Да, я - Повелитель Тьмы, и я этим горжусь!

      ***Несколько часов спустя***              – Ого! – только и сказал Гудвин, рассмотрев предводителя… предводительницу? ...четвёртой группы, прибывшей по его душу.               Предводитель или предводительница имел накинутый на лицо капюшон идеально белого плаща. Поэтому пол командира тройки людей определить не удавалось. Но Гудвин не стал заморачиваться по этому поводу.              «Мальчик? Девочка? Какая разница! Всё равно ощущения от удара кулаком по их челюсти одинаковые...», – подумал он и закрыл на этом тему гендерной принадлежности людского командира.               Но не цвет плаща или его покрой привлёк внимание Гудвина. Нет. А кое-что за спиной скачущего на лошади человека. И это были… крылья. Да-да, именно крылья. Белые. Идеально белые. Крылья здорово походили на лебединые, но… Тут Гудвин ещё раз на всякий случай глянул на Грифона, подсчитал размеры-пропорции и вынес вердикт, что крылья – грифоньи. И это многое объясняло. Потому как память о событиях прошлого упорно молчала, а энциклопедическая справка о грифонах Гудвину сейчас не была нужна.               И вчерне прикинув план своих действий, Гудвин начал спускаться с холма. Внизу его уже ждали. Пара мужчин, одетых в жреческие одеяния, смотрела на Гудвина, как на посланника Тьмы, которого следует отправить на очистительный костёр. Но к их злому прищуру глаз, раздражённо стиснутым челюстях и выпирающим желвакам Гудвин не приглядывался. Он почему-то больше пытался заглянуть мужчинам за спину. Уж очень его интересовало то, что у них сзади. И нет, их мужские задницы его, Гудвина, не заинтересовали. Он пытался прикинуть, а не прикрыли ли они свои крылья мешковатыми рясами?              Драка началась без предварительной подготовки. Никто не говорил слов оскорблений, просто все четверо начали действовать. Гудвин рванул к командиру, а тот не менее стремительно рванул ему навстречу. К мечу у него на поясе предводитель тянуться не стал. Вместо этого он ловким движением извлёк из-за спины щит.              [Тук!]              Это кулак Гудвина врезался в щит крылатого воина. Вообще-то Гудвин целился тому в челюсть. Но тот оказался не промах, и оставил себе лишь маленькую щёлочку для обзора поля боя.               – Ускорение! Карающий Удар!              Сразу два красивых спецэффекта в виде облака белых искорок и засветившегося красным светом меча их предводителя сопроводили эти два заклинания магии Света.               И одновременно с этим такие же благословения легли и на Гудвина. Прибывшие за мгновенье оторопели. Но не Гудвин. Он, сменив цель, вознамерился выписать прямой в челюсть одному из адептов.              [Тук!]              Это кулак Гудвина врезался в… опять щит. Ангел… как его мысленно окрестил Гудвин… сделал лёгкое движение крыльями, моментально набрал скорость гоночного болида «Формула-1», и оказался между Гудвином и его объектом атаки.               «А она девчонка не промах!», – одобрительно подумал Гудвин. – «Только чего она не использует меч?»                Выяснилось это в ходе драки. Драка, как ни странно, вышла самой жёсткой из всех, что выпали на долю Гудвина. Били его зло и решительно. Ничуть не беспокоясь о том, что могут покалечить. Так что и Гудвин перестал миндальничать. И очень быстро один из адептов получил не просто «Тук!» от удара в челюсть, а «Тук!» и «Хрусть!». И мешком упал наземь. И он бы очнулся. Через часок-другой. И челюсть бы его срослась. Магия и не такое сращивает. Но…              – [Короткая скороговорка], – проделала пасс рукой в сторону вырубленного адепта их крылатая предводительница. И именно для того чтобы делать подобное, она и держала одну руку свободной.              И вырубленный мужчина очнулся. И его глаза не косили в стороны, как это должно быть после такого удара. И на ноги он вскочил бодро, решительно и с огнём во взоре.              «О! Неужели она из тех уникальных ребят, что зовутся паладинами? Интересно, видел ли я её на том ролике, показанном мне Голосом-из-света? Хм… Я знаю, как это проверить...», – замыслил кое-что коварное Гудвин.               – Мву-ха-ха! Дарить мне благословения Света было ошибкой с вашей стороны! С ними я непобедим! – изобразил как мог злодея Гудвин.              Будь он сам за столиком жюри, то нажал бы красную кнопку, раздался бы звук бьющегося стекла и неудачливый конкурсант отправился бы домой готовить более убедительное выступление. Но прокатило и так…              – Снятие Чар! – моментально на рефлексах отреагировала Ангел.              И Гудвина окутал ореол разлетающихся во все стороны белых искорок. Это распались оба заклинания Света – и Ускорение, и Карающий Удар.               «Да, точно паладин… Третий круг магии Света», – получил подтверждение своим догадкам Гудвин.              – Теперь мы его легко прибьём! – зло сплюнул один из адептов.              – Отставить! – приказала Ангел.              Сейчас она с таким видом, как будто впервые её увидела, смотрела на свою руку. И даже щит опустила. Был подходящий момент выписать ей хороший хук в челюсть. Но мужчины после драки кулаками не машут. А если машут, то это не мужчины, а какие-то слабаки.              – Командир! У вас получилось! – чему-то обрадовались оба адепта.              – Что? Третий круг магии не хотел срабатывать, и вы решили, что это я виноват? – практически без вопросительных интонаций произнёс Гудвин.              Ангел молча кивнула.              – Есть такая штука, – начал говорить Гудвин. – Называется она – cамоуважение. И если накрутить себя, говоря всякие гадости о самом себе, то она, вот сюрприз, понизится. А с ней и самооценка, и вера в свои силы, и… много чего ещё… И… Это слишком долгий разговор, чтобы проводить его стоя… А у меня в рюкзаке гномья водка, орочий самогон и даже бутылочка медовухи. Алкоголя в ней практически нету…               – Так-то я не пью, – мелодичным голосом ответила Ангел, – но сегодня сделаю маленькое исключение…              ***Полчаса спустя***               За раскладным столом сидели четверо. Двое мужчин в красных одеяниях адептов. В структуре местной религии Гудвин был ни бум-бум. Поэтому вся эта цветовая дифференциация штанов… зачёркнуто... ряс, была для него тайной за семью замками. И для него они все трое были адептами Света. И это было важнее всех их прочих достижений.              – Вот приблизительно так Самоуважение и влияет на Чистоту души. Так что никто вам её не понижал. Это просто ваша вера в собственные силы пошатнулась, но… Хорошая драка – лучше любого лекарства! – усмехнулся Гудвин.              – За хорошую драку! – подхватили тост два жреца.               И чокнулись кружками с гномьей водкой. Их предводительница тоже не стала чиниться, и пригубила медовухи. А затем то ли градус алкоголя в крови Ангела достиг необходимой величины, то ли лицо Гудвина показалось ей достаточно симпатичным… Неважно. Одним словом, она поделилась наболевшим.              – Когда все увидели мои крылья… Крылья падальщика… – и она грустно вздохнула.              Это был не вопрос. Это был просто грустный вздох. И до Гудвина дошло, что эта сильная женщина не изменилась в лице, когда увидела направленные на неё брезгливые взгляды. И добираясь сюда, она освоилась со своими крыльями до уровня «работаю на рефлексах». И что однажды, много лет спустя, она переживёт и этот этап в своей жизни, и её Самоуважение выйдет на новые высоты. Такие, что любой, кто попробует взглянуть на неё с брезгливостью, будет мгновенно раздавлен аурой её непревзойдённой Чистоты и Гордости. Но, увы, на это могут уйти годы. Но… Даром он, Гудвин, что ли брал школу Лидерства во время ритуала Обретения Истинного Имени? И Гудвин начал действовать.              – Грифон, тебя не затруднит… А, ты уже здесь… Спасибо!              Это он хотел позвать волшебного зверя к их столу. Но для того чтобы позвать кого-то Гудвину даже не было нужды повышать голос. Его Восприятие Лидера подсказывало ему, что во время «встреч» новоприбывших все «старички» тусовались на грани видимости и слышимости, не упуская ничего из сделанного и сказанного им.               И одним из таких… постоянных слушателей… был Грифон. И сейчас он подошёл к компании Гудвина и новоприбывших людей. И его загнутый клюв ненавязчиво намекал всем, что перед ними именно «падальщик». Поскольку именно крючковатым клювом удобно разрывать мёртвую плоть. А прямой клюв характерен для хищных птиц. Поскольку служит им оружием.               – У меня будет к тебе один деликатный вопрос… Заранее прошу за него прошения… – искренне извинился Гудвин перед Грифоном.              – Грифоны – птицы гордые, – небрежно отмахнулся Грифон. – Нас ничем не смутить. И не оскорбить… Ну, в смысле оскорбляющий будет думать, что можно, но мы не оскорбляемся. Мы просто выдаём таким тумаков…              – Тебе нравится убивать маленьких детей? – шокировал окружающих Гудвин.              И это не было преувеличением. Все находившиеся в зоне слышимости… а там было двузначное число разумных существ… шокировано замерли.              Несколько секунд стояло молчание. Первым отмер Грифон.              – Как можно? – аж сделал он шаг назад.              И на его грифоньей физиономии было такое выражение… Что все тут же поняли, что для него – никак не можно!              – Ещё раз извини! – попросил прощения у Грифона Гудвин.              А затем продолжил, уже обращаясь к людям.              – Между тем, для хищных птиц главные объекты охоты – детёныши. Да-да, именно дети. И если у хищной птицы есть выбор – напасть на взрослую жертву или на детёныша, он, хищник, всегда выбирает детёныша. Я знаю о чём говорю. В детстве насмотрелся на волшебных и неволшебных зверей-хищников. Их немало завезли демоны в нашу страну за почти полвека оккупации.               Сомнений в профессионализме Гудвина никто выдвигать не стал. И все промолчали.               – Но такой вот парадокс… Кого из людей не спроси, все как один хотели бы быть крутыми хищниками. Сильными, быстрыми, ловкими, агрессивными, бесстрашными… Какая чушь! – плавное течение речи Гудвина сменилось резким пиком эмоций.              Для привыкших к плавному течению речи Гудвина это было неожиданно. Но за счёт этого данный момент обещал хорошо отложиться в их памяти.               – Нету в хищниках ни бесстрашия, ни храбрости, ни доблести! Хищники ловчат, хитрят, нападают из засады, незаметно подкрадываются, кидаются всей стаей, нападают в ночи, прыгают на спину жертвы… Долго перечислять… И это всё чтобы убить молодняк… Особо хорошо это видно у хищных птиц. Пф! – фыркнул Гудвин. – А получив отпор от курицы-наседки, в глазах хищного ястреба – шок. И ни малейшего желания сражаться с мамой-курицей.               Гудвин перевёл дыхание. Все его внимательно слушали.               – А с другой стороны у кого не спроси, никто не скажет, что хочет быть падальщиком…              Окружающие поморщились.              – Но ведь… Только без обид, – попросил Гудвин. – Люди уже и так являются падальщиками…              – А? – выдавил из себя кто-то.              – Точнее гибридом, – уточнил Гудвин.               И снова извинился.              – Я сейчас, наверное, оскорблю ваши религиозные чувства, – обратился он к адептам. – Но создатель людей хотел как лучше, а получилось как всегда. Судя по всему, его план заключался в том, чтобы сделать гибрид. Гибрид травоядного и падальщика. Получившийся гибрид должен был быть всеядным. И одинаково хорошо употреблять как растительную, так и мясную пищу. Что должно было способствовать его выживаемости и приспособляемости. Получилось так себе... По принципу «третий сорт – это ещё не брак»… Три желудка, как у оленя, впихнуть в имеющиеся массогабаритные показатели человека не удалось. Потому что нельзя впихнуть невпихуемое… А без этого грибы-овощи-фрукты человек переваривает посредственно. Желудок падальщика тоже пришлось «выкрутить на минимальные настройки». Желудочная кислота людей стала несравнимой с теми же грифами. И иммунная система не такой мощной, как у гиен и прочих падальщиков, которым не страшно даже «мясо с душком». За счёт этого, правда, кратно уменьшилось количество еды, которое надо закинуть в желудок. И как результат, больше свободного времени для развития мозга. Но всё равно… третий сорт, а не гибридизация, – махнул рукой Гудвин.              Адепты Света, к счастью, оказались широких взглядов. И никто Гудвина на костёр тащить не стал.              – И это я ещё не касался поведенческих программ, крепко-накрепко прошитых в подкорке мозга и доставшихся людям от падальщиков и травоядных. А они конфликтуют друг с другом! И к примеру, при обнаружении угрозы, например, голодного хищника, инстинкты падальщика требуют от него бегства, а инстинкты травоядного – проткнуть угрозу рогом. В итоге, человек может просто застыть в ступоре. Так что я долгое время даже не представлял, как это можно исправить… А потом я встретил грифонов…              – Да! Как сейчас помню, ты… – но увидев молчаливую просьбу в глазах Гудвина осёкся и пробормотал извинения.              – ...и увидел первоклассную гибридизацию. Гибридизацию, в которой не убавить, не прибавить. И лезть в неё и что-то там подкручивать… Например, убирать крылья… Это гарантировано всё испортить! Это я вам, как специалист по селекции и гибридизации, говорю. А я этим занимаюсь всю свою сознательную жизнь. Уже почти двадцать лет…              Тут Гудвин сделал паузу, давая желающим возможность высказаться. Но все молчали, малость… самую чуточку... придавленные грузом свалившихся на них знаний.              – Так что если до этого слово «падальщик» ассоциировалось у вас с чем-то отвратительным, слово «травоядный» с чем-то трусливым, а слово «хищник» с чем-то крутым, то… забудьте всё это. На деле всё не так…              И видя, что его слова достигли не только ушей, но и разумов… а может даже и душ слушателей… Гудвин вежливо попрощался. У него были дела…              «И так каждый раз...», – мысленно вздыхал Гудвин, припомнивший в этот миг свою прошлую жизнь на Земле. – «Приходит заказчик и ставит задачу: «Сделайте мне волшебного пони». Ты ему: «Окей!». А он тебе: «Только учтите этот волшебный пони должен быть самым волшебным!». Ты ему: «Окей!». А заказчик не успокаивается, и продолжает: «Только учтите этот волшебный пони должен быть самым понистым!». Ты ему снова: «Окей!». А заказчик всё не успокаивается. И заявляет: «Нет! Вы не понимаете! Этот пони должен быть лучше всех других пони! И поэтому у него должны быть тентакли!». И тут ты понимаешь – почему никто до тебя не взялся за этот проект… Но тебе надо нарабатывать кейс выполненных проектов… Чтобы было о чём писать в своём портфолио… И ты делаешь этого пони. Самого что ни на есть волшебного. И самого что ни на есть понистого. И само собой, без этих грёбаных тентаклей. А потом идёшь и сдаёшь проект заказчику… До драк у меня там на Земле не доходило… Но было близко… Так что можно сказать, что жизнь меня к этому готовила...»                ***Из письма Гудвина – Трусишке***              [Несколько страниц текста, где рассказывается почему люди реагируют именно таким и никаким иным способом, вследствие того, что они – гибриды. И как устройство их тел, сказывается на работе их разумов]              ...Совсем уж точных рекомендаций, как это должно быть именно в твоём случае я, увы, дать не могу, поскольку исследований гоблинов и демонов не проводил. Слишком уж глубокой провинцией был тот уголок Волшебной страны, где прошли мои детство и юность. И туда их нога не ступала.              ***Время настоящее***              – Да, я – гибрид, – вздохнула Трусишка. – Какой-то ньяхов инкуб устроил групповушку с моей мамой и несколькими гоблинами. А затем отдал её им… Ньях! – зло выругалась она.              А затем несколькими глубокими вдохами-выдохами успокоила сердцебиение и очистила разум от тёмных чувств.              – Спасибо тебе, Гудвин, что поднял эту тему в письме, а не лично, – искренне поблагодарила она его. – Мне как-то даже стало… легче? Да! Точно... Легче! – приятно удивилась она незаметно произошедшим с ней изменениям.              И совсем успокоившись, она принялась читать пост скриптум.              ***Из письма Гудвина – Трусишке***              P.S. Мне тут на моей вершине холма уже скулы сводит от однообразия одних и тех же магических пассов, что я выполняю без передыха уже которые сутки. Так что для того чтобы хоть как-то отвлечься, я тут кое-что смастерил. Это нечто большое. И даже обширное. И рассматривать его можно долго. И получать приятные эмоции в процессе. А что это такое – это сюрприз! Я даже специально огородил его стеной, чтобы никто тебе не рассказал, что там, и не испортил тем самым первое впечатление. Дам только одну подсказку – девушкам надо предварительно подобрать красивый наряд, сделать причёску и напудрить носик.              Скучаю, Гудвин.              ***Время настоящее***              – Это точно свидание! – восторженно пискнула Трусишка.              От переполняющего её душу восторга она изобразила балетное па, крутнувшись аки балерина на носке одной ноги. И её магия, откликаясь на невысказанное пожелание, аж на секунду приподняла её над землёй. Но Трусишка этого не заметила. Она счастливо жмурилась…