Белый Дракон и его Тень

      В лапшичной при постоялом дворе находилось так много народа, что даже яблоку негде было упасть. Каким-то чудом Цзыцю удалось отыскать себе свободный столик у самого окна, но даже это небольшое предприятие обернулось для него целым приключением, к тому же не очень приятным. Обычно он предпочитал тихие, немноголюдные места, но в этот раз решил пойти на поводу у Чу Ина, которому не терпелось найти себе кого-нибудь для новой партии.       — Здесь так много людей! — донесся сильно взволнованный и очень хорошо знакомый возглас у Цзыцю прямо над ухом. Или, если еще точнее, прямо в ухе. В толпе древний призрак зачастую отказывался принимать видимую форму и поэтому сейчас сопровождал своего юного друга, будучи лишь бестелесным голосом. — Наверняка среди них найдется хоть один настоящий мастер! Сяо Байлун, ешь скорее, и давай пригласим кого-нибудь сыграть с нами!       Цзыцю, осторожно продвигаясь сквозь очередь с миской лапши, тяжело вздохнул.       — Слушай, тебе не кажется, что ты немного… перегибаешь? Мы ведь уже договорились сыграть с господином Фу после обеда.       До ушей юноши тут же донесся тягостный стон.       — Это будет только через несколько часов, я не могу ждать так долго!.. Пожалуйста, сяо Байлун, давай найдем еще кого-нибудь! Разве не для этого мы немного отклонились от пути? Нам ведь придется уходить всего через несколько дней, а я не могу упустить такую чудесную возможность сразиться со всеми здешними мастерами!.. Сяо Байлун, ну пожалуйста, не мог бы ты самую чуточку поторопиться?..       Цзыцю, случайно толкнув кого-то в образовавшейся толчее, пробормотал извинения и занял самый крайний столик в углу, который оказался для него спасительным островком. Количество людей в лапшичной продолжало неустанно расти. Цзыцю про себя порадовался тому, что ему посчастливилось пройти городские ворота ранним утром одним из первых: сегодня, в день Юаньсяоцзе*, многим хотелось побывать на празднестве и посмотреть на многоцветие фонарей, украшающих главные улицы города. Цзыцю и сам был не против полюбоваться чудесным видом, посмотреть на традиционные танцы и представления, да только вот некий строптивый дух возрастом в тысячу лет не замолкал ни на секунду, постоянно напоминая, для чего они прибыли сюда. С тех самых пор как один случайно встреченный путник рассказал им о том, что в Цзясине очень популярно го, Чу Ин только и грезил о том, чтобы побывать там. Цзыцю сразу понял, что придется сделать небольшой крюк, но не стал возражать. Они спустились с гор и снова стали частью цивилизации.       За последние месяцы им нечасто доводилось играть с другими людьми, и партии эти длились очень недолго. Найти сильного соперника для Чу Ина оказалось непростой задачей, но Цзыцю был убежден, что рано или поздно кто-нибудь составит ему достойную конкуренцию. Однако пока реальность разочаровывала. Из-за этого призрак почти все время унывал и капризничал сильнее обычного.       Утром, когда после долгого пути они наконец-то добрались до города, Чу Ин немного приободрился: глаза его загорелись азартом, и он начал трещать без умолку. Временами Цзыцю казалось, что из них двоих именно он был взрослым, потому что его призрачный наставник порой вел себя так, будто у него за плечами была не тысяча лет, а максимум десять. Но если раньше юноша не придавал его поведению большого значения и чаще всего внимал просьбам друга с добродушным снисхождением, то в этот раз Чу Ин просто превзошел сам себя. Цзыцю никакого понятия не имел о том, что на древнего призрака вдруг нашло сегодня: обычно он вел себя очень мудро и рассудительно. Да, иногда Чу Ин бывал нетерпелив, когда обстоятельства складывались не в их пользу, или впадал в меланхолию, днями напролет тягостно вздыхая. Цзыцю делал все, чтобы их путешествие было не напрасным, всегда позволяя Чу Ину вести, так как считал, что нужно помогать ему в его поисках. Юноша никогда не ставил под сомнение слова наставника и искренне верил, что Божественный Ход существовал. Как и для Чу Ина, го стало всей жизнью Цзыцю, однако временами одержимость древнего призрака слегка пугала и заставляла юношу немного усомниться в том, что его любовь к игре могла потягаться с той, которую питал Чу Ин.       Цзыцю взялся за палочки и, взглянув на миску перед собой, понял, что у него напрочь пропал аппетит. Он почти физически ощущал нетерпение Чу Ина, хотя того даже рядом не наблюдалось.       — Ладно, — на одном выдохе произнес Цзыцю, зная, что ему нечего было противопоставить тысячелетнему духу. Даже после стольких лет мало что изменилось, и юноше приходилось прилагать большие усилия, чтобы отказать наставнику в чем-либо. Обычно Цзыцю даже не раздумывал над подобными вещами, будучи всегда на стороне Чу Ина и поддерживая его в стремлении играть, но сейчас… Тень раздражения вспыхнула и тут же угасла. Цзыцю, смирившись, мысленно усмехнулся. Как вообще можно было долго сердиться на того, кто полжизни неотступно находился рядом и поддерживал во всем?.. — Хорошо, я сделаю, как ты просишь.       Снова взявшись за палочки, Цзыцю услышал восторженный возглас Чу Ина и сам не смог сдержать улыбки. Сколь мало ему нужно было для счастья…       Покончив с едой, юноша покинул постоялый двор и вышел на свежий воздух. Древний призрак был в прекрасном расположении духа и едва слышно напевал себе под нос какую-то мелодию. Цзыцю же воспользовался подвернувшимся случаем насладиться предпраздничной атмосферой. Улицы и проулки города преображались прямо на глазах: люди со всех сторон неустанно трудились, развешивая разноцветные бумажные фонари. Он на мгновение подумал, что было бы здорово и самому запустить один в небо. Прежде Цзыцю никогда не доводилось делать ничего подобного, и он даже подивился, как раньше ему не приходила в голову подобная мысль. Ведь уже прошло много времени с тех пор, как они отправились в путь…       — Сяо Байлун, смотри, там кажется какой-то салон!       Цзыцю непроизвольно вздрогнул от неожиданности, когда древний призрак внезапно материализовался рядом. Чу Ин указывал веером куда-то в сторону, и юноша, проследив за направлением, увидел вывеску.       — «Салон настольных игр». К Го ведь это тоже относится, разве нет? — с надеждой спросил наставник, и Цзыцю, заприметив неподалеку пожилого мужчину, вешающего фонарь на крючок, кивнул головой в его сторону.       — Пойдем спросим?..       Незнакомец оказался очень добродушным хозяином салона. Узнав, что Цзыцю прибыл издалека в поисках достойных соперников, дедушка любезно проводил его внутрь, где стояли столы с досками для сянци, сёги и го. Людей внутри было относительно немного, что и понятно: большинство сегодня готовилось к празднику.       — Можете пригласить на партию кого хотите: все здесь мои постоянные посетители и хорошие люди, которые всегда только рады обменяться опытом и померяться силами с путешественниками.       — Спасибо большое, — искренне поблагодарил хозяина Цзыцю, пока Чу Ин, стоявший рядом, вытягивал шею, чтобы кого-то рассмотреть в глубине помещения.       — Полноте, — рассмеялся старик, махнув рукой. — На стойке регистрации лежит учетная книга, а рядом стоит блюдо с пирожными. Впишите свое имя и возьмите себе одно.       — Вы очень добры, — улыбнулся Цзыцю, после чего хозяин сказал несколько слов о том, как много у него еще дел, и, захватив связку фонарей, снова вышел на улицу.       Юноша сделал все так, как ему было сказано. Вписав свое имя в книгу, он взял одно юаньсяо и подошел к древнему призраку. Чу Ин с радостным возбуждением на лице указал на кого-то в дальнем углу.       — Там человек разбирает партию в Го. Я думаю, он нам подойдет.       Цзыцю кивнул и посмотрел на наставника.       — Помни, у нас всего два часа до назначенной встречи с господином Фу. Лучше не опаздывать.       Судя по мечтательному выражению на лице тысячелетнего духа, было большой удачей, если он расслышал хотя бы половину из сказанного. Впрочем, Цзыцю небезосновательно подозревал, что ему и на этот раз не стоило беспокоиться о времени. Скорее всего, за эти самые два часа они сменят как минимум пару противников.       — 18-17, — скучающе произнес Чу Ин полчаса спустя, чем окончательно выбил почву из-под ног их первого соперника.       Ян Чен, невысокий круглолицый мужчина средних лет, пораженно смотрел на гобан целых две минуты. Цзыцю был уверен, что противник за все время даже и не моргнул ни разу. Юноше было немного жаль бедолагу.       — Я проиграл, — негромко произнес он убитым тоном и шумно втянул носом воздух. — Честно говоря, я совсем не ожидал, что все закончится так быстро.       — Я тоже, — с разочарованным вздохом сказал Чу Ин, помахивая веером и с тоской поглядывая на доску. — Начало было весьма многообещающим… Какая досада.       Цзыцю не обратил внимания на слова призрака и ободряюще улыбнулся сопернику.       — На самом деле начали вы неплохо, но потом сделали несколько неудачных ходов… Вот здесь. — Юноша указал на несколько пунктов в левом верхнем углу гобана. Ян Чен внимательно следил за каждым его движением. — В тюбане вам сразу стоило провести атаку, а не защищаться. Это дало бы вам небольшой шанс исправить положение в дальнейшем.       Ян Чен слушал очень внимательно, пока Цзыцю объяснял ему, где и как он ошибся. Чу Ин, поняв намерения своего юного спутника, тут же потерял всякий интерес к происходящему. Очень скоро призрак принялся красноречиво вздыхать у него за спиной, теряя терпение и сопя все громче и громче с каждой минутой. Он часто так делал, когда хотел, чтобы Цзыцю обратил на него внимание.       — Сяо Байлун!.. — позвал его Чу Ин, поняв, что тактика с тяжкими вздохами на этот раз не принесла нужного результата.       Воспользовавшись тем, что Ян Чен смотрел исключительно на гобан, Цзыцю обернулся к наставнику. Тот переминался с ноги на ногу и все еще недовольно сопел.       — Пожалуйста, потерпи еще чуть-чуть, — тихо шепнул Цзыцю, на что древний мастер только прищелкнул языком и отвернулся.       Довольно часто поражение сильно било по самолюбию соперников, и после окончания игры они стремительно уходили, не желая разбирать партию. Юноша прекрасно осознавал, какое впечатление сила древнего призрака производила на игроков, которые значительно ему уступали, и при случае после партии старался объяснить ход мыслей Чу Ина противнику, если тот был готов слушать. Нельзя было пренебрегать шансом поделиться с миром игрой наставника. Цзыцю про себя порадовался, что Ян Чен не боялся провалов и сосредоточенно внимал всем его объяснениям.       — Теперь я понял, — через некоторое время задумчиво произнес он, а потом поднял неуверенный взгляд на юношу и робко улыбнулся, обнажив ряд неровных зубов. — Могу я просить вас сыграть со мной еще раз?       Цзыцю даже не успел оглянуться, чтобы узнать мнение духа. Чу Ин издал еще один красочный вздох, закрыл веер и сердито произнес:       — Оставляю его на тебя, сяо Байлун.       Заметив краем глаза, что древний мастер исчез в белесой дымке, юноша ощутил легкий укол совести, но тут же выбросил это из головы. У Чу Ина будет еще много возможностей испытать силу мастеров этого времени.       — Я не возражаю, — с ответной вежливой улыбкой произнес Цзыцю. — Но у меня сегодня запланирована еще одна игра, и, боюсь, я не смогу уделить вам много времени.       Ян Чен тут же просиял и замахал руками.       — Что вы, господин, всего одна партия. Благодарю, что согласились.        Он склонил голову, и юноша последовал его примеру.       Цзыцю за все прошедшие годы очень нечасто приходилось играть без Чу Ина за спиной, если партия не имела отношения к ставкам. Юноша привык к тому, что древний призрак все равно стоял рядом и молчаливо наблюдал, даже когда Цзыцю самолично сражался за гобаном. Иногда Чу Ин мог давать советы, если ситуация на доске ставила юношу в тупик, иногда обходился лишь полунамеками, желая, чтобы его друг до следующего верного хода додумался сам. Цзыцю уже давно воспринимал призрачного наставника как часть себя и потому даже не сильно поразился, когда понял, что его отсутствие никак им не ощущалось. Юноша все равно продолжал слышать голос Чу Ина всякий раз, стоило взять камень в пальцы. Голос, который уверенно направлял Цзыцю так, будто дух действительно стоял рядом и указывал ему, как стоит сыграть.       Ян Чен снова проиграл, но все равно остался ужасно доволен. Цзыцю же испытывал противоречивые чувства после своего внезапного открытия, поэтому несколько рассеянно попрощался с новым знакомым и направился в чайную, где у него была назначена встреча с уважаемым господином Фу, одним из старых мастеров империи, отошедшим от мирской суеты много лет назад.       Чу Ин возник рядом, едва юноша миновал многолюдную площадь.       — И как прошла вторая игра? — деланно равнодушно поинтересовался древний призрак, и Цзыцю, отмахнувшись от смутного беспокойства, понимающе усмехнулся и метнул на спутника заинтересованный взгляд.       — Не поверю, что ты не наблюдал хотя бы издали.       Чу Ин будто бы слегка смутился и неуверенно повел плечами.       — Может, совсем немного.       — Если ты все равно смотрел партию, то почему не остался? — спросил Цзыцю, все еще внимательно рассматривая призрака.       Чу Ин выглядел подавленным и бросал на юношу какие-то непонятные короткие взгляды. Пауза затягивалась, и юноша, остановившийся посреди улицы, снова поймал себя на мысли, что совершенно ничего не понимает. Временами Чу Ин и правда вел себя как ребенок, и его настроение могло кардинально меняться по несколько раз в день. Цзыцю прекрасно знал это, но порой не мог определить причины того или иного его состояния.       Древний дух, сжав в пальцах веер, смотрел куда-то на свои руки и не торопился отвечать. В голове юноши забренчала неожиданная догадка.       — Ты… обиделся?       — Я хотел сыграть с кем-то еще, но ты не обращал на меня внимания, сосредоточившись на Ян Чене, — сердито выпалил Чу Ин, насупившись. — Его навыки в лучшем случае ненамного выше среднего, но, вполне вероятно, он мог посоветовать кого-то посильнее, если бы ты его спросил, вместо того чтобы тратить время на разбор партии… Тебе ведь было известно, что я не хочу терять и минуты, пока мы здесь, но все равно меня проигнорировал. Это было очень бесчувственно с твоей стороны, сяо Байлун.       Сначала от всей нелепости ситуации Цзыцю едва ли не рассмеялся в голос: высокомерие тысячелетнего духа все еще порой поражало его до глубины души. Но он тут же напомнил себе, что в этом не было ничего нового и необычного. Разве ранее Цзыцю не был свидетелем таких сцен?.. Чу Ин был помешан на го, для него в жизни не существовало ничего важнее, и юноша прекрасно это знал, но все же иногда бывали моменты, когда он просто не мог закрывать глаза на происходящее. Некоторое время Цзыцю просто смотрел на духа и отстраненно думал о том, что в детстве ему было значительно проще иметь дело с причудами Чу Ина, чем сейчас.       Возможно, потому что за все эти годы из них двоих в действительности вырос только он один.       — Я и подумать не мог, что ты воспримешь это так близко к сердцу. Просто мне стало жаль Ян Чена и захотелось ему помочь… Тебе ведь неизвестно, насколько тяжело приходится твоим противникам. Ты с блеском выигрываешь партию и исчезаешь, оставляя их расстроенными и подавленными мыслями о том, что им никогда не достичь твоего уровня. Я знаю, каково им.       Взгляд Чу Ина вдруг неуловимо изменился, но Цзыцю продолжил говорить, прежде чем древний призрак успел открыть рот.       — Я ни в чем тебя не виню. Может, однажды у меня получится сравняться с тобой, и поражения других перестанут иметь значение. Кто знает? Но сейчас я не хочу, чтобы по дороге к цели наше го беспощадно разрушило чьи-нибудь надежды и мечты.       Чу Ин пристально смотрел на него, пока сам Цзыцю надеялся на то, что не сделал все только хуже и сумел правильно донести свою мысль.       — Я никогда не думал об игре… с этой точки зрения, — едва слышно произнес дух, виновато опустив голову. Он помедлил мгновение, а затем добавил едва слышно: — Прости меня, сяо Байлун, я был нетерпелив и несправедлив к тебе.       Юноша искренне улыбнулся, испытав громадное облегчение.       — И ты меня прости. Я ведь обещал тебе найти соперников, а вместо этого неосторожно задел твои чувства, — мягко сказал Цзыцю, и древний призрак после небольшой заминки неуверенно кивнул, по-прежнему не смея поднять глаза. Юноша немного подумал и принял решение. — Что ж, раз уж так получилось, я тебе это компенсирую. После партии с господином Фу мы обязательно найдем еще кого-нибудь. Что скажешь?       — Правда? — с робкой надеждой спросил Чу Ин, и вдруг тень озабоченности пробежала по его лицу. Он снова опустил взгляд на свои руки и тихо добавил: — Сяо Байлун, если ты не хочешь, то так и скажи. Я все понимаю и не буду настаивать.       — С чего ты взял? Мы же договорились, все в порядке. Просто мой долг иногда напоминать тебе, что временами ты слегка… увлекаешься. Мы вполне можем вечером снова сыграть, если нам удастся найти кого-нибудь. Я дал тебе слово и сдержу его, ты же знаешь.       — Да, — эхом откликнулся Чу Ин, — просто…       Он не договорил и умолк, будто у него не хватало сил или желания произнести вслух то, что не давало ему покоя. И выглядел при этом древний призрак все еще каким-то на редкость подавленным. Цзыцю нахмурился, теперь уже абсолютно точно ничего не понимая. Неужели какие-то из его слов возымели такое неожиданное воздействие?..       — Что с тобой, Чу Ин? Ты все еще расстроен? Ну же, взбодрись, у нас сейчас важная игра. Ты ведь утром был так счастлив, когда господин Фу согласился на партию с нами. Что теперь не так? Я ведь даже пообещал тебе еще одну игру вечером… Чу Ин?..       — Скажи, я… слишком давлю на тебя?..       Он несмело поднял глаза, и Цзыцю громко вздохнул. Мимо проходили случайные прохожие, но едва ли кто-то из них обращал внимание на странного одинокого юношу, неизвестно отчего застывшего посреди улицы и глядящего в никуда.       Цзыцю только покачал головой.       — Я все понимаю, и не мне тебя осуждать. У меня никогда не получится понять, через что тебе довелось пройти, и вряд ли я когда-нибудь действительно смогу постичь всю глубину твоих чувств к го. В моих скромных силах только сопровождать тебя, чтобы помочь найти Божественный Ход. Это то, что придает моей жизни смысл. Так было и будет всегда.       — Сяо Байлун…       Юноша ободряюще улыбнулся.       — У нас впереди все время этого мира. Мы будем путешествовать по империи до тех пор, пока не исполним твое желание. Верь мне. Я тоже очень хочу увидеть, как будет сделан этот легендарный Божественный Ход.       Взгляд Чу Ина заметно потеплел, и у Цзыцю сразу отлегло от сердца, когда он увидел, как мелькнула на бледном лице тень улыбки.       — Ты правда… не сердишься?       — Конечно нет, — поспешил заверить наставника юноша. — Что бы ни ждало нас в будущем, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.       Чу Ин кивнул и тепло улыбнулся ему. Цзыцю просиял в ответ.       — Идем. — Он кивнул головой в сторону чайной, очертания которой угадывались впереди. — Сразимся с господином Фу.       Внутри, как и в лапшичной утром, было многолюдно, но хотя бы в этот раз Цзыцю не стоило беспокоиться по поводу свободного столика. Господин Фу был здесь завсегдатаем и постоянно занимал одно и то же место. Первым делом, когда они пришли в Цзясин, юноша выяснил, кто был в городе самым сильным игроком в го, после чего поспешил нанести ему визит. Им оказался Фу Тянь Цзе, и сперва он не пришел в восторг от того, что какой-то юный путешественник захотел бросить ему вызов. Но после того как Цзыцю назвал ему свое имя, отношение старого мастера сразу же изменилось. Он согласился сыграть одну партию и, чтобы не изменять многолетней привычке, назначил время и место в своей любимой чайной.       Управляющему за стойкой Цзыцю только и потребовалось, что назвать имя старика, после чего ему любезно указали на нужный столик.       — Мы рано пришли? — взволновано спросил Чу Ин, оглядываясь по сторонам. — Я нигде его не вижу.       — Не волнуйся, он обязательно появится, — убежденно ответил Цзыцю, сев на стул и расправив складки на плаще.       Древний призрак вопросительно приподнял бровь.       — Почему ты так уверен?       — Любопытство, — улыбнулся юноша и поднял голову, чтобы встретиться взглядом с призрачным наставником. Тот продолжал непонимающе смотреть в ответ, и Цзыцю принялся объяснять: — Ты разве не заметил? Он согласился на партию только после того, как я назвал свое имя. Это значит, что мастер Фу уже что-то слышал обо мне… то есть о нас. Хотя бы ради того, чтобы проверить, насколько правдивы слухи, он точно не упустит возможность сыграть с нами.       — А, — протянул Чу Ин, и уже через секунду довольная улыбка озарила его лицо. — Я понял. Все дело в том, что мы уже стали знамениты. Разве это не чудесная новость, сяо Байлун?       Взгляд тысячелетнего духа мечтательно устремился вдаль. Цзыцю прикрыл рот рукавом, чтобы подавить рвущийся наружу смешок. Это выражение лица юноша прекрасно знал: если в ближайшее время господин Фу не появится, то последует очередной экскурс по воспоминаниям из Южной Лян. Некоторые истории Чу Ина Цзыцю доводилось слышать множество раз, но ему они практически никогда не надоедали, если только духа не заносило и он не начинал петь дифирамбы своей божественной гениальности.       К добру или к худу, в этот раз все давние воспоминания призрака остались при нем.       — Вот он, — сказал Цзыцю, заметив вошедшего через внешние седзи старика.       Господин Фу сказал что-то управляющему, и тот, кивнув, исчез где-то в глубине помещения. Юноша встал и, когда почтенный мастер подошел к нему, вежливо поклонился. Чу Ин рядом последовал его примеру.       — Бай Цзыцю, — протянул старик, окинув юношу оценивающим взглядом с ног до головы, — земля полнится слухами. Но я не из тех, кто слушает, что говорят на улице**.       — Он мне уже нравится, — одобрительно вставил Чу Ин, неторопливо раскрыв веер с присущим ему благородством.       Цзыцю склонил голову в вежливом поклоне.       — Победа ждет впереди или поражение, я сделаю все, чтобы эта игра была достойной.       Господин Фу гортанно рассмеялся и, присев, жестом указал юноше на стул напротив. В этот момент управляющий принес гобан и две чаши с камнями.       — Что ж, покончим с церемониями, — добродушно произнес старик.       Разыграв камни, Цзыцю и Фу Тянь Цзе поклонились друг другу. Чу Ин, стоящий за левым плечом юноши, также величественно склонил голову.       — Правый верхний угол, хоси, — сказал древний призрак, и Цзыцю послушно поставил белый камень в указанное место. Господин Фу занял «звезду» в левом верхнем углу.       — 17-16.       Цзыцю поставил свой камень на гобан. Старый мастер кивнул каким-то своим мыслям и ожидаемо поставил черный камень в 16-4.       — 11-17.       Игра продолжалась несколько часов, шла очень плавно и неторопливо. Юноша был полностью поглощен процессом, поэтому на некоторое время все посторонние звуки ушли куда-то на задний план. Как всегда ясным оставался только голос призрачного наставника, указывающий и ведущий за собой одновременно. В этой партии Чу Ин не изменял своим любимым привычкам, которые за столько лет перенял Цзыцю, и юноша, наблюдая за развернувшимся на гобане сражением, поймал себя на том, что, если бы он сыграл самостоятельно, разница между их с Чу Ином ходами была бы совсем незначительна.       — Как интересно, — вдруг сказал Фу Тянь Цзе, и от неожиданности Цзыцю невольно вздрогнул. Подняв глаза на старого мастера, юноша заметил, что тот разглядывал его с большим любопытством. — Молодой человек, могу я узнать, кто учил тебя играть? Некоторые приемы, которыми ты пользуешься, едва ли можно отыскать в современных учебниках.       — Еще бы, — самодовольно протянул Чу Ин, как всегда не в силах воздержаться от комментария, когда речь касалась его стиля игры, — это же мои приемы.       — Мне еще не приходилось видеть, чтобы настолько архаичные построения так умело и изящно вплетались в нынешнее го.       — Может, они и архаичные, но все еще несомненно очень действенные! — тут же парировал дух.       — Иметь такой уровень мастерства в твоем возрасте без наставника, который бы обучал тебя столь нестандартному ведению игры, кажется мне невозможным. Но я не знаю другого такого человека и никогда не слышал о ком-либо, кто бы играл похоже. Поэтому смею предположить, что где-то в империи среди людей скрывается великий отшельник. Я хотел бы узнать, кто он.       Цзыцю покосился на призрака. Только что Фу Тянь Цзе не нарочно отсыпал щедрую порцию соли на раны Чу Ину, из-за чего улыбка того померкла. Он вновь опустил взгляд и явно опечалился, на этот раз определенно не собираясь добавлять никаких комментариев. Юноше пришлось самому заполнять образовавшуюся паузу.       — Господин Фу прав. Мой наставник — выдающаяся личность незаурядного ума и способностей. Он научил меня всему, что я знаю. Каждая сыгранная мною партия — для него, как и каждая моя победа — его заслуга. В этом мире я продолжение его мыслей и рук. Вы вполне можете считать нас одним человеком.       Цзыцю перевел взгляд на Чу Ина. Тот какой-то момент смотрел на него широко распахнутыми от удивления глазами, а затем расцвел смущенно-счастливой улыбкой и кивнул в знак признательности.       Фу Тянь Цзе снова гортанно рассмеялся.       — Что ж, синее рождается из голубого, а если их смешать, то у меня и подавно не будет шанса. — Продолжая тихонько посмеиваться, старик взял из чаши два камня и положил их на доску. — Нет нужды продолжать, я и так понимаю, что проиграл.       — Он и правда мастер, раз уже сейчас видит это, — едва слышно произнес Чу Ин, и юноша уловил в его голосе нотки почтения. — Сыграть с ним было для меня честью.       Цзыцю вежливо склонил голову в поклоне, принимая капитуляцию соперника.       — Спасибо, что согласились сыграть со мной. Это честь для меня.       Господин Фу, прищурившись, рассматривал юношу некоторое время, продолжая улыбаться каким-то своим мыслям.       — Сегодняшняя партия была чудесной: давненько я не испытывал такого наслаждения, играя в го. Тебя ждет великое будущее, молодой человек. Великое и полное одиночества. Ибо чем выше ты будешь взбираться, тем меньше будет оставаться тех, кто сможет разделить с тобой радость игры.       — Он никогда не будет один, — сказал Чу Ин, и Цзыцю, не удержавшись, взглянул на него. Древний призрак смотрел на господина Фу так сосредоточенно, будто очень хотел, чтобы именно сейчас его услышали. — Даже если в будущем сяо Байлун не сможет найти кого-нибудь равного себе по силе, у него всегда буду я.       Цзыцю улыбнулся Чу Ину и ответил господину Фу:       — Если такова цена, то я согласен на нее. Лишь бы наше с наставником го жило вечно и вдохновляло людские сердца.