Перерождённый

– Убирайтесь, – прогремел в полной тишине голос лиса. Он, не открывая, глаз, широко зевнул и взмахнул несколькими хвостами. – Или вы не понимаете с первого раза? – он приоткрыл горящие красным глаза и без особого интереса взглянул на прибывших. Но вдруг он прищурился и, встав на все четыре лапы, зло произнёс: – Ты! Кто ты такой!? – Я? Ты обо мне? – на всякий уточнил Мао. – Ну, это долгая история... – Мне плевать, – проревел лис. – Откуда у тебя моя чакра!? Да в таком количестве!? – Эй, потише, – скривился Мао. Что-то его эта ситуация начинала немножко раздражать. – Кто ты такой, мальчишка? – лис уже был вне себя. Он подступил к самому краю клетки, и его дыхание буквально охватило обоих пришедших. – Я – это ты, – кажется, Мао уже было не до смеха. Он серьезно взглянул на самого себя и вновь продолжил: – Можешь верить, можешь нет. Плевать. Но сейчас мне нужна твоя помощь. – Что за бред! – взревел Курама. – Говоришь, ты – это я!? Помощь? Не смеши меня! – Это правда. Я – это ты через тридцать с небольшим лет. За это время многое изменится, как и ты сам. Ну и в итоге получился я. И чакра тому доказательство. – Я бы ни за что не стал таким, – произнёс лис всё с тем же ярко выраженным раздражением. – Ну, во-первых, ты не имеешь ни малейшего понятия, через что я прошел, а во-вторых ты обо мне сейчас ничего не знаешь, совершенно не знаешь, какой я, – в его глазах сврекнули такие же алые огоньки безумия, в точности как у девятихвостого перед ними. Из-за этого Кушина в страхе дернулась и попыталась отступить назад, но Мао, державший её руку, не дал ей подобной возможности. Он с неумолимой злостью взирал на самого себя, что не собирался отвечать меньшим. – Так что? Поверишь мне? Или мне самолично растолковать всё ещё раз? – Верю. Вот сейчас я тебе верю, – расхохотался лис. Он опустил взгляд на мальчишку и вновь заговорил: – И в чем же тебе нужна моя помощь? А, я из будущего? – Зови меня Мао. Все так зовут. – По имени? – фыркнул девятихвостый. – Как скажешь. Мао. – В будещем родится ребенок, котрый изменит твою жизнь. Да что твою... Он изменит жизнь всех хвостатых. Он изменит сам мир. И я сильно ему задолжал. – И? – Его жизнь, мягко говоря, была тем ещё дерьмом. Детство, по крайней мере. Мао прямо ощутил на себе пораженный и ненавистный одновременно взгляд Кушины. – Я хочу это исправить. – Изменишь истрию? – усмехнулся лис. – Ты рискуешь. – Знаю. Но этот парнишка действительно дорог мне. Дороже, чем наш старик. – Дороже? – Курама расплылся в ироничной ухмылке. – Что же он для тебя сделал? Раз стал таким значимым в твоей жизни. – Он стал мне семьёй. Другом. Братом. Заставил поверить в этот прогнивший мир, – неожиданно серьезно отозвался парнишка. – Вот как... Если я соглашусь, что мне с того? – Я знаю, чего ты хочешь. Но, увы, не могу тебе этого дать, – кисло улыбнулся Мао. – О чем ты? – тихо спросила Кушина. – Свобода, что же ещё... – А... – Но я могу убрать эту клетку! – Что!? – возмутилась Кушина. – Это крайне малая цена за ваши жизни, – прошептал ей Мао. – Убрать клетку, говоришь?... – словно пробуя эти слова на вкус, проговорил Курама. – Отказываюсь. – Ясно, – усмехнулся Мао, словно он догадывался, что лис ответит именно так. – И чего ты тогда хочешь? – Ты сказал, что тот мальчишка изменит мою жизнь? – девятихвостый расплылся в коварной улыбке. – Я хочу быть его джинчурики. – Окей, – сразу же согласился Мао, на что Кушина поражённо открыла рот. – Нет! Ни за что! Слышишь, я ни за что не позволю этому случится! – И что мне нужно сделать? – что Курама, что Мао... Оба попросту проигнорировали громкое замечание Кушины. – Через полгода, когда она будет рожать, тебя попытается приручить один ребёнок-недоучка с шаринганом... – Опять эти Учихи, – не смог не закатить глаза Курама и сдержать вымученного вздоха. – И не говори, – усмехнулся Мао. – В моей жизни маячило всего трое, а хватило мне этого сполна. – Ну и что там дальше с этим мальчишкой? – А, вырвись из-под его контроля. И всё. После этого ничего. Повторюсь, ничего делать не надо. Ни крушить, ни буйствовать, ни убивать. – Всего-то? Смешно. – Наша задача не дать этим двум, – Мао кинул взгляд на негодующую Кушину, – умереть. А тот малец, что родится... Он и есть тот самый парнишка, изменивший мою жизнь. – Сын этой? – Ага. – А что произошло в твоём прошлом? – Эти двое погибли, и меня запечатали в Наруто, их сыне. – Вот значит как. Если благодаря этому мальцу мир и правда изменится, я готов рискнуть. – Вот и славно. – Нет! Ничего не славно! Я же говорю, что не позволю сделать из Наруто джинчурики! – Ты зря беспокоишься, – Мао наконец решил уделить ей своё внимание. – Так я буду уверен, что Наруто будет в безопасности. – В безопасности!? Да к черту её! Это же разрушит ему детство! – Не разрушит, если никто не узнает, что он стал джинчурики, – хитро усмехнулся парнишка. – Так будет правильно... Тебе нужно научиться доверять людям. – Людям? – тихо пробормотала она. – Тогда поклянитесь, вы оба, что с моим сыном всё будет в порядке и ему не придется переживать все те страдания! – Ага. Клянусь. – Хмпф. Я обещаю. Но не тебе, а ему. Не хочу иметь с тобой ничего общего, – бросил Курама Кушине, томно вздохнул и прилег на лапы. – Вот и сла-авно, – не особо удивляясь словам самого себя протянул Мао и дёрнул Кушину за руку. – Идём. Нам ещё многое предстоит обсудить. Девушка кинула полный презрения и осуждения взгляд на лиса и медленно кивнула. – Да... Идём...