Master Passion Greed

I walked to the under of waves and got to drown for eternity my song to for the others to sing - Это было офигенно! – выразил высшую степень восхищения непривычно эмоциональный Юкка, хлопая Йоханну по плечу. Куркела, уже смывшая с себя налет нелепой брутальности, смущенно опустила глаза, выслушала трехэтажный комплимент от Эмппу и встретилась взглядом с, как ей показалось, заплаканной Флор. Да… лица людей совсем не такие, как смытый вдруг хлынувшим дождем сценичесикй грим. За лживой улыбой веселого клоуна скрыта особая грусть, закаленная сталь клинка ржавеет от слез амазонки, а вечная маска циника все же умеет смеяться. Если подумать, то не так уж сложно увидеть то, что скрыто на глубине, просто не все могут дотянуться, добраться до сути, и, заглянув в глаза, честно сказать: «Теперь я знаю». Некоторые боятся. А некоторые даже и не пытаются. Слишком страшно увидеть свое отражение в чужой боли, слишком сложно обнаружить то, что она вообще есть, что грызет кого-то изнутри… Йоханна знала. Она умела одной лишь улыбкой излечить чужие раны, потому что лучше других чувствовала, как болит, и понимала, где все еще кровоточит. - А ты еще и удивлялась, за что я тебя люблю, - улыбнулся Туомас ее очень-очень тайной исповеди. Ему ли удивляться, когда на израненной душе все те же шрамы? - Ох, не знаю, Туоми, - почти что промурлыкала она, прижимаясь веснушчатой щекой, - все женщины чему-то удивляются, значит, и мне положено. - Только не вздумай мне тут уснуть, - совсем весело отозвался Холопайнен, тормоша разомлевшую Йоханну за плечо, - скоро такси подъедет, а я тебя на руках вместе с чемоданами не унесу. - Хорошо, не буду. Смотри, за кем-то уже приехали, - сквозь дрему пробормотала Куркела, обеспокоенно наблюдая за женским силуэтом, вихрем ворвавшемся в сонный зал ожидания и поднявшем его не то на ноги, не то на уши. - Где он?! – гневным голосом завопил силуэт, в котором Йоханна точно узнала Мерви. - Во-от он. А ну получай! – она остановилась около вмиг помрачневшего мужа, и сопроводила свои слова звонкой пощечиной, - за разгильдяйство – раз! Марко поморщился. - За идиотство – два! За опоздание – три! - Ай, больно! Да понял я все, я тоже рад тебя видеть. Ай! Повисшая вдруг тишина показалась Йоханне нехорошей, настораживающей, но когда она приоткрыла глаза, то с облегчением вздохнула – Марко не только остался жив, но и весьма доволен. - Ты не представляешь… я там чуть с ума не сходила… - бормотала Мерви куда-то в мужнино плечо, и прижималась головой к его подбородку, а он, позабыв про то, что щеки все еще болят от ударов, гладил ее по спине, и прятал в бороде улыбку – наконец-то дома! - Все мы соскучились, - умиленно констатировала Йоханна, поворачиваясь к Туомасу, - просто любовь выражаем по-разному. - Тебе-то чего скучать? – усмехнулся Холопайнен, заправляя теперь уже черную прядь ей за ухо, - без дела ты, я смотрю, все-таки не осталась. - Ага, - не то ответила, не то зевнула Куркела, и совершенно размякла в его объятиях. Вдалеке рычал улетающий куда-то самолет, за окнами аэропорта сигналило подъехавшее такси, на коленях у музыканта дремала уставшая больше всех девушка, будить не хотелось, и Туомас повел руками – ну что же с ней делать? - Давай сюда, - предложила Мерви и, не дожидаясь разрешения, схватила фиолетовый чемодан в шотландскую клетку, - чего вы все так смотрите? Сами попробуйте двух детей потаскать, еще и не такое поднимете! Марко удивленным взглядом проводил жену-героиню, понял, что ему предстоит узнать еще очень многое, а Туомас, избавленный от своей ноши, осторожно взял Йоханну на руки и прошел к выходу вслед за остальными.