Закружившись в вальсе

***

      На секунду Алёне показалось, что свет многочисленных люстр, попавший ей на лицо, ослепил. Девушка зажмурилась, но всё же вошла в светлый бальный зал. Музыка мгновенно стихла, присутствующие обернулись. Все с неподдельным восторгом разглядывали идущую по красной ковровой дорожке к своему трону принцессу. Девушка перевела свой взгляд на уже находящихся на своих законных местах родителей: король и королева Сказочного Мира ободряюще улыбались ей. Рыжеволосая выдавила ответную улыбку, хотя это далось ей с большим трудом. Алёнка безумно нервничала и всеми силами старалась не показать этого остальным.       Оказавшись на троне, девушка не почувствовала облегчения. Наоборот. Теперь все присутствующие сказочные, да и сам огромный бальный зал, оказались словно на ладони. Принцесса нервно сжала выполненный из чистого золота подлокотник, из-за чего кольцо с большим янтарём больно врезалось в палец. Янтарные, как этот камень, глаза, забегали по помещению в поисках других, поддержку в которых она сейчас больше всего на свете хотела увидеть. Но тех глаз нигде не было.       Алёнка, опомнившись, немного смутилась. Из-за нанесённых ранее румян не было заметно того, что щёки девушки чуть покраснели. Она вспомнила их недавний поцелуй — порыв, снесший крышу обоим, подорвавший их дружбу. — Внимание! Вальс! — громко объявил один из дворецких, имени которого молодая принцесса ещё не запомнила. Алёна напряглась, вынырнув из своих воспоминаний.       Дамы отступили чуть назад, к колоннам, в ожидании приглашений на первый танец от учтивых кавалеров. Заиграла уже знакомая рыжеволосой девушке медленная мелодия. Чарующая, ласкающая слух.

Раз, два, три, Раз, два, три, Раз, два, три.

— Принцесса, окажете ли Вы мне честь? — произнёс появившийся буквально из ниоткуда молодой герцог с большой уродливой бородавкой на длинном носу.       Девушка скосилась на сидящую справа от неё мать, но Елена лишь пожала плечами и взглядом указала на протянутую принцессе руку. Рыжеволосая вздохнула и протянула свою в ответ, вставая с трона.       Сказочный, лицо которого она увидела впервые, не стал церемониться с поклонами — сразу повёл её в танце. Грубость чужих рук ощущалась не на шутку, и принцесса готова была поклясться, что увидела в его тёмно-карих глазах нечто нехорошее.       Закрыв глаза, девушка попыталась отвлечься. По какой-то причине воображение вырисовывало ей Влада, и теперь принцессе казалось, будто она танцует сейчас не с противным герцогом, а с ним. От этих фантазий стало чуточку легче, и на лице даже появилось подобие лёгкой улыбки.       Незнакомец резко прокрутил её вокруг оси и ослабил хватку, выпустив. Принцесса, не ожидавшая этого, споткнулась о подол собственного платья и готова была уже позорно упасть, когда почувствовала на своей талии другие руки. — Время идёт, а ты так и не стала танцевать лучше, — насмешливо заметил до боли знакомый голос.       Алёнка подняла глаза и столкнулась с неоново-голубыми омутами, которые так хотела увидеть. — Владик… — радостно прошептала она и разместила свою ладонь у него на плече. — Он самый.       Невидимый груз свалился с души, и девушка даже вспомнила строки из не так давно прочитанного трактата: «Почувствовав ритм — приступайте, отдавшись музыке и полностью доверяя партнёру».       Так она и сделала.       Морок вёл аккуратно, но при этом движения его были пропитаны скрытой мощью. Он крепко держал Алёну, у которой из головы напрочь вылетело все мысли. Только серьёзные красивые глаза напротив не давали ей провалиться в беспамятство.       Музыка стихла так же резко, как и началась. Мужчины склонили головы, а дамы присели перед ними в элегантных реверансах. Алёнка оглянулась и, опомнившись, последовала их примеру, выдав что-то быстрое, не сильно напоминающее классический поклон. — Я рада тебя видеть, — искренне произнесла принцесса, когда они чуть отдалились от шумного скопления народа. — Мы могли бы немного прогуляться? — Думаю, у нас в запасе есть лишние часа пол. Хотя тебя могут и хватиться.       Алёнка махнула рукой и, скорчив показательно скучающую гримасу, схватила бывшего князя за руку. Он взял её ладонь, нежно и крепко сжал, и девушка, давно уже грезившаяся сбежать от этого дворцового безумства, немедля зашагала вперёд, ведя за собой Влада.       Принцесса привела юношу к маленькой, увитой цветами, беседке в самой отдалённой части королевского сада. Они прошли внутрь и сели на удобную скамеечку.       Девушка огляделась. Ей показалось, что ночь, раньше враждебно к ней настроенная, сейчас, напротив, наполнилась тихими, приятными слуху звуками, мерцанием многочисленных звёзд и душистыми ароматами самых разнообразных цветов, специально создавая ауру умиротворённости.       Влад взял её ладони в свои и стал гладить их, согревая. С заботой, прикрытой серьёзностью, и некой долей ответственности, которая всегда просыпалась в нём рядом с подругой. Но сейчас Алёне вовсе не хотелось этой серьёзности, а убежать от ответственности казалось донельзя заманчивым решением. Девушка придвинулась ближе и положила голову ему на плечо, вдыхая уже успевший стать для неё родным запах его тела.       Влад обнял её. Стал медленно и нежно гладить по спине. Почти невесомые касания заставляли девушку едва заметно вздрагивать. Она льнула к нему, терлась и ласкалась, словно котёнок. Ей было до безумия хорошо. — Алёнка, — нарушил тишину юноша. Девушка вопросительно на него посмотрела. — Возможно, это последняя наша встреча. — Что?! — громче, чем хотела, воскликнула принцесса. Она выпрямилась, как струна, недоверчиво косясь на друга. Слова, брошенные так небрежно, больно ранили, и рыжеволосая бы подумала, что он шутит. Но Влад не умел шутить. — Мне надо уехать из Сказочного Мира. Возможно, навсегда, а, возможно, и нет. Я уже ничего не знаю. — Зачем? — вполне логичный вопрос, на который бывший князь ответ, видимо, давать не хотел. Алёнка закусила внутреннюю сторону щеки, боясь не сдержаться и расплакаться из-за подступивших эмоций. — И ты оставляешь меня здесь? Одну?..       Влад молчал. Принцесса горько хмыкнула и кивнула, отворачиваясь. Мысль, что они вот-вот расстанутся и, скорее всего, насовсем, больно сдавливала грудь. С одной стороны хотелось разреветься от безысходности, а с другой…пробуждалась жажда стать как можно ближе за этот короткий кусок времени, отведённый им. — Я буду очень скучать по тебе, Влад, — Морок наконец поднял на неё взгляд. Слишком уж часто она коверкала его имя, из-за чего простое и сухое «Влад» в этой ситуации из её уст звучало как упрёк. — И я по тебе, — произнёс он, а у Алёнки словно спёрло дыхание. — Поверь, больше всего на свете я хотел бы забрать тебя с собой. Но я не могу… Как не можешь и ты оставить свой дом.       Девушка сжалась от вечернего холода. Юноша, заметив это, снял с себя пиджак и накинул на её плечи. Лёгким поцелуем коснулся девичьего лба. Чуть дрожащими пальцами он заправил за ушко выбившуюся ярко-рыжую прядь и заглянул в янтарные глаза, бесконечно ими любуясь. Любуясь всей Алёной, которая ворвалась в его чёрствое, разбитое сердце совершенно внезапно и прочно засела там, не желая уходить.       Девушка поджала чувственные губы. Каждая такая мелочь, каждый нежный жест или действие от всегда холодного Морока воспринимались ею как драгоценность. Они наполняли её сердце каким-то большим, радостным, распирающим изнутри чувством. Решив, что терять прежде нечего, она со всей легкостью и открытостью поделилась этим чувством с ним. — Мне так хорошо возле тебя… Как нигде и ни с кем больше… — она запнулась, подбирая слова, — И даже сейчас. Я вроде должна грустить, что ты уезжаешь. Злится на то, что не сказал об этом раньше. Обижаться на то же. И я обязательно буду, но потом…       Влад слушал внимательно. Его пульс замедлился, казалось, что сердце сейчас разорвётся. — А сейчас я бесконечно счастлива только от того, что ты рядом. Так счастлива, что, кажется, сейчас взлечу!       Алёнка вдруг задумалась, что-то припоминая. — А ведь я видела похожее описание в одном романе. И это было… описание любви…       Она посмотрела на него по-новому и восхищенно-серьёзно добавила: — Мне кажется, Владик, я могла бы полюбить тебя… Всерьёз и по-настоящему…       Глядя на её расширенные от этого признания зрачки, Морок впервые испытал два самых противоречащих друг другу чувства. Пьяняще сладкое счастье и горькую удручающую тоску. — Алён… я ведь скоро…       И она опередила. Считала его мысль. — Уедешь? — Да… Поэтому я больше всего хочу и больше всего боюсь того, что ты смогла бы полюбить меня. Ведь потом…       Она порывисто накрыла своей ладошкой его губы, заставляя прерваться. — Нет! Ничего не говори! И знать не хочу про «потом»! — её глаза стали влажными от подступающих слёз, но от этого заблестели лишь ярче. — Есть только «сейчас», Владик! Настоящая любовь — чудо, которое не каждому дано испытать. Некоторые вообще живут всю жизнь без неё — вот, кто по-настоящему несчастны. А я счастлива, и неважно, сколько буду. Нам осталось так мало времени вместе, и я хочу почувствовать каждую минуту. Хочу, чтобы ты тоже чувствовал!       Она обхватила его лицо ладонями и зашептала. — Тебе нужно позволить себе чувствовать, Влад. — Ты права, Алёнка. Но чувствовать, наверное, — это самое сложное. — Нет, это легко. Стоит только начать. Просто посмотри сейчас мне в глаза и сделай то, чего ты хочешь. Я позволю, потому что я тоже этого хочу.       То, что казалось таким несложным для неё, потребовало от него почти всей его воли. Дать свободу чувствам, которые пытался спрятать, чтобы не сделать ни ей, ни себе больно. Отключить разум, вновь стать уязвимым перед ней, как тогда ранним утром, когда Алёнка подарила ему свой первый неумелый поцелуй.       Для принцессы он готов был вновь пойти на это. Сделать так, как она хотела, и как хотел он. Снова оказаться перед ней в своей обнаженной сути. Юношей, изголодавшимся по любви, юношей, которого до безумия опьяняет присутствие этой девушки рядом.       Морок позволил себе то, о чём запретил даже думать. Горячим порывом прижал её к себе, настойчивым глубоким поцелуем разомкнул её губы. Ворвался в Алёнкин мир таким, каким был на самом деле: живым, полным безудержной страсти. Желающим взять от неё так много, а дать ещё больше.       Их дыхания смешались, сердца стали биться в унисон, а ощущения обострились до предела. Губы никак не могли разлучиться, а тела непреодолимо тянуло друг к другу. Руки Морока ласкали её тело так жадно и нетерпеливо, заходили далеко за рамки приличий. Но Алёнку это и не пугало. Отдаваясь его рукам и губам, она ощущала лишь огромное счастье и головокружительную легкость.       Поцелуи, касания… Они были готовы наслаждаться этим всю ночь напролёт, до самого утра. А, может, ещё дольше. Но время не щадило. Настала пора уходить.       Влад поднялся со скамьи, помог встать и чуть дрожащей Алёне. Еле держась на ногах от переполняющих её чувств, она зашагала рядом с ним по направлению к дворцу. Руки непроизвольно соприкасались, а глаза светились ярче звёзд…

Алёна была права, когда сказала, что любовь — это самое настоящее чудо. Но она не вечна, а часто коротка и даже жестока.

      Спустя некоторое время Влад уехал. Через несколько лет Алёнку, как наследницу, выдали замуж. Она искренне уважала мужа, родила ему прекрасных детей. Но до самого конца своей долгой жизни любила только одного человека, который так и не вернулся.       Юношу с неоново-голубыми глазами.       А он до безумия любил её.