***
— Солнце, знаешь… Завтра мне нужно съездить по делам, не знаю во сколько вернусь. Поэтому ты домой после работы на такси поезжай, если что-то изменится, я обязательно позвоню, хорошо? — Да, дорогой, хорошо, — она даже не спрашивает куда и зачем, ведь если Кихён сказал, что нужно по делам, значит нужно по делам. Если бы хотел, чтобы она знала, сказал бы сразу. Но говорить о поездке к родителям Кихён не будет. Ни в коем случае. Ведь, если даже заикнётся об этом, то Мэй совершенно точно соберётся вместе с ним. А если они поедут вместе, то разговора про свадьбу явно не избежать… А там и про ребёнка расскажут. Тогда Ю совсем не выдержит. Нет, такого исхода событий он не хочет. Просто приедет туда, просто встретится с ними, просто поговорит, просто помирится и уедет обратно. Да, так и поступит.***
Ночь прошла словно очередное испытание, глаза сомкнуть так и не получилось. Кихёну казалось, что стоит хоть ненадолго уснуть, то больше он не проснётся. А ведь ещё столько всего нужно успеть сделать. За окном уже начинают мелькать лучики утреннего солнца, пробираясь потихоньку сквозь вуальные занавески. Мэй всё ближе льнёт к парню, будто неосознанно пытаясь подмять его под себя, чтобы никуда не пускать. А Кихён с охотой прижимает её к себе, да так, что дыхание равняется в унисон. Услышав небольшой шорох за спиной, Кихён аккуратно оборачивается на источник шума, и застаёт интереснейшую картину: Жнец сидит прямо на тумбочке и вертит в руках ту самую коробочку с тестом. — Мне очень жаль, Кихён, — Хёнвон смотрит прямо в глаза, отчего по коже мурашки идут туда-сюда. — Вы не должны извиняться, не вы же виноваты в этом, — они разговаривают шёпотом, чтобы не потревожить Мэй. — Но даже я не знал, что она ждёт от тебя ребёнка… Кихён, мне правда очень жаль, — если не учитывать, что жнецы попросту не имеют права показывать эмоции, особенно на работе, то с уверенностью можно сказать, что он готов заплакать навзрыд. — Ничего ведь не поменяется, верно? Наш договор в силе? Я ещё не всё успел сделать… — Ты что! Конечно всё в силе. Я бы не посмел разорвать договорённость с тобой. Ты правда заслуживаешь того, чтобы уйти, завершив все дела, — Хёнвон делает небольшую паузу и продолжает. — Вчера я видел, видел как ты плакал. И если честно, сам готов разрыдаться хоть сейчас. Я просто поражаюсь твоей стойкости и выдержки. Ты просто молодец, Ю, — Жнец словно смотрит в саму душу. — Мне никогда в жизни ещё не было так тяжело. Кажется, что сердце скоро разорвётся на мелкие кусочки. Каждый раз, когда я смотрю на неё, у меня всё сжимается внутри. Думать о том, что я не смогу даже глазком посмотреть на нашего малыша… Господи… — губы Кихёна начинают трястись, а глаза снова покрываются пеленой. — У вас вырастет просто замечательная малышка, я уверен в этом. — М-малышка? Так это девочка? — Кихён смотрит на Мэй, а затем на её живот и начинает его поглаживать. — Да. Её будут звать Ю Ки Джи. И знаешь, Джи будет прекрасной дочкой. — Джи… Какое прекрасное имя. — Ты можешь пригдядывать за ней потом, если хочешь, конечно. Я всё устрою. Станешь её ангелом-хранителем, или что-то вроде того. — А так можно? — Тебе — да. — Тогда я был бы просто счастлив. Спасибо вам, спасибо за этот шанс. — Не благодари меня, не смей даже. Я никогда не видел таких сильных людей. Если честно, я бы тебя вообще не забирал, но правила есть правила. Прости, — Жнец испаряется, а Мэй начинает шевелиться. — Милый? — девушка легонько проводит рукой по щеке Кихёна. — Доброе утро, солнце, — он снова улыбается и скорее затягивает девушку в чувственный поцелуй. — Давай, сегодня завтрак на мне? — Мэй отстраняется и смотрит с такой нежностью, что сердце Ю снова пропускает удар. — Ого, с чего это вдруг? — он тихо усмехается. — Я что, не могу приготовить завтрак своему любимому мужу? — Но ведь я не муж… — Скоро им станешь, и тогда от меня тебе вообще уже не отвертеться, — девушка посмеивается и встаёт с кровати. — Почему ты такая? — Кихён слегка приподнимается на локтях. — И какая же? — Самая лучшая, — он резко валит её обратно на кровать и начинает целовать каждый миллиметр молочной кожи. — Обещай, что наша дочь будет вся в тебя. — Почему это дочь? — Потому что я так чувствую. — Ну уж нет, пусть будет копией тебя тогда, чтобы все сразу видели, чья девочка. — Главное, только чтобы характер не твой, иначе с ума сойти, ахаха, — они оба смеются и Мэй легонько колотит Кихёна кулачками. — У меня прекрасный характер, между прочим! — Никто и не сомневается, но мой прекраснее. Они ещё долго катаются по кровати, выясняя, чей же характер лучше. Но в итоге побеждает Кихён. Как? Да просто зацеловывает до потери дыхания. От его нежности никакого спасения нет. Он решил проявить все свои чувства как можно ярче, чтобы потом было что вспоминать. И вспоминать только с теплотой.***
Позавтракав и собравшись, пара вышла скорее на улицу. Кихён завёз Мэй на работу, и сразу направился к родителям. Ехать он решил всё же на машине, так комфортнее. Дорога обещает быть долгой… Хотя бы потому, что он совершенно не хочет ехать в родные края. Встреча с родителями — последнее, чего он хотел бы. Обида всё ещё жрёт изнутри, и это никак не поменяется, даже если они извинятся. Часы в раздумьях за рулём пролетели незаметно, даже слишком незаметно. Вот он уже стоит возле высокого забора, лицом к почтовому ящику с красивой гравировкой «Yoo». Надпись даже не истёрлась за эти годы, забавно. Вдруг массивная дверь отворяется и Кихён встречается взглядом с матерью. — Кихён? — глаза её начинают слезиться, но она стойко держится. — Привет, мам. Я тут, это… — в итоге оба не выдерживают и обнимаются. Госпожа Ю, кажется, почти захлёбывается в слезах. Увидеть сына спустя столько лет, да ещё и самовольно приехавшего, это очень трогательно. Они ещё долго стоят, просто привыкая друг к другу, пока не слышится голос отца. — Ну здравствуй, сынок, — мужчина протягивает Кихёну руку, но Ки сам тянется его обнять. Теперь они стоят уже втроём. Плачут и обнимают друг друга. Кажется, что они снимаются в дораме. И этот фрагмент точно заставил бы сердца зрителей сжаться до боли. — Давайте пройдём в дом, нам многое стоит обсудить.