Losing game

Бакуго и Урарака безумно любят друг друга. Не просто любят, они оба готовы убить за друг друга или умереть самим. У них в отношениях такая пламенеющая страсть, погорячее пламени Тодороки будет точно. Урарака видимо оказалось той самой, иначе никто и даже сам Кацуки не понимает почему рядом с ней в какой-то момент вдруг стал ручным и поумерил свой пыл. Поумерил правда он его везде кроме постели, но разве Очако хоть раз жаловалась? Они начали встречаться на последнем году обучения. Причём произошло это совершенно спонтанно. Просто Бакуго как-то подметил, что щекастая очень «сексуальная», та обильно залилась краской, а после занятий Киришима застал как Уравити уже зажимали между накачанным телом и шкафчиком. Смущенный он поспешил уйти домой самому и не дожидаться друга, а также никому не рассказывать о том, что видел, ну потому что жизнь Эйджиро дорога. Все произошло так быстро просто потому-что между ними всегда не то что искры летали, а самые настоящие взрывы, похлеще тех что создаёт Бакуго. И воздух между ними разряжен до нуля, как её гравитация. На следующий день блондин смачно шлепнул девушку по попе и этим незамысловатым действием пометил свое, дав понять, что они теперь вместе и пока Урарака не видела взглядом показал всем что будет с ними если они хоть на секунду задержат на ней взгляд. Но их по истине детские мечты о счастливом будущем, семье и любви до гроба разбились о жестокую реальность, как обычно и бывает. Им пришлось устремить в небо, подобно тем фонарикам, свою любовь и сладостные грёзы. Потому-что жизнь героев невероятна тяжела и каждый день нить их жизни грозит оборваться. Какая им уж тут любовь. Первым это понял Катцуки когда им было по 18 и они только выпустились. Тот самый возраст когда хотелось бы утопать в любви и ни о чем не думать. Но они герои, совершенно точно не обычные люди и слово «беззаботность» это не про них. Он понимал что рано или поздно геройство оттеснит чувства и как бы им не хотелось, но расстаться придётся. И тень этого осознания надолго нависла над ним. И это понимали все вокруг. Как-то так получилось что кроме них никто в классе не встречался. Все знали что будь у них любимый человек, пусть даже такой же герой, окажись они в опасности они бы бросились защищать его, а не обычных людей, кого герои и должны по сути спасать. Да и между сражениями и вечной борьбой со злом на любовь бы просто не было времени. Но Урарака всегда так наивно верила в эту любовь, что у блондина просто сердце разрывалось сделать это раньше, особенно когда она так нелепо-мило щебетала о чувствах. —Нам необходимо расстаться. — все что говорит Кацуки ей прежде чем исчезнуть, пропасть, уйти из ее жизни на 3 гребных месяца. И Бакуго как и все понимал что нельзя, что вообще не стоило начинать эти отношения, но разве мог он противиться когда Очако так очаровательно откидывала свои каштановые волосы с плеч за спину или когда так по-глупому чесала затылок нервничая. Он понимал все это даже наварное лучше всех. Конечно всегда легко сказать со стороны: лучше прекратить все это. И чертовски тяжело быть внутри ситуации и оставить горячо любимого человека. Он так ненавидел себя когда просто развернулся и ушёл на ее: —Баку, ты чего? Я же люблю тебя. Ненавидел когда пропал на три месяца и он знал что ей было мучительно больно, возможно даже больнее чем ему. И непонятно даже кому хуже тому кто все знает и считает, что делает лучше и в том числе, что ничего не объяснил думая, что так будет хуже или тому кому ничего не сказали и просто бросили в неведение. Но ему было и невдомек, что Очако было не просто больно. Она задыхалась по ночами без него, а утром ей просто приходилось, а по другому было никак, натягивать свою самую лучшую улыбку и идти на работу. И единственный вопрос, что она прокручивала в голове раз за разом было: что я сделала не так, неужели я была недостаточно достойной для него? Но когда с момента их расставания уже прошло почти три месяца Бакуго наконец дал о себе знать. Отправил короткое, но такой нужное Урараке сообщение: — нужно увидеться. Она даже знала где он захочет с ней встретиться. На мосту недалеко от академии, там где он в первый раз запинаясь и злясь еле как выдавил из себя что любит ее. От воспоминаний об этих беззаботных временах на глаза навернулись слёзы, но девушка быстро взяла себя в руки. Меньше всего ей хотелось показаться перед ним размазанной лужицей. И хоть поначалу она злилась на него, стоило ему показаться вся видимая беспечность и напускное спокойствие слетели с ее лица за считанные секунды. Она замерла на секунду когда он скривил губы, потому-что как-то подсознательно знала о том, что это лишь маска и привычка, она выучила его. Потом заплакала и прикрыв рот рукой побежала ему навстречу. Чуть только руки Урараки обвили шею Бакуго он плюнув на все, что изначально планировал обнял ее в ответ. Боже, как же сильно он скучал по ней, ее запаху. —Баку, я... —Тшш, молчи щекастая, молчи. Они не помнили как добрались до квартиры Кацуки. Совершенно выбросили из головы все кроме друг друга. Было тяжело открывать дверь ключом, разуваться, снимать с друг друга одежду и как то пробираться до кровати потому-что они были слишком увлеченны губами друг друга. Они оба понимали, что продолжения не будет и на утро одному придётся уйти навсегда. Но они провели свою последнюю ночь, вместе, утопая в любви. Им обоим было это нужно. Поставить хорошую точку и после забыться в рутине геройства и прочих вещей. —Я скучал по тебе щекастая. Но я должен тебе признаться, я сбежал не потому-что перестал тебя любить, черт, да я и сейчас люблю тебя. Я сбежал потому-что испугался и боюсь по сей день. За тебя. Прости, если сможешь. Я думаю нам больше не стоит видеться. Мы герои, у героев не может быть слабых мест, а по-моему любовь самое слабое место любого человека. — сказал юноша когда они лежали в объятьях друг друга. Но Очако ничего не ответила. Она наконец все поняла и была благодарна ему хотя бы за честность перед ней. —Я тоже тебя люблю. — прошептала она когда думала, что Бакуго уже спал, но он услышал. Эта ночь душила их обоих самообманом, что вот они вместе, но разве это было так?Как когда ты пьёшь и тебе сейчас так безумно весело, но ты понимаешь что завтра будет херово, но все равно пьёшь. А лучше бы перетерпел. На утро Урарака проснулась одна в окружении холодных простынь. Бакуго отправил ей смс что его «срочно» вызвали на работу, она может принять душ и позавтракать у него. Даже не удосужился сказать это лично. Ей было безумно обидно, но она дала себе слово не плакать об этом человеке отныне никогда. На самом же деле Кацуки так и не сомкнул глаз за всю ночь. То накрывал круглолицую одеялом, то любовался ее спящим лицом пока в груди неприятно щемило что-то. А потом просто решил свалить, чтобы на утро ему не пришлось ненавидеть себя, пытаясь не смотреть на эти полные тоски, щенячьи глаза. И она уйдёт сразу. Даже не сходит в душ. До того тошно и противно ей было находиться в этой квартире, что некогда была для неё самым родным местом во всем мире, роднее даже чем ее собственная и даже родительский дом. Она чувствовала стыд и ощущала себя использованной. Снова. Может все изначально было против них? Общество, обстоятельства, люди? Она не знала точного ответа, но была ещё одна неизвестная в этом уравнении: как теперь унять боль? Она может понимала зачем Бакуго хотел увидеться с ней. Скучал. Но знал, что это все. И теперь знала и она. Но не знала как быть дальше. Урарака возненавидела всю систему этого мира. Теперь когда на ней не было розовых очков она понимала как жестока эта система с героями. Но раз уж многие герои могут заводить семьи и жить счастливо почему они не могут? Потому-что Бакуго не такой. И стоит злодею надавить на его слабость перед ней, он непременно проиграет. Так что им необходимо забыть друг друга и больше не видеться. По пути домой Уравити попыталась прикинуть примерный план на жизнь. Сначала она сходит в салон, возможно перекрасится, потом переедет в другой город, чтобы вообще ничего о нем не напоминало. Она обязательно начнёт жить нормально. Без него. *** Бакуго было очень херово. Очень. Он всю неделю топил горечь в алкоголе. Отчего-то в каждой девушке ему все мерещилась щекастая. И на седьмой день алко-марафона когда он уже подумал, что сходит с ума, все же решил обратиться за помощью, что делал Бакуго в своей жизни мизерное количество раз. Он позвонил Киришиме. Единственному к кому сейчас было не так стыдно обратиться. Да и вроде как друг ещё с академии. Не Деку в конце концов же звонить. Тот ещё так тесно общался с Ураракой раньше. От мыслей об этом Бакуго начал злиться. —Хээй, бро, как только ты написал я выехал, мы так давно не виделись. — от внезапно появившегося желания пойти набить Мидории морду, Кацуки отвлёк пришедший Эйджиро. Следующие пару часов блондин изливал красноволосому душу. Тот внимательно слушал и периодически кивал. Все же ему было удивительно и точно в новинку видеть друга таким. —Слушай бро, а она действительно засела тебе в душу? —А о чем я тебе только рассказывал?! —Да неет, я имею в виду, что ты говорил об этом так будто уже сдался и принял вещи как есть. Я не узнаю старого Бакуго, правда. Сидишь тут разнылся, бухаешь, а так давно бы пришёл к ней и все исправил! Бакуго хотел было по привычке взорваться и наорать на Киришиму, но вдруг понял, что он прав. Он действительно распустил нюни как маленькая девчонка у которой забрали ее любимую сладость. Вместо этого он должен идти и вернуть эту сладость себе назад. Даже если у неё кто-то есть. Боже, он так надеялся, что найдётся глупец, что будет тереться рядом с ней сейчас, ибо кулаки у него все ещё чесались. *** Около трёх часов ночи в дверь Урараки настойчиво постучали. На пороге стоял слегка пьяный Бакуго. Ничего не сказав он просто прижал к себе удивленную девушку. Зачем ты снова пришёл ко мне в руки? — шептала она поглаживая его лицо. — Мне ведь придётся отпустить тебя. —Мне плевать на все эти предрассудки. Я докажу всем что это лишь отмазка для трусов. Я люблю тебя, ясно? И я никуда не уйду и тебе не дам. Он позволил себе забыть всё и всех, все причины, все за и против, чтобы раствориться здесь и сейчас в сладости по имени Очако Урарака. —Мне было так плохо без тебя. И ведь знаешь, черт, все говорили бросить тебя ещё давно, чтобы не привязываться так сильно. Но я подсел на тебя ещё на первом курсе. Ты ведь даже не знаешь как часто я заглядывался на тебя на уроках. Так что нихера я тебя теперь не брошу. —А я уже волосы собиралась красить. —Только попробуй, круглолицая. «Надо будет потом поблагодарить красноволосого» — подумал Бакуго.