я так устал биться о скалы.

— где пакет? — какой пакет? — тушенцов , ты больной ? они стояли напротив друг друга. они были абсолютно разными. свет и тьма. человек настроение и человек тоска(либо реалист?). он смотрел на нее и улыбался, ему до чертиков нравилось злить ее, а она злилась. дула губы, пыхтела, краснела и, наверное, думала, что этим пугает тушенцова. она ниже его в несколько раз, он смотрит на нее сверху вниз, о каком страхе идет речь? и не будем забывать, что это всего лишь покров. всего лишь тупая тик токерша. всего лишь он не может выкинуть ее из головы уже месяц. — прогуляйся со мной и верну пакет, — тушенцов и сам не понял что сказал, но лицо его оставалось каменным, когда внутри бушевали противоречия. аня же открыла в недоумении рот, закрыла и с непониманием взглянула на руслана. —чего ты добиваешься? оскорбляешь меня ни за что, а теперь думаешь я пойду с тобой гулять? — а то, что ты жирная уже не аргумент? за это и оскорбляю. удар. щека руслана горит огнем, на ней отпечатлся след женской ладошки. — урод, какой же ты урод— ее маленькие кулочки колотят руслана по груди, он едва ли что-то чувствует, во всех смыслах. вокруг ездят машины, проходят люди, но для них тут нет никого. наконец он перехватывает ее руки и раздвигает в разные стороны, чтоб она больше не смогла его ударить. лицо ани заплаканное, тушь растеклась. он довел ее до слез, снова. между ними повисла тишина. зататуированные руки руслана все еще держат запяться ани. оба тяжело дышат. его глаза непроизвольно смотрят на губы ани и именно в этот момент она облизывает нижнюю губу. черт, в штанах становится теснее. становится жарко. аня совсем слегка, на миллиметр приближается к лицу руслана, оба уже на грани. резко руслан отпускает запяться ани и , отойдя от нее как можно дальше, он кидает ей пакет и как можно быстрее вызывает такси, направляясь домой.