Рассвет: Низвергнутая в бездну

Нужно было подниматься. Вставать, пока моя хрупкая решимость не исчезла. Потому что сидеть здесь на полу было слишком просто, слишком спокойно… Даже по-своему притягательно. Просто сидеть, не гонясь за чем-либо и не испытывая боли. Сидеть, вдыхая эту необъяснимую легкость, ощущая эту положительную пустоту в своей голове. Никакой монохромной боли в теле, никакого привкуса крови на языке. И все это без всяких пилюль или цветных горстей таблеток. Это было опьяняющее здоровье и подкупающее, льстящееся чувство цельности. Вот почему мне так не хотелось вставать, вот почему это представлялось таким сложным. Разбивать это равновесие, нарушать это чувство единения с собой… ради того, чтобы потом вернуться ко всему тому бремени, ко всем тем проблемам, нависшим надо мной. Постепенно меня с головой накрывало этим многообещающим облаком умиротворенного довольства. Нужно вставать. Вставать, чтобы двигаться вперед. Но я не хочу. Это так сложно. Я с трудом напрягла мышцы, слабо и неохотно отталкиваясь от пола и выпрямляясь. Чтобы снова стоять. Чтобы снова бежать. Чтобы снова бороться. — Хах, — ладно, не так уж это и трудно. Я сделала несколько пробных шагов, убеждаясь в восстановившихся силах; здоровое тело и восполненная энергия насыщали мое самодовольство. Никогда мне еще не было так легко! И чем слаще было чувствовать здоровье и посветлевший рассудок, тем горче было осознание, что рано и позно мы покинем семь стен и я вернусь к своему умирающему телу. Как бы грустно от этого не было. Однако, нужно продолжать нашу великую экспедицию — я усмехнулась. И для начала вернуть ее второго участника. Теперь, когда у меня есть хоть какое-то представление о том, как взаимодействовать с этим местом, сложностей возникнуть не должно. Просто подумать об Эмме? Если я правильно понимаю, то одной мысли недостаточно, необходим также некоторый катализатор — может быть, пожелание, надежда или вера? Проще говоря, что-то близкое к четко направленному чувству. Я скривилась. Как слепой котенок. Почему чертовы демоны не записали больше информации? Или хотя бы перестали ее шифровать и скрывать. Я начинаю вспоминать, что в тех книгах, которые предоставил Кордия, были намеки на происходящее, но… они оказались бесполезны. — Ладно, пора уже заняться делом, — я попыталась представить Эмму. Яркие всплески восходящего солнца на голове, ослепительная детская улыбка во всю ширь рта и зеленые, переливающиеся весельем глаза. По крайней мере то, как я ее видела. События этой жизни мягкими волнами омывали меня, напоминая обо всем, что я пережила в этом мире и в этом теле, что я получила и что потеряла. Удивительно, прошло не так много времени, но столько всего изменилось. И Эмма тоже. На самом деле, она повзрослела, да? Даже если этого не видно. Моя названая сестра. С хлопком надо мной отворилась гротескная дверь и из нее с грохотом и визгом выпала Эмма. Она выглядела изумленной, почесывая рыжие пряди на затылке и заторможенно моргая. — Триша? — Робко повисло в воздухе. Так хорошо знакомо. Так мило. Моя любимая сестра. Я почувствовала, что действительно могу ей улыбнуться. То есть, улыбнуться на самом деле, по-настоящему! Это было ужасно странно, потому что раньше я ведь тоже улыбалась, много раз, но сейчас это было по другому. Необъяснимо по другому. Эмма тут же окаменела, цепляясь за меня смешанным взглядом. Как под гипнозом она встала — медленно, путаясь в ногах, словно забыла как управлять собственным телом, — и вплотную подошла ко мне. Дрожащими пальцами она коснулась моей головы и с неверием еще раз позвала меня по имени. Почему-то она заплакала. И это не было горько; как-то легко, освобождённо. Эмма плакала, плакала и не замечала этого. Крупные слезы падали на кожу. Я в замешательстве приняла объятия и ласки. Все что мне оставалось — поддаться ее неизвестному порыву. И смутно я догадывалась, чем он вызван. Почему Эмма пылает любовью и облегчением. Теплый шар в груди, который раньше представлялся лишь тлеющим угольком, сейчас щекотал мне сердце. Интересно, как там Мейсели? Изменилась ли она? Должно быть, она уже совсем взрослая женщина. Теперь я технически младше нее. Ох, о-очень младше. Это может быть неудобно. Если уж на то пошло, это даже… не очень-то законно… Я потерлась головой о плечо баюкающей меня Эммы, сердце обжигало стремлением идти вперед, и хотя в теплых объятиях было ужасно комфортно, я не могла сопротивляться. Дав Эмме успокоиться, я попыталась максимально внятно изъяснить свои догадки. Много времени ей не понадобилась, выслушав меня, Эмма мгновенно приняла правила игры. Не нужно было искать в этом суть, все что требовалось — принять окружающую действительность и попытаться проникнуть вперед. — Получается… Триша, так ведь получается, что нам нужно просто вернуть этому месту его истинную форму? — Она воодушевленно вздернула руки вверх, — Точно! Отмотать время вспять! — Я поперхнулась, это был какой-то новый уровень понимания, — Если все здесь подчиняется нашим сознанием, то достаточно просто захотеть! Ну, в теории это так… На самом деле, да, время не является здесь ограничением, так что… *** Куб. Теперь мы были заперты внутри идеального куба. Мурашки прошли у меня по коже. — Это же… — Эмма вовсю разглядывала окружающее нас темное пространство, — куб с гранями в десять миль! Да, а еще это черная дыра. Я напряженно уставилась в центр, туда где находился ключ или проход к нему. Больше нет никаких загадок, тайн и уловок. Я необъяснимо чувствовала это. Победа поразительно близка. Еще немного и я смогу покончить со всем этим, смогу завершить то, над чем мы все столько работали! У меня перехватило дыхание. Совсем близко! Нужно лишь опередить Эмму. Я должна быть тем, кто заключит обещание. Я с неловкой серьезностью взглянула на нее, ловя ее болезненное выражение. Она знала, что сейчас будет. Кто-то из нас вернется назад. — Мы не сможем договориться, Триша, — грустно сжала кулаки. — Если только… Я кивнула, расслабляясь и соглашаясь с ее немым предложением. Значит… …нам оставалось только… …оставить все на случай! Мы одновременно коснулись поглощающей свет сферы. *** Я внутри семи стен.? Осколки света проходили сквозь меня, падали вниз, разбиваясь о нечто, напоминающее воду или чистый хрусталь — в одно мгновение спокойная гладь, в другое драгоценное стекло, — и рождались снопы искр-звезд. Все вокруг могло быть только противоречием, странностью или исключением. День и ночь соединялись вместе, в бесконечное пространство пустоты и заполненности. Я всмотрелась себе под ноги, в едва заметное призрачное отражение, ускользающее каждую секунду за звездами, для того чтобы увидеть себя из прошлой жизни. Или из этой? Серые волосы развивались по прихоти едва заметного ветерка. Я растеряно потянула пряди к глазам — могла ли я успеть поседеть, — но они были по прежнему светлыми, может чуть более голубыми, чем раньше, но определенно точно не седыми… Или… Они стали отливать холодным лунным серебром. — Не думал, что ты так быстро вернешься сюда. — Весело проворковал демон. Он находился совсем рядом, зависнув в воздухе в позе близкой сукхасане, с любопытством разглядывая мою одежду и лицо, — Честно говоря, я уже начал думать, что это будет Эмма. В какой-то момент я позволил ей взять над тобой преимущество. Ну, иначе тебе было бы слишком скучно, верно? Так что я отлично справился. — Он горделиво поднял голову, излучая довольное озорство, — Итак, тебе было весело в этой жизни? Я дернулась от его слов. «…в этой жизни?» Значит, он знает о моем перерождении. С другой стороны, чего я ожидала? Я тяжело выдохнула. Слова этого существа покоробили мою уверенность. К тому же, что означает его вопрос? Было ли мне весело? Звучит определенно как издевательство. В этой жизни мне было ужасно, мне было страшно, мне было больно, мне было… невероятно интересно. Потрясенная и смущенная, я все же кивнула. Эта жизнь была непредсказуемо волнительной; я пережила потрясающий опыт, узнала много новых вещей и у меня появилась собственная семья… так что, наверное, мне было весело. — Отлично! Значит все было не зря, да? — Он склонил голову набок, — Ладненько, раз уж ты все равно здесь, чего ты хочешь? Вернуться? Я сглотнула. Было чувство, словно часть его слов проходила мимо меня. И это ощущение… чего-то знакомого. Я внимательней присмотрелась к нему. Он был странным существом с этим телом демона и голосом обычного ребенка; его взгляд чем-то напоминал мой, хотя не то чтобы он был таким же устрашающим или колким, но смертельно скучающим и пытливым. И вокруг него также была почти осязаемая аура игривости и любопытства. В какой-то момент он стал импонировать мне. — Заключить обещание. — О, конечно, нет проблем. Мне стоило догадаться, что это будет оно, после того, как ты связалась с этими детьми. — Он обиженно вздохнул, — Хорошо, мне все равно, что это будет, но ты должна помнить правила. Я почувствовала, как цена повышается. — Тогда… Я хочу, чтобы миры людей и демонов больше никогда не сталкивались. Хочу, чтобы все люди вернулись в свой мир, а демоны были освобождены от необходимости поедать людей. — Я втянула в себя побольше воздуха, — хочу, чтобы отныне мясо людей было для них ядовито, а клан Ратри… перешел в полное и единоличное мое подчинение. Он задумчиво кивнул. — Я согласен. По большому счету, мне все равно, что происходит с этими двумя мирами. — Он безразлично махнул рукой и с печальным ожиданием продолжил, — Но ценность, моя награда, необходима. Как бы я не хотел сделать для тебя исключение, до тех пор пока ты — человек или демон, это невозможно. Я была готова к этому, пусть по прежнему не представляю, что он возьмет в качестве цены. Будет ли это моя жизнь? Мои чувства? Оставит ли он меня одну в мире демонов? Или я потеряю возможность увидеться с Мейсели? Я поджала губу, боясь представить какова реальная цена тому, что я прошу. — Ценность, ее ведь выбираешь ты? — Голос дрогнул. — Это не совсем так. — Казалось, ему нужно было несколько минут, чтобы подумать, — Ценности определяются тобой. Я просто выбираю из них ту, которая соответствует весу твоей просьбы. Обычно это самое дорогое, что у тебя есть. Амбиции, желание, стремление… Я промолчала. — В качестве награды за обещание будет твоя семья. Хотя я не могу получить ее напрямую… я возьму твои воспоминания о ней. Я не могу изменить ценность, Прайд, таковы правила. Глаза до боли распахнулись. Ногти впились в кожу на ладонях, по пальцам побежала кровь. — Но, — Он подобрался, — воспоминания о тебе останутся у всех членов твоей семьи. Но их не будет у меня! Все равно, что… что ее не будет! Если я забуду о Рее, Эмме, Нормане… маме, можно сказать, что весь мой путь окажется бесполезным! Я знала, что рано или поздно оставлю их, умру или уйду к Мейсели, но это все же не означало, что они окажутся белым пятном, незнакомцами, пустым местом… Я потеряю все, что заставляло меня идти вперед… Я вскинулась; безумие распространялось по венам… — Мейсели, считается ли она за семью?.. Он кивнул: — Все в порядке, есть шанс, что они все смогут заново построить с тобой связь. И твоя возлюбленная, настал ее черед искать тебя. Нет. НЕТ! Все к чему я шла… все это будет потеряно без моих воспоминаний. Если я забуду обо всем, я не смогу найти ее… Осталось ведь совсем чуть-чуть, так почему?! Я так и не увижу ее.? Мое сердце разбивалось раз за разом. Воспоминания о Мейсели, о братьях, сестрах, маме… Все это взамен на скорейшее и безболезненное возвращение людей в их мир. Спокойное существование, исцеление целой цивилизации, а цена — всего лишь мои воспоминания. Это даже не чья-то жизнь. Возможно только мучительные предсмертные минуты-дни без понимания того, почему или ради чего я умираю. Счастье всех в моих руках и неужели я откажусь от него?! Я задрожала. Разве я не готова была пойти на все ради своей семьи? Ради людей, которые дали мне приют в своих сердцах, которые заботились обо мне, дарили любовь, показали как прекрасно жить?! Выбор очевиден. — Я… — Горло пересохло. …нет. Нет, я не могу! Я правда не могу! Я не могу заключить обещание с такой ценой — все равно, что отказаться от своего места в этом мире, — но и вывести детей без того, чтобы спасти всех, я тоже не могу! И у меня нет времени на уничтожение демонов или захвата клана Ратри! Будь у меня больше времени, я бы попыталась… Проблема в том, что я должна спасти всех, но без обещания это невозможно. Если я откажусь от этой идеи, то за нее возьмутся дети. В таком случае наше пребывание в мире демонов затянется, что значительно снизит шансы на выживание… или мою встречу с Мейсели… Все, чего я хотела, — это увидеть ее, в последний раз. Я упала на колени, хватаясь за волосы и ненамеренно царапая голову. Частые слезы разбивались о зеркальную волшебную поверхность. Ну почему это должно быть именно так?! Я просто выбираю как умереть! Все, чего я хочу, это быть рядом с Мейсели. Именно она тот человек, который помогал мне жить, человек, который верил в меня и бесконечно спасал, и хотя дети также многое дали мне, также заставили чувствовать себя настоящей и ценной, я просто не способна отказаться от нее. Но с этим выбором я просто надеюсь на то, что Мейсели найдет меня. Как будто это возможно. Прошло около четырнадцати лет с тех пор, как мы виделись; допустим, она искала меня, но прошло действительно слишком много времени. И я могла рассчитывать в этом только на себя. — Так мы заключаем обещание? Я подняла голову, твердо глядя на него. В этот раз голос не дрожал. — Нет. — Нет? — Нет. — … — … — Прости, что? ***

7 ноября 2047 года

Трепетный взгляд уставших помутневших глаз. Лицо, изнуренное безумием и моими издевательствами. Хотелось бы увидеть его мертвым. Я усмехнулась, прикасаясь ногтем к одной из пилюль: — Хочешь сказать, они помогут? Будто это так просто. Мое тело мало чем отличается от трупа, так каким образом.? Я знаю о необычайном профессионализме и гениальности Сми. У него даже хватило дерзости и аморальности иметь какое-то влияние на клан Ратри, так что его способности не просто шутка. Он вполне мог бы создать что-то такое, что спасло меня… Как бы было неприятно думать об этом. Я хочу жить и не откажусь от шанса спастись, но… Я действительно ненавижу Сми. А еще я ненавижу таблетки. Аккуратные, мягко сияющие. Красные. Как капли крови, гранатовые бусины на удушающем ожерелье. И очень похожи на те, что нам давали в «Лямбде». — Да-да-да, — Сми дрожал от ликования, — я нашел ту ошибку, которая не позволяла нам добиться результатов! Нам нужен был не Адам, — он говорил быстро, зажевывая слова, — а один из неудавшихся клонов. Ты встречала его раньше, и… Неудавшиеся клоны.? Голова заболела сильнее. — Ты оказался на шаг ближе к смерти, — я убью его, как только мы выберемся отсюда, я прострелю этому ублюдку сердце. Я не хочу снова — снова, и снова, и снова, постоянно, — сталкиваться с существованием проекта «REBORN». Даже зная, что я — мое тело и существование, — его прямой продукт. Все это раздражает, выводит из себя. Но почему что-то такое так задевает? Ну, мне действительно не нравится мысль, что я… лишь кем-то сконструированная вещь? Как инструмент. Оружие. Или меня все-таки беспокоят те люди, которые пострадали из-за проекта? Убитые дети или эти неудавшиеся клоны? За моей спиной собирается все больше трупов. … Когда я перестала считать убийство — отвратительным? … Я схватилась за голову и нахмурилась. Нет, почему я вообще думаю об этом? Все, что мне сейчас необходимо — вернуться к Мейсели, вернуться домой. Остальное не должно иметь значения. Щелкнув языком, я взглянула на мужчину. Он ведь говорил что-то важное, да?.. Хочу, чтобы эти мысли ушли. Когда мой мозг придет в приемлемое состояние? Нельзя тратить силы на бесполезные размышления. — П-подожди, я ведь правда хочу объяснить! — Он паникующе вскинул здоровую руку перед собой. Вторая рука, та, которую я повредила, безжизненно висела на фиксирующих бинтах. Да, так и должно быть. Надеюсь, он поправится не скоро. Мрачно улыбнувшись, я выгнула бровь, призывая продолжать. Сми выдохнул, но руки не опустил, и это не был защищающийся жест. Сми целенаправленно показывал свою уязвимость передо мной. Он знал меня лучше, чем мне хотелось бы. — Ребенок с массовой фермы, т-ты сама привезла его с собой, помнишь? — Он нервно облизнул губы, отводя взгляд в сторону, — он был одним из… из последних прототипов для твоего тела. Я не надеялся на какой-то результат, просто… Мне показалось это… забавным совпадением и я… я просто попробовал?.. — Сми вдруг вздрогнул и упрямо посмотрел в мои глаза, — Он отличался от других детей с массовой фермы, отличался сильнее, чем ты можешь подумать. У него был интеллект! Понимаешь? — Его щеки вспыхнули огнем интереса, — Для продукта массовой фермы это невозможно! Однако же… Кончики пальцев дернулись. По спине прошел холодок. — Однако же у него он был. И воспоминания о мире людей… — Нездоровое, с сероватым оттенком лицо было оживлено выражением беспощадного любопытства. — Я мог бы предположить, что он, как и ты, был… перерожден, но сейчас меня это не интересует. В любом случае, я использовал его тело, и это дало некоторые результаты. Не слишком впечатляющие, но все же стоящие внимания. — Он увлекался. Говорил все более и более вдохновленно, с радостным волнением. — Вышло не так много материала, но и того, что есть, достаточно, чтобы попытаться восстановить твое ядро демона. — Почему я только сейчас заметила, что его халат весь пропитан кровью? — Я не уверен насчет побочных эффектов, и также есть вероятность, что что-то пойдет не так… но шанс появился. Если этого хватит, чтобы немного замедлить болезнь… у нас будет достаточно времени для лечения в мире людей! Безумец. Интересно, насколько я отличаюсь от него? Разве мы с ним не одно и тоже? Я убиваю и истязаю. И я собираюсь убивать и истязать. Мне даже хотелось бы совершить геноцид демонов. … Да и… почему я не могу делать это? На самом деле, меня ничто не останавливает от убийства другого живого существа. Пока я буду в порядке, до тех пор пока у меня есть цель… я готова убивать. Это кажется таким естественным. ..... Почему же… …и из-за чего… …я стала такой отвратительной? — Раздражает, — я проглотила образовавшийся в горле ком и схватилась за стол, ноги размякли и я готова была упасть. — Все раздражает. Особенно то, что я жива из-за твоих блядских экспериментов. Я взяла красную бусину — быстрее пока меня не вырвало, — и закинула в рот. Сладкая. Длинные пряди упали на лицо. Ничего не видно. Я обвела взглядом стол. — Отлично, я уверен, они помогут! Все еще не хватает информации, но я уверен, что это поможет ядру. — По лицу Сми расползлась предвкушающая блаженная улыбка, — а если оно будет в порядке, тебя уже невозможно будет убить. Листы, карандаши, книги… документы… папки с отчетами… ножницы. Ослабевшей рукой потянулась к ним. — Все же хорошо, что дефектный материал не был утилизирован, как планировалось. И какая удача, что ты нашла именно его! — Меня начинало все больше тошнить от его голоса. — Правда, условия массовых ферм не способствуют качеству, но даже так, достаточно, чтобы помочь твоему телу. Лезвия такие острые. Мне нравится, как они блестят. Холодный знакомый блеск. Я взглянула на Сми. Он так много болтает. Я устала. — Спустя всего десяток часов, ты почувствуешь себя лучше… Я качнула головой, надежнее перехватывая ножницы. Рано или поздно, это произошло бы. — Ч-что ты делаешь?! — Сми будто выдернули из транса, он вскинулся и попытался перехватить мою руку, но замер под моим взглядом. Прядь за прядью голубые волосы летели вниз. Кудрявые и блестящие. Я с удовольствием выдохнула. Раньше было… страшно это сделать. Неправильно. Так близко от головы, шеи, глаз острый предмет. Даже с мамой это было испытанием. Сейчас… я больше не чувствую от этого опасности. Сми с беспокойством наблюдал за мной. Ножницы оставались в моих руках. Я должна была начинать меняться. По правде, стоило начать давно.