На всю жизнь в памяти след, а над нами голубое небо (Книги про Гарри Поттера)

       Когда в благородный дом Блэков прибыли остальные герои, дабы продолжить чтение книг, Фрэнк, Прюэтты и Доркас не упустили возможности шутливо поиздеваться над Сириусом, узнав о его покупки. Ну, а когда же они успокоились, читать решила радостная Марлин. — Дом Реддлов. — Причем тут Темный лорд? — удивленно воскликнули бывшие Пожиратели, мародеры насторожено переглянулись. В Литтл-Хэнглтоне по-прежнему зовут его Домом Реддлов, хотя семья Реддлов давным-давно там не живет. Дом возвышается на холме над деревней, окна его заколочены, с крыши осыпается черепица, а фасада почти не видно за буйно разросшимся плющом. Прекрасный когда-то особняк, самое величественное здание во всей округе, ныне Дом Реддлов прозябает в пустоте и заброшенности. — Хм, дом Реддлов, — задумчиво протянул Бродяга. — Я понял, о чем ты думаешь, но каковы шансы? — приподнял бровь Джеймс, его лучший друг лишь пожал плечами и попросил жену продолжить чтение. Жители Литтл-Хэнглтона единодушны во мнении, что в старом доме таится какая-то жуть. Полвека назад в нем произошло нечто кошмарное и таинственное, о чем и доныне любят посудачить деревенские старожилы, когда прочие темы для сплетен исчерпаны. Историю эту столько раз пересказывали, перевирая и приукрашивая, что теперь никто толком не знает, что в ней правда, а что нет. Начало, впрочем, всегда одинаково: пятьдесят лет назад, в ту пору, когда Дом Реддлов был еще ухожен и не утратил великолепия, погожим летним утром служанка вошла в гостиную и обнаружила всех трех Реддлов мертвыми. — Почему мне кажется, что наш уважаемый Темный лорд имеет к этому отношение? — язвительно поинтересовалась Андромеда. — С чего ты так решила, дочка? — спросила Друэлла, произнося последнее слова на удивление мягко, но все же слегка не уверенно. — Ну, а к чему бы описывать это тут? — видя замешательство сестры, ответил вместо нее Сириус. С громкими криками девушка помчалась с холма вниз и подняла на ноги всю деревню. — Лежат и глаза у всех открыты! Холодные как лед! Переодетые к ужину! — Авада, она следов не оставляет, — констатировал Джеймс. Явилась полиция, и весь Литтл-Хэнглтон забурлил, охваченный любопытством. Особой печали по поводу смерти Реддлов, надо заметить, никто не выказывал — в деревне их не любили. Мистер и миссис Реддл были людьми богатыми, высокомерными и грубыми, а их взрослый сын Том и того хуже. — Не хуже видимого своего сына, — хмыкнула Августа.       В этот раз у нее, Сириуса, Джеймса и Вальпургии на коленях был раскатан пергамент, а под рукой вновь стояли чернила и перо. Но всех необычайно волновал вопрос: кто же убийца? Ясно же, что трое вполне здоровых людей не могли просто так взять и в одночасье умереть. — Ну при определенных обстоятельствах вполне могли, — пожал плечами Тед. — В этом случае нет. Прости, милый, ты ошибся, — усмехнулась Андромеда, а Тонкс в отместку слегка дернул любимую за кончики волос. В тот вечер торговля в «Висельнике», деревенском трактире, процветала как никогда — обсудить убийство сюда набилась вся деревня. И собравшаяся публика была вознаграждена за то, что пожертвовала в этот час уютом домашнего очага, — в самый разгар беседы, едва переведя дух, ворвалась кухарка Реддлов и в наступившей тишине объявила, что прямо сейчас арестован человек по имени Фрэнк Брайс. — Фрэнк! — раздалось несколько голосов. — Быть не может! Фрэнк Брайс служил у Реддлов садовником и одиноко жил в обветшалом коттедже на территории усадьбы. Фрэнк был на войне и вернулся с нее с негнущейся ногой, острой неприязнью к скоплениям народа и шуму и с тех пор работал у Реддлов. — Не сильно он на убийцу тянет, — скептически заметила Беллатриса. — Ты в детстве тоже ее не напоминала, — мило улыбнулась Дромеда, посмотрев на старшую сестру. Та фыркнула и закатила глаза, но спорить на удивление не стала. В едином порыве общество заказало кухарке выпить и приготовилось слушать подробности. — Я всегда считала, что он какой-то странный, — поведала она жадно внимающим слушателям после четвертой рюмки шерри. — Нелюдимый, вот какой… Уверена, предложи я ему чашку чая — сто раз пришлось бы просить. Разговаривать не хотел — не желал, и все тут! — Он же страшную войну прошел, Фрэнк-то, — возразила женщина у бара. — Хочет спокойной жизни. Это же не повод, чтобы… — Согласна, война очень меняет, — грустно вздохнула Алиса. — Особенно если застаёт тебя ребенком, — хмыкнул Фрэнк, прижимая супругу к себе. — А у кого еще есть ключ от задней двери? — взвизгнула кухарка. — Запасной ключ висит в домике садовника, сколько я себя помню! Дверь-то вчера вечером не взламывали! И окна целехоньки! Фрэнку всех и делов — пробраться в большой дом, пока мы все спим… — Волшебнику ключ не нужен, — заметил Фабиан. — Ну это только если мы на того думаем, — напомнил ему брат.       Слушатели обменялись мрачными взглядами. —Неприятный он с виду, хуже некуда, — проворчал мужчина у стойки. —Это он на войне двинулся, — заметил хозяин трактира. — Говорила же я, что с Фрэнком не хотела бы поссориться ни за какие коврижки, верно, Дот? — возбужденно сказала женщина, сидевшая в углу. — Кошмарный характер, — с жаром кивнула Дот. — Помню, был он еще мальчишкой… — Характер не показатель, — фыркнула Доркас. — Тихий и не заметный, на деле может оказаться беспощадным и жестоким, — согласилась Марлин. На следующее утро в Литтл-Хэнглтоне едва ли кто-то сомневался в том, что Реддлов убил Фрэнк Брайс. А в пыльном и темном полицейском участке соседнего с Литтл-Хэнглтоном городка Фрэнк упорно твердил, что он невиновен и что единственным человеком, которого он видел в день смерти Реддлов, был незнакомый подросток— темноволосый и бледный. — Не описания ли это безносого из второй книги? — вопросительно приподнял бровь Сириус. — Говорю же он имеет к этому прямое отношение, — закатила глаза миссис Тонкс. Но, поскольку больше никто в деревне такого мальчика не видел, в полиции решили, что Фрэнк его просто выдумал. И вот когда дело стало принимать для Фрэнка скверный оборот, пришел отчет о вскрытии тел — и ситуация сразу переменилась. Более странного заключения в полиции еще не видели. Врачи, исследовавшие тела, пришли к поразительному выводу: никто из Реддлов не был ни отравлен, ни зарезан, ни застрелен, ни удавлен, не задохнулся газом и вообще, судя по всему, не получил никаких повреждений. Фактически — в отчете звучало явное замешательство — все Реддлы оказались абсолютно здоровы, не считая такой детали, что были мертвы. — Совсем не значительная деталька, — рассмеялся Родольфус. — Точно, без Авады не обошлось, — хмыкнул Люциус. Обязанные найти у покойников хоть какие-то нелады, в конце врачи добавляли, что на лицах всех умерших застыло выражение ужаса. Но — как заметили разочарованные полицейские — где это видано, чтобы трех здоровых людей напугали до смерти? Поскольку не было никаких доказательств, что Реддлов вообще кто-то убил, полиции пришлось отпустить Фрэнка. — Вот именно, может они уснули, — усмехнулся Северус. Но Фрэнку приходилось сражаться не только с сорняками. Деревенские мальчишки завели привычку бросать камнями в окна Дома Реддлов. Они колесили на велосипедах по лужайкам, за которыми Фрэнк с таким трудом ухаживал; пару раз, набравшись смелости, они даже залезали в Дом. Им было прекрасно известно, как Фрэнк предан Дому и саду, и они от души веселились, когда он, бывало, хромал по саду, хрипло крича и грозя палкой. Фрэнк считал, что дети дразнят его из-за того, что, подобно своим отцам и дедам, считают его убийцей. Поэтому, проснувшись как-то раз августовской ночью и заметив, что в старом Доме творится что-то странное, он решил, что мальчишки изобрели какую-то новую пакость, чтобы сильнее донять его. — Кто-то влез в дом? — удивленно спросила бывшая Эванс. Телефона у Фрэнка не было, да и полиции он сильно не доверял с тех пор, как они таскали его на допросы. — Не удивительно, — фыркнул Сириус, намекая на события третьей книги. Он отставил чайник и, насколько позволяла нога, заторопился наверх. Вернувшись на кухню, уже полностью одетый, Фрэнк снял с крючка у двери старый ржавый ключ, взял палку, которой пользовался при ходьбе, и вышел в ночь. Ни на парадной двери, ни на окнах следов взлома не было видно. — Хм, магам это сделать довольно просто, — задумчиво проговорил Карлус. Он остановился и стал напряженно прислушиваться к мужскому голосу, доносившемуся из комнаты, — тот звучал робко и даже испуганно: —В бутылке немного осталось, милорд, если вы еще голодны… —Позже, — отозвался второй голос — тоже мужской, но при этом он был странно высокий и холодный, словно порыв ледяного ветра. Было в этом голосе что-то такое, что подняло дыбом редкие волосы на затылке Фрэнка. — Милорд, — прошептали Пожиратели, которые прекрасно узнали голос хозяина. Все они тут же инстинктивно схватились за левые предплечья. — Пододвинь меня поближе к огню, Хвост. — Хвост? — удивились Пруэтты. — Крыса, — прошипели мародеры. Чтобы лучше слышать, Фрэнк повернулся к двери правым ухом. Раздалось звяканье бутылки, поставленной на твердую поверхность, и затем глухой звук тяжелого кресла, которое волокут по полу Фрэнк мельком увидел спину какого-то коротышки, толкавшего кресло к камину. На нем была длинная черная мантия, на макушке светилась лысина — но тут он вновь пропал из виду. — Где Нагайна? — спросил ледяной голос. — Кто такая Нагайна? — удивленно спросили орденовцы. — Фамильяр Темного лорда, она все время с ним, и нет ничего опаснее ее яда, — сказал Люциус и от воспоминаний его аж передернуло. — Своих пленников он ей на закуску отдает, — отозвался Регулус. —Я… я не знаю, милорд, — боязливо ответил первый. — Думаю, она обследует дом… —Подоишь ее, прежде чем мы ляжем спать, Хвост, — сказал второй. — Мне надо будет поесть ночью. Путешествие меня сильно утомило. — Как это мило, наш Хвостик станет дояркой для змейки своего повелителя, — Джеймс наигранно всплакнул. — Великая честь и награда, — поддержал лучшего друга Сириус. Нахмурившись, Фрэнк приблизил здоровое ухо еще ближе к двери, стараясь не пропустить ни слова. После паузы человек, которого называли Хвост, заговорил вновь: —Милорд, могу я спросить: сколько мы здесь пробудем? —Неделю. Возможно, и дольше. Это место очень удобно, а в нашем плане пока что заминка. Идиотизм приступать к действиям до окончания Чемпионата мира по квиддичу. — А Рон не на него предлагал Гарри поехать? — сглотнула Лили, вопросительным взглядом обводя комнату. Все молчали, напряженно смотря на книгу, а бывшие Пожиратели сжимали левые предплечья. Фрэнк поковырял в ухе шишковатым пальцем. Должно быть, у него уши серой заросли, если померещился какой-то «квиддич» — такого и слова-то нет. —Чемпионата мира по квиддичу, милорд? — переспросил Хвост. (Фрэнк еще энергичней завертел пальцем в ухе.) — Прошу прощения… но я не понимаю: зачем ждать окончания Чемпионата? —Затем, тупица, что на Чемпионат в страну съедутся волшебники со всего мира, и каждая шавка из Министерства магии будет совать нос куда надо и не надо, вынюхивать, где что не так, проверять и перепроверять — совсем рехнулись на своих мерах безопасности, — не дай бог маглы чего заметят. Поэтому будем ждать. — Что это он о маглах печется? — удивленно спросил Фрэнк. — А он совсем с ума сошел, точно мозг ему просто ручкой помахал, — хмыкнул Сириус. Фрэнк оставил ухо в покое. Он отчетливо разобрал слова «Министерство магии», «волшебники» и «маглы». Каждое из этих выражений имеет какой-то тайный смысл, дело ясное, и говорят так либо шпионы, л ибо преступники. Он вновь стиснул палку и продолжал слушать еще внимательней. —Ваша светлость все еще полны решимости? — тихо спросил Хвост. —Разумеется, я полон решимости, — в холодном голосе прозвучала угрожающая нота. — Придурок, — прошептали в один голос бывшие пожиратели смерти. Наступила пауза, и затем Хвост единым духом выпалил фразу, словно боясь, что еще секунда — и не хватит храбрости. —Можно обойтись и без Гарри Поттера, милорд! — О долге жизни помнит, — презрительно усмехнулся лорд Блэк. —Без Гарри Поттера? — выдохнул второй. — Та-а-ак… — Ему конец, — кивнули все те же Пожиратели. — Не жалко, — равнодушно пожали плечами Мародеры. —Милорд, я говорю это вовсе не из-за жалости к мальчишке! — Голос Хвоста сорвался на визг. — Мальчишка ничего для меня не значит, ровным счетом ничего! Просто возьми мы другого волшебника или колдунью — кого угодно! — все можно сделать гораздо быстрее! Если бы вы позволили мне покинуть вас ненадолго — вы же знаете, что я могу превращаться с необычайным мастерством, — то уже через два дня я бы привел вам подходящую замену. — Как он может так свободно об этом говорить?! — ужаснулась Лили.       Ей было непонятно как ее милый Хвостик мог стать таким бесчувственным и бессердечным. Неужели то была всего лишь маска и иллюзия? Неужели приходя к ним в дом, он просто пускал пыль им в глаза?       Мародеры сидели молча и лишь побелевшие костяшки пальцев выдавали их с головой. Переглянувшись, Карлус и Орион предусмотрительно забрали у сыновей палочки, правда те испепеляли книгу взглядом и этого даже не заметили. —Да, конечно, я могу использовать другого волшебника, — произнес второй голос негромко. — Это правда… —Милорд, в этом есть смысл, — продолжал Хвост теперь уже вполне уверенно, — ведь добраться до Гарри Поттера очень трудно — его слишком хорошо охраняют. — Только тронь, — прошипели родственники мальчика. —И потому ты вызвался пойти и привести мне кого-то взамен? Интересно… А может, тебе надоело нянчиться со мной, Хвост? Может, эта твоя идея изменить план — не что иное, как попытка бросить меня? —Милорд! У меня и в мыслях нет покинуть вас! —Не лги мне! Фальшь я всегда отличу! Ты жалеешь, что вернулся ко мне. Я внушаю тебе отвращение. Вижу, как тебя передергивает, когда ты смотришь на меня, я чувствую твою дрожь, когда ты прикасаешься ко мне… —Вовсе нет! Моя преданность вашему лордству. —Твоя преданность — всего-навсего трусость. Ты бы ни одной секунды здесь не остался, если бы тебе было куда пойти. Но как бы я выжил без тебя, если каждые несколько часов нуждаюсь в пище? Кто доил бы Нагайну? —Но вы заметно окрепли, милорд… — Вот же самоубийца, — прошептала побледневшая Лестрейндж. — Даже мы такого не позволяли, — вздрогнув, согласился Северус. —Лжец. Ничуть я не окреп. Два-три дня без поддержки — и я лишусь тех крох здоровья, которые сумел вернуть благодаря твоей неуклюжей заботе… Тихо! Хвост, что-то бессвязно забормотавший, мгновенно смолк. Несколько секунд Фрэнк не слышал ничего, кроме потрескивания огня. Но вот голос второго собеседника раздался вновь — теперь его шепот превратился почти в шипение. —Я тебе уже объяснял, почему у меня есть причины использовать мальчишку и никого другого. Я ждал тринадцать лет, и несколько месяцев ничего не изменят. Да, его тщательно охраняют, но уверен — мой план сработает. Все, что требуется — это немного мужества с твоей стороны, Хвост, и тебе придется это мужество найти, если не хочешь испытать на себе всю силу гнева Лорда Волан-де-Морта. — Очень интересно, где он его искать собрался, — фыркнула Доркас. — Интересно, что они обсуждают? — заметил Сириус. — И для чего собрались использовать моего сына? — добавил Джеймс. —Милорд, я должен вам сказать! — панически воскликнул Хвост. — Всю дорогу сюда я мысленно просматривал план. Милорд, исчезновение Берты Джоркинс не может долго оставаться незамеченным, и если не остановиться, если я наложу заклятие… — Причем тут эта любопытная идиотка? — удивленно переспросила Беллатриса. — Действительно, она тут каким боком? Дура дурой, чем ему она помочь то может? — нахмурилась Андромеда. —Если? — прошелестел второй голос. — Ах, если? Если ты будешь следовать моему плану, Хвост, Министерство никогда не узнает, что пропал еще кто-то. Ты сделаешь это тихо и без суеты; я очень желал бы исполнить это сам, но в моем теперешнем состоянии… Ну же, Хвост, устраним еще одно препятствие — и нам открыт путь к Гарри Поттеру. Я не прошу тебя выполнить это в одиночку. К нам скоро присоединится мой верный слуга. —Я — ваш верный слуга, — угрюмо пробурчал Хвост. —Хвост, мне нужен человек с головой на плечах; тот, чья преданность оставалась безупречной, а ты, к несчастью, ни тем, ни другим не блещешь. — Так, я не думал, что когда-нибудь это скажу, и в следующий раз заавадьте меня сразу, но я с ним согласен, — с некой растерянностью сказал Сириус. — На счет Хвоста я тоже согласен, — закивал Джеймс, удивляясь собственным словам. —Я нашел вас. — Теперь недовольство в голосе Хвоста проступило еще резче. — Я единственный, кто нашел пас. Я доставил вам Берту Джоркинс… —Что правда, то правда, — подтвердил второй человек, несколько развеселившись. — Недурной ход, я не ожидал, Хвост, что ты способен на такое, хотя, по правде говоря, ты и понятия не имел, насколько она может пригодиться, когда похитил ее, верно? — Полная дура, вечно лезет куда не просят, зачем она ему? — еще сильнее нахмурилась миссис Тонкс. — Ее то за что не взлюбила? — любезно поинтересовалась Нарцисса. — Нас с Тедом чуть не раскрыла, но не об этом речь, — махнула рукой ее старшая сестра. —Я… я считал, что она может быть полезна, милорд… —Лжец, — снова произнес второй голос, и в нем еще отчетливей прозвучало недоброе веселье. — Впрочем, не стану отрицать — ее сведения оказались бесценны. Без них мне бы никогда не составить моего плана. И за это тебя ждет награда, Хвост. Ты будешь участвовать в самом главном… Многие из моих последователей дали бы себе отрубить правую руку за это… — Ни за что, — в один голос заявили бывшие Пожиратели. — Мне, простите, обе руки дороги, — покачал головой Рабастан. — А я с одной рукой зелье варить не смогу, — открестился Северус. — Упаси Мерлин от такого, — перекрестился Регулус, спрятав обе руки за спину. —П-правда, милорд? В чем же это? — вновь испугался Хвост. —Ну, Хвост, это сюрприз… ты же не хочешь испортить мне удовольствие? Твоя очередь подойдет в самом конце… Но обещаю, ты удостоишься чести быть так же полезен, как и Берта Джоркинс. —Вы… вы… — Голос Хвоста внезапно сел, словно у него вдруг пересохло во рту. — Вы… хотите убить и меня? — Мы разрешаем, — кивнули мародеры. — Хвост, Хвост… — Второй голос зазвучал вкрадчиво. — Ну зачем же мне убивать тебя? Я убил Берту Джоркинс лишь по необходимости. Она уже ни на что не годилась после моих расспросов.        Услышав эти слова, Меда поджала губы, может быть она и терпеть ее не могла, но смерти точно не желала. И в любом случае возникла бы чрезвычайно неприятная ситуация, вернись она в Министерство и расскажи, как на каникулах встретилась с тобой. Волшебникам, которые считаются умершими, лучше не сталкиваться с колдуньями из Министерства магии в придорожных гостиницах… Хвост что-то тихо залепетал — Фрэнк ничего не расслышал, но второй человек рассмеялся — это был совсем невеселый смех, такой же ледяной, как и его речь. — Можно было изменить ее память? Но заклятия памяти легко разрушаются сильным волшебником, что я и доказал, допрашивая ее. Было бы надругательством над ее памятью не воспользоваться той информацией, которую я извлек, Хвост. А в это время снаружи, в коридоре, Фрэнк вдруг заметил, что его ладонь, сжимающая палку, сделалась мокрой от пота. Человек с холодным голосом убил женщину. Он говорит об этом без капли раскаяния — напротив, это его забавляет. Он опасный маньяки замышляет новые убийства. Кто бы ни бьи этот мальчик, Гарри Поттер, он в опасности. Фрэнк понял: самое время бежать в полицию. — Если бы все было так просто, — покачал головой Тед. — Сомневаюсь, что магл уйдет от туда живым, — вздохнула Дорея. Необходимо выбраться из Дома и прямиком к телефонной будке в деревне… Но тут вновь зазвучал ледяной голос, и Фрэнк замер на месте, изо всех сил напрягая слух. — Еще одно заклятие… Мой верный слуга в Хогвартсе… Гарри Поттер, считай, у меня в руках, Хвост. Это решено, и больше никаких пререканий. Но тише… Мне кажется, я слышу Нагайну. — Снейп, — прошипели гриффиндорцы. — Клянусь, если он умрет, я буду только рад и уж точно никогда в жизни не буду помогать ему воскрешаться, — покачал головой бледный зельевар. Тут голос второго собеседника изменился — таких звуков Фрэнк в жизни не слыхал, — тот шипел и фыркал, не переводя дыхания. Фрэнк было подумал, что у парня припадок, но в это время уловил какое-то движение в темном коридоре позади себя. Он оглянулся и оцепенел от страха. Что-то ползло прямо на него по черному полу, и, когда оно приблизилось к полоске света, Фрэнк с дрожью ужаса различил, что это гигантская змея — по меньшей мере двенадцати футов длины. — Не Василиск ли это? — побледнев, спросила Марлин, отрываясь от книги. — Нет, но змейка очень похожа на Короля змей, — покачал головой Регулус, у него уже было не самое приятное знакомство с фамильяром лорда. Фрэнк перестал понимать, что происходит. Больше всего на свете ему хотелось очутиться сейчас в своей постели с грелкой. Но беда в том, что ноги перестали его слушаться. И пока он стоял, дрожа и пытаясь овладеть собой, человек с холодным голосом опять перешел на английский. —У Нагайны интересные новости, Хвост, — сказал он. —В с-самом деле, милорд? — Да, в самом деле. Если верить ей, один старый магл стоит возле этой комнаты и слышит каждое наше слово. Спрятаться было негде. Зазвучали шаги, и дверь распахнулась. Перед Фрэнком стоял седой лысеющий человечек с острым носом и крохотными водянистыми глазками и смотрел на него со смесью страха и тревоги. — Пригласи его войти, Хвост. Где твои манеры? — У него их и не было никогда, — закатил глаза Гидеон. — Ты все слышал, магл? — спросил холодный голос. —Каким это словом вы меня называете? — вызывающе ответил Фрэнк. Теперь, когда он был в комнате и пришло время действовать, он чувствовал себя смелее — так с ним бывало и на фронте. —Я называю тебя маглом, — невозмутимо пояснил голос. — Это значит, что ты не волшебник. — С чего такая любезность? — удивился Родольфус. — Раньше он не мелочился, — согласился с другом Люциус. — Не знаю, что вы подразумеваете под «волшебником», — заговорил Фрэнк решительным тоном, — но я слышал достаточно такого, что заинтересует полицию, — вот это точно. Вы совершили убийство и задумали еще одно. И еще скажу кое-что, — добавил он с внезапным вдохновением, — моя жена знает, что я здесь, и если я не вернусь… — У тебя нет жены, — промолвил ледяной голос спокойно. — Никому не известно, что ты здесь. Не лги Лорду Волан-де-Морту, магл, потому что он знает… он всегда все знает… —Да неужто? — воскликнул Фрэнк без всякого почтения. — И в самом деле лорд? Не больно-то мне нравятся ваши манеры, милорд. Почему бы вашему лордству не повернуться по-человечески ко мне лицом? —Но ведь я не человек, магл, — ответил холодный голос, едва различимый за треском пламени. — Ты чудовище, — брезгливо поморщившись сказала Анди. — Я гораздо, гораздо больше чем человек. Хотя… почему нет? Хвост, разверни мое кресло. Слуга лишь горестно охнул. — Ты слышал меня, Хвост! Морщась, словно он предпочел бы что угодно, лишь бы не приближаться к хозяину и коврику, на котором лежала змея, коротышка с неохотой подошел и начал разворачивать кресло. — О да, вот на это ты променял нас, малыш Питер, живи и наслаждайся, — с ядовитой усмешкой произнес Сириус. Змея подняла треугольную голову и негромко зашипела, когда ножки кресла зацепили ее лежанку. Но вот кресло повернулось к Фрэнку, и он увидел, что в нем находилось. Палка старого садовника со стуком упала на пол; рот у него открылся, и он испустил вопль — такой громкий, что уже не услышал тех слов, что произносило существо в кресле. Поднялась волшебная палочка, грянул гром, вспышка зеленого света ударила по глазам, и Фрэнк Брайс умер. Спустя мгновение его мертвое тело рухнуло на пол. В двухстах милях от Дома Реддлов мальчик по имени Гарри Поттер вздрогнул и проснулся. — Гарри видел это во сне, но разве такое возможно? — вскрикнула леди Поттер. Но ей никто не ответил, даже взрослые недоуменно переглядывались между собой.