Часть 1
22 марта 2021 г. в 14:23
«Воды… дайте воды…» — прохрипел какой-то умирающий человек в одежде космика. Она бы и рада дать, отдать всё, что у неё есть, да вот только у самой ничего не осталось. Всё отдала.
Два месяца ада. Два месяца работы на износ, отчаянных споров до хрипоты с представителями «Коллегии». Жадные корпоративные ублюдки с фальшивыми улыбками на лицах обещали ей, что вот: «Ещё чуть-чуть, и ваш заказ придёт, у нас возникли небольшие проблемы с доставкой. Им нужно было то, чего она никогда им не отдаст - свобода "Первопроходца". Она делала всё, что могла — просила, требовала, умоляла, платила деньги — но безрезультатно. Деталей не было.
Сначала это была просто повышенная температура. Потом она превратилась в жару. Люди обливались потом, прятались у переплетений труб, там, где циркулировал холодный воздух. Она знала — радиаторы вышли из строя. Но деталей для починки у неё не было. Она и так ставила на корабль заплатки, сделанные из всего, что под руку попадалось. Бабушка бы ей гордилась — она на порядок превзошла её в искусстве инженерии. Но её не было. Бабушка умерла, и «Первопроходец», дело жизни многих поколений её семьи, умирал. Она лишь пыталась отсрочить его смерть.
Люди разлетались с корабля, как муравьи из потревоженного муравейника. Космики из тех, у кого были семьи или хорошие друзья за пределами «Первопроходца», и корпоранты. О, коллеговцы сбежали первыми, не вытерпев удушающей жары за пределами их чистеньких офисов. А вот Мартина Каллахана, работавшего на них всю жизнь, не забрал никто. Он умер в своей постели, задохнувшись в неснимаемой шляпе Лунатика. Умерли многие — и их смерти были бессмысленны. Они умирали от обезвоживания, от нехватки еды и от удушающей нестерпимой жары. Люди отчаянно просили её починить корабль — и она отводила глаза, потому что знала — она не сможет.
Что её удивило, так это то, что на «Первопроходце» осталась Лилия Хаген. Она передала свои полномочия заместителю и поселилась в её каюте. Было странно изредка пробегая по раскалённому «Променаду» видеть офис «Субсвет Утиль» совсем пустым. Когда она спросила Лилию, почему та осталась, она ответила:
«Я прожила на «Первопроходце всю свою жизнь. И я останусь здесь даже после смерти.» Чьей смерти — своей или корабля, Лилия не ответила. А она не стала спрашивать. И так всё ясно.
Морпехи остались всем составом во главе с комендантом Санитой. Они прожили на «Первопроходце» всю свою жизнь, защищая его. Для них он был домом. Старым, разваливающимся, но домом. И они боролись до последнего. Даже наняли кого-то, чтобы он достал детали для радиатора. С тем человеком, кажется ещё был их главный бедокур — Феликс Миллстоун. Она тогда обрадовалась тому, что он нашёл себе место. Он всегда хотел полететь к звёздам. Вот только деталь, которую они принесли, была с изъяном. От долгого нахождения в руках бандитов она треснула. Как треснули её мечты о спасении. Вскоре их корабль улетел, а Феликс перед этим сказал ей: «Прощай». Быть может, он знал, что они не увидятся? Кто знает.
Она сломалась. Сломалась физически и морально, глядя на умирающих друзей. Сломалась, как ломаются игрушки в руках непоседливых детей Она не спала днями, работая на износ и перестав есть. В её измученной голове вертелась только одна мысль — СПАСТИ. Спасти то, что умирает, не дать всем им погибнуть. Но сейчас всё это уже было неважно. Потому что она сломалась.
Она брела между работающими механизмами, уходя к сердцу «Первопроходца». Она несла с собой её шедевр, её последнюю работу. То, что поможет ей, поможет всем им, поможет «Первопроходцу» остаться свободным от «Коллегии». Она не продаст им свободу своего корабля. Она села рядом с сердцем своего корабля и включила свой шедевр. Затем поставила таймер на 1 минуту.
59, 58, 57
Прости меня, ба. Я устала бороться.
35, 34, 33
Но я не променяю свободу ни на что. «Коллегия» не получит «Первопроходец».
24, 23, 22
Интересно, как там Феликс? Надеюсь, он счастлив.
10, 9, 8
Как жарко… как я устала… как хочется спать…
3, 2, 1…
За секунду до взрыва на лице Дзюнлэй Теннисон застыла умиротворённая улыбка.