Почему?

      Сверкающий свет молнии. Громкий оглушающий гром и сильный ливень, бьющийся о тёмный мрамор, оставляя на нём лишь маленькие ручейки и лужицы. Помещение заполняли звуки тысячей полыхающих свечей, которые так и ждут голосов двух людей. Они ждут, потому, не обращая внимания на дождь, холодный, влажный воздух и лёгкий ветерок, не погасают. Из-за разыгравшейся погоды невозможно было услышать еле уловимый девичий плач, доносившийся недалёко от спальни небожителя, но благодаря прекрасному слуху, он смог его уловить и за мгновение, длившееся несколько секунд, остановиться от чтения буддийских писаний. — Что это? — шепотом спросил он, задумываясь.       Встав, Дун Хуа поправил на себе фиолетовые одеяния и отправился на звук. Не обращая внимания на лившийся дождь, мужчина шёл на манивший его плач. Он ушёл не так далеко, всего на всего во двор дворца Тайчень. Дойдя до небольшого пруда с лотосами, бывший Небесный император заметил сидящую около перил одинокую девушку. Плечи её подрагивали то ли от плача, то ли оттого, что она замёрзла. «Кто это?» Он не желал бы знать кто это. Ему было бы по-обычному безразлично, но что-то его заставило передумать. Приблизившись к ней, Дун Хуа создал своей магией еле видимый купол, закрывающий его вместе с незнакомкой от внешней стихии. — Что ты делаешь здесь в такую погоду? — холодно отрезал мужчина. Рыдания девушки внезапно прекратились, плечи перестали прерывисто дрожать. Она, вздрогнув от знакомого голоса, медленно подняла голову, встречаясь своими большими, карими заплаканными глазами с его тёмными, манящими и недоступными. — Дзицзюнь… — Ты? — лишь произнёс он. Дун Хуа удивился, несомненно. И узнал ее. «Что она здесь делает?» — Вставай, пошли. Аккуратно подняв девушку на руки, мужчина одним взмахом руки переместил себя в свой дворец, к себе в спальню. Бережно опустив девушку на кровать, Дун Хуа дотронулся до лба кицунэ. Он притронулся к красному гребешку на лбу, родинка засветилась, а лицо хозяйки слегка поморщилось от секундой боли. — Дзицзюнь… — прошептала она, затем кашлянула. — Сяо Бай, что ты делала здесь, на девятом небе, под таким дождем? — всегда хладнокровный, равнодушный император Небес стал тёплым, волнующимся и влюбленным мужчиной. Вернее, позволил себе открыться, проявить нежность к той, что любит, но не мог допустить сближения.— Подожди, сейчас я тебе помогу… Владыка отошёл. Веки принцессы Цинцю медленно опускались от усталости. Сознание терялось. Мужчина уже вернулся вместе с ёмкостью с водой и тряпкой, а девушка погрузилась в временную тьму.

***

Постепенно открывая глаза, девушку сначала ослепил яркий свет. Впрочем, она пришла в себя не из-за него, а из-за голосов, доносившихся недалеко от неё. Голова болела. Казалось, что те самые голоса, которые были еле как слышны, были рядом с её ухом и вот-вот усилятся, начав давить и без того на страдающую от боли голову. Захотев притронуться ко лбу, пальцы рук задели тот самый «петушиный гребешок», а затем целая ладонь лоб. Он был горячий. — Чжунь Линь, ты всё сделал, как я сказал? — Да, Дзицзюнь. — Тогда можешь идти. — махнув рукой, мужчина вернулся к чтению даоских канонов. Чжунь Линь поклонился и вышел из покоев императора. — Дзицзюнь? — Сяо Бай… — прошептал Дун Хуа и, встав, пошёл в покои. Подойдя к своей кровати, Владыка увидел прекрасную девушку, лежащую на ней, окутанную в одеяло. — Сяо Бай, ты очнулась. — Что я здесь делаю? — оглядев помещение, спросила она. — Ты потеряла сознание после того, как насквозь промокла под дождем, тебя начало лихорадить, а я вовремя помог. — Теперь мне снова нужно как-то отплатить твою доброту… — произнесла Фэн Цзю, отводя взгляд. — Зачем? — Но как же… — Сяо Бай, вот почему с тобой вечно что-то случается? Почему ты всегда хочешь отплатить мою доброту, м? — Почему ты меня всегда спасаешь? Из-за этого я обязана тебе… — сказала она, отвернувшись на бок. «Вопросом на вопрос?» Это позабавило Дун Хуа из-за чего на его лице появилась азартная улыбка, походившая больше на милую. Развернув девушку к себе лицом, мужчина состроил милое, безобидное выражение лица. — Ты точно хочешь знать почему? В этот момент он не выглядел как бог, император Дун Хуа, проживший много тысячелетий, а наоборот как озорной ребёнок, напоминающий Фэн Цзю в прошлом. — А почему бы и нет? — спросила та. С наигранной печалью взглянув на принцессу Цинцю и надув губы, неожиданно для девушки Дун Хуа навис над ней, забыв о состоянии её здоровья, он нежно коснулся желанных губ, спрашивая продолжения. Сяо Бай обвила руками шею Дзицзюня, разрешая сделать ему то, отчего она просто не могла отказаться. — Думаю, я ответил на твой вопрос.