Письма моей тишины

      — Твоим родителям нормально, что ты с ними мало времени проводишь на зимних каникулах?       — Мистер Патерсон, будьте спокойны. Да и я вам не рассказывал никаких подробностей, — Даниэль смотрит на очередную гирлянду за окном магазина, потом поворачивает голову, видит, как Моно пытается своим дыханием отогреть руки, не обращая никакого внимания на разговоры Даниэля с его отцом, что шагал немного позади их двоих. — Мои родители уже довольно давно работают за границей, а я живу у бабушки, которой несколько всё равно на то, сколько времени я с ней провожу.       Отец Моно кивает, притрагивается к плечу своего сына, одним движением предлагая тому взять чужие перчатки, но Моно мотает головой и суёт руки в карманы куртки, насупившись и зарывшись носом в шарф. Ему эта прогулка оказалась не к месту, но хорошо спевшиеся Даниэль и его папа всё же вытащили его на улицу. На улице небольшой минус, а он, как назло, не взял даже перчатки, что там говорить про варежки, из-за чего руки медленно, но верно подмерзали, а карманы куртки не особо спасают ситуацию. Поэтому Моно безумно радовался, когда они заглядывали в магазины.       «Если они здесь не окажутся, я сожру Дэна со всеми потрохами», — Моно хмурится, поворачивает голову в сторону Даниэля, который убирал телефон в карман и надевал перчатку.       — Что такое? — Даниэль замечает этот взгляд и незамедлительно спрашивает, от чего Моно приходится брать телефон и непослушными замёрзшими пальцами печатать.       «Что ты там Лиу наговорил?»       — Я ей ничего не говорил, — невозмутимо отвечает Даниэль, пожимая плечами, от чего Моно в ответ осуждающе покачивает головой, но своего слова больше не вставляет.       «Конечно, не наговорил, прямо вот так на слово и поверю, мечтай», — Моно разглядывает свои ботинки, под которыми поскрипывал свежий ещё не убранный снег. — «Если к этому цирку сейчас добавится и Лиу, то я такого представления не выдержу…»       Его глаза закрывают чем-то колючим тёплым, скорее всего варежкой, а на ухо хриплым и тихим голосом выдыхают:       — Угадаешь?       — Лиу, перестань издеваться над ним.       — Вы скучные, — бурчит она, но убирает ладони от его лица.       — Тебе не холодно?       Моно оборачивается, рассматривает подошедшую. Пожалуй, он впервые видел, как кто-то зимой разгуливает в солнечном жёлтом пальто, которое к тому же выглядело очень лёгким. Шея плотно укутана в чёрный вязаный шарф, на голове шапка, наверное, из той же коллекции, что и шарф, а из-под неё виднеется её чёлка и несколько выбившихся прядей волос. За спиной — маленький синий рюкзачок, в который невозможно что-то положить, скорее, такие вещи были чисто для красоты. Лиу сбивчиво дышит, что указывало на то, что она бежала. Но неотрывным взглядом смотрит на Моно.       — Всё в порядке, — Лиу немного отгибает открытый воротник, показывая маленький кусочек пальто изнутри. — Оно утеплённое.       — Лиу… Саито. Я верно произнёс вашу фамилию? Единственная семья на весь город, что сохраняет девичью фамилию? — тут же в беседу вмешивается отец Моно, от чего Лиу отрывает взгляд и улыбается.       — Всё верно. И я планирую продолжать эту традицию.       От услышанного Даниэль еле заметно фыркает и, пока Лиу отвлечена, притягивает к себе Моно и шепчет:       — Моно Саито. Как тебе такой вариант развития событий, Патерсон? — от чего он тут же получает крепкий подзатыльник, который явно намекал, что Моно сдерживаться лишний раз не будет, и замолкает, всё ещё широко и хитро улыбаясь.       «Что ты ей там наговорил?»       — Говорю же, ничего особенного, — еле различимо произносит Даниэль и замолкает, когда Лиу вновь поворачивается к ним.       — Ты перчатки забыл? — Лиу удивлённо приподнимает бровь, глядя на чужие покрасневшие пальцы. Моно неторопясь убирает свой телефон, освобождая руки.       — «Да, немного затупил и забыл взять».       — На тебя это не похоже, — Лиу медленно осматривает его, после чего откашливается и произносит: — Тут кафе неподалёку есть. Может, зайдём?       — Думаю, никто из парней против этой идеи не будет, — говорит отец. — Я тоже не против, но сначала нужно зайти в одно место, — он показывает пальцем в сторону арки в одном доме, куда они и направляются. — Советую не заходить, поэтому, пожалуйста, побудьте здесь. Я скоро вернусь.       — «Магазин эзотерических товаров», — растянуто прочитала Лиу, с лёгким презрением сощурив глаза, когда отец Моно скрылся внутри магазина. — Моно, твой же отец — детектив. Зачем ему это?       — «В качестве подарков. Знаешь, сколько людей, которые верят в мистику, работает в моргах?»       — Это многое объясняет, — кивает Лиу и смотрит, как Моно уже который раз дышит тёплым воздухом на пальцы, пытаясь их согреть.       — Что он там «намахал»?       — Сказал, что это для друзей отца, — Лиу стаскивает с себя варежки и протягивает Моно, а тот недоумённо на неё смотрит. — Бери давай, не заставляй меня уговаривать тебя лишний раз, — стоит ему их принять, как она суёт свои руки в карманы. — Тут недалеко, не успеют мои руки так сильно замёрзнуть, а тебе лучше отогреваться. Пальцы тебя уже не слушаются, читать, что ты там сказал на языке жестов, невозможно. Даниэль, какого чёрта ты свои перчатки не одолжил хотя бы на время?       — Он отказывался их брать, я предлагал.       — Нужно не предлагать, а прямо в зубы давать, тогда возьмёт, — Лиу смотрит, как Моно надевает её варежки, после указывая на него рукой. — Вот. Видишь?       — Ладно, ладно тебе, не кричи ты так на меня.       «Ветер здесь очень неприятный, если мы останемся здесь ещё на чуть-чуть, мои пальцы «спасибо» не скажут».       — С тобой только так и разговаривать… — Лиу замолкает, не договорив, что она хотела сказать, когда между ними встаёт Моно и осторожно отодвигает их друг от друга. Остановить надвигающуюся ссору можно было только таким способом. Впрочем, это всегда работало. Параллельно он еле заметно двигает Лиу так, чтобы скрыть её от сквозняка в арке. Варежки он отдавать не собирался — знал, что в ней ещё больше гордости, чем в нём.       — Что такое, вы тут ссоритесь? — у двери стоит отец Моно, держа в руках несколько свёртков. Моно в ответ показывает одним движением руки «да, есть немного», от чего первый слабо хмурится. — Давайте без этого. Не хватало мне тут того, что вас разнимать надо будет.       — Не беспокойтесь, мистер Патерсон, мы тут не подерёмся, — Лиу делает пару шагов назад. — Мы проводим тут светскую беседу.       — Я вижу, — отец ухмыляется и обращается к сыну: — Можно в твой рюкзак положить, что я накупил?       «Спрашиваешь?» — Моно усмехается, снимает с себя рюкзак, ждёт, когда папа всё сложит, и надевает обратно. — «Я только для этого рюкзак и брал».       — А что вы купили? — спрашивает Лиу, спешно выходя из арки и, наконец, ведя их в кафе.       — Несколько свеч, шкатулку, ритуальный нож… — задумчиво произносит отец, после чего резко осекается: — Надеюсь, вам Моно рассказал, что это всё не для меня?       — Да, несколько минут назад посвятил в это.       — Это хорошо. Не хотелось бы представать перед молодёжью в не самом лучшем свете.       «Сказал тот, кто называет меня Фрименом».       — Да нет, вы вовсе не похожи на человека в таком свете, — тут же пытается убедить его Лиу.       — Пока… — тихо шепчет Даниэль. Шум улицы заглушил это слово, но Моно услышал, от чего хмыкает, показывает Даниэлю большой палец. Руки стали понемногу оживать и, кажется, болеть от этого ещё больше.       Они и в правду быстро доходят до нужного им места, и Моно с удивлением обнаруживает, что это кафе миссис Пети.       — Так ты про это место говорила? — улыбаясь, протягивает отец Моно, когда держал дверь, чтобы все прошли.       — Да. Неужели вы знаете об этом месте? — Лиу удивлённо округляет глаза.       — С самого его появления. Софи, привет.       — Джоел, давно не виделись, — тут же обращает на них внимание миссис Пети, которая, на удивление Моно, работала в большие выходные, а не оставила всё на работников. — Моно тоже здесь? Как твоё самочувствие?       Моно кивает головой в знак приветствия, слегка улыбается, тем самым говоря, что всё в порядке. Они снимают с себя верхнюю тёплую одежду, занимают столик около окна и, пока ожидают своего заказа, старший Патерсон отлучается, идёт к стойке, где вполголоса переговаривается с миссис Пети.       — Не могу поверить, что вы знали об этом месте с самого его открытия, — тихо говорит Лиу и смотрит на Моно, взглядом требуя от него пояснений. Примерно таким же взглядом смотрел и Даниэль.       «Ну… Если говорить прямо, то мой папа был знаком с ней по работе».       — Это как у полицейских, которые любят пончики и кофе и постоянно у кого-то их заказывают? — тут же выдвигает своё предположение Даниэль, от которого Лиу и Моно лишь усмехаются.       «Нет. Миссис Пети в прошлом работала… Танатопрактиком».       — Это кто? — недоумённо спрашивает Даниэль.       — Это тот, кто делает макияж мёртвым, — тут же отвечает Лиу.       — Правда? — утвердительный кивок от Моно. — Я должен услышать это от неё самой, — Даниэль спешно и взволновано подрывается с места и уходит, оставляя их двоих сидеть напротив друг друга.       «Вот гадёныш. Как назло решил меня с ней оставить?»       — Моно, — окликает его Лиу, наблюдая за Даниэлем, будто убеждаясь, что он отошёл на достаточно большое расстояние от них, после чего откидывается на небольшой диванчик.       — «Что такое?»       «Ты…»       — Ты можешь простить меня? Я знаю, что я тогда поступила, не очень хорошо, скорее, очень глупо. Не знаю, что тогда на меня нашло, но я полностью осознаю, что ты ни в чём не виноват и…       — «Что там тебе наговорил Даниэль?»       — Ничего, просто передал подарок. Кстати, спасибо за него, — она практически незаметно открывает свой рюкзак, но такое от Моно не скрыть. — И с прошедшим Новым Годом, — кладёт на стол небольшую коробочку, аккуратно упакованную в обёрточную бумагу, и пододвигает её поближе к нему. — Извини, что не такой большой, как твой подарок. Зато тоже с душой.