***
— Держи это! — крикнул Доктор, указывая на рычаг, пока боролся с управлением. — Я держу этот! — Роуз со злостью смотрела не «слегка» недоступный рычаг. — Ну тогда держи их оба! Девушка зарычала и подняла ногу, переместив ее под нужным углом, ТАРДИС качало, поэтому она была полностью накинута на консоль. Доктор же пытался восстановить кровоток от того места, где стало тесно из-за гибкости тела его новой спутницы (и не только). — Мы не сможем! — крикнула Роуз, дабы отвлечь внимание Доктора от ее тела (не то, чтобы она жаловалась его открытой демонстрацией своего желания, но сейчас было не время). — Ой! Я обещал тебе машину времени и вот она! Держись, мы приземляемся! ТАРДИС с громким гулом и тряской совершила приземление, отправив своих пассажиров на пол, где те рассмеялись. — Ты в порядке? — спросил Доктор, вставая и подавая ей руку. — Отлично! Итак, где мы? — нетерпеливо спросила Роуз. — Я сделал это! Дайте человеку медаль! Неаполь, 24 декабря 1860 года! — Это так удивительно. Сейчас Рождество и мы в прошлом! Доктор мягко улыбнулся: — Все твое. Роуз посмотрела на него и медленно, чтобы не прервать момент, она приподнялась на цыпочках и нежно поцеловала его. — Каждый день, который мы встречаем, может произойти лишь один раз, но не для тебя. Ты можешь вернуться в тот момент, что прошел тысячи закатов назад и вновь прожить его. Неудивительно, что ты никогда не останавливаешься. — Хорошая жизнь. — Но лучше вдвоем? Он посмотрел на Роуз и его сердца пропустили удар. Как так получилось, что он получил в своей жизни такое прекрасное существо? Он определенно ее не заслуживал, но не собирался жаловаться. — Ну и куда ты? — дразняще спросил Доктор, когда она стала поворачиваться к двери. — 1860 год. — Выйди наружу и ты устроишь бунт, Барабелла. В ТАРДИС есть шкаф… Он стал описывать путь и Роуз, быстро чмокнув его в щеку, побежала в нужном направлении. Даже спустя столько времени она все еще терялась в коридорах, когда искала гардеробную и была благодарна, что ТАРДИС указывала дорогу. Пока она одевалась, Доктор быстро сменил свитер. Он полез под консоль, чтобы отвлечься от образов, которые по-прежнему бомбардировали его мозг о Роуз, перекинутой через эту самую консоль, вся для него. Ему почти удалось отвлечься, когда его взору предстало видение. — Вот это да! — вырвалось у него изо рта. — Не смейся! — Ты прекрасно выглядишь. — Учитывая, что я человек? — смущенно спросила она. — Учитывая кого угодно! — видя ее явное недоверие, он встал, подошел ближе и взял за подбородок. — Я видел огромное множество всего, я видел королей, Богов, я видел самые прекрасные виды, которые только может предложить этот мир. И ты, моя дорогая, затмила их все! Доктор смотрел ей прямо в лицо и видел как формируется прекрасный оттенок красного на ее щеках. Вдруг она резко дернулась. — Пойдем, Доктор, нас ждет 1860 год! Он радостно подошел к двери, но она резко остановила его и притянула для жаркого поцелуя. К черту высшую биологию Повелителей Времени, его дыхание определенно сбилось! — Спасибо, — тихо прошептала она и открыла дверь, — Итак, история! Они шли по улице, Роуз держалась за его руку и Доктор был этому очень рад. Мужчины постоянно бросали на нее взгляды, отчего ему хотелось всех их убить. Связь, которая между ними постепенно формировалась, подталкивала его защищать свою территорию, вне зависимости доверял он ей или нет. Когда девушка спала, Доктор нашел нужную информацию о связи, которая все объяснила. Пока они не завершат ее должным образом, собственничество будет только расти. Он увидел продавца газет и направился к нему, после чего его сердца упали. Он хотел компенсировать жуткую поездку на край света Неаполем, а тут… — Я ошибся в полете, — признался он. — Мне все равно! — Это не 1860, а 1869. — Мне все равно! — И это не Неаполь, это Кардифф. Он уже был готов к ее недовольству, когда она обняла его за шею и поцеловала. — Мне все равно! Главное, что ты рядом. От этих слов внутри него все потеплело и он уже был готов вернуть ее обратно а ТАРДИС и заняться любовью, когда послышались крики. — Ну это больше походит на это! — радостно воскликнул он и они побежали, держась за руки. Каждый контакт кожа к коже, разум к разуму, давал старому усталому солдату луч света, усиливая его, пробуждая внутри человека, которым он был до войны. Люди выбегали из театра в ужасе, они же бежали на встречу приключениям. Роуз увидела как мистер Снид и Гвинет уносят мертвую старушку и побежала за ними. Она ненавидела то, что сейчас должно было произойти, но это был единственный шанс попасть в похоронное бюро и остановить гелтов. Когда Снид прижал к ее лицу салфетку, зрение стало расплываться и последнее, что она помнила, это крик Доктора и мерзкие руки старика, ощупывающие ее тело. Сам же Доктор был в бешенстве. Она принадлежала ему! Никто не смел похищать ЕГО Роуз! Теперь, когда она приняла его претензии, не было никакой силы, которая могла бы разлучить их. Он сел в ближайшую повозку и приказал кучеру двигаться, но тот не слушал, пока он не засунул мужчину из театра внутрь. — Все в порядке, мистер Диккенс? — Вы Чарльз Диккенс? О, это фантастика! Я ваш большой фанат! — Все в порядке, езжай. Доктор подавил прилив радости от встречи с одним из своих кумиров. Было дело гораздо важнее. — В том катафалке находится моя жена, ее похитили, — сказал он, чувствуя приятное тепло от того, как он мог ее теперь называть. Доктор лишь надеялся, что однажды сможет добиться этого титула официально. — Тогда чего мы ждем? Кучер, быстрее!***
Голова Роуз раскалывалась. На секунду ей даже показалось, что она вернулась в будущее, где постепенно умирала. Лишь мягкое прикосновение ТАРДИС к мыслям, помогло отпустить подкатывающую панику. Где-то рядом послышался звук. Мертвецы! Подскочив на ноги, Роуз побежала к запертой двери, крича о помощи. Рука уже схватила ее за горло, когда ворвался Доктор и вытянул в свои объятия. — Я думаю, это мой танец. Ты в порядке? — Да, ты пришел вовремя, — улыбнулась ему девушка. Доктор нежно поцеловал ее в губы. — Кто твой новый друг? — Чарльз Диккенс! — воскликнул он, полностью освобождаясь от волнения, после чего повернулся к мертвецам — Кто вы и что вам нужно? — Неудача, помогите наааам, — прокричали гелты и вырвались из тел.***
Доктор сидел на диване и с удовольствием наблюдал за перепалкой его прекрасной девушки с мистером Снидом. В ней было столько огня. — И не думай, что я не чувствовала твои мерзкие руки на своем теле, ты, грязный старик! — это заявление полностью стерло все веселье в Докторе. «Моя!» — крутилось в его голове. Никто не смел прикасаться к ней, кроме него! Еле сдерживая желание придушить ублюдка, Доктор лишь гортанно зарычал, чем вызвал страх мужчины, временно насытивший его темные порывы. Он кинул взгляд на Роуз и был доволен тем, что несмотря на закатывание глаз, ей, казалось, нравилось, что он защищает свою территорию, если судить по ее улыбке. Когда мистер Снид стал рассказывать о странностях этого дома, мысли Доктора неслись со скоростью света, желая понять происходящее. И Гвинет явно была больше, чем просто служанка. Как это все связывалось между собой? Комментарии Чарльза откровенно раздражали. И дело было не в его скепсисе, а в том, что это мешало думать. И он сорвался. Опять. По выражению лица Роуз, он понял, что ему нужно извиниться перед писателем. Когда эта проблема была улажена, единственное, чего хотел Доктор, это вернуть к себе под бок Роуз. — Ты так далеко летала, дальше, чем кто-либо, — услышал он слова Гвинет. Что ж. Его подозрения подтвердились. Она определенно имела телепатические способности. — Ты видела так много. И ты видела смерть. Она почти забрала тебя, почти заставила прекратить борьбу… Злой Волк!!! — Что значило, что она видела смерть? Сама мысль, что его драгоценная девушка была на грани, заставляла каждый волосок на его теле вставать дыбом. И что значит Злой Волк? — Извините, мисс, я не хотела! — Ты не виновата, Гвинет… — пыталась ее успокоить Роуз. Она определенно понимала о чем только что говорила служанка и способностям её тоже не удивилась. Вероятно, потому что почувствовала телепатию. — Я ничего не могу поделать. С тех пор, как я была маленькой девочкой, моя мама говорила, что у меня есть зрение. Она сказала мне скрывать это. — Но оно становится сильнее, не так ли? — дал о себе знать Доктор. Девушки подпрыгнули от неожиданности и он мог видеть явно испуганный взгляд Роуз. Что ж, она явно не хотела, чтобы он слышал этот разговор. Несмотря на то, что она была ЕГО, от реакции девушки он стал подозрителен. Что она скрывала? — Более мощным, верно? — Да, сэр, все время. Эти голоса в моей голове. — Ты выросла на вершине разлома. Ты его часть, — сказал ей Доктор, не отрывая подозрительный взгляд от Роуз, — Ты ключ! — Я пыталась разобраться в этом, сэр. — сказала Гвинет, явно пытаясь отвлечь его от ЕГО девушки, — Консультировалась со спиритуалистами и всеми, с кем только можно. — Что ж, — Доктор все же ответ взгляд от Роуз, — ты можешь показать нам, что делать. — Что делать, Сэр? — Мы проведем сеанс!***
Все время, пока они готовились к сеансу, Доктор украдкой продолжал следить за Роуз. Та, в свою очередь, избегала смотреть на него. Она понимала, что ей все равно надо будет объясниться, но сейчас важней было разобраться с гелтами. Они больше не заполучили бы Гвинет! Когда пришло время садиться за стол, Роуз с удовольствием заметила, что Доктор оттолкнул мистера Снида, когда тот хотел сесть рядом с ней, занимая место сам. Это было хорошо. Пусть его жизнь она тоже планировала спасти, это не значило, что он ей должен нравиться. В конце концов, он лапал ее! Никто не смел ее трогать, кроме Доктора! Она принадлежала ЕМУ! Ой. Раньше таких мыслей не было. То есть, она всегда хотела быть рядом с ним (только рядом с ним), но впервые эта мысль была настолько яростной. Они держались за руки, когда это произошло, как велела Гвинет и до нее дошло. Это были его мысли. Собственничество в нем было огромным и необузданным, словно целый океан поднялся и сносил все на своем пути. Это было ошеломляюще. Роуз понимала, что должна испугаться, но это было…приятно. Вспомнился Джимми. Он тоже был собственником, но совершенно иначе. Каждый раз, когда кто-то смотрел на нее, он злился. И злился только на нее. Фантомная боль от его ударов пронеслась по ее телу, когда вдруг все исчезло. Роуз обернулась и увидела глаза Доктора. Они смягчились. Он уловил эти воспоминания и утешал ее. Она послала ему благодарную улыбку, пряча стыд за прошлый опыт. Она никогда не рассказывала о том, что произошло Доктору. — Сеансы! Ничего, кроме светящихся бубнов и спрятанной между коленками коробочки, — возмущения Чарльза прервали момент неловкости между ними, — Эта девушка ничего не знает! — Теперь, не обижай ее, — вклинился в разговор Доктор, — мне нужен счастливый медиум. Роуз не могла сдержать смешка. Он всегда умел развеселить ее. — Давай, Чарльз, ты можешь нам понадобиться! — Вздохнув, автор протянул таки руки. Одну мистеру Сниду, другую Роуз. — Хороший человек! — Теперь, Гвинет, протяни руку. И сеанс начался. Роуз сидела, как на иголках. Гелты хорошо играли роль жертв, что бесконечно раздражало. Когда они стали говорить о Войне Времени, она злилась. Злилась на них и на себя. Как она могла забыть, что именно это и стало главной причиной такой настойчивости в помощи гелтам со стороны Доктора? — Мы хотим стоять прямо. Чувствовать солнечный свет. Чтобы снова жить. Нам нужна физическая форма, а ваши мертвецы брошены, — напевали гелты. — Нет! — не выдержала Роуз, получив шокированный взгляд от Доктора. — Почему бы и нет? — потребовал Доктор, а Роуз мысленно бросилась искать хорошее оправдание. Она не могла сказать, что это из-за того, что гелты лгали о своей численности, она не должна была этого знать. По сути, она ничего не могла сказать, что действительно могло убедить Доктора, не разглашая информацию о будущем. — Это потому что… — начала Роуз, — Я имею в виду, это не… — Неприлично? Невежливо? — прорычал Доктор, — Это может спасти им жизнь! Роуз гневно посмотрела на него. Он не понимал. Конечно, как он мог знать? — Откройте разлом. Пропустите гелтов. Мы умираем. Помогите нам. Пожалейте гелтов! — кричали они, прежде чем выйти из Гвинет и пуститься обратно в трубы.***
Пока Роуз помогала Гвинет прийти в себя после сеанса, Доктор кипел. Девушка, которая так хорошо воспринимала прошлое приключение, так открыто общалась с пришельцами на платформе 1, вдруг решила, что помогать гелтам плохо. Он не мог понять почему. Как она не понимала, что он должен был исправить ситуацию? Война Времени лежала на его плечах тяжким грузом, постоянно напоминая о себе. Он должен был помочь. Это его долг! — Не вставай пока, Гвинет, — мягко сказала Роуз, когда девушка пришла в себя. — Но мои ангелы, мисс! Они нуждаются во мне! — Ты им нужна, Гвинет. Ты их единственный шанс выжить, — произнес Доктор. — Они ее не получат! — резко возразила Роуз. Это лишь больше бесило его. Мало того, что у нее были какие-то секреты тогда с Гвинет, она еще и вела себя неразумно. — Но что вы сказали, Доктор? — спросил мистер Снид, — Объясните еще раз. Кто они такие? — Пришельцы, — сказал ему Доктор, не спуская глаз с Роуз. — Типа, иностранцы, вы имеете в виду? — продолжил расспрос мистер Снид. — Что-то вроде, да. Оттуда, — указал Доктор в небо. — Брекон? — Близко. И они пытались пройти из Брекона в Кардифф, но дорога заблокирована. Только немногие могут пройти, и даже тогда они слабы. Они могут только временно использовать тела, а затем им приходится возвращаться к газообразной форме и прятаться в трубах. — Так вот зачем им нужна девушка? — спросил Чарльз. — Они не возьмут ее! — зарычала Роуз. — Но она может помочь, — Доктор хотел заставить ее понять, — Живя в разломе, она стала его частью. Она может открыть его, построить мост и пропустить их! — Невероятно. Призраки, которые не призраки, а существа из другого мира, которые могут существовать в нашем мире, только населяя трупы. — сказал Чарльз. — Хорошая система. Может сработать. — Я сказала нет! — А почему бы нет?» — спросил Доктор. Роуз вскочила со своего места рядом с Гвинет и обернулась, чтобы посмотреть на него. — Нельзя позволять им бегать внутри мертвецов! — Я спрошу еще раз: почему бы и нет? Это похоже на переработку, — гнев Доктора закипал с новой силой. Она принадлежала ЕМУ и должна была слушать, что ей говорят. — Если серьезно, ты не можешь! — Если серьезно, я могу, — зарычал на нее Доктор. — Это просто неправильно! — рявкнула на него Роуз, — Те тела были живыми людьми. Мы должны уважать их даже после смерти. — У тебя есть карта донора? — спросил Доктор, пытаясь говорить спокойно. — Это другое, это… — начала Роуз, но ее оборвали. — Это другое, да. Это другая мораль. Привыкай к ней. Или иди домой! Как только эти слова вылетели из его рта, он сразу же пожалел об этом. Роуз выглядела так, словно он ударил ее. Она была разбита и его гнев развеялся в одночасье. Он уже был готов кинуться в ноги своей девушке, моля о прощении, когда заговорила Гвинет: — Доктор, что мне нужно сделать? — настойчиво спросила она. Роуз схватила её за руку, всем своим видом умоляя не помогать. Между ними прошёл безмолвный разговор в течение нескольких минут, после чего его Роуз окончательно поникла. Он знал, что девушки общались телепатически, он мог точно это сказать и это бесконечно раздражало. Она была ЕГО! — Тебе не нужно ничего делать, — ответил Доктор немного грубо. — Они поют мне с детства. Мама послала их со святой миссией, так что скажи мне. — Нам нужно найти разлом. Должно быть место слабее любого другого в доме. Мистер Снид, какая самая слабая часть этого дома? Место, где видели большинство призраков? — Это будет морг. — сказал мистер Снид.***
Всю дорогу к моргу Доктор не сводил глаз с Роуз. Она была тихой, слишком тихой. Из ее глаз текли безмолвные слезы. Он ненавидел себя за боль, что поселил в ней. Конечно он никогда бы не бросил ее. Она принадлежала ЕМУ! Но, прежде чем он сможет как следует извиниться перед ней, он должен был помочь гелтам. Когда она увидит их счастье быть живыми, она поймет. Он надеялся на это. — Мне кажется, здесь становится холоднее, — заметил Чарльз, когда они уже стояли в нужной комнате. — Гвинет, — тихо прошептала Роуз. Ее голос был надломлен и Доктор вновь возненавидел себя за свои ужасные слова. — Все в порядке. Я должна сделать это. Они обменялись между собой взглядами, которые он не мог понять. — Вы пришли помочь! Слава Доктору, слава ему! Роуз определенно хотела что-то сказать, но остановилась. Она кинула один взгляд на него и отвернулась. Когда Гвинет встала в нужное место, все изменилось. — Мост построен! — крикнул гелт и голубое свечение сменилось красным, — мы придем в этот мир силой. Огромное количество существ стало прорываться через разлом, кружа вокруг. — Вы сказали, что вас мало! — воскликнул испуганный Диккенс. — Несколько миллиардов. И всем нам нужны тела! Доктор слабо слышал, что происходило вокруг. Он знал, что это все его вина. Роуз была права, а он не послушал. Сквозь пелену Доктор увидел, как Роуз тянется спасти мистера Снида, хватая ее как раз вовремя, чтобы спасти ее от той же участи. — Я думаю, что что-то пошло не так, — выдохнул Доктор ей в ухо, мысленно посылая свое раскаяние. Он оттащил ее в проем с решетчатой дверью, что был позади них, желая найти выход. Желая спасти Роуз. Роуз же накрыло волной паники. После этого приключения, в прошлый раз, ей долго снились кошмары. Сейчас это было реально. Она видела как Чарльз выбежал наружу, спасаясь, видела, как погиб мистер Снид и ненавидела себя за это. Она должна была быть быстрее. Она могла спасти его жизнь! Гвинет видела в ее голове, что произойдет, если встанет под арку, но все равно пошла на этот шаг. Мысленно отправив лишь одно сообщение: «Доктор должен знать, что он тоже может совершать ошибки» — Я доверял вам! Я пожалел вас! — кричал в отчаянии Доктор. — Нам не нужна твоя жалость. Нам нужен этот мир и вся его плоть. — Этого не произойдет, пока я жив! — Тогда не живи больше! И тут Роуз рассмеялась. Их перепалка напоминала дешёвый фильм ужасов. Она знала, что это расценивалось Доктором как начало истерики, но она ничего не могла с собой поделать. Это действительно было истерикой. Одно из самых сложных приключений в её жизни повторялось вновь. — Я не могу умереть здесь! — руки мертвецов, пытающиеся добраться до них, безжизненные глаза, холод, мертвая Гвинет, злые слова Доктора, все это не давало ясно мыслить. В голове девушки был полный бардак, гораздо хуже, чем в прошлый раз. — Мне жаль. Ты можешь родиться в двадцатом веке и умереть в девятнадцатом. Время нелинейно. Это все моя вина. Сквозь дымку паники, поглощающей её сознание, защитный рефлекс сработал на автомате. — Это не твоя вина! Я хотела пойти с тобой! Не смей винить моего Доктора! И мы не умрём здесь, мы будем сражаться! Её вспышка определённо обескуражила его. Но он быстро взял себя в руки. — Вместе? — Всегда вместе! — согласилась она, беря его руку в свою. Это действие помогло ей избавиться от наваждения. Мозг прояснился и она стала вспоминать, что вот вот вернётся Чарльз. Гелты не победят. — Я так рад, что встретил тебя! — Я тоже… Их руки соединились и Доктор тотчас же притянул девушку в страстный поцелуй. Всё вокруг исчезло, остались только они. — Доктор, — послышался голос Чарльза Диккенса, — Потушите огонь, включите газ! Вырвавшись обратно в реальность, Доктор несколько раз тряхнул головой, высвобождаясь из сладкой неги, в которой обитал вместе со своей девочкой. — Чарльз, что ты делаешь? — спросил он, наблюдая, как тот подбегает к светильникам. — Я же прав, Доктор? Эти существа газообразные. — Да! — крикнул он, наконец понимая план, — наполни комнату газом и их вытянет из тел, как кровь из раны! — Надеюсь это скоро произойдёт, о господь, — начал пятиться назад мужчина, когда гелты сосредоточили свое внимание на нем. — Ещё немного! — Доктор оторвал газовую трубу от стены, что мгновенно дало результат. Инопланетяне были вмиг выброшены из трупов. — Гвинет, отправь их обратно, они обманули, они не ангелы, — обратился он к служанке. — Обманули? Роуз со слезами на глазах смотрела на неё. Она знала, что девушка мертва с тех как встала под арку. Слезы и газ стали душить её. — Я не могу дышать. — Чарльз, вывели её отсюда! — Нет! — крикнула она, когда писатель попытался следовать приказу Доктора, — Я не оставлю вас здесь. — Гвинет, ты должна закончить это, отправить их обратно. — Я не могу. Они слишком сильны. Но я могу задержать их, — она достала коробок спичек. — Нет! — Роуз знала, что девушка уже мертва, но это не значило, что её сердце не разрывалось. — Уходи, Роуз, я не оставлю её, — Доктор посмотрел на неё таким взглядом, взглядом человека, который не позволит ей умереть здесь, все или ничего и Роуз, наконец, повиновалась. Последний раз взглянув на Гвинет, девушка побежала, придерживаемая Диккенсом. Оказавшись снаружи, Роуз глубоко вдохнула чистый воздух, закашлявшись. Казалось, что в этот раз она вдохнула больше газа, чем в прошлый. Горло саднило, лёгкие отказывались работать и она мысленно снова вернулась в параллельную вселенную. Паническая атака стала поступать, когда раздался громкий взрыв, рассеивая её. — Доктор! — крикнула она, подбегая к отброшенному взрывом мужчине. Он поднялся на ноги, смотря на неё с болью. — Я не смог её спасти, Роуз, мне очень жаль. Но она была мертва уже пять минут. Я думаю, она умерла, когда встала под арку. — Как такое возможно? — Роуз так и не смогла понять этого, как и в прошлый раз. — Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, — ответил Чарльз, — и даже вашим, Доктор.***
Прощание с Чарльзом было для неё горько-сладким. Так происходило всегда, когда они знакомились с хорошими людьми. Оставлять их, зная что они одновременно живы и умерли, смотря относительно какого момента времени ты смотришь. Когда ТАРДИС отправилась в вихрь, в её голове снова всплыли слова Доктора. Она знала, что он сказал их эмоционально и не имел этого ввиду. Но также это не значит, что он не причинил ей боль. Особенно так скоро после того, как она застряла в параллельной вселенной без возможности вновь увидеть его. — Роуз, — позвал он. Она не подняла глаз. Её сердце болело, голова наводнялась воспоминаниями о всех случаях, когда он оставлял её, по своей воле или нет. Ноги сами понеслись вглубь корабля. Ей нужно было уйти, нужно было время, чтобы справиться с этим. Ей нужно было скрыть свои слезы, которые вот вот должны были начать течь. Но этому не суждено было случиться, потому что Доктор поймал её в первом же коридоре. Она хотела вырваться, хотела сбежать. Почему так больно? — Мне так жаль, любимая, — слышала она его бормотания. Он прижался к ней всем телом, губами ловя слезы, которые все же полились, — Я не хотел причинить тебе боль. Я такой идиот, пожалуйста, любимая, пожалуйста, прости меня. Я никогда не прогоню тебя. Обещаю. Роуз уткнулась носом ему в грудь, вдыхая его запах, пока он продолжал извинения. И она простила его. Не из-за этого, не из-за поцелуев, но из чувств, которые она почувствовала от него, стоило их коже соприкоснуться. Его всепоглощающее чувство вины перед ней, перед Гвинет. Его любовь, которая уже вовсю разыгралась в его сердцах, несмотря на то, что он знал её всего сутки. И его замораживающий, неконтролируемый, уничтожающий страх, что он потеряет её. Это было инстинктивно, она даже не думала, что способна на это, но её сознание обвилось вокруг его собственного, борясь с разрушающими чувствами. Она знала, что это сработало, когда он резко выдохнул. — Роуз, — прошептал он в благоговении, оплетая её также крепко. Телепатия никогда не ассоциировалась у неё с таким уровнем близости. Словно они вплелись в сущности друг друга. Это было лучшее, чем все, что она когда-либо разделяла с другими мужчинами. Доктор зарычал, уловив эту мысль, крепче сжимая её в объятиях и нагло отбрасывая все её мысли о бывших. Это вырвало из неё смешок, который быстро превратился в стон, когда его губы накрыли её собственные. Он отчаянно цеплялся за неё, как руками, так и мыслями и его потребность в ней подпитывала её желание к нему. Всё начало накаляться, его руки уже были под ее майкой. Голова кружилась, ноги подкашивались, руки тянули с него кожаную куртку. Она хотела его. Боже, как она его хотела. Доктор резко отстранился и ухмыльнулся. — Все, что пожелает моя Роуз, — сказал он, перебрасываея её через плечо, открывая ближайшую дверь и неся к постели. У неё было всего пара секунд подумать о том, что она никогда раньше не видела эту комнату, прежде чем он кинул её на кровать и забрался сверху. Тяжёлые ботинки громко стукнулась о пол. Его губы впились в кожу её шеи, отчего её дыхание стало прерывистым. Роуз чувствовала все и одновременно ничего. Словно весь мир сузился до одного человека над ней. Её руки нашли путь к его голове, цепляясь за уши, притягивая ближе. И когда она успела потерять майку и бюстгальтер? Потому что она только сейчас поняла, что их на ней нет, когда Доктор начал сосать её правый сосок, играя пальцами с другим. Она извивалась, подкидывая бедра в воздух, не имея возможности сопротивляться стонам, срывающимся с губ. Внезапно она остро осознала, что хочет, чтобы её губы тоже участвовали в игре. Так как они по-прежнему были в головах друг друга, Доктор уловил эту мысль и тут же поднялся вверх по её тела, чтобы накрыть её губы своими. Она простила его и он был счастлив, но именно её порыв, тот самый, инстинктивный, утешить его, несмотря на то, что он был виноват, сорвало всякое подобие сдержанности. Его собственный инстинкт, первобытный в своей сущности, овладел им. Он должен был взять её, доказать себе, что она его, что она здесь, что её тело принадлежит только ему. И он поддался. Когда их губы оторвались друг от друга, Роуз прикусила его ухо и Доктор впервые за их деятельность испустил протяжный стон. Она сводила его с ума. Его Роуз. Его любовь. Ее руки схватили край джемпера и потянули, намекая, чтобы он позволил ей раздеть его. Часть его хотела дразнить её нетерпение, но он отказался от этого, так как чувствовал в своей голове, что она слишком сильно возбуждена, чтобы ждать. Часть его даже задавалась вопросом, откуда у неё настолько сильная потребность в нем, словно она видела в нем бутылку воды в пустыне. — Доктор, — сорвалась мольба с её губ и Доктор окончательно сорвался. Он разорвал джинсы, в которых она была, получив писк неожиданности, который тут же превратился в стон, когда его рука погладила её сквозь трусики. Он довольно зарычал, когда понял, что она была мокрой настолько, что спокойно примет его, как только он будет готов. Когда Доктор встал, чтобы снять с себя джинсы, он краем глаза заметил розовые носки на её ногах. Она выглядела в них мило. Спустившись обратно на неё, сняв последнюю преграду и схватив себя рукой, он провел членом по её входу, отчего она дернулась, крича его имя. Одним плавным движением он вошёл в неё, чувствуя себя, впервые за долгое время, дома. Она была тугой и горячей, вырывая из него стоны, смешивающиеся с её собственными. Её ногти прочертили полосы на его спине, отчего он зарычал в экстазе и установил жёсткий темп, точно зная куда нужно попадать, чтобы она кричала от наслаждения. Доктор чувствовал, что она близка, а потому протянул руку к её клитору и начал тереть. Её губы открылись в безмолвном крике, стенки сжались, а разум замкнулся, таща и его через край. Ему понадобилось несколько минут, прежде чем он осознал, что бескостно лежит поверх неё, откатываясь вбок, забирая её себе на грудь и целуя в макушку. Насытившийся и удовлетворенный он заснул быстро и впервые не видел кошмаров с момента окончания войны.