На всю жизнь в памяти след, а над нами голубое небо (Книги про Гарри Поттера)

— Доброе утро, Марлин, — раздался женский голос за спиной у девушки. — Доброе, — ответила блондинка, повернувшись лицом к родственникам мужа. — Вы не пришли на завтрак, вот и заволновались, вдруг что случилось, — пояснил Орион, оглядывая приемный зал Блэк-мэнора. — Похвально, что Сириус воспринял наши слова в серьез, — одобрительно кивнул Сигнус.       Марлин мягко улыбнулась и снова начала отдавать приказы домовикам. Девушка с самого утра принялась за украшения приемного зала, который вновь наполниться гостями через две недели.       В это же время Сириус находился в своем кабинете проверяя документы, и думая над тем, что вся его жизнь в последние время сводилась лишь к этому. Дом, борьба с Пожирателями и огромные стопки с документами из Министерства и от его бизнеса. Правда последнее время добавилось еще и чтение книг, но даже это добавляло ему стопки бумаг. — Можно, — дверь в кабинет лорда Блэка приоткрылась и показалась голова младшего брата. — Можно конечно, — кивнул старший сын Вальбурги и Ориона, приглашающе показывая на кресло на против, но от бумаг не оторвался. — Я насчет бала, Марлин уже украшает приемный зал. Я хотел узнать как мне следует вести себя, — пояснил Регулус, осматривая официальный кабинет брата. — Как обычно ведешь себя на публике, — пожал плечами Бродяга, кинув на брата насмешливый брат. — Будь холоден, общайся лишь с теми, в ком абсолютно уверен и не показывай эмоции. Ну и стой в основном рядом со мной и Марлин. — Отец с матушкой не будут против? — спросил младший Блэк, вопросительно приподняв бровь. — У них выбора нет, а иначе страдает весь род и дом Блэков. Им ведь это не выгодно, — усмехнулся Сириус. — Знаешь, судя по тому, что я недавно услышал, они думают еще над одним ребенком и им явно не до твоего статуса, главное чтобы рядом мы оба были. — Они задумались еще об одном ребенке? — недоверчиво спросил слизеринец, странно посмотрел на брата. — Ага, и возможно у нас будет еще одна сестричка, — хмыкнул Блэк, а затем еле слышно пробормотал. — Будто мне трех мало. К тройной головой боли еще одна добавиться. — Может быть и брат, — заметил Регулус. — Мне тебя вполне хватает, — сказал Сириус. — Ты тоже та еще головная боль. — Кто бы говорил, — передернул плечами младший наследник Вальбурги и Ориона. — Мы только вас ждем, — оповестила Андромеда, заглянув в кабинет брата. Все вновь собрались в гостиной, чтобы продолжить чтение книг. Они собирались проштудировать «Ежедневный пророк» Гермионы от первой до последней полосы в поисках статьи, О которой упомянул в письме Перси. Но не успела почтовая сова сняться с молочного кувшина, как Гермиона, громко охнув, расстелила на столе газету с большой фотографией Долорес Амбридж, которая широко улыбалась и моргала им из-под заголовка. МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ ОБРАЗОВАНИЯ ДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА — Мне кажется это перебор, — заметила Доркас. — Можете быть уверенными, этого уже точно не произойдет, — сказала Августа, посматривая в свой пергамент, где уже красовалось пару вычеркнутых пунктов. — Амбридж — генеральный инспектор? — хмуро произнес Гарри, выронив недоеденный тост. — Что это значит? Гермиона прочла вслух: — «Вчера вечером Министерство магии приняло неожиданную меру, издав декрет, предоставляющий ему беспрецедентный контроль над Школой чародейства и волшебства «Хогвартс». — Мне конечно не нравится Дамблдор, но вот эта мадам мне не нравится намного больше, — проворчала Меда. — Страшно подумать, что теперь будет с Хогвартсом с таким то контролем, — покачал головой Тед. «Последнее время министр с растущим беспокой­ством следил за деятельностью Хогвартса, — сообщил нам младший помощник министра Перси Уизли. — Нынешнее решение принято в связи с озабоченностью родителей, считающих, что школа движется в нежелательном направлении». — Она может и движется в нежелательном направлении, но так проблемы не решаются, — холодно заметила Друэлла. — Директора можно сменить в этом случае, это конечно трудно, но не невозможно, — согласилась Вальбурга. За последнее время это не первый случай, когда министр Корнелиус Фадж использует новые законы для совершенствования образовательного процесса в Школе волшебства. Не далее как 30 августа был принят Декрет об образовании № 22, согласно которому в случае, если нынешний директор не в состоянии подыскать кандидата на преподавательскую должность, Министерство само подберет подходящего человека. — Звучит не плохо, но на деле как-то не очень, — проворчала Марлин. — Ты про Амбридж? — усмехнувшись, уточнила Алиса, подруга лишь согласно кивнула. «Именно так и получила назначение в Хогвартс профессор Амбридж, — заявил вчера вечером Уизли. — Дамблдор никого не нашел, и в результате министр назначил Амбридж. Выбор чрезвычайно удачный…» — КАКОЙ выбор? — громко сказал Гарри. — Подожди, это еще не все, — угрюмо отозвалась Гермиона. — «…удачный. Коренным образом изменилось обучение защите от Темных искусств, а кроме того, министр обеспечен теперь текущей информацией о том, что на самом деле происходит в Хогвартсе. — Обучение действительно изменилось, из никакого превратилось в никудышное, — хмыкнула Беллатриса. — Студенты и вовсе ничего не учат. Этой последней функции Министерство придало официальный характер своим Декретом об образовании № 23, учреждающим должность генерального инспектора Хогвартса. «Это очередной решительный шаг министра в его стремлении остановить то, что многие считают упадком Хогвартса, — заявил Уизли. — Инспектор уполномочен инспектировать работу коллег-преподавателей, с тем чтобы поддерживался высокий уровень учебного процесса. — Или вовсе его угробить, — хмыкнул Люциус. Этот пост был предложен профессору Амбридж в дополнение к ее преподавательским обязанностям, и мы рады, что она согласилась». Родители учеников Хогвартса восприняли этот шаг с энтузиазмом. «Узнав, что деятельность Дамблдора поставлена под объективный контроль, я испытал большое облегчение, — заявил вчера вечером в своем уилтширском особняке мистер Люциус Малфой. — Что-то у вас мнения разняться, — усмехнувшись, сказал Родольфус. — В последние годы многие из нас, кому небезразличны судьбы наших детей, были обеспокоены отдельными эксцентрическими решениями Дамблдора, и мы рады услышать, что Министерство намерено отслеживать ситуацию в школе». К числу этих эксцентрических решений, безусловно, относятся спорные кадровые назначения, о которых уже писала газета; так, были зачислены в штат оборотень Римус Люпин, — Мистер Люпин хоть чему-то детей учил, — заметил Карлус, кивнув другу сына. — Действительно Рем, не обращай внимание, — улыбнувшись другу, проговорила Лили. полувеликан Рубеус Хагрид и страдающий параноей бывший мракоборец «Грозный Глаз» Грюм. — Они ведь учитывают, что учил детей все это время Пожиратель? — уточнил Фрэнк, а Сириус искоса посмотрел на младшего брата и его друга, те что-то обсуждали между собой. Широко ходят слухи, что Альбус Дамблдор, в прошлом Верховный чародей Визенгамота и президент Международной конфедерации магов, уже не в состоянии выполнять обязанности руководителя престижной школы «Хогвартс». «Считаю, что назначение генерального инспектора — первый шаг к тому чтобы Хогвартс получил директора, которому мы можем полностью доверять, — заявил вчера вечером осведомленный сотрудник Министерства». — Точнее директора, который будет безоговорочно исполнять приказы министерства и докладывать обо всем, что происходит в школе, — уточнил Гидеон. В знак протеста против учреждения должности инспектора старейшины Визенгамота Гризельда Марчбэнкс и Тиберий Огден подали в отставку. «Хогвартс школа, а не филиал учреждения Корнелиуса Фаджа, — сказала мадам Марчбэнкс. — Это очередная возмутительная попытка дискредитировать Альбуса Дамблдора». — В кое-то веки я с ней согласна, — передернув плечами, сказала Дорея. (Подробно о предполагаемых связях мадам Марчбэнкс с подрывными организациями гоблинов — на стр. 17)». — Гермиона кончила читать и посмотрела на друзей. — Теперь понятно, как нам досталась Амбридж. Фадж провел этот декрет и навязал ее! И еще дал ей право инспектировать других преподавателей! — Гермиона часто дышала, и у нее блестели глаза. — Невероятно! Безобразие! — Мягко сказано, — отозвался Рабастан. — Согласен, — сказал Гарри. Он посмотрел на свой правый кулак и увидел белые очертания слов, которые заставила его врезать в руку Амбридж. А Рон между тем ухмылялся. — Ты что? — хором спросили его двое. — Жду не дождусь, когда она станет инспектировать Макгонагалл. Амбридж даже не поймет, что на нее рухнуло. — Мини может, — усмехнулся Сириус, переглянулся с Джеймсом. — Ладно, пошли. — Гермиона вскочила. — Может, она уже инспектирует урок Бинса, нам нельзя опаздывать… Но профессор Амбридж не инспектировала урок истории магии, такой же скучный, как в прошлый понедельник. Не было ее и в подземелье Снегга на сдвоенном уроке зельеварения, где работа Гарри о лунном камне была возвращена ему с жирным «О» в верхнем углу. — Я проставил вам такие оценки, какие вы получили бы за свои работы на СОВ, — с самодовольной усмешкой объявил Снегг, раздавая работы. — Дабы у вас было реальное представление о том, чего вам ожидать на экзамене. — Знаешь Северус, по-моему детей нужно поддерживать перед экзаменами, а не пугать их, — с напускным спокойствием проговорила Нарцисса, строго поглядывая на лучшего друга мужа. Он круто повернулся и стал лицом к классу. — В целом, уровень работ кошмарный. На экзамене большинство из вас провалились бы. Надеюсь, что вы проявите гораздо больше усердия в работе над следующим заданием: о видах противоядий против животных ядов. Иначе болваны, удостоенные неудовлетворительной оценки, будут вдобавок оставлены после уроков. — Понял, исправлюсь, — вновь пообещал Снейп, опасливо поглядывая на блондинку, которая недовольно поглядывала на зельевара. Малфой заржал и театральным шепотом произнес: — Ха, кое-кто схлопотал нолик. Гарри увидел, что Гермиона скосила глаза и силится разглядеть его отметку, поэтому быстро засунул сочинение в сумку: о своем достижении он предпочел умолчать. Твердо решив, что не даст Снеггу повода унизить его на этом уроке, он трижды перечел каждую строчку указаний на доске, прежде чем приняться за дело. Его Укрепляющий раствор получился не таким прозрачно-бирюзовым, как у Гермионы, но, по крайней мере, голубым, а не розовым, как у Невилла. В конце урока он понес колбу к столу Снегга с чувством облегчения, окрашенным некоторой воинственностью. — Вот, ему всего лишь нужно больше внимательности, — одобрительно кивнула Лили, многозначительно посмотрев на друга детства. — Значит, высшая «П» — «превосходно», — говорила она, — затем идет «У»… — Нет, «В», — поправил Джордж, — «выше ожидаемого». И я всегда считал, что нам с Фредом должны ставить «В» по каждому предмету — мы превзошли все ожидания хотя бы потому, что явились на экзамен. — А некоторым и за то, что вовсе на уроки прийти соизволили, — усмехнулся Ремус, посмотрев на двух друзей-мародеров. — Ну тогда уж нам всем на последних двух курсов минимум, — напомнил Фабиан, под согласные кивки гриффиндорцев. Все засмеялись, кроме Гермионы, а она тянула свое: — Значит, после «В» идет «У» — «удовлетворительно», и это последняя проходная оценка, да? — Да, — сказал Фред и, окунув булочку в суп, сунул в рот и проглотил целиком. — Затем «С» — «слабо»… — Рон воздел руки, изображая ликование, — и «О» — «отвратительно». — И еще «Т», — напомнил ему Джордж. — «Т»? — с ужасом переспросила Гермиона. — Что еще за «Т»? — «Тролль», — живо откликнулся Джордж. Гарри снова засмеялся, хотя не понял, шутка это или нет. Он вообразил, как пытается скрыть от Гермионы свои «Т» на всех экзаменах, и тут же решил, что отныне будет заниматься прилежнее. — Давно пора, — заметила Дорея. — Мне даже интересно стало, как же он экзамены сдаст, — протянула Доркас, поглядывая на молодую чету Поттер. — У вас, ребята, уже был урок с инспекцией? — спросил Фред. — Нет, — сказала Гермиона. — А у вас? — Только что, перед обедом, — сказал Джордж. — Заклинания. — Ну и как? — одновременно спросили Гарри и Гермиона. Фред пожал плечами: — Ничего особенного. Амбридж сидела в углу и что-то записывала в блокноте. Вы же знаете Флитвика — обращался с ней как с гостьей, как будто она ему совсем не мешала. А она говорила мало. Задала Алисии пару вопросов насчет того, как обычно проходят занятия, Алисия сказала: «Очень хорошо». На том и кончилось. — На Амбридж это не похоже, — подозрительно протянула бывшая Маккиннон. — Не думаю, что у Флитвика будут неприятности, — сказал Джордж — У него все хорошо сдают экзамен. — А у вас что после обеда? — спросил у Гарри Фред — Трелони… — Вот уж «Т» так «Т»! —…и сама Амбридж. — Будь паинькой там и сдерживайся, — сказал Джордж. — Если пропустишь еще одну тренировку, Анджелина сойдет с ума. — Это видимо болезнь всех капитанов, — усмехнулся Рабастан, скосив взгляд в сторону Регулуса, тот невозмутимо передернул плечами, но ничего не ответил. Но Гарри не пришлось дожидаться защиты от Темных искусств, чтобы повидаться с Амбридж Когда он вытаскивал свой дневник сновидений в сумрачном классе прорицаний, Рон толкнул его локтем, и он, оглянувшись, увидел, что из люка в полу поднимается генеральный инспектор собственной персоной. Класс, весело гомонивший до этого, разом умолк. Внезапная тишина заставила оглянуться и профессора Трелони, которая раздавала в это время экземпляры «Оракула снов». — Вот это будет настоящие шоу, — протянул Фрэнк, словив на себе недовольный взгляд матери. — Добрый день, профессор Трелони, — с широкой улыбкой сказала Амбридж. — Полагаю, вы получили мою записку с датой и временем инспекции? Трелони кивнула с недовольным видом, повернулась спиной к гостье и продолжала разносить учебники. По-прежнему улыбаясь, Амбридж взялась за спинку ближайшего кресла, подтащила его вперед и поставила прямо позади кресла Трелони. — Чтоб у нее эта улыбка треснула, — проворчала Лина, презрительно посмотрев на книгу. — Какая ты добрая, — протянула Белла, поглядывая на невестку. В гостиной снова возникла домовушка, отдавая хозяину и хозяйки стопку маленьких конвертиков. — Да что за день такой, — простонал Сириус, печально поглядывая на это все. — Их нужно заполнить и подписать, я думала ты привык к этому, — мягко рассмеялась леди Блэк, посмотрев на мужа прищуренным, но веселым взглядом. Своим смехом непроизвольно заставив улыбнуться и его, и Андромеду, которая опустилась на пол рядом с невесткой и братом, помогая им двоим с приглашениями. — Сегодня мы продолжим изучение вещих снов, — сказала она, стараясь говорить, как всегда, таинственно, хотя голос у нее немного дрожал. — Разбейтесь, пожалуйста, на пары и с помощью «Оракула» попробуйте истолковать последнее ночное видение партнера. Она хотела было сесть в свое кресло, но, увидев позади него Амбридж, Свернула влево, к Парвати и Лаванде, которые уже обсуждали последний сон Парвати. Исподтишка наблюдая за Амбридж, Гарри раскрыл свой «Оракул снов». Она уже писала в блокноте. Через несколько минут она поднялась и стала ходить по пятам за Трелони, прислушиваясь к ее разговорам с учениками и время от времени задавая вопросы. — Вот тут мне даже жаль Трелони, — заметила Лили, качая головой. — Подобное поведение любого из колеи может выбить. Гарри поспешно склонился над книгой. — Быстро придумывай сон, — сказал он Рону. — Старая жаба вот-вот подойдет. — Я в прошлый раз придумывал, — запротестовал Рон. — Твоя очередь. — Ой, не знаю… — с отчаянием шепнул Гарри. Он не мог вспомнить ни одного сна за последние ночи. — Скажем, мне приснилось, что я утопил Снегга в моем котле. Сойдет… — Надо было так в школе сделать, — наклонившись к лучшему другу, прошептал Джеймс. Блэк рассмеялся, качая на это головой и представляя как бы ему влетело за такую выходку. Рон фыркнул и раскрыл «Оракул». — Так, надо назвать твой возраст, дату сновидения и число букв в теме… Какая у нас? «Утопил», «котел» или «Снегг»? — Неважно. Бери любую, — оглянувшись с опаской, сказал Гарри. Трелони расспрашивала Невилла о его дневнике сновидений, Амбридж стояла у нее за плечом и делала пометки в блокноте. — Так в какую ночь тебе это снилось? — спросил Рон, занятый вычислениями. — Не знаю… в прошлую… да в какую хочешь. — Гарри прислушивался к тому, что говорит Амбридж. Сейчас их с Роном отделял от профессоров всего один стол. Амбридж записала еще что-то в блокноте, а Трелони выглядела совсем расстроенной. — Так, — сказала Амбридж. — Как долго занимаете вы эту должность? — Видимо почти шестнадцать лет, — фыркнула бывшая Эванс, искоса посмотрев на единственных студентов в гостиной. — Мы туда не ходим, поэтому понятия не имеем кто у нас ведет прорицания, — невозмутимо пожал плечами Регулус, заметив взгляд рыжеволосой ведьмы. — Ну еще бы ты ходил на этот урок, — хмыкнула Вальбурга. Профессор Трелони нахмурилась, скрестила руки на груди, свела плечи, словно хотела как можно лучше закрыться от позорного допроса. Она помолчала, но, видимо решив, что вопрос не слишком унизителен и можно на него ответить, с большим недовольством сказала: — Почти шестнадцать лет. — Изрядный срок, — сказала профессор Амбридж и сделала пометку в блокноте. — И на работу вас взял профессор Дамблдор? — Да, — последовал лаконичный ответ. Профессор Амбридж записала. — И вы праправнучка знаменитой ясновидящей Кассандры Трелони? — Да, — подтвердила Трелони, слегка выпрямившись. Очередная пометка в блокноте. — Но, по-моему, — поправьте меня, если ошибаюсь, — после Кассандры вы в семье первая, кто наделен ясновидением? — Такие дары чаще всего передаются через поколения, а то и больше, но и чтобы его развивать нужно много сил и упорства, — проговорила Друэлла. — Это… м-м… часто передается лишь через три поколения. Жабья улыбка на лице Амбридж сделалась еще шире. — Разумеется, — произнесла она сладким тоном и сделала еще пометку. — Так, может быть, вы и мне что-нибудь предскажете? — И по-прежнему с улыбкой испытующе уставилась на Трелони. Та оцепенела, словно не веря своим ушам. — Не понимаю вас. — Она судорожно стянула шаль на тощей шее. — Я прошу вас сделать мне предсказание, — раздельно проговорила Амбридж. — Я могу сделать ей предсказание, и очень точное, — мило улыбнулась Марлин, которая до этого что-то шептала мужу. — Что-то мне подсказывает, что в твоем предсказание ей гарантирована скорая смерть, дорогая, — хмыкнув, отозвалась Андромеда. — Понятия не имею, что вы с этой жабой не поделили, но я всегда к вашим услугам, — напомнила Белла, крутя в руках свою волшебную палочку. — Внутреннее Око не зрит по приказу, — оскорбленно сообщила она. — Понятно, — проворковала профессор Амбридж и записала что-то в блокноте. — Я… но… но… подождите! — Профессор Трелони пыталась говорить, как всегда, потусторонним голосом, но эффект таинственности был несколько подпорчен тем, что голос дрожал от гнева. — Кажется, я что-то вижу… что-то, вас касающееся… да, я чувствую что-то… что-то темное… большую угрозу… Профессор Трелони наставила дрожащий палец на профессора Амбридж, а та, подняв брови, продолжала любезно улыбаться. — Боюсь… боюсь, вам грозит большая опасность! — драматически возвестила профессор Трелони. — Какое точно предсказания, советую прислушаться, — покивала блондинка, под тихий смех Сириуса. — Прости, что напоминаю о таком, но в том времени ты уже мертва, — поджав губы, напомнила Алиса. — Но сейчас то жива, — передернула плечами леди Блэк. — Да и к тому же, судя по ее поведению, всегда найдется тот, кто захочет ее убить. Через десять минут, когда они пришли на защиту от Темных искусств, Амбридж уже ждала их в классе. Она напевала под нос и чему-то своему улыбалась. Достав учебники «Теория защитной магии», Гарри и Рон рассказали Гермионе (она пришла с урока нумерологии) о том, что было на уроке у Трелони. Гермиона собралась что-то спросить, но тут профессор Амбридж призвала класс к порядку, и воцарилась тишина. — Волшебные палочки убрать, — с улыбкой распорядилась она, и оптимисты, вынувшие свои палочки, с сожалением спрятали их обратно в сумки. — На прошлом уроке мы закончили главу первую. Прошу раскрыть книги на странице девятнадцать — приступаем к главе второй: «Общие теории защиты и их происхождение». От разговоров можно воздержаться. — Мне вот просто интересно, во взрослой жизни это им как поможет? — вопросительно изогнула бровь Нарцисса. — Меня больше интересует, как проходят ее занятия у старших курсов, особенно у седьмых, — отозвался ее отец, задумчиво поглядывая на книгу. — Что на этот раз, мисс Грейнджер? — Я уже прочла вторую главу. — Тогда переходите к главе третьей. — Ее я тоже прочла. Я прочла всю книгу. Профессор Амбридж моргнула, но быстро овладела собой. — В таком случае вы можете сказать мне, что говорит Слинкхард в главе пятнадцатой о контрзаклятиях. — Он говорит, что это неправильное наименование. Он говорит, «контрзаклятием» люди называют свои заклятия для того, чтобы это звучало более приемлемо. Профессор Амбридж подняла брови, и Гарри понял, что это произвело на нее впечатление. — Но я не согласна, — продолжала Гермиона. Брови у Амбридж поползли еще выше, и взгляд стал еще более холодным. — Не согласны? — Да. — Гермиона, в отличие от Амбридж, не шепта­ла, а говорила звонким голосом, так что теперь их слушал весь класс. — Мистер Слинкхард не любит заклятий, правда? Но, думаю, они могут быть очень полезны, если ими пользоваться для защиты. — Правду ведь говорит, — хмыкнула Доркас, под согласные кивки друзей. — Сомневаюсь, что мисс Амбридж это понравится, — с сожалением произнесла миссис Поттер, недовольно качая головой. — Да, Квиррелл был чудесный учитель, — громко сказал Гарри, — только с одним маленьким недостатком: у него Волан-де-Морт торчал из затылка. Оглушительная тишина, какой никогда еще не слышал Гарри. Затем: — Я думаю, еще одна неделя дополнительных занятий принесет вам пользу, мистер Поттер, — вкрадчиво проговорила Амбридж.       Старшая чета Поттер на это обреченно покачала головой, Джеймс громко хлопнул себя по лбу, а Лили до боли сжала руки в кулаки, одновременно ругая сына и проклиная одну розовую жабу. Самым худшим во второй неделе наказания была, как и предсказывал Джордж, реакция Анджелины. Во вторник, когда он пришел на завтрак, она набросилась на него с таким криком, что профессор Макгонагалл прибежала к ним от преподавательского стола. — Мисс Джонсон, как вы смеете поднимать такой шум в Большом зале? Минус пять очков Гриффиндору! — Профессор, ведь он опять оставлен после уроков. Макгонагалл повернулась к нему: — Что еще, Поттер? Наказаны? Кем? — Профессором Амбридж, — промямлил Гарри, боясь взглянуть в глаза за прямоугольными очками. — То есть как? — Она понизила голос, чтобы не услышали любопытные когтевранцы позади. — Несмотря на предупреждение в прошлый понедельник, вы опять не сдержались на уроке профессора Амбридж? — Да, — потупясь, сказал Гарри. — Поттер, вы должны держать себя в руках! Вы напрашиваетесь на серьезные неприятности! Снимаю еще пять очков с Гриффиндора! — Самое обидное, что в этом случае Маккошка даже сделать ничего не может, — раздосадованно проговорил Гидеоню — Гарри действительно стоило промолчать, он сам делает себе хуже, — с тяжелом вздохом сказала леди Поттер, устало откидывая голову на плече мужа. — Но… почему?.. Профессор! — Гарри был взбешен этой несправедливостью. — Меня уже она наказала, почему еще вы отнимаете пять очков? — Потому что наказания на вас, очевидно, совсем не действуют, — едко ответила она. — Никаких возражений, Поттер! А что до вас, мисс Джонсон, впредь прошу упражнять голос на стадионе, если намерены остаться капитаном команды! Профессор Макгонагалл зашагала обратно к преподавательскому столу. Анджелина наградила Гарри взглядом, полным отвращения, и удалилась, а он, кипя, сел на скамью рядом с Роном. — Оштрафовала Гриффиндор за то, что мне каждый вечер взрезают руку! Это что, честно? — Я боюсь, что Минерва даже не в курсе как именно Гарри отбывает наказание, — поджала губы Дорея. — А сам он никогда не признается, — согласно кивнул Карлус, проницательно посмотрев на единственного сына. — Нет, — сочувственно сказал Рон и положил на тарелку Гарри ломоть бекона. — Да она не в себе. Гермиона же только листала «Ежедневный пророк». — По-твоему, Макгонагалл права? — сердито обратился Гарри к портрету Корнелиуса Фаджа, скрывавшему лицо Гермионы. — Мне жаль, что она оштрафовала тебя, но, по-моему, она правильно предупредила, чтобы ты не сцеплялся с Амбридж, — раздался голос Гермионы позади Фаджа, который энергично жестикулировал на первой странице и явно произносил какую-то речь. На заклинаниях Гарри не разговаривал с Гермионой, но, когда они пришли па трансфигурацию, вмиг забыл свою обиду. В углу с блокнотом сидела Амбридж, и при виде нее всякое воспоминание о завтраке выветрилось. — Вот тут точно будет шоу, — вздохнул Люпин, мысленно посочувствовав Макгонагалл. — Отлично, — шепнул Рон, когда они заняли свои места. — Тут уж Амбридж свое получит. Профессор Макгонагалл вошла в класс твердым шагом и так, как будто не заметила присутствия Амбридж — Успокоимся, — сказала она, и все сразу утихли. — Мистер Финниган, будьте добры подойти и сдать домашнюю работу. Мисс Браун, пожалуйста, возьмите этот ящик с мышами… без глупостей, милая, они вас не съедят… и раздайте по одной каждому… — Кхе, кхе… Тем же дурацким покашливанием профессор Амбридж прервала в первый вечер Дамблдора. Профессор Макгонагалл предпочла ее не услышать. Симус передал Гарри его сочинение. Гарри взял его, не взглянув на Симуса, и с облегчением увидел, что ему поставили «У». — Итак, прошу внимания. Дин Томас, если вы еще раз поступите так с мышью, я оставлю вас после уроков… Большинство из вас добилось исчезновения улиток, и даже те, у кого сохранились заметные остатки раковины, уловили принцип превращения. Сегодня мы будем… — Кхе, кхе… — Да? — Профессор Макгонагалл обернулась; брови ее сошлись в прямую жесткую черту. — Я хотела узнать, профессор, получили ли вы мою записку с датой и часом инспекции вашего… — Очевидно, получила — в противном случае спросила бы вас, что вы делаете на моем уроке, — сказала профессор Макгонагалл и решительно повернулась спиной к профессору Амбридж. — Спросила-мягко сказано, — усмехнулся Лонгботтом. — Точно, она бы сразу ее выставила, сказав все, что о ней думает, — согласно кивнул один из братьев Пруэтт. Ученики обменялись злорадными взглядами. — Повторяю: сегодня мы будем упражняться в гораздо более трудном исчезновении — мыши. Заклятие исчезновения… — Кхе, кхе… — Самоубийца, — покачала головой Алиса, насмешливо поглядывая на книгу. — Интересно, — Макгонагалл с холодной яростью повернулась к профессору Амбридж, — как вы собираетесь ознакомиться с моим методом преподавания, если намерены ежеминутно меня прерывать? Видите ли, я обычно не позволяю разговаривать в классе, когда говорю сама. — Она должна прекрасно это помнить, сама ведь у нее училась, — сказала Цисси. — Как долго вы преподаете в Хогвартсе? — спросила профессор Амбридж. — В декабре будет тридцать девять лет, — отрывисто сказала Макгонагалл, защелкнув сумку. Амбридж записала. — Очень хорошо, — сказала она, — результаты инспекции вы узнаете через десять дней. — Жду с нетерпением, — холодно ответила Макгонагалл и направилась к двери. — Не задерживайтесь, молодые люди, — сказала она, подгоняя сзади Гарри, Гермиону и Рона. — Она ведь не сможет ее выгнать, правда? — все же решилась уточнить Лили. — В газете говорилось, что Министерство может искать профессоров для Хогвартса, но ничего не говорилось об увольнение, так что скорее всего нет, — ответила Вальбурга, что-то вновь записывая в свой пергамент. Гарри вышел из кабинета Амбридж около полуночи; рука кровоточила так, что пропитался шарф, которым он ее обвязал. Он думал, что в гостиной уже никого не будет, но его ждали там Рон и Гермиона. Он обрадовался, тем более что Гермиона была настроена не критически, а сочувственно. — Страшная женщина, — пискнула Гермиона. — Страшная. Я как раз говорила Рону перед твоим приходом — надо с этим что-то делать. — Я предложил яд, — угрюмо сказал Рон. — Прекрасная идея, — усмехнулась Андромеда, Лина согласно кивнула, коварно улыбнувшись, но ничего в слух не сказала, продолжив подписывать приглашения. — Да что мы можем? — Рон зевнул. — Поздно. Она получила место, и ее не уберут. Фадж этого не допустит. — Знаете… — нерешительно начала Гермиона, — я сегодня подумала… — она с опаской взглянула на Гарри, — я подумала, что, может быть, пора нам самим… самим этим заняться. — Чем заняться? — подозрительно спросил Гарри, продолжая купать руку в настойке растопырника. — Самим учиться защите от Темных искусств. — Не плохая идея, но им учитель нужен, где они его найдут? — одобрительно кивнул Фабиан, одновременно вопросительно приподняв бровь. — Грюма можно попросить, — предположил Фрэнк. — Нет, — покачал головой Джеймс. — То что он занимался с нами, спасибо отцу, — благодарно кивнув Карлусу, пояснил гриффиндорец. — Нет, я согласна, мы уже прошли ту стадию, когда можно учиться только по книгам, — сказала Гермиона. — Нам нужен учитель, настоящий, чтобы показал нам, как пользоваться заклинаниями, и поправил, если будем ошибаться. — Если вы о Люпине… — начал Гарри. — Нет, нет, не о Люпине, — сказала Гермиона. — Он занят в Ордене, да и часто встречаться с ним мы не сможем — только в Хогсмиде по выходным. — Но тем не менее это хоть что-то, — заметил Сириус. — Я бы действительно помог всем, чем смог, особенно в такой ситуации, — согласился Ремус. — Тогда кто же? — нахмурясь, сказал Гарри. Гермиона глубоко вздохнула: — Разве не ясно? Ты, Гарри.       Все в гостиной удивленно посмотрели на книгу, но говорить что-то никто не спешил, ожидая пояснений такому варианту. Наступило молчание. Ночной ветерок шевельнул окна за спиной Рона, пламя в камине качнулось. — Что — я? — Ты будешь учить нас защите от Темных искусств. — Он конечно много прошел, но еще слишком мал, чтобы кого-то чему-то обучать, — покачала головой Августа. — Да и чему обучать? — Я не уверен, что хочу такого тупого учителя, — с ехидной улыбкой сказал Рон Гермионе. И, повернувшись к Гарри: — Давай подумаем. — Он изобразил задумавшегося тупицу Гойла. — Ага, в первый год ты спас от Сам-Знаешь-Кого философский камень. — Просто повезло, — сказал Гарри, — не от умения… — Во второй год ты убил василиска и уничтожил Реддла. — Да, но если бы не явился Фоукс… — В третий год, — Рон повысил голос, — ты отразил сотню дементоров… — Ты же знаешь — по чистой случайности, если бы не маховик времени… — В прошлом году, — Рон почти кричал, — ты снова схватился с Сам-Знаешь-Кем. — Да послушай же. — Гарри начал сердиться, потому что улыбалась уже и Гермиона. — Вы можете послушать? Все это звучит очень красиво, но мне просто везло — половину времени я сам не понимал, что делаю, ничего не планировал, действовал вслепую и почти всегда мне помогали. — Здравое рассуждение, — кивнул Сигнус Рон и Гермиона по-прежнему улыбались, и Гарри сер­дился все больше, хотя сам не понимал, почему так сердится. — Что вы смеетесь, как будто лучше меня знаете? Я там был или кто? Я знаю, что там было, понятно? И выпутался не потому, что блестяще владею защитой от Темных искусств, а потому… потому, что помощь приходила вовремя или правильно угадывал… все делал наобум, не соображая… КОНЧАЙТЕ РЖАТЬ! — Да, прямо как его отец иногда, — усмехнулся Сириус, искоса посмотрев на лучшего друга, но тут же поспешил увернуться от летящей в него подушки. — А он прав, ты по ситуации действуешь намного лучше, нежели по плану, — согласился Ремус, и тоже успешно увернулся от подушки. Миска с настойкой растопырника упала на пол и разбилась. Гарри только теперь осознал, что стоит, — он даже не заметил, как встал. Живоглот юркнул под диван. Друзья уже не улыбались. — Вы не знаете, что это такое! Вы никогда с ним не сталкивались! Думаете, просто запомнил пяток заклинаний и пустил в него, как на уроке? Ты все время знаешь, что между тобой и смертью — ничего, кроме… твоих мозгов, или смелости, или чего там еще, — когда не теряешь рассудка, сознавая, что через микросекунду — конец или пытка… Или друзья умирают у тебя на глазах… Ничему такому нас в классах не учили, не объясняли, как с этим быть, а вы тут сидите с таким видом, как будто перед вами умненький мальчик, а Диггори был глуп, все не так сделал… Вы просто не понимаете, это вполне мог быть я, и так и было бы, если бы не нужен был Волан-де-Морту. — Довели парня, — вздохнула Алиса. — Он слишком много от него хотят, мне кажется, что он даже жить-то толком не успевает, — пробормотала Лили. Рон опешил: — Ничего такого мы не говорили. И Диггори никто не винил, ты все неправильно… — Он беспомощно посмотрел на Гермиону тоже изумленную. — Гарри, — робко сказала она, — неужели ты не понимаешь? Ведь именно поэтому мы и просим тебя… Мы хотим знать, каково это — очутиться лицом к лицу с Во… Волан-де-Мортом. — А лучше бы не знать, — тихо проговорила Нарцисса, сжав ладонь мужа, к счатью или нет, ее услышал только Люциус. Она впервые произнесла имя Волан-де-Морта, и это больше, чем ее слова, охладило Гарри. Все еще тяжело дыща, он опустился в кресло и только тут почувствовал, что рука опять страшно разболелась. Он пожалел, что разбил миску с настойкой растопырника. — Подумай об этом, — тихо сказала Гермиона. — Ладно? Гарри не знал, что сказать. Ему уже было стыдно за свою вспышку. Он кивнул, хотя и плохо понимал, на что соглашается. Гермиона поднялась и, стараясь, чтобы это прозвучало как можно естественнее, сказала: — Ну, я пошла спать. Рон тоже встал. — Идем? — неуверенно обратился он к Гарри. — Да… Сейчас. Только уберу. Гарри показал на разбитую миску. Рон кивнул и ушел. — Репаро, — Гарри направил волшебную палочку на осколки. Они соединились, как будто ничего и не разбивалось, но вернуть настойку в миску было невозможно. Он вдруг ощутил такую усталость, что захотелось снова упасть в кресло и уснуть. Но он себе этого не позволил и пошел наверх вслед за Роном. Ночью его опять тревожили сны с длинными коридорами и запертыми дверьми, и, когда он проснулся утром, шрам саднил.