Одним зимним вечером.

      Зима. С неба падал первый снег, покрывая белоснежным ковром серый город с изогнутыми зданиями. Воздух был влажным и с каждым вдохом создавалось ощущение, что вся слизистая покрывается мятой. Тишину нарушало только шуршание пакета, надетый на голову маленького мальчика - Моно. Он быстро шагал по мёртвым улицам, таща за собой мешок размером почти что с мальчика. Чтобы не замёрзнуть этой зимой, на его шее был замотан шерстяной шарф, а на ногах были носочки, сшитые им же из ткани, которая находилась на свалке. Моно смог раздобыть обувь в давно заброшенном магазине. Хоть все эти утепленные вещи выглядели потрёпанными, они всё равно создавали некий уют и тепло, которое было необходимо мальчику.       Моно подошёл к потрёпанному зданию. Казалось, что пройдёт день-другой - здание разрушится или уйдёт под землю: оно было наклонено в бок, а при самом входе где-то в глубине здания что-то скрипело, шуршало и иногда падало на пол, издавая глухой звук. Мальчик осторожно нагнулся и полез в щель, которое было между кирпичами. Он осмотрелся, прежде чем наступать ногой на пол. Хоть мальчик и жил в этом доме, а точнее в его малой части, уже несколько лет, он всё равно был крайне насторожен и внимателен. Убедившись, что опасности нет, он легко спрыгнул на пол и потянул за собой мешок. Он направился в сторону прошлой гостиной. По всей видимости, прошлые хозяева этого дома были очень высокими людьми: вся мебель была была очень большой, а ножки шкафов, кровати, стола - были очень длинными. Поверхность стола покрывал плед, края которого были прибиты гвоздями к полу со всех сторон, кроме одной. Эта служила местом входа, которое Моно аккуратно поднял. Лицо мягко обвил тёплый воздух и мальчик вздохнул с облегчением. Он поспешно зашёл в "помещение", чтобы тепло не ушло. - Привет, - сказала тихо Шестая, греясь возле лампы, в которой была свечка. Хоть маленький огонь и не давал столько тепла, сколько бы хотелось, но их "помещение" быстро нагрелось, потому что оно было не таким большим, - ты что-то принёс? - Да, - сказал мальчик, усаживаясь рядом с девочкой. Та немного отодвинулась, чтобы Моно был ближе к свечке. Он поставил мешок перед ними и раскрыл его, - я принёс поесть, - он достал пакет с консервами и сосиску, - и это, - мальчик достаёт батарейку и небольшую грелку. Шестая наклоняет голову и внимательно смотрит. Грелка была в форме черепашки. Моно открыл отсек, где должна вставляться батарейка и вставил её туда. Черепашка засветилась нежно-зеленым цветом и стала постепенно нагреваться. Мальчик положил грелку на колени к Шестой.

Он был готов заботиться о ней и любить до конца жизни. Он был предан ей и дышал только ею. В тот день, когда всё могло измениться в худшую сторону, когда Шестая пристально смотрела в глаза Моно, держа его одной рукой над обрывом в Бездну, он прокручивал моменты, проведенные с ней. Как он её нашёл, как спасал, как они вместе преодолевали трудности. Но когда Шестая потянула его на себя, Моно почувствовал себя кем-то особенным, он никогда прежде этого не чувствовал. Будучи еще не совсем взрослым, он не понимал, что происходит внутри него.

      Шестая улыбнулась и прижала черепашку к груди, наслаждаясь её теплом. Моно почувствовал, как внутри него всё встало будто на свои места. Спокойствие, умиротворение, уже который год подряд они не от кого не бегут и не выживают. Сейчас они живут.       Шестая положила голову на плечо парню, сжимая в руках черепашку. Это не первый раз, когда она проявляет такую близость, но каждый раз Моно ощущает внутри себя приятный взрыв. Дыхание перехватывает, а сердце начинает стучать быстрее. Он осторожно положил свою голову на голову девушке и закрыл глаза. - Я люблю тебя, Моно, - сказала Шестая, обхватив его руку. - Я тебя тоже, - тихо ответил Моно. Он всегда знал, что Шестая любит его. Это не требовало устных подтверждений, всё было понятно и так, по поступкам.       Зима. Снег заметет следы к зданию, чтобы их никто не нашёл...