Станешь ли ты винить себя за меньшее из двух зол?

Вижу монстров в твоём окне‚ Я знаю, ты не можешь уснуть, ты притворяешься. Тебе не обязательно играть в героя. Потому что у меня есть ты, как у тебя есть я.

Лайе стало страшно. Ей стало страшно лишь по одной причине - единственный человек, который мог защитить от всего на свете, вдруг сам стал тем, от кого её нужно было защищать. Перед глазами была картина‚ как острые клыки‚ которые всегда скрывались за учтивой улыбкой одними только уголками губ вонзаются в запрятанную глубоко под кожей артерию‚ ускоренную пульсацию которой идеальный слух улавливал даже в какофонии хаотичных звуков. Кожа‚ что и без того была болезненно бледной постепенно становилась синюшной‚ такой‚ как у мертвеца‚ изрядно замученного перед смертью; вены на шее создали ожерелье‚ похожее на переплетение паутины, да вот только ни одна из ниточек не пульсировала живым теплом. Тело Лео обмякло‚ как тряпичная кукла в руках наигравшегося ею ребёнка. То был уже не Влад. Точнее‚ не тот Влад‚ каким художница привыкла его видеть. Голубые глаза с примесью цвета серых зимних облаков сменились кроваво-красными, нечеловеческими‚ но и мало похожими на животные. Даже нарисованные на автопортрете Карри демонические глаза не так пугали‚ как эти. "Ну вот‚ Лайя! Теперь ты видишь! Вот он‚ истинный тёмный король Карпатских гор!", - эхом отдавал в мыслях голос Ноэ, явно довольного собой. "Король на сцене! Добро пожаловать‚ Ваше Величество!" Зверь помчался к горе‚ слуша‚ как в груди маленькой женщины от испуга тарабанит сердце. То её состояние нельзя было передать словами: пустая‚ разбитая‚ паникующая‚ тоскующая по чему-то? Какая? Бёрнелл готова поклясться‚ что и сама не помнит‚ какой была именно в тот момент‚ но отчётливо помнила только две вещи: страх‚ что Лео не выживет и что её пугает сама мысль о красных глазах‚ за которыми должен был быть тот‚ кто так близок сердцу. Только теперь‚ во тьме ночи‚ глядя на тело друга‚ на маленькие проколы на шее‚ обросшие корочкой засохшей крови‚ пришло понимание такой важной мелочи‚ которую затуманенный паникой разум опустил — если бы всё это не произошло‚ если бы Цепеш не испил чужой крови‚ балаур превратил бы в пепел не только компанию‚ но не оставил бы и от Брашова камня на камне. Заточённому сотни лет под горой‚ голодному‚ жаждущему отмщения‚ ему хотелось крови и хаоса‚ ведь не зря ключом к нему было озеро ненависти‚ что перелилось через край. Рыжеволосый‚ вероятно‚ сказал бы:"Лучше я‚ чем многие"‚ но даже это меньшее из зол отнюдь не радовало. Человеку‚ что уберёг от смерти пришлось выбрать не лучшую свою сторону‚ сознавая‚ к чему это всё приведёт‚ но он выбрал не свои желания‚ не своё сердце‚ жаждущее шесть сотен лет тепла лишь одного сердца‚ он выбрал чужое благо. Её благо. Её жизнь‚ пусть и не рядом с ним. Снова отказался от своего дома‚ добровольно став пленником собственной боли‚ так и не сумев отказаться от неё в полной мере. Цепляясь стальными крюками за рёбра‚ осознание того‚ что наконец нашёл давно утраченное‚ вырывало их из позвоночника‚ ломало‚ осколки костей застревали в лёгких‚ что впору выть раненным зверем. Это происшествие расставило всё по местам. Видения прошлого постепенно сшивались между собой‚ точно умелый мастер сшивал страницы книги‚ чтобы держались стопки и удобно было переворачивать. Они трое, связанные общим прошлым‚ которое помнит только один. Что такого случилось‚ что Влад задолжал тёмным силам и сам стал их частью? Что вынудило его обречь себя на вечные мучения‚ ожидание‚ которое могло длиться до конца времён? Откуда он знал‚ что время придёт и всё вернётся? Да и знал ли? Когда тоненький лучик лунного света скользнул по скомканному на кровати пледу‚ на душе стало тошно. Да‚ винить себя было не за что‚ любой бы в страхе быть убитым бежал бы‚ куда глаза глядят‚ но разве стоило так поступать с тем‚ кто стал дорог сердцу? Нет. Влад не сказал правду‚ потому что лучше остальных знал‚ как на это отреагируют. Любой нормальный человек сбежал бы‚ он бы и сам не прочь‚ если мог бы‚ но эта тьма часть его души‚ и‚ увы‚ от неё никуда не деться. Он был нужен Лайе‚ потому что душа её‚ полная того "особенного света"‚ знала‚ что глубоко внутри‚ там где вечно ноет‚ точно кто-то ковыряет раскалённым докрасна лезвием‚ есть такой же. "Ты не плохой человек. Ты просто тот‚ на кого свалилось много плохого и кто не знает‚ как из них выбраться", - мелькнуло вслед за мерцанием звезды в небе‚ по которому плыли густые кучные облака. Что-то неизвестное и непонятное звало обратно в замок‚ пустой и безжизненный, к нему, к тому‚ кого следовало бы бояться. Тяжесть в лёгких, подобная булыжнику, вынудила встать с дивана, осторожно‚ чтобы не разбудить рыжеволосого юношу‚ что немногим ранее наконец спокойно уснул. Отвар Илинки помогал‚ опасность миновала и Лео будет жить‚ как жил раньше. А вот Лайя‚ увы‚ не сможет. Накинув на плечи своё суконное полупальто‚ девушка тихо спускается вниз‚ на кухню‚ где Сандра и Илинка ещё над чем-то шаманили. — Как Лео? – Шатенка поворачивает голову в сторону только что вошедшей подруги. — Лучше. Уже не такой холодный. Спасибо‚ Илинка‚ записи твоей бабки очень помогли. — Благодарить будешь‚ когда в себя придёт‚ пока рано‚ – молвила в ответ ведьма‚ всё ещё перебирая листы‚ исписанные почерком‚ непонятным даже для реставратора. Бёрнелл кивнула - да‚ и вправду рано. Стало лучше‚ но никто не знает‚ не станет ли хуже. — Сандра‚ могу я взять твою машину? – Голубоглазая оторвала взгляд от кучи трав, что лежала на столе и с любопытством взглянула на реставратора. — Куда ты в такой час? Ночь на дворе. — Прогуляться хочу. Проветриться. Подумать. Стены давят, не могу сидеть на месте. — Нечисть отступила‚ не думаю‚ что вернётся, – Илинка подошла к столу‚ взяв в руки несколько пучков, чтобы вернуть их на место, – Пускай. Много дурного произошло. Свежая голова лучше, нежели если страдать будет. Ключи нашлись в зажигании - в маленькой деревне бояться‚ что машину кто-то уведёт было глупо, и Сандра это понимала. Не пристегнув ремни безпасности‚ на маленькой скорости пикап сдвинулся с места, через пару метров пошёл на разворот и направился в противоположном направлении - не в Брашов, а к замку Бран, что возвышался среди горного массива пиками башен, как лезвий на позвоночнике у дракона. Соврала. Не проветриться поехала, а сорвалась с места к тому‚ что тяжким грузом засел в груди. К тому‚ кому был нужен этот чёртов свет, его же и предавший.

"Забери весь мой свет, если это поможет тебе исцелить разбитое сердце. Я приду к тебе. И пусть километры станут сантиметрами между нами".