Марсианские приключения

POV Дианы И вот настало новое утро. Я проснулась очень рано от чувства голода, потому что мой желудок уже очень давно «пел серенады» еде. Оглядевшись, я заметила, что все пятеро мужчин продолжали быть во сне. А это значило, что мне придётся встать с удобненькой кроватки, которая нагрелась за прошедшее время от тепла наших тел, и самостоятельно пойти на поиски пропитания. Я с неохотой вздохнула несколько раз и медленно спустила по очереди ноги на прохладный пол. Затем сделала шажок, другой… И, чем дальше я удалялась от так называемого «зала», где прошла наша ночь, тем тише слышались четыре мужских храпа и едва слышные сонные вздохи пятого человека, самого обожаемого мною из них всех. Но тем же и сильнее обострялась тревога, которая заключалась в появлении мурашек на моей нежной коже. При этом я и сама не знала, чего конкретно боюсь.

***

А, когда я кое-как нашла кухню и вошла туда, то принялась лазить по шкафчикам в поисках съестного. Но внезапно слух уловил еле заметные шебуршания внизу — там, где, по моему мнению, у нормальных людей хранятся крупы. Но мы ведь были не в обычном месте, а в марсианском доме. Естественно, там всё должно было быть не как у нас, землян. И, когда я полезла рукой туда, где уловила источник звука, то, открыв дверцу, увидела мышь. Вернее, только на вид существо было вполне обычным грызуном. На деле же, едва это открыло рот, чтобы полакомиться найденным куском сахара, то я увидела там огромные зубищи, как у крокодила. Да и сам зверёныш был с длинным хвостом, плюс наполовину серого, а наполовину зелёного цвета. Я тихонечко, хоть и вслух, подумала: — Опять мутант? Мышекрок? Крокомышь? Какой-нибудь Боня? А потом до меня дошло. И я, завизжав, со всех ног кинулась искать комнату, где спали мои спутники. Но от страха я позабыла, где именно все расположились на ночлег. К счастью, вскоре я услышала человеческие шаги, по которым странным образом признала одного из участников «Эпи». Видимо, мужчина искал в этом домике место для удовлетворения физических потребностей. Заверещав ещё сильнее, я выбежала к нему навстречу, с криками прыгая на шею: — А-а-а-а-а, там мышь-мутант, «Боня»!!! — Диана? Доброе… — он посмотрел в окно, находившееся прямо напротив нас. Там как раз солнышко, уже появившись на небе, освещало лучами дороги. - …Видимо, утро. Что случилось? Какая ещё мутантная мышка? Где? — На кухне, — я всё сильнее вцеплялась руками в мужские плечи, — И у неё крокодильи зубы… Дмитрий, пойдёмте со мной, пожалуйста. Я уже боюсь искать съедобные продукты, хотя давно хочу кушать. Мою последнюю фразу подтвердил живот, который вновь заурчал, предавая меня. Темноволосый (который с волосами по плечи) покачал головой: — Диана-Диана… Ты по сущности своей ещё ребёнок. Детёныш, как сказала бы знакомая Женьки. Её, кажется, зовут Елена Бахтиярова. Наш вокалист часто рассказывал, что эта девушка всегда обращается с таким прозвищем к своим молодым фанатам. Я печально опустила свои рыжие лохмы вниз: — Вы тоже считаете, что я — крошка… Ну, конечно… Ведь по-сравнению со всеми вами — я самая юная. И поэтому со мной нужно обращаться, как с малышом… Гитарист развёл руками, улыбнувшись: — Я такого не говорил. Ладно, забыли. Пойдём-ка лучше посмотрим на твою крокомышь «Боню», а заодно и найдём то, чем можно поживиться.

***

А, когда мы вернулись, то обнаружилось, что этот мышекрок так и сидел на своём месте, то есть в нижнем шкафу, и продолжал грызть сахар. Я, завизжав, вскочила одним прыжком на высоченный стол, показывая мужчине в ту сторону: — Дмитрий, смотрите! Оно там, внизу! — Пф-ф-ф, — фыркнул он и протянул руку, намереваясь то ли вытащить этого мутанта на белый свет, то ли погладить. Но существо угрожающе щёлкнуло зубами в очень опасной близости от конечности, пробирающейся к нему. — Осторожней! — опять взвизгнула я. И тут внезапно произошло кое-что, из ряда вон выходящее. Дмитрий неожиданно, пронзительно заверещав, не хуже меня, с разбегу запрыгнул на этот же многострадальный предмет мебели, который сильно покачнулся. — Эм… Дмитрий… — я удивлённо посмотрела на «соседа по столу». — Простите, но Вы боитесь мышей? Нет, правда? Обычных мышек? Таких маленьких и сереньких? — Просто мышей — ни капли не боюсь, — покачал головой второй гитарист. — А вот таких… Какое ты придумала название этой породе? — Боня, — хмыкнула я, перебивая. — И это не обычная мышь, Вы правы. Это крокомышь. Или мышекрок. — Да. Так их-то я как раз и опасаюсь, — добавил мужчина. — А вообще — я не девчонка, чтобы бояться грызунов. И тут в кухоньку зашли оставшиеся четверо людей, которые зевали и потягивались, пробуждаясь ото сна. Они сперва не обратили на нас внимания, тоже приступив к поискам съедобностей. Но потом, когда я неловко шевельнулась, издав тем самым небольшой звук, русоволосый первым обернулся в нашу сторону и широко раскрыл свои красивые голубые глаза: — Диана? Террис? Что вы делаете на этом высоком столе? И как туда вообще забрались? — Евгений! — засияла, обрадовавшись, я, направляя к нему руки и устремляясь в его сторону всем телом, — Снимите меня, пожалуйста, отсюда! Но тут же я на мгновение переключилась, заметив, что бас-гитарист заглядывает как раз туда, где находилась, по всей видимости, норка «Бони»: — Илья! Осторожней! В этом шкафу живёт мышь-мутант! Темноволосый, который был самым высоким из всех мужчин, пожал плечами, фыркнув: — Теперь мне стало всё понятно. По крайней мере, я понял, зачем наши «малышка» и гитарист забрались наверх. Они всего-то навсего боятся грызунов. Затем лидер обратился к моему «соседу по несчастью»: — Дим, а я и не думал, что ты такой трусишка. К счастью, Дмитрия спас от ответа выползший на пол «Боня», решивший поздороваться с новыми людьми. — А-а-а-а-а-а!!! — закричали все, кроме вокалиста, и залезли в разные места. Громче всех почему-то орал Юрий, забираясь на самую вершину холодильника. А кудрявый красавчик, который единственный остался стоять, только лишь усмехнулся, взяв зверёнка на руки и поглаживая по серо-зелёной шёрстке. При этом он даже не опасался клыков, которые пощёлкивали совсем рядом, но не делали больше ни малейшего движения: — Юрон, а кто минуту назад Террису говорил, что он — трус? Не ты ли? Почему же сейчас ты, вереща, как девушка, лезешь вверх? — Беру свои слова назад! — открестился от сказанного лидер группы, взмахивая в отрицательном жесте руками. — Дима, ты — не трус. Он вздохнул: — Потому что все мы струсили. Диане, конечно, простительно, ведь она-то как раз девчонка. А мы… Эх, что уж там. Мы — не мужчины, похоже. Конечно, кроме тебя, Жень. Ты — единственный, кто не испугался этого зверя. В ответ на это кудряшка только кивнул, отправил мутантную мышь в «свободное плавание» и протянул мне руки, намереваясь поставить на пол: — Диана, иди сюда, я тебя спущу вниз. Я улыбнулась, и, ухватившись за любимого мужчину, слезла, затем усаживаясь за стол. — Вас же, — кудряш снова фыркнул. — Я стаскивать не собираюсь. Лезьте к нам сюда сами. — ОК, — пожали плечами все четверо и спустились. Потом, когда мы всё же нашли продукты, то приготовили еду и поели. А затем мы решили пойти дальше, чтобы продолжить осматривать окрестности и искать выход отсюда на нашу планету.

***

Вот мы вшестером двигались по пустынному и каменистому асфальту, с любопытством оглядываясь по сторонам. Но спустя час после начала такой ходьбы я заскучала и принялась бегать вокруг музыкантов, твердя им, что мне не хочется идти в заунывной тишине. — И что предлагаешь? — фыркнул лидер, даже не остановившись ни на минуту. — Во-первых, я хочу на ручки. К Евгению. Можно? — я, решив покапризничать, умильно захлопала глазками, делая «щенячий взгляд». Не, ну а что? Раз уж они все считают меня неразумным и глупеньким дитём, то я буду иногда, когда захочется моей душе, соответствовать этому прозвищу. — А, во-вторых, я предлагаю спеть что-нибудь. Вместо того, чтоб просто и нудно идти в тиши, лучше уж двигаться под пение. Так ведь? Пятеро моих спутников переглянулись между собой. Барабанщик пожал плечами: — Пожалуй, можно и спеть. Хотя, конечно, с этим вопросом тебе надо бы к Джуйсу обратиться. Он ведь у нас вокалист, в конце концов. Да, Женёк? Споёшь нам, чтоб не так занудно передвигаться было? — Могу, в принципе, — согласился мужчина. — А насчёт второго предложения Дианы… Он поманил меня пальцем, чуток приостановившись: — Иди сюда, детёныш. Но тут же лицо моего кумира погрустнело: — Эх, этой фразой я сейчас сам себе напомнил Ленку Бахтиярову и наше «Последнее испытание»… Как там они с Леной Мининой без меня? И мой «братик» Ростислав… И вся команда «ПИ»… Хотя что там они… Как там моя семья? Оля осталась с Даней, нашим ребёнком, совершенно одна… Парни и Диана, нам срочно надо отсюда выбираться! — Если бы всё было так просто… — покачала головой я, взбираясь к нему на руки. — Мы ведь даже не знаем, как попали на Марс. А что уж говорить о выходе отсюда назад… — Ты права, — кивнул кудряшка, соглашаясь со мной. — Ладно, идёмте. Но что петь? — Хочу «Жизнь в Сумерках», — захлопала в ладоши я. — А затем — «Сумеречный Ангел». — Тогда слушай и подпевай, если знаешь слова, — улыбнулся русоволосый, начиная петь. Естественно, я изучила текст на сто рядов, а потому удивительно органично вплела свой нежный голос, по типу близкий к сопрано, в его красивый и захватывающий тенор. И для начала мы дуэтом (правда, я тихонечко подпевала, на грани едва заметной слышимости) пели эти строчки: «Я рождён на границе меж светом и тьмой, Был распят за безумные игры с судьбой, Но нетленное тело лежит подо льдом, А душа полыхает огнём. Обескровленный тьмой, Светом проклят навек, Падал камнем на дно, Птицей рвался наверх, Только серые тени в сплетении крон, Я устал, моя жизнь — страшный сон. Я в сумерках проклят и светом, и тьмой, Круг жизни замкнулся, пути нет домой, В безрадостном мире нет звёзд в небесах, Мечты обращаются в прах. Так кому мне молиться? Здесь нет богов, Мир похож на темницу, дворец для рабов, Я скован цепями, хочу умереть, Не могу ни ползти, ни лететь. Грянет гром, серый странник придёт в этот мир, Небеса ярким пламенем вспыхнут над ним, Это место покинуть мечтает любой, Чтоб увидеть рассвет над собой. Я в сумерках проклят и светом, и тьмой, Круг жизни замкнулся, пути нет домой, В безрадостном мире нет звёзд в небесах, Мечты обращаются в прах. *мини-пауза* Я в сумерках проклят и светом, и тьмой, Круг жизни замкнулся, пути нет домой, В безрадостном мире нет звёзд в небесах, Мечты обращаются в прах. Я в сумерках проклят и светом, и тьмой, Круг жизни замкнулся, пути нет домой, В безрадостном мире нет звёзд в небесах, Мечты обращаются в прах. Не улететь, не уползти, не умереть, не унестись, Не улететь, не уползти, не умереть, не унести-и-ись» А затем мы вместе спели это: «Часто говорят среди людей, Что бог жесток, что правды нет, Но не каждый может стать сильней, Дарить другим тепло и свет, Дует ветер, не понять его мотив, Всюду сумерки и холода, В тусклом небе, в нас надежду возродив, Одиноко мерцает звезда. Прощай, мой Сумеречный Ангел, Так быстро порвалась струна, До встречи, Сумеречный Ангел, Там, где всегда весна. Может, ты на небесах нужней, Никто не даст ответ сейчас, Только пониманье всё сильней — Лишился красок мир для нас. Дует ветер, не понять его мотив, Всюду сумерки и холода, В тусклом небе, в нас надежду возродив, Одиноко мерцает звезда. Прощай, мой Сумеречный Ангел, Так быстро порвалась струна, До встречи, Сумеречный Ангел, Там, где всегда весна. *мини-пауза* Я не сумел тебя понять, Хоть было всё понятно, Я не успел тебе сказать — Не получилось внятно, Но сердце память сохранит И облегчит разлуку, Я верю, ангел прилетит И мне протянет руку. *мини-пауза* Дует ветер, не понять его мотив, Всюду сумерки и холода, В тусклом небе, в нас надежду возродив, Одиноко мерцает звезда. Прощай, мой Сумеречный Ангел, Так быстро порвалась струна, До встречи, Сумеречный Ангел, Там, где всегда весна». Едва мы только начали петь, как сразу и настроение улучшилось, и идти стало веселее. Но, кажется, судьба была против наших радостей. Потому что, стоило нам только зайти за угол, как мы увидели в отдалении силуэты, очень сильно напоминающие тех медвежесобов по кличке «Шарики», один из которых день назад утащил куда-то Дмитрия, который с волосами размером по плечи, и его потом повсюду искали марсиане. — Юрий, и-извините… — показала пальчиком в ту сторону я, внезапно начав немножко заикаться. — А это, случаем, не те самые «Шарики», одного из которых Вы помните так же прекрасно, как и я? А то что-то мне подсказывает, что это как раз они… Гитарист (один из двух) вгляделся в туманную даль и застыл, оцепенев: — Юр, а Диана права. Это точно то самое существо, которое день назад меня похитило. Если бы не семья и друзья Эдмунда, того марсианина, с которым познакомилась Диана, нашедшие меня, я бы и сгинул там, в лапах этих чудовищ. — Чего ж мы тогда стоим?! — ахнул лидер группы. — Бежим отсюда! Но мы не сделали ни шагу прочь, в шоке замерев на месте. А животные тем временем всё ближе и ближе подходили к нам. И мне почему-то показалось, что они издавали звуки, отдалённо напоминающие что-то похожее на «Ням-ням». — Эй, мы — невкусные! — закричала я, крепче вцепившись в рубашку русоволосого, который, всё ещё держа меня на руках, с силой прижал к своей груди. И от моего ора все мужчины сразу отмерли, принимаясь бежать от этих «милых собачек» со всех ног. Но и те не отставали, следуя за нами по пятам. Судьба же, посчитав, что недостаточно над нами посмеялась, вместе с капризной Фортуной, выкинула ещё одну шуточку. Потому что мы, спасаясь, внезапно обнаружили, что забежали в тупик, из которого не было ни малейшего выхода, только лишь под ногами протекала большая река. И крыльев, чтобы улететь по воздуху, у нас, естественно, не было. Ведь мы же — люди, а не птицы, да? Так бы мы бесславно и погибли в звериных пастях, не успев даже поплакать напоследок и попрощаться друг с другом, если бы внезапно из-за глухой, казалось бы, стены не раздался знакомый голос. — Эй, чего вы стоите? Тут есть дыра! Быстрее лезьте в неё, пока «Шарики» не очнулись и не унюхали это! — Эдмунд?! — радостно заорала я, пытаясь встать и сделать шаг навстречу, но сильные мужские руки держали меня крепко, не давая никуда шагнуть. — Диана, будь осторожна! — прошипел кудрявый мужчина мне на ухо. — Вдруг это обман? И вдруг это не наш знакомый марсианец-подросток? Кто знает, может, эти существа умеют имитировать голоса и хотят заманить нас в ловушку? — Да это я! — каким-то непонятным образом услышал нас, а, главное, понял, мой новый друг. — Диана, скажи ему, что я — это я. А, чтобы доказать это, я спою пару строчек из какой-нибудь песни Вашей группы, Евгений. — Он говорит, что для доказательства споёт что-нибудь, придуманное Юрием, — перевела слова я. — А я думаю, что мутанты точно не знают песенок и не умеют петь. И подросток действительно доказал свои слова, спев нам строчки «Всадника из Льда». Правда, поняла, конечно, его только я, но мои слова оказались весомым аргументом. И именно поэтому я смогла убедить всех, что это, и правда, наш новый друг. После моего убеждения зеленоволосый мальчишка вылез, наконец, в эту дыру, и, схватив нас всех за руки, уволок на другую сторону, подальше от «пёсиков». — У вас всегда эти «Шарики» такие злые? — спросила я. — Нет, просто сейчас у них злостный период. Да и, к тому же, это, — он показал рукой куда-то за спину, — были самки. Они охраняют детёнышей. — Ах, вот как? А Дмитрия в прошлый раз тоже самка стащила? — поинтересовалась я. — Нет, — покачал мальчик головой. — Это был самец. И, кстати, они двуногих не едят, только играются. — Серьёзно? А рычат и скалятся почему? — В шутку. И вообще… Как вы вновь оказались в этом районе? Логово «Шариков» ведь именно здесь. И где, кстати, ночевали? Надеюсь, не под открытым небом? Ведь холодный-то ветер по ночам не думает никуда деваться, а дует, стремясь убрать всё с нашей планеты подальше. — Ночевали мы в каком-то заброшенном, но ухоженном домике. Правда, в нём «Бони» водятся. То есть крокомыши, если ты вдруг не понял. — Крокомыши? — нахмурился он, но тут же лицо разгладилось. — А, ясно. Энни ведь уехала путешествовать вместе со своей семьёй. А мыши — ручные. Они бы вас не съели. И даже не покусали. Впрочем, ладно. Тут я вас оставлю. Потому что скоро вечер, а меня, если я пойду дальше вас провожать, точно потеряет семья. — Спасибо и на том, — вздохнула я. — Пока. Надеюсь, ещё увидимся. — И я на то надеюсь, — кивнул он. Затем мы разошлись.

***

И мы вшестером, почувствовав приближающийся ледяной ветер, быстрым шагом зашли в первый попавшийся дом. Как ни странно, это оказался всё тот же домик незнакомой мне марсианки Энни, в котором мы остались ночевать и вчера. И, ничего не говоря, мы в таком же составе, как и предыдущим вечером, разделили между собой три кровати и улеглись спать. Поначалу мне не спалось, потому что я вспоминала события прошедшего дня, но потом усталость взяла своё, и я окончательно погрузилась в сон, обняв при этом засыпающего русоволосого за плечи. Остальные мужчины уснули гораздо раньше, потому что стресс, вымотавший нас, всё же никуда не делся. Поэтому я сквозь сон слышала их храпы, не придавая им ни малейшего значения. А потом я «погрузилась в царство Морфея» окончательно и забыла про всякие думы, пребывая в сладких карамельных снах.