, что происходит в аудитории. Виттор, уловив изменения, невзначай подобрался к ней поближе, завязывая деликатный добрый диалог на пространные темы, делясь историями. Ещё спустя минут пятнадцать, хихикающая Мисс сушила ногти в маникюрной лампе, просматривая наряды, оставшиеся на вешалке.       Я хмыкнула, когда её загнали после меня на наращивание ресниц, и сама перебралась за столик, отдавая свои руки на волю маникюрщицы. Витёк между тем куда-то удрал, но быстро вернулся с таинственным выражением на довольном табло и очередным чехлом в руках. Мне доверительно сообщили, что это платье из последней коллекции, которое забраковали из-за слишком светлых тонов. А тут леди-ангел. Грех не пристроить такую красоту. Я не спорила, лишь удивлённо поглядывала на Мисселину, даже лёжа придерживавшую у шеи косынку, чтобы не открывать голову.       «Может, она лысая?..» — встревоженно подумалось мне. Пришлось спешно обругать себя и помотать головой. Дурь всякая в бошку лезет на нервной почве. После подсказки Витёк разбадяжил ей ещё стакан сока с глифтом, однако и это не помогло. За косынку цеплялась, как Ребекка за мою пижаму после алкопати. Мне становилось откровенно тревожно. Особенно, когда демон выкатил в середину аудитории пару парикмахерских стульев и огромное зеркало с лампочками.       Приглашающий жест, и я плюхнулась на один из стульев, встревоженно следя за тем, как Витя деликатно лобызнув ладошку Мисс губами, подвёл её ко второму стулу.       — Богиня моя, вам нечего стесняться! Красота бывает совершенно многогранной! Я лишь отполирую наличествующий бриллиант, чтобы он засверкал на празднике жизни, а не тускнел в комнатах, пока прочие будут веселиться!       Мисселина затравленно покосилась на меня, ожидая поддержки.       — Снимай, все свои… — я врубила панибратку, протянув руку и погладив её напряжённое плечо, — Всё будет отлично…       — Ладно… — Мисс вздохнула, и зажмурилась, разжав пальцы.       Виттор неторопливо потянул её косынку вниз, открывая… охрененный переливающийся водопад прямых светлых волос, уходящих за шиворот преподавательского одеяния. Кажется, охренели все мастера, Витя и я до кучи, глядя на действительно потрясающие натуральные локоны. Демон завороженно поддел её волосы от шеи, высвобождая их. По аудитории разнёсся присвист, когда жидкое золото длиной до поясницы оказалось на поверхности, рассыпавшись по плечам Мисселины.       Я прикрыла варежку, восхищённо глядя на эту красоту:       — И такое прятать??? Какого… члена?!       — Они мне надоели… — тихо призналась Мисс, — Мама в детстве какое-то заклинание наложила, отрезать не могу, завить тоже!       У меня не находилось слов. Издав истерический смешок, я призналась:       — Если бы у меня такие волосы были, я бы была счастлива. И завидую сейчас самой белой завистью на какую способна. — преподавательница зарделась польщённо, и я обернулась к Виттору: — Мастер, ваш выход.       Демон картинно поклонился, хватая расчёску и с азартом приступая к финальным штрихам перед переодеванием. Пока мне делали макияж, стилист что-то заплетал, крепил невидимками локоны, брызгал лаком, не пытаясь даже сделать кукую-то дичь. Сдержанная объёмная коса, украшенная поблёскивающими заколками, приподнятый начёсом затылок. Всё смотрелось потрясающе гармоничным. Я невольно любовалась, чувствуя, что день не пролетел впустую.       Мастера поменялись. Визажист переключился на Мисселину, Виттор с довольной физией переключился на мою шевелюру, проверяя, как сохранилась густота после нашей предыдущей встречи. Остался доволен, чуть подравняв кончики, в ход пошли щипцы для завивки, создавшие мягкую волну от середины длины. Собранные золотистым шнуром передние пряди. Тоже без особого выделывания. Филировка чёлки, зафиксированные заколками пряди спереди, чтобы ничего не задевало лицо.       Через несколько десятков минут демон спохватился:       — Так, красотки, переодеваться! Осталось всего полчаса! Я, конечно, согласен, что для леди задерживаться приемлемо, но предпочёл бы насладиться всеобщим восторгом от вашего вида! — он, размахивая руками, погнал нас за ширмы, навесив на них выбранные наряды, и выскочил из аудитории со словами: — Мне тоже надо маленько «припудрить носик»…       Я чуть приподняла бровь, но выступать не стала, уходя за ширму на которой висел комбинезон. Стянув своё барахло, я отложила его на одну из сдвинутых парт и нырнула в мягкую атласную ткань, опомнившись, прилепила сиськодержатели, которые даже лифчиком назвать было сложно. И всё же… Чудо случилось, и мои «уши спаниэля» деликатно встали на нужном месте. После некоторой возни с верхней частью комбеза, грудь полностью приняла нужное положение, и я осталась довольна, выходя из-за ширмы и рассматривая себя в зеркале. На ближайшем подиуме стояли туфли-лодочки персикового оттенка, на другом белые, почти аналогичные. Здраво рассудив, где чьи, я переобулась и стала ждать всё ещё пыхтящую за своей ширмой Мисселину.       Преподавательница появилась ещё через десяток минут и я второй раз за этот день затаила дыхание. Приталенное до середины бедра платье, вышитое золотистыми нитями, усыпанное кристаллами в той мере, чтобы не перекрывать красоту своей хозяйки, соблазнительный разрез на пару ладоней выше колена, открывающий стройную ножку, перекинутая через плечо коса. «Я, конечно, не лесбуха, но… «Ябывдул!» — уже не кажется просто шутеечкой!» — нервно хихикнул внутренний голос.       Мисселина так же восторженно смотрела на меня.       — Ты такая красивая… — хором выпалили мы, выпав из созерцательного дзена.       По кабинету пролетел хохот, и учительница добралась до подиума, встав на каблуки. Образ завершился, и мы снова застыли.       Я чуть улыбнулась, поинтересовавшись:       — Ты… Вы только из-за волос идти на бал не хотели?..       — Пока одни, можно и на «ты». — она отмахнулась, — Да. Надоело всё. Каждый год попытки как-то себя украсить, что-то изменить. В итоге «всё та же Мисселина» и хоть ты удавись. Сегодня пыталась термо-бигуди накрутить. Три часа ходила, сушила всем чем можно, извела два флакона фиксаторов, а толку никакого. Вот и психанула…       — Ну теперь-то… — я красноречиво поиграла бровями: — Всё в ажуре?       Витёк, застывший в дверях, картинно схватился за сердце, потом за рога, имитировал обморок, сползая по стенке, но наконец выпрямился:       — Две богини! И я — грешник, покорно расстилаюсь у ваших ног!.. — демон хохотнул, подойдя ближе, и без сопротивления укладывая наши руки на сгибы своих локтей, — Дамы, я сегодня самый счастливый мужчина в Аду и в Раю!..       «Позёр…» — хмыкнула я внутренне. Мисселина хихикала, пока на нас накинули заклинание, чтобы уберечь одежду на время перелёта в сторону школы. Я незаметно вытянула из кармана своего наряда айфон, взглянув на часы. Бал начался десяток минут назад. Мы опаздывали, но не фатально. Пока меня больше пугала перспектива того, что на мероприятии Феня и Лёва сцепятся, как доберман и белый алабай. И в итоге явно не будут одни укусы…       Витёк деликатно пропустил нас вперёд и взмыл следом. Чтобы не переть пешком, решили лететь до самого школьного крыльца. Я искренне опасалась, что причесон растреплется, но всё было так хорошо сделано, что даже прядка не выбилась. В очередной раз поймав себя на ощущении, что мне нравится быть красивой, я с улыбкой долетела до мраморных ступеней и приземлилась, ожидая свою компанию.       Мисселина ловко опустилась рядом, все ещё восторженно рассматривая себя и меня. Хмель выветрился, оставив храбрость и осознание себя. Кажется, ей не хватало уверенности уже слишком давно. Сейчас же, судя по всему, учительница, всегда казавшаяся робкой и ласковой, обрела несвойственную стальную красоту. Холодную, но при этом живую. Как кубик льда, в котором замёрз потрясающей красоты цветок. Когда подлетел Виттор, она осторожно подхватила подол своего платья, и уже совершенно спокойно положила пальцы на предложенный сгиб локтя, чтобы обозначить своё сопровождение.       «Если Геральд сегодня провтыкает своё счастье, я буду подозревать, что они с Кроули хлебают просроченную виагру…» — усмехнулась я внутренне, подхватив демона под второй локоть, и мы двинулись по переплетению лестниц и коридоров в сторону бального зала. Виттор бормотал что-то из серии «тыщу лет тут не был!» едва ли не на каждом повороте. По-моему, это было не для красного словца, а вполне себе реально.       У дверей в зал он неожиданно застопорился:       — Леди, чё-то мне страшно… Если меня увидят в школе…       — Я же говорила, что готова прикрыть тебя. Скажу, что пригласила. Всё в ажуре, не переживай! — я вздохнула, потрепав его по подрагивающей ладошке.       Мисселина мягко повторила жест со своей стороны:       — Я преподаватель, и имею какой-никакой вес в администрации школы. Тоже прикрою. — улыбка стала заискивающей и обольстительной: — Маэстро не о чем переживать.       Чертяка счастливо вздохнул, уже куда более бодро шагая внутрь, пробормотав:       — Я действительно сегодня счастливейший из мужиков в любом мире…       Из немного сумрачного коридора школы мы шагнули в бальный зал. Внутри всё приплясывало, когда я спокойно прошла вперёд, чувствуя, как шкала внимания заполняется до неадекватных пределов. Внутренняя смущающаяся от всего подряд дурочка уже рухнула в обморок, так что на поверхности осталась только «та самая Кейт», у которой в голове рота тараканов и повёрнутость на антагонистах, которым самое время встать на путь истинный.       Взгляд выцепил стоящих в сторонке Геральда и Феню, о чём-то беседовавших, однако при нашем триумфальном появлении, оба умолкли. Лица вытягивались параллельно с тишиной в бальном зале. «У кого-то случилось прозрение…» — хмыкнула я внутренне, когда Геральд торопливо ухватился пальцами за свой подбородок, вроде почёсывая, но на деле, походу, придерживая отвисшую челюсть. Фенцеслав же продолжал хлопать глазами, даже не меча гневные молнии от вида Витька, которого я продолжала держать под локоть. У альбиноса, кажется, выщелкнулись последние сомнения, и в глазах появилось чёткое понимание, что «язь — рыба его мечты», сегодня отвоевала последний уголок в сердце.       По залу пронёсся гул шепотков, и я улыбнулась.       Мисс не мудрствуя подвела нас к опешившим мужичкам:       — Добрый вечер… — улыбнулась она, кокетливо стрельнув глазами в Геральда, — Знакомьтесь, это Виттор. Лучший стилист преисподней!       Демон снова раздухарился, протягивая раскрытую ладонь обоим преподам для пожатия. Кажется, в состоянии шока они уже плохо соображали, что происходит, потому что покорно ответили на жест. Паузу прервать никто не решался секунд тридцать.       Феня первым вышел из ступора:       — Не думал, что адские стилисты раскрывают внутренний потенциал прекрасной половины ангелов…       Витёк хмыкнул, лукаво подмигнув мне:       — Ну, с Непризнанной ещё не факт, но всё может быть. Что ж, я…       — Ачешуеть!!! — разнеслось по залу, заставив вздрогнуть, кажется, всех собравшихся, — Виттор, ну, собака подлая! Ну удружил!..       Я поёжилась, но натянула на моську вежливую улыбку, оборачиваясь к Сатане. Рогатый чуть ли не бежал к нам с другого конца зала. За ним семенил Рондент, покручивая в руках трость. Паскудное выражение лица секретаря мне не понравилось, но городить скандал пока было не с чего. Тем более, что Лёва, кажется, был во хмелю, счастлив и косил глазами на меня и Мисселину одновременно, жалея, очевидно, что двух мало. И я не о бабах, а о глазах.       Витя отвесил церемониальный поклон:       — Рад, если смог поднять настроение, владыка.       — Я в ах… в шоке! Что за прелестные создания?! — взгляд сместился на меня, уже без предисловий проваливаясь к декольте: — Етить меня через колено! Кейт! Теперь ты просто обязана пойти на практику в ад! Личным ассистентом назначу!..       Феня побагровел, подходя ближе и кивая мне в сторону:       — Пойдём-ка, поговорим. Дело есть…       — Ага… — я попыталась пойти за ним.       — Стоять, ёп… Стоять то есть! — пьяненько рявкнул Лёва, заставив подскочить всех в зале, — Первый танец со мной, потом все разговоры.       Я нахмурилась:       — Не хочу я танцевать…       — Приказ начальника! — заржал рогатый, не слушая протест и утягивая меня в центр зала, — Маэстро, слабайте нам вальс!       «Сука, когда ты уже в такую кашу нарезаться успел?!» — удивлённо присвистнула я внутренне, едва не задыхаясь от перегара. И тем не менее, почти целомудренное объятие за талию, подхваченная рука в тёплых мужских пальцах. Рогатый одухотворённо собрал глаза в кучу, приложив усилия, и улыбнулся мне, словно уже подписал все документы в местном ЗАГСе. Нервно сглотнув, я застыла, как суслик на трассе. Бацать парные танцы я реально не умела, считая себя самым натуральным поленом в этом вопросе…       Однако, грянула музыка и Лёва повёл в танце так, что даже полено стало каким-то удивительно гибким.       — Ты чё устроил?! Табуретки мало было?! — прошипела я.       — Тиха! — шикнул Лёва, обдавая мою физиономию перегаром: — Чё вы все хмурые-то такие?! Ну праздник же! Мне тут Кроули сообщил, что ты испытание с отличием прошла. И охламон, — он кивнул на Рондента, — донёс, что в сторону Рая пошла…       Я поморщилась:       — Вообще-то я ещё не решила куда мне. Когда ты так накидаться успел?!       — С каких пор это стало проблемой? — хохотнул Сатана, — Там пригубил, тут за встречу тяпнул, а потом хлоп и…       — И в кустах спать… — хмыкнула я, решив ковать железо пока горячо: — Виттору спасибо. Если бы не он, я бы и не появилась вовсе.       Лёва широко улыбнулся:       — Да уж. Что не говори, а он всё-таки лучший. Думаю, пора наказание снимать, как считаешь? Подумаешь… булавка какая-то… — рогатый вздохнул: — Я тогда с бодуна был, сам полез одеваться, ну и…       — Ну и козлина ты. — поджала губы я, — Понтов море, а мозгами не пользуешься иногда.       Рогатый не смутившись наклонился к моему уху на повороте:       — «Буква — Ю! ПохуЮ!» — продекламировал он, — Если начальник не самодур, то он просто И.О. Есть исключения, конечно. Но в этом случае ты права. А эта, вторая, кто, кстати?       Я приподняла бровь:       — Мисселина, вообще-то…       Рогатый, кажется, даже протрезвел от такого заявления:       — Да ладно! Эта мышь белая?! Я худею, дорогая редакция! — азартный огонёк в глазах поугас, — Жаль, что ангел… Ух я бы…       — Кобель. — фыркнула я.       Музыка закончилась, и я вывернулась из объятий, направляясь к хмурому Фене, который уже сложил руки на груди, насупившись так, что готов был порваться от негодования, как воздушный шарик с водой, разбившийся об асфальт. Только сейчас заметила, что был действительно в анонсированной престольной форме. «Странно, что я эту сбрую в шкафу не увидела, когда балахоны выкидывала… Сныкал, небось куда-то. Или привёз недавно?» — пронеслось в голове.       Но был… шикарен. Высоченный, статный, морда недовольная, гулька на затылке зализанная до безобразия, плащик за спиной, белые туфельки. Прям залюбовалась, понимая, что всё — пропала баба. Теперь список моих эротических фантазий пополнился ещё на одну: седой прЫнц на белом драконе увозит меня в страну Сексляндию, и живём мы там долго и счастливо, напрочь забывая жрать и спать. От последней мысли к лицу прилила кровь, и я подрумянилась, выжав робкую улыбку. Феня, кажется, маленько оттаял.       Впрочем, балдела от него не только я…       Откуда-то сбоку подошла Ребекка в вечернем платье, и я застыла, не дойдя шагов пять, глядя, как она нагло хватанула его за руку:       — Потанцуй со мной. — приказной тон жахнул по ушам.       — Не хочу. Иди, вон, с Кроули повальсируй отсюда…       Серафим не унималась:       — Один танец. Я что, много прошу?!       — Слушай, отвали, а?.. — вздохнул альбинос, — Уже отплясал с тобой в своё время. До сих пор толком не очухался.       Я поджала губы, незаметно кивнув, мол: «один раз не пидорас». Но тот только дёрнул подбородком, отказываясь, и я внутренне выдохнула, подходя ближе, чтобы защитить свою «половину». Ребекка услышала шаги, повернувшись ко мне. Лицо, кажется, вытянулось от удивления.       — Воу… Привет.       — Здрасте. — я пакостливо улыбнулась, мгновенно утратив интерес: — Ангел Фенцио, вы хотели что-то обсудить…       — Он хотел со мной потанцевать. — буркнула серафим.       — Брешет! — фыркнул Фенцеслав.       Хотелось закатить глаза, но всё же повернулась к Ребекке, выжав улыбочку:       — Кажется, тут предостаточно других кандидатов на любой вкус и цвет. Думаю, вам лучше изменить решение и выбрать другого партнёра. — я улыбнулась чуть шире, — Мне нужно поговорить с наставником о продолжении курса дополнительных.       Ребекка вытаращилась на Фенцио, потом на меня. Озадаченность сменилась на подозрительный прищур. Она открыла рот, ткнув в Феню указательным пальцем, потом в меня. Слов не находилось. Кажется, её вселенная только что рухнула и восстанавливаться не собиралась. Наконец ступор спал, она сложила руки под грудью, поджав губы.       — А я всё думала, что ж ты мне так нравишься. Сразу чувствуется, кто руку приложил… — проговорила серафим, с усмешкой, после чего взглянула на Феню, — Мог бы и…       — Так, руки убери. Мне она тоже нравится. А насчёт дальнейшего: не мог бы. — отрезал он, — Я не буду заниматься с Вики дополнительно. — он дёрнул подбородком, указав на меня, — Этой оторвы выше крыши хватает, и с неё хоть какой-то прок есть. С твоей хрена с два что-то похожее удастся вылепить.       «Один-ноль в пользу сборной школы!» — восторженно подумала я, вежливо кивнув серафиму и собираясь отойти с альбиносом в сторонку, но не преуспела.       Серафим Кроули вышел в центр зала:       — Банкет продолжится после важного мероприятия! Традиционный Очищающий Ливень в этом году решено проводить не только с лучшим Ангелом и Демоном. Преподавательский состав решил выдвинуть кандидатуру Непризнанного в качестве третьего участника обряда. — он выдержал торжественную паузу, оглядывая зал, — Представитель ангелов, лучший ученик Факультета — Дино.       Ангелок скромно улыбаясь нарисовался из толпы, подойдя к директору, и покосился в нашу сторону, ожидая отцовской благосклонной улыбки, но быстро сдулся, заметив его в компании Ребекки и меня. Кажется, его перекосило самым откровенным образом. «Палёным запахло… Пердак полыхнул сказочно, кажись…» — внутренне хмыкнула я.       — Это честь для меня. — вздохнул Диноферий.       — Представитель демонов, лучший ученик Факультета — Люцифер! — провозгласил Кроули.       Люцик с ленцой выполз на середину зала, встав с другой стороны от серафима. Молча, сунув руки в карманы и наслаждаясь далеко не первым триумфом. Женская половина демонов чуть ли не издала стон. Мне же захотелось закатить глаза. Мудак остаётся мудаком даже в красивом костюмчике.       — Мой пацан… — гордо разнеслось по залу со стороны Лёвы.       Я не удержалась и фыркнула, едва не озвучив поправку: «мой пЕздюк».       Кроули между тем продолжил:       — Как я уже говорил, лучший Непризнанный тоже определён. Точнее — Непризнанная. Единогласно составом преподавателей одобрена кандидатура Кейт! — серафим колюче вперился в меня блёклыми зенками.       Захотелось поёжиться и спрятаться за Феню. Судя по всему, «единогласность» заключалась в том, что он сам сдержался. Впрочем, не удивительно, с учётом недавнего разбора полётов. Пожалуй, он бы скорее предложил кого угодно, но не меня. Но если преподы решили… Да и всплыло, что альбинос меня всё это время курировал… Отступать было глупо. Я его гордость сегодня и причина показать всем комбинацию из среднего пальца: «ещё есть порох в пороховницах и ягоды в ягодицах!».       Фенцеслав осторожно подтолкнул меня в лопатки:       — Шуруй давай. Твой выход.       Я неуверенно улыбнулась через плечо, и всё же вышла вперёд, встав чуть правее Люцифера. Демон чуть ли не брезгливо отступил ещё чуть дальше, чем вызвал у меня кривую усмешку: «Повезло тебе, гадёныш, что твой папаня меня не заинтересовал. Так бы стала мачехой и попробывал бы ты так себя вести…». По залу прокатилась очередная волна аплодисментов, и мне почему-то стало неуютно. Казалось бы, страха публичности у меня отродясь не было, а тут прорезался…       Студенты и преподаватели потянулись к выходу. Я нервно побрела следом за Кроули, вполуха слушая инструктаж по технике безопасности, которую, кажется, озвучивали для меня одной. Парни-то уже ливень открывали. Для меня, по мнению директора, было в диковинку. Я же судорожно напрягла извилины, вспоминая этот момент в каноне. Рассказ Геральда о том, что слёзы драконов даруют страдающим лёгкую смерть.       «Это какой Боливар должен быть, чтобы мою тушу выдержать?!» — ужаснулась я, представив, как бедный дракон сломается пополам под моим весом. Тем не менее во дворе стояла пара драконов. «Ещё лучше… Это мне ещё с кем-то из парней лететь?! Сука! Я люблю животных! Я не хочу их убивать!» — панически металось в голове. На удивление, Диныч, видимо, поймав суровый взгляд отца, отвёл меня за локоть к своему дракону, собираясь подсадить, но…       Над школой раздался рёв, и на площадку, загребая лапами приземлился Фыр.       Я вытянула локоть из руки Дино, и подошла к зверюге, припавшей на лапы, чтобы позволить на себя забраться.       — Суицидник что ли?! Я ж тебя раздавлю! — прошипела я.       — Фыр! — яшпериц подтолкнул меня мордой в поясницу, приглашая всё же усесться.       — Мне страшно. — призналась я, за что получила аккуратный укус за руку, словно немую просьбу не выёживаться, — Ладно, хрен с тобой. Только умоляю: аккуратнее. Если будет тяжело — скидывай. Сама долечу…       Дракон вздохнул, и я забралась на его спину, стараясь упираться ногами в землю, чтобы реально не расплющить. Только сейчас дошло, что все собравшиеся во дворе молча наблюдают этот цирк с конями. Я хотела было что-то ответить, но прикусила язык.       Первым из ступора вышел Геральд:       — Охренеть… Его преподаватели и драконоводы приручить не могли, а эта русская справилась так, что Фыр сам прилетел, чтобы в ливне поучаствовать…       Я хмыкнула, чуть наклонившись, и пробормотав в ухо дракона:       — Тоже мне, драконоводы… Бухать, небось, никто не пробовал с тобой до меня…       Могла поклясться, но Фыр заржал после этой реплики. Ящер резко распрямил лапы, и я опасливо наклонилась вперёд, уцепившись руками за его шею. Ждала, что будет кряхтеть от натуги, но он даже не дёрнулся. Прозвучала команда Геральда, и драконы взмыли в высь, унося нас в звёздное ночное небо. Ни единой тучи… только звёзды и бесконечный глубокий космос. Я завороженно оглядывалась, наблюдая, как ящеры кругами взмывают всё выше, создавая воронку водоворота из которой расползаются густые пушистые облака, мгновением позже превращающиеся в тучи.       Набор высоты замедлился, и драконы замерли, едва работая крыльями. Первый рык, который издал зверь Люцика, ему вторил дракон Диноферия. Фыр, кажется, набрал в лёгкие больше воздуха, издав такую руладу, что я всерьёз подумала, как бы Ребекка у него персональные уроки храпа не брала. Ну очень похоже вышло! Рык повторился, став абсолютно синхронным. И ещё раз, и снова…       Небо расколола молния, разделившись на десяток ветвей и первые тяжёлые капли сорвались из туч, падая вниз, набирая скорость, рассекая воздух… Я неожиданно ощутила какую-то несвойственную лёгкость. Странную. Кажется, где-то там, действительно сотни неизлечимых получали свой покой. Стало немного горько, вспомнились все больницы и госпитали, где мне довелось побывать. Отделения, куда переводили моих соседей по палате. Когда-то я тоже ждала, что поеду в хоспис, но удалось выжить. И сейчас… Сейчас, кажется, открылись глаза: умирать не всегда страшно. Особенно когда жизнь превращается в существование.       Сбоку подлетел Дино, перекрикивая стихию, поинтересовавшись:       — У тебя всё в порядке?..       — А? — я хлопнула глазами.       — Ты… плачешь. — немного смущённо проговорил парень.       Охнув, я провела пальцами по щекам, смахивая влажные дорожки, и выжала улыбку:       — Всё в порядке. Просто… — отмахнулась, — Не важно. Всё хорошо. Правда.       Диныч кивнул:       — Возвращаемся! Обряд прошёл по правилам… Кейт, снижайся…       Я хмыкнула, буркнув в шею дракона:       — Погнали домой, пока у тебя хребет под моей задницей не сломался.       — Фыр! — обиженно выдал яшпер, но сделал изящный полкруг, начав спиралями снижаться, пробивая толщу густых пушистых шапок облаков.        Морось начала пропитывать причёску и комбинезон. Я ощутила, что вымокла до нитки. Просто сырость, не дождь. «Надо дойти до туалета, косметику поправить и хоть заклинанием просушиться…» — пронеслось в голове. На очередной спирали я одуплила, что меня ещё и укачивает. В туалет захотелось ещё и по другой причине. Мыслишки о беременности я гнала, да и рано было. Так что… «Да ну нахуй… Точно укачало! Никаких залётов!» — панически скакало внутри.       Драконы приземлились на площадку внутреннего двора, и я торопливо соскочила с Фыра, наспех поблагодарив за покатушки, уносясь в сторону дамских комнат.       В спину донёсся встревоженный голос Фени:       — Кейт! Погоди! Давай пого…       — Десять минут! Умоляю!.. — я понелась к туалетам, зажимая руками губы.       От того, что земля под ногами никуда не улетала, тошнота начала отступать, как и головокружение. Дурнота отступила, как и панические мыслишки о беременности. Толкнув дверь в уборные, я метнулась к зеркалу, открывая кран, и набирая воду в пригоршни. Первая мысль об умывании была отметена — макияж поплывёт, а банкет ещё продолжается. Вытянув салфетку из подвесного бокса, я взглянула на себя в зеркало, оценивая «ущерб». Только тушь немного потекла в уголках глаз.       Внутренне возблагодарив Витька за хороший водостойкий косметос, я поправила все безобразия, ещё раз набрала воды, чтобы попить, и окончательно успокоиться. Внутри действительно всё улеглось. И после ливня особенно. Сейчас хотелось культурно выпить, выслушать Феню, а потом утащить его в уголок и затискать. Я ещё раз довольно вздохнула, хлопнула рукой по смесителю, отключая воду, и развернулась в сторону выхода.       — Твою мать… — я ощутила, как одна силиконовая накладка от груди начала отходить, и зашла в кабинку, поправляя «надёжную поддержку», тихо беззлобно хихикая: — Витёк, пиздобол…       Сиськи вернулись «на родину», и я открыла дверь, выходя наружу. Свет в сортире погас, и в грудь что-то ткнулось. Больно. Очень больно. А потом ещё раз. И ещё. Полосуя кожу, протыкая лёгкие, которые булькая начали заполняться кровью. Очередной удар прервал попытку заорать, и я шатнулась назад, чувствуя, что от середины груди начинает расползаться холод. Зато боль начала отступать. Вообще всё стало отходить на второй план. Покой возвращался, но совершенно не так, как я хотела…       — Ты его не достойна, дрянь!.. — пробормотал до одури знакомый… мужской голос, едва разборчиво, — Сдохни!..       Последний удар прощёлся по горлу наотмашь…       Я упала на спину, чувствуя, что начинаю куда-то проваливаться. Последней мелькнувшей мыслью было, что с Феней я так и не поговорила, а ещё умирать в сортире как-то не комильфо, но для той, кто впервые убился о навесной кухонный шкафчик уже не удивительно…