Пресуществление

Одним холодным и мрачным утром, Грегорио, помощник свечного мастера проснулся в деревне Альберо, чтобы обнаружить, что он был превращен в существо божественной красоты. Его руки, обычно мозолистые и в пятнах воска получили неестественную мягкость а его грубые, свалявшиеся волосы превратились в блестящие шелковые пряди. «Что со мной произошло?» - подумал он, как только его лоскутное одеяло немного съехало с его ныне впечатляюще мускулистого живота. Он больше не чувствовал свою кровать: он парил в нескольких сантиметрах над матрасом. Его взгляд упал на его драгоценную вещь, деревянную икону Скрученного Отца, находившуюся в углу. Густой сок сочился из пустых глазниц, растекался по телу и собирался в лужицу на полу. «Меня благословило Чудо!» - восторженно подумал он. «Никто не отправит ангела работать и теперь я ангел. В этот мрачный день я могу оставаться в тепле, под одеялом столько, сколько захочу» - он улыбнулся и закрыл свои светящиеся глаза. Вдруг в дверь постучали. «Грегорио» - позвала его мать из-за двери. «Вставай, пора на работу» Он не обратил на это внимания и продолжил лежать. Спустя десять минут раздался ещё один стук. «Грегорио» - сказала его мать, на этот раз более настойчиво. «Вылазь из кровати, ты должен идти на работу. Свечник будет сердится, если ты не придешь вовремя» Он разочарованно зажмурил глаза. «Я не могу идти, мама» - сказал он. «Я был благословлен Чудом, украшен и освящён, как один из самых важных. Мне больше не нужно делать свечи, чтобы служить Отцу, моего небесного лика достаточно, чтобы доставить ему удовольствие» Наступила тишина. «Но тебе все ещё нужно зарабатывать деньги» - заявила мать – «Так что поднимайся, ты опаздываешь» Снова Грегорио ее проигнорировал и обмотался своими шелковыми волосами. Спутанные пряди согревали. Прошло полчаса и в дверь опять постучали. «Грегорио» - позвала его мать, на этот раз звуча довольно сердито. «Свечник здесь и он хочет знать, почему ты опаздываешь на работу. Я сказала ему, что тебя благословило Чудо, но он хочет поговорить с тобой лично. Если ты откроешь дверь, он сказал, что простит твою скромную обстановку в комнате» В дверь постучали куда более громко, как будто кто-то стучал рукой со множеством колец. «Грегорио» - начал свечник хриплым голосом. «В чем дело? Ты задерживаешь открытие магазина, тратишь мое время и деньги а теперь я слышу, что ты донимаешь свою мать этой чепухой про Чудо. Я поражаюсь тебе!» «Это правда» - ответил Грегорио, все ещё с закрытыми глазами. «Чудо благословило меня новым, непригодным для труда видом. Я должен сейчас только отдыхать, перед тем как я выйду и удостою всех вас своим присутствием» «Грегорио!» - загремел свечник. «Вылезай из постели, ты, бездельник! У нас большой заказ из Матери Матерей на канделябры… кто-то из постоянно ломает. Кто бы это ни был, он должно быть послан Чудом: он сделал мне состояние! Мы могли бы заработать на этом больше денег, чем на изготовлении свеч жизненной силы и рвения!» Послышался вздох. «О боже!» - сказала его мать. «Я не знала, что вы делаете эти прекрасные свечи! Я видела одну, когда посещала своего кузена из Братства. Поистине великолепная работа! Я не имела понятия, что вы их делаете» «О, да, мадам» - проворковал свечник. Он любил, когда его хвалили. «Эти красные и синие свечи наши особенные. В Кустодии нет свечей святее! Нам покровительствуют по всей земле, даже дамы из монастыря на горе. В самом деле прекрасные набожные девицы. Там большое количество золота: поверите ли вы, что они используют его для хранения горящего масла?» Послышалось бряканье украшений, достаточно громкое, чтобы быть раздражающим. Мать Грегорио издала благодарный звук, наверняка кивнув в знак бесполезного согласия. «Как бы то ни было» - сказал Грегорио - «Я не могу пойти на работу, на самом деле я даже не должен идти: эта изысканная форма не предназначена для сгибания металла и плавления воска» - он вытянул ноги и укрылся одеялом по плечи. «Грегорио, если ты не откроешь дверь сейчас же, то свечник ее вышибет и я позволю ему это сделать» - прошипела его мать. Наконец Грегорио раскрыл глаза. С него было достаточно. «Отлично, мама!» - прокричал он. «Тогда склонитесь пред моим святым ликом и трепещите от моего гнева!» И он скинул одеяло, подскочил к двери и распахнул ее. Его яростное сияние озарило двух наблюдателей. Вихрь его гнева трепал их одежду. Раскат грома раздался над Альберо, мрачный предвестник смерти и разрушения, так как даже само небо Кустодии гневно говорило в его пользу. «Наконец ты встал» - холодно сказала его мать. «Надень обувь и приступай к работе». И она ушла, чтобы продолжить стирку. Ошеломлённый Грегорио застыл в дверном проёме. «То, что ты сейчас красивый, не означает, что ты можешь бездельничать» - самодовольно сказал ему свечник. Он отряхнул свою отделанную золотом рясу, кольца, украшенные драгоценностями звенели, стуча по орнаменту. Делать было нечего и Грегорио неохотно принялся за работу. Но не прошло и часа, как он случайно стукнул молотком по указательному пальцу, оставив ярко-красный синяк на своей безупречной коже. У него никогда не получались канделябры. Грегорио вздохнул и посмотрел в окно. Какой-то человек в заостренное шлеме и с шипастым мечом бежал по улице, он выглядел так, как будто у него была какая-то великая цель. «Хотел бы я быть им» - тоскливо подумал Грегорио, наблюдая за тем, как человек убегает вдаль. «Просто делать что хочешь, без всякого надзора» Через пятнадцать минут он стукнул по другому пальцу, в этот раз достаточно сильно, чтобы из-под ногтя пошла кровь. Несколько капель упали на грубый каменный пол и зашипели. «Я молился о неправильном благословении» - подумал он, сжимая свою руку. Боль все не утихала и он опустился на пол (или так близко к полу, как мог, пока парил). «О Прескорбное Чудо, этот вид никого не впечатляет и я боюсь, что каждая рана полученная им не заживёт. Я понесу это проклятие во имя твое, но прошу тебя, сделай мне ещё одну милость: убей моего начальника» Свечник увидел его, застучал молотком по столу и крикнул: «Грегорио! Я не плачу тебе за молитвы! Возвращайся к работе!» Тем же вечером свечник лежал в кровати со своим сокровищем: куском чистого золота, на котором было вырезано его лицо. Он поворачивал его и воображал, что будет смотреться в него как в зеркало, строил рожи, когда был отвлечен вспышкой яркого света за окном. Он уронил кусок золота на голову и тот размозжил ему череп. Заказ подсвечников для Матери Матерей был значительно задержан и церковные клерки были вынуждены рыться в своих хранилищах в поисках замены. Однако они обнаружили, что подсвечников все равно не хватает и каждый молился Чуду, чтобы в Альберо наконец-то открылась ещё одна свечная лавка для появления конкуренции и снижения цен.