Шип

Листья оставляют на коже тонкие надрезы. Рассекают ладони, полосуют запястья, один раз ловко царапнули шею, оставив яркий, сочащийся кровью след. «Хорошо, что они не ядовитые. Или ядовитые? Заболели же обитатели этого Убежища грибком-паразитом!» Курьер не останавливается, даже не замедляется. С браминьим упорством она продолжает лезть в огромные розовые кусты, которых здесь раньше не было. В какой-то момент Курьер торопливо оборачивается. Судя по скептическому взгляду, Джошуа мало волнует, росли тут этот кусты или нет. Идею добыть красивых цветов он встретил с молчаливой прохладой. — Ну, я тебе рвать не буду, себе только... ай-й! Острый шип вонзается в чувствительную плоть. С тихим хрустом отломавшись, там и остаётся. Плеснув на ладонь водкой, Курьер пытается зубами подцепить огромную занозу. Джошуа, игнорируя страдальческие вздохи, смотрит куда-то вдаль. «Любуется успевшими позабыться пейзажами», — сказала бы Курьер, если бы не знала его чуточку лучше. Джошуа высматривает вероятные угрозы, пока она мается ерундой. Щёки слегка жжёт — нет, не блестящий на срезе повреждённого листка сок попал на открытую рану. Курьеру стыдно за легкомыслие. Каждый раз она обещает перестать заниматься глупостями, думает о грядущей битве, но всё равно в сражении с собственной природой регулярно терпит поражение. «Как Джошуа меня терпит?» — Курьер порывается вылезти из манящих нежным ароматом кустов, а вместо этого срывает очередной цветок. В Мохаве не растут розы. Здешняя земля высушена зноем, который безжалостно сожжёт нежные зелёные листочки. Окружающая Убежище 22 флора — не более чем очередное смертоносное чудо, сотворённое наукой. Внутри сырых тёмных стен спороносы-убийцы — тела мёртвых учёных, заражённые паразитическим грибком и им же управляемые. Растения там несут длительную болезненную смерть, здесь — красоту. При прошлом посещении Убежища 22 Курьер успела нарвать образцов и с помощью Биологической станции Умного дома их изучить. Ни одно растение снаружи не было ядовитым, правда, в тот раз у неё не было роз. Настоящих, как в довоенных книжках про ботанику или про любовь. «Вернёмся домой, пройду полное обследова...» Собственные мысли обрывает поток брани: прятавшийся в листке шип коварно вонзился в защищённый лишь тонкой рубашкой живот. — Гадские иголки, чтоб их когти смерти затоптали! — не переставая шипеть, Курьер вновь скручивает металлическую пробку. В нос бьёт резкий запах спирта. Когда крупные алые капли смешиваются с прозрачными струйками, кожу начинает жечь. — Роза без шипов — ох, если б этот куст был похож на что-то подобное, жизнь была бы легче и веселее, согласен? Отходя от коварных роз Курьер не сдаётся, нет. Она нарвала достаточно цветов и не хочет уродовать растение: безобразного в Мохаве и так хватает. — Безопасные розы хороши, — голос Джошуа звучит тихо, но при этом отчётливо слышно каждое слово, — но если бы этот куст оказался таким, ты бы его проигнорировала. Джошуа оборачивается. Под бинтами не видно рта, но по прищуру и морщинкам вокруг глаз Курьер видит, что возлюбленный улыбается. Вот только чему — непонятно.