Радости выходного дня

Дилюк уже давно проснулся, но тепло, разносившееся по всему его телу, не давало открыть глаза. Что-то давно забытое им пробуждалось внутри. Что-то спокойное, плавно текущее по всему телу. Как это называлось? Кажется... умиротворение. "Да нет, не может быть», — думал Дилюк.— "Я три года нормально не спал. Почти всю жизнь живу в одиночестве и вдруг сейчас - умиротворение? Джинн права. Я болен." Имя девушки ударом о наковальню взорвалось в голове, и он открыл глаза. В тусклом свете свечи белая наволочка казалась бурой. Она, голодная до внимания хозяина, проглотила половину лица мужчины. Но правый глаз все же мог разглядеть очертания комнаты. Дилюк всю жизнь думал, что у него в комнате все просто устроено. Но здесь было еще проще. У кровати был приставлен стул с высокой спинкой. Чуть дальше, у самой стены, стоял стол с большими стопками книг. У самого края, так, чтобы не касаться бумаг, горела половинка свечи. Стул был приставлен к стене у кровати. Чуть правее, на стене, висело три крюка для одежды, на последнем из которых была вешалка с подозрительно знакомой рыцарский формой. И все. Больше в комнате ничего не было. Дилюк почувствовал, что у него затекли ноги. Что-то плотно держало их. Что-то тёплое, очень-очень теплое. Мужчина чуть пошевелил стопой, и это тепло тоже зашевелилось. - Ты проснулся? Дилюк повернулся на спину и, наконец, увидел Джинн. Она сидела на другом краю кровати, удобно устроив его ноги между своими. Девушка читала книгу, держа ее корешком на коленях. Коктельного цвета пижама свободно висела на ней, обрамляя ее грудь по контуру. Низ штанов был ушит и Дилюк мог различить мозоли на ее пятках от сапог. Длинные светлые волосы девушки в кои то веки не были завязаны и спадали на плечи волнистыми линиями. - Ты меня слышишь? У тебя все в порядке? Мужчина, казалось, ее не слышал. Он продолжал рассматривать девушку, не произнося ни слова. Его дыхание участилось, голова стала гудеть от напряжения. - Дилюк? Девушка отложила книгу в сторону и потянулась к нему. Она нависла над Дилюком и коснулась своим лбом его. - Да у тебя жар. Тебе нужно еще поспать. - Мне ничего не нужно. Прекрати меня опекать! Джинн приподнялась на руках и, сведя брови на переносице, ответила: - Ты болен. И не понимаешь, что говоришь. Я… Дилюк резко подался вперед, обнял ее и перевернул так, что теперь их роли поменялись: на этот раз он нависал над девушкой. Мужчина вдавил одну руку ей в плечо, а другую прямо у правого уха. Он все так же не мог взять свое дыхание под контроль. - Вечно одно и то же: ты свято веришь, что знаешь все лучше других. Все время лезешь и лезешь в чужие жизни. Я не нуждаюсь в твоей помощи. Ты для меня никто, и не и имеешь никакого права мне что-либо говорить! Ты ничего обо мне не знаешь! Джинн смотрела Дилюку прямо в глаза. Без вызова, без злости. Просто глядела в его алые глаза. - Я знаю о тебе только одно: ты боишься. Дилюк поджал губы. - Ты боишься собственной силы. Боишься, что, если выложишься на полную - покалечишь дорогих тебе людей, чуть расслабишься - не сможешь никого спасти. Поэтому ты и ушел из ордена. Поэтому хочешь быть один… - Замолчи, — прошептал Дилюк. - …То же самое было на винокурне сегодня. Ты знаешь, что без тебя начнется хаос, но и мысли не допускаешь, что кто-то может тебе помочь… Ты просто трус… - Заткнись! — закричал мужчина. Джинн умолкла на мгновение, а потом с вызовом добавила: - Заставь меня. Дилюк в порыве гнева нагнулся к ней и со всей страстью впился в ее губы. Джинн широко раскрыла глаза. У нее перехватило дыхание. Она хотела отстраниться, но напор мужчины не давал ей и шанса. Руки инстинктивно уперлись в его грудь, чтобы хотя бы попробовать сдвинуть его мощное тело. Постепенно ярость Дилюка сошла на нет, и поцелуй стал мягче. Его левая рука коснулась лица девушки, а правая потянулась к талии. От теплого прикосновения Джинн почувствовала, как ее сердце готово было вырваться из груди. Она провела свои руки с груди к его шее и обвела ее, запустив пальцы в его волосы. Наконец, воздух в их легких кончился. Дилюк немного отстранился, но все еще касался лбом ее лба. Тяжело дыша, Джинн спросила: - Легче? Дилюк зажмурился и произнес: - Не особо… - Тогда продолжим, - сбивчиво выпалила девушка, и уже сама коснулась его губ. Они перестали воспринимать реальность вокруг. Не слышали, как потрескивала свеча. Не заметили упавшей на пол книги. Не различили и голоса Лизы с первого этажа. Они были полностью поглощены друг другом. И в какой-то момент поцелуя им стало не хватать. Дилюк обхватил Джинн за спину и приподнял ее, усадив себе на колени. Он коснулся ее бедер и завел руки под ночную рубашку, снимая с нее раздражающую тряпку. Раскрылась светлая, почти белая грудь девушки. Она не осталась в долгу. Не желая разбираться с мелкими пуговками на его мятой рубашке, она разорвала ее и скинула на пол. Дилюк иронично усмехнулся и коснулся ее щеки. - Все еще считаешь, что знаешь лучше? - Да, — ответила девушка и, навалившись на него всем телом, опрокинула его на спину. # - Я пришла! — воскликнула Барбара, широко раскрывая дверь в кабинет старшей сестры. Джинн нехотя приподняла голову, отвлекаясь от бесконечных документов. Лиза тоже повернула голову к монахине, но только для того, чтобы кивнуть в знак приветствия. Барбара присела на стул рядом с Джинн и стала пристально разглядывать ее. Настолько пристально, что ее взгляд был достоин отдельного звукового сопровождения. Джинн непонимающе нагнула голову набок и тепло улыбнулась. - Очень интересно…— сощурив глаза, сказала Барбара. - Что такое? Что-то случилось? Монахиня встала со стула, уперлась руками в стол и приблизила свое лицо к сестре вплотную. - Ты изменилась. Такая бодрая, свежая… и улыбаешься! Неужели так хорошо отдохнула всего за один день? Джинн отвернулась в сторону, стараясь не смотреть сестре в глаза. - Тогда не буду тебя отвлекать, — воскликнула Барбара и направилась к двери. — Я рада, что у тебя все в порядке. Может хоть теперь ты будешь нормально отдыхать. Джинн коснулась кончиками пальцев губ и шепотом произнесла: - С нетерпением жду следующего выходного. Барбара согласно кивнула и вышла из кабинета. Ей не были до конца понятны слова сестры. А вот Лиза их прекрасно поняла и тихонько хихикнула в стороне.