***
На следующий день он немного проспал, так как вернулся довольно поздно, и был разбужен Динки, которая жалобно теребила свои уши и лепетала что-то. Грег сел, пытаясь проснуться, и переспросил еще раз. — Хозяйка, она… — огромные глаза эльфа были полны слез, — болеет. — Грега буквально подкинуло, и, едва накинув халат, он побежал. Гермиона сидела в столовой, хлюпая носом, грея чашку горячего чая в руках. На первый взгляд это была обычная простуда, Грег дернулся за палочкой, но, вспомнив, что ни одно диагностическое заклинание у него не выйдет, досадливо ругнулся про себя. — Доброе утро, — чуть гнусаво произнесла она, — я немного простудилась, но ничего страшного. — Бодроперцовое? — быстро спросил он. — Уже выпила, но пока не помогло. Не переживай, Грег, — она проникновенно заглянула в глаза, — со мной все хорошо — Соланж уже проверила — обычная простуда, просто сильная. Пара дней зелий, и я буду как новенькая. — Хорошо, — выдохнул он, садясь за стол. — Но я попрошу кого-нибудь из Мунго заскочить к нам. Роза? — тут же вскинулся он. — Ей сейчас нежелательны любые болезни. — Да, я тоже сразу об этом подумала, — она улыбнулась. — С ней все хорошо, и я попросила Терри побыть с Розой в ее комнатах и кушать там же, на случай, если я заразна. А вот беспокоить серьезных колдомедиков не стоит. — Позволь мне хотя бы самому тебя осмотреть. Не переживай, — улыбнулся он, — я кое-что умею и без магии. К счастью, ничего серьезного он не обнаружил. Весь его опыт говорил, что беспокоиться тут нечего, и с зельями уже через два-три дня Гермиона будет абсолютно здорова, но страх где-то в глубине души не давал успокоиться. «Придет Сметвик, посмотрит, тогда сможем выдохнуть» — сказал он сам себе. Гермиона тем временем закончила завтрак и внезапно сообщила, что она «буквально ненадолго» в Министерство. Она, похоже, совсем не понимала, что рискует своим здоровьем, и неосмотрительно игнорировала жалобы своего организма. — Какое Министерство? — возмутился Грег. — Тебе нужен постельный режим. — Из-за простуды? — презрительно хмыкнула она. — Глупости. У меня есть зелья, я их выпью в кабинете. Роджер обещал приготовить что-то лечебное, так что съем, как только вернусь. — Нет, это совсем не глупости. Сначала тебя осмотрят, потом обсудим, — его чуть трясло. — Мы ничего не будем обсуждать, — ее голос похолодел. — И ты меня не задержишь. — Динки! — позвал Грег резко, и как только эльф появилась, отдал приказ: — Полная оборона дома. Немедленно. Раздался гул и по дому прошел легкий ветерок. — Что это? — Гермиона подозрительно огляделась. — Теперь никто не сможет ни зайти, ни выйти из дома. Камины, трансгрессия — все заблокировано. — Ты… — она задохнулась от негодования, явно хотела сказать что-то, привести аргументы, но Грег, подскочив, ловко поднял ее на руки и почти бегом поднялся в спальню, игнорируя возмущенные крики. Уложив ее на постель, он сделал шаг назад, и тут же увидел наставленную на себя палочку. В это же мгновение его подняло над полом и вынесло за дверь, которая с грохотом захлопнулась перед его носом. Что ж, он даже не покалечился, а ее Ступефай, реши она применить это заклинание, выкинул бы его гораздо жестче. Так что Грег решил, что наказан справедливо и не жестоко. А вот то, что она не сказала ему ни слова — даже ругательного — говорило о том, что она очень-очень зла, и что она выкинет еще, знал лишь Мерлин. Теоретически он мог бы забрать у нее палочку, когда поднимал на руки, но это было бы уже насилием, а такого по отношению к своей любимой он позволить не мог. В конце концов, своего он добился и даже не покалечился при этом. О том, что эта удивительная женщина никогда не сдается, он подумал буквально через минут десять, когда в гостиную просочился серебристый олень и голосом Поттера буквально прошипел: «Гойл, или ты меня немедленно пускаешь, или я разнесу весь вход вдребезги. Мне дури хватит». Грег усмехнулся, соглашаясь с последним утверждением, и приказал Динки снять щиты. Поттер ворвался тут же и резко рубанул: — Где Гермиона? Веди меня к ней немедленно! — В спальне, — спокойно ответил Грег. — Она заболела и ей необходимо отлежаться. — А она, разумеется, не хочет, — ухмыльнулся Поттер. — То есть, в остальном она в порядке? И ты тут не превышаешь свои полномочия? — Merde! Ты реально считаешь, что я могу ее обидеть? Я просто заблокировал выход из дома, чтобы она не побежала в свое Министерство, забыв о себе и своем благополучии. Поттер, ты… — ему стало обидно даже. — Похоже, беспокойство за жену сделало тебя несколько… несообразительным, — съязвил Гарри. — Вот смотри: я получаю патронус от подруги, что ты удерживаешь ее силой. Я прихожу сюда, вижу тебя, а ты еще жив и даже цел. О чем это говорит? — он чуть клонил голову вбок и прищурился. — О величайшей степени твоего доверия ко мне. — Вот именно! — казалось, сарказма он не заметил. — Так что пошли к Гермионе. Хотя, представляя степень ее ярости, — он повернулся и смерил Грега взглядом, — был рад близкому знакомству, — он рассмеялся и дружески хлопнул по плечу. В спальне они застали довольно комичную картину: Гермиона восседала в окружении подушек, мрачная, как шотландское ноябрьское утро, а вокруг нее носился Роджер, буквально со слезами умоляя ее выпить его волшебный бульон, который он «специально приготовил для хозяйки, чтобы она быстрее выздоровела». — Так, — немедленно начал распоряжаться Гарри, — Роджер, спасибо. Гермиона, выпей быстро бульон, и мы поговорим. Грег глянул из коридора, но, вздохнув и поймав злой взгляд, не стал заходить. Спустившись в гостиную, он, отправив Динки в больницу, стал ждать своего парламентера, не садясь в кресло или на диван, так и ходил, как тигр в клетке. Вскоре спустился Поттер — спокойный и улыбающийся, остановил жестом кинувшегося к нему Грега и опустился в кресло. — С ней все в порядке, даже лучше стало, варево Роджера, очевидно, помогло, — спокойно сказал он. — Но ты, Гойл, судя по всему был не прав. Будто он сам не знал! — Я… — горло сжало, Гойл прокашлялся, — немного испугался за ее здоровье… — И поступил, как если бы Гермиона была твоей маленькой пациенткой, — понятливо кивнул Гарри. — Да! Просто, знаешь, включился режим колдомедика, — он уронил руки и опустил голову. — Ты должен понимать, что Гермиона — сильная и самостоятельная ведьма, она никому не позволяет диктовать себе условия. Так что, Гойл, ты в косяке, — и он заржал, конь довольный. — Я и так понимаю, — он вздохнул. — Ладно, я свою миссию выполнил. Уговорил ее, кстати, отлежаться — не благодари, — отмахнулся он, — и дождаться колдомедика. А вот твою вину замазывать придется тебе самому. — Спасибо, Гарри, — искренне сказал Грег. — Обращайся, — лениво махнул он и скрылся в камине. Чуть позже, проводив Сметвика и осыпав того благодарностями за добрые известия, что с женой все хорошо, Грегори выдохнул. Сметвик, кстати, лишь окинул его грустным взглядом и поджал губы — уже не осыпает ругательствами — прогресс, однако. Грег медленно поднялся и пошел к спальне. Хотел постучать, но так и замер с поднятой рукой. Что он ей скажет? «Дорогая, я пришел мириться?» Бред. Ему четко показали, что видеть не желают. Нарываться на более серьезное проклятие, да и вообще надоедать было глупо. А надеяться, что его повинная физиономия растопит ее гнев — не настолько он отупел от любви и беспокойства. Вздохнув и полюбовавшись на дверь, он спустился вниз, где сел в кресло, опустив голову и зарывшись пальцами в волосы. Неужели он все испортил?Часть 19
21 мая 2024 г. в 18:00
— Мой дорогой друг, — мягкий, вкрадчивый голос Блейза разбил тишину, — вижу, что твое обычное красноречие изменило тебе?
Грег хмыкнул, оценив сарказм друга. В этом был весь Забини — любитель словесных кружев и красочных метафор, иронично высмеивающий все вокруг, он между тем легко и ненавязчиво мог подтолкнуть Грега или поддержать — шуткой, дружеской насмешкой или просто улыбкой.
Они сидели в роскошной лондонской квартире, которую миссис Забини называла «холостяцкой берлогой» ее единственного чада.
Целых два дня после злосчастного признания и головокружительного поцелуя и Грег, и Гермиона вели, точнее старались вести себя как ни в чем не бывало, робко улыбаясь друг другу и отвлекаясь в основном на Розу и игры с ней. После поцелуя Гермиона ушла, утирая слезы, а Грег… остался сидеть на диване, как дурак, переживая эти необыкновенные мгновения вновь и вновь. Когда он очнулся, наконец, идти следом — для чего, собственно — было как минимум глупо. Кроме того, он понимал, в каком шоке находилась его любимая, и ей явно необходимо было побыть наедине со своими мыслями. Хотел ли он большего? Да! Тысячу раз да! Но страх оказаться ненужным: получить отказ, недоуменное «мы же договаривались» — сковывало его похуже Инкарцеро и затыкало. Уж лучше так — быть рядом, любоваться и надеяться, отчаянно надеяться, что однажды… Он и так получил гораздо больше, чем рассчитывал — зачем гневить Судьбу?
А на третий день Гермиона, бурча что-то невнятное о сумасшедших и настойчивых француженках, была захвачена Габриэль, и они отбыли в Париж. Так что Грег с чистой совестью отправился к другу, которому задолжал объяснение.
Они сидели уже довольно долго, обсудили последние приключения Блейза, и наступило время Грегу рассказать все. Однако он молчал, задумчиво разглядывая какой-то редкий и неприлично дорогой коньяк, в котором он разбирался как… вообще не разбирался, если откровенно. Для Грега спиртное делилось на крепкое и некрепкое — чтобы напиться, чтобы потянуть за беседой и для охлаждения в жаркий день, и конечно, чтобы продезинфицировать рану, если ничего другого под рукой нет. Своим невежеством он часто вызывал негодование Забини, безуспешно пытавшегося завлечь друга в сети гедонизма, роскоши и других аристократических изысков. Конечно, он чего только не перепробовал, когда чары отца спали, слава Мерлину, что уберег его от серьезных проблем, но уже много лет у него был свой наркотик — колдомедицина. «Недоступная тебе сейчас» — ехидно прозвучало в его голове почему-то голосом Поттера. Грегори встряхнул головой и посмотрел на Блейза, который с ласковой улыбкой смотрел на него, не подталкивая дальше, но явно ожидая рассказа.
— Ну, — шумно выдохнул Грег, — наш брак с Гермионой — не настоящий. — И прежде, чем открывший рот Блейз что-то успел сказать, протараторил: — Мы заключили контракт на год, с возможностью продолжения. Она согласилась за то, что я спас ее дочь.
Друг медленно, очень осторожно поставил свой бокал на стол, словно боясь, что какое-то резкое движение может сбить настрой откровения.
— Думаю, — плавно начал он, — мне нужно чуть больше подробностей.
И Грег рассказал все. Вначале он планировал замолчать кое-какие подробности, но мягкие уточняющие вопросы, а иногда и просто добрый, но такой пытливый взгляд его визави не оставил ему шанса.
— Сдается, мой друг, последовательность — не твой конек, — ухмыльнулся Блейз, пригубив из бокала, и, поймав вопросительный взгляд, продолжил: — Несколько лет ты вздыхал по своей Героине (очень громко, между прочим, но только мне), любовался издалека, не решаясь не то что позвать на свидание, а просто подойти и поздороваться, — он патетически возвел руки вверх. — А потом, впервые оказавшись с ней наедине, ты сразу позвал ее замуж?!
— Выходит так, — Грег нахмурился, — но сейчас что мне делать?
— А что ты делал до этого?
— Тупил, глупил и пытался сделать хоть что-то приятное для нее, — пробурчал он.
— Ну… — Блейз задумался, — судя по всему, твоя тактика работает, — он лукаво улыбнулся, — так что, продолжай так же.
— Грандиозный совет! Спасибо, что бы я без тебя делал? — возмутился Грег.
— А что ты хотел услышать? Ты женат на своей любимой женщине, она тебе как минимум симпатизирует, и поцеловала тебя добровольно — все отлично, амиго. Но знаешь, что я еще тебе скажу, — Забини чуть наклонился вперед, — я никогда не видел у тебя такой счастливой улыбки. Да-да, ты светишься, как магловская рождественская гирлянда. Хотел бы я спросить, куда ты дел моего мрачного друга, но мне новый Грегори Гойл нравится, — он улыбнулся во все тридцать два зуба и хлопнул в ладоши. — Так что, повторюсь, продолжай, пытайся, и дерзай!