Они просто задержались на пятнадцать лет

Сакура, с джинчуурики девятихвостого-то в семье, давно привыкла ко всякой ерунде, происходящей в её жизни, и поэтому только хмыкнула, увидев в зеркале не своё отражение. Отражению было двадцать, оно было замужем, с годовалым ребенком на руках и её звали Нана. Не очень-то и радужно, учитывая, что с мужем она не знакома, и вообще, её сокомандники её прибьют, если узнают, что она выскочила замуж без их высочайшего дозволения. Но, учитывая, что муженёк в их доме появлялся от силы раз в год, она пока смирилась. Тем более, Сакура не знала, когда её семья её найдет. (Учитывая их раздолбайство, это могло случиться и через неделю, и через лет, этак тридцать. Сакуре, благодаря печати, что перенеслась с ней, старость не грозила, и она вполне могла подождать, но это не отменяло профилактических подзатыльников.) Но она должна была заботиться о маленьком Тсунаеши, что чем-то напоминал Сакуре Наруто (может быть, вечно яркой улыбкой?), а этот мир кардинально отличался от её предыдущего, и она не была уверена, что сможет в нем быстро сориентироваться.                     *** В бесконечных тренировках для восстановления привычной Сакуре физической формы, во временами нудной и муторной учебе и воспитании маленького Еши пролетели три года. Как Сакура и думала, Наруто и Саске совсем не торопились её находить. Нет, по Связи, сформировавшейся между ними ещё до войны, она знала, что с ними все в порядке, но они были безумно далеко. Внешность Наны под действием чакры и упертости Сакуры постепенно становилась все более и более привычной. Зеленели и увеличивались глаза, заострялись скулы, уходила почти детская припухлость, появлялись мышцы... Медленнее всего розовели волосы, что безумно Сакуру раздражало. Её муженёк - Иемицу (по сути, они уже давным-давно разведены, но Сакуре не захотелось терять источник дармовых денег, и она ничего ему об этом не сказала) внезапно приехал на Ешин день рождения вместе со своим боссом. Нет, он, конечно, этого не сказал, но Сакура же не совсем тупая, что бы там Ино не говорила. Она видит, с каким противным раболепием Иемицу стелится перед этим старикашкой, что  до отвращения  напоминал Сакуре Третьего Хокаге. Тот тоже, весь такой благостный-благостный, а в руках - маленький флакончик с медленным ядом. Когда Иемицу с Тимотео спешно откланиваются, интуиция, закалённая во все той же чертовой войне, бьётся в истерике, а Еши - её ребёнок, её Семья - сваливается в лихорадке, она понимает, что р а с с л а б и л а с ь. р а з м я к л а. И платой за это стало здоровье её сына. Она в панике вспоминает все, что говорил ей когда-то о печатях Нару, ведь изломанный, неправильный рисунок на спине Еши до ужаса напоминает ей ту самую, только очень коряво  перерисованную, на животе сокомандника-друга-брата. И у неё получается что-то сделать, но она не Мастер печатей, она знает о них только по увлечённым рассказам-лекциям Узумаки, поэтому Еши теперь нужно постоянно выкачивать из неё чакру, иначе он становился бледным, невнимательным и каким-то потухшим. Она клянётся, что в следующую их с Иемицу встречу она его убьет. Медленно. В полном соответствии с заветами супружеской пары Морино. (Из Орочимару вышла отличная жена для командира отдела пыток и допросов.) Впрочем, Иемицу все не приезжает, и Сакура посвящает все свое время сыну. Когда Еши исполняется семь, Сакура снова может разбить скалу одним ударом и прирастить (впрочем, и вырастить заново) оторванную руку. Она красит волосы в русый, потому что любимый розовый тут не встречается, а слушать пересуды соседок быстро надоедает. Любимый сынок растёт, и с каждым  днём становится все ярче и ярче. Та самая, пресловутая Воля Огня горит в нем ярче солнца, и Сакура гордится собой. Она смогла вырастить его истинным шиноби Листа. Он приводит в их дом мальчика где-то на год его старше, и говорит, что он совершенно один, и что о нем надо позаботиться. Интуиция у Еши развита даже лучше, чем у Сакуры, (она ехидно хмыкает, вспоминая феноменальную способность Наруто выбираться из безвыходных ситуаций, и такую же феноменальную способность в них влипать), а мальчик так похож на Саске в детстве, что она почти мгновенно сдается, разрешая ему жить с ними. Мальчик, представившийся Хибари Кеей, оказался очень вежливым, очень правильным и очень зажатым. Впрочем, от всего этого Еши его очень быстро, с посильной помощью мамочки, избавил. Следующим в их доме появляется Ямамото Такеши, мальчик-куколка, мальчик-картонка, с бумажной (знакомой-знакомой, точно так же солнечно-пусто улыбался Наруто в детстве) улыбкой и мертвыми глазами. Его мать сбила машина (точно так же  совершенно случайно, как и отравление её родителей, которые, хоть и любили рыбу, минтай никогда не ели), а отец ушёл в беспробудный запой, обращая внимания на сына не больше, чем на тумбочку у стенки. Мальчик-картонка идеально вписался в их семью,   вырезая кухонными ножами (острыми-острыми, потому что неистребимая паранойя шиноби заставляет Сакуру сохранять возможное оружие в идеальном состоянии) фигурки из дерева и сражаясь-тренируясь на мечах, подаренных ему Сакурой со всей семьёй. (Сакура ностальгически улыбается, вспоминая все, что когда-то показывал ей Саске, объясняя,  как сражаться с мечниками.) Потом как-то постепенно к ним переселяются сестра и брат Сасагава, сбежавшие из дома, где разворачивалась классическая история Золушки, вот только у Золушки был обожающий её брат, не захотевший с этим мириться. Они пьют чай на их кухне, и у  Сакуры не получается их отпустить. Потом что-то происходит в соседнем городе, и Сакура, переглянувшись с Еши, глаза которого сверкали знакомыми огнями (так же сиял Наруто, возвращая сознание очередному безумцу, так же светился Саске после тяжёлой битвы, так же вспыхивала она, вытаскивая людей с того света), мчится туда, находит троих детей при смерти и одну девочку без внутренних органов, на удивление самую из них здоровую, и понимает, что детский сад в её доме только увеличится. Ребятишки оказываются сбежавшими подопытными мафиозной семьи, уничтожившими её. Какимото Чикуса до ужаса напоминает ей Шино - тоже в очках, тоже немногословный, и тоже постоянно в закрытой одежде. А Джошима Кен - мальчик-зверь, мальчик-собака - вылитый Киба: такой же громкий и преданный. Мукуро Рокудо - безумная смесь из Орочимару, Джирайи и Сая. Хроме Докуро - девочка-асфодель, идеальная жена и сумасшедшая мазохистка - спокойно печет печенье на их кухне. Сакура, давно привыкшая к обществу безумцев, (да, впрочем, она и  сама не совсем нормальна - трудно остаться в рамках адекватности, живя уже не первое столетие), с улыбкой принимает их в своем доме. Пламя не становится для неё откровением. Всё-таки ни Такеши, ни Реохей не могли использовать свою чакру так, как показывала Сакура - они могли только переделывать её приёмы под себя, под свой стиль боя и свою энергию. На почти фанатичное желание её защитить, Сакура усмехается и вызывает их на бой всех вместе, и, конечно, побеждает не запыхавшись.(Что вы хотели от Героини Пяти Наций и сокомандницы этих двух неубиваемых монстров? Вышивки бисером? Только если на трупах врагов.) Еши четырнадцать, когда он проигрывает спор Куро, а тот выбирает своим желанием месяц для Еши в роли Никчёмного Тсуны. К розыгрышу дети подходят ответственно, с помощью Пламени подменяя воспоминания окружающих о Еши на воспоминания о нелепом неудачнике Тсуне. Интуиции Сакуры и Еши звенят в унисон, предсказывая большие проблемы в будущем,  малую часть которых получилось убрать этим розыгрышем. А потом приезжает Реборн. Безумно красивый тридцатилетний про́клятый убийца. (Так как вся семья Еши прекрасно знает об их с Рокудо споре, все они, для того, чтобы не разрушать легенду Неудачника Тсуны, временно разъехались кто куда.) Реборн вызывает у Сакуры желание впиться ему клыками в шею и не выпускать, пока не сдохнет.                Он      смеет                    трогать     её                          сына. Останавливает её от немедленного убийства глаза Еши. Он понимает её ярость, но просит не убивать. Он уже успел к нему привязаться! Ну что за ребенок... И Сакура подыгрывает Еши, играет глупую домохозяйку, живущую в своем розовом мире и не замечающую ничего, что в этот уютный мирок не вписывается. Сакура пытается не вспоминать, что она снова за спиной, её снова спасают от чего-то, а она вновь ничего не может сделать - только на этот раз не из-за недостатка сил и возможностей, а из-за того, что этим может помешать своей семье. И она обрабатывает царапины Еши (совсем не такие страшные, как думает Реборн - всё-таки иллюзии Тумана это нечто), принимает новых членов семьи Еши, (тем более что один из них - Гокудера Хаято - так напоминает ей саму себя до войны, а Ламбо - одинокий ребёнок, слишком рано сломанный мафией, напоминает ей Наруто. Такой же шумный и глупый для чужих и ласковый и понимающий за своих) Она ничего не предпринимает вплоть до Конфликта Колец. В тот день интуиция и связи с её братьями трезвонят наперебой, сообщая, что с одной стороны все будет хорошо и она наконец-то их встретит, а с другой обещая эпичный, будем называть вещи своими именами, пиздец. Когда она узнает, что её сын, семья её сына будут, как и команда номер семь в детстве, перешагивая через себя, побеждать во много раз превосходящих их по силе и опыту противников, она выходит из себя. Она берет свои перчатки, из-за приезда Реборна спрятанные на дальнюю полку, и идёт убивать. Она спокойным шагом доходит до Средней Намимори, где учится Еши, заходит на крышу и с размаху бьёт Реборна по холеной морде. Тот, не успев отреагировать на угрозу от домашней Наны, отлетает на добрые метров десять, крепко приложившись об стенку не только затылком, но в всеми остальными частями тела, и вырубается. Видимо, надолго. Она, все с таким же убийственным выражением лица поворачивается к Еши и его семье и начинает объяснять, почему проблемы должны решать взрослые. Она бы ещё долго читала нотации, но интуиция затрещала особенно громко и затихла. Сакура обернулась к сияющей воронке за своей спиной, и засияла сама, мгновенно забывая о своей недавней ярости. - Саске... Наруто... Это же вы, да? - из воронки вышли трое. И двое из них были именно её семьёй. Сакура всхлипнула и расплакалась, чего не позволяла себе уже очень давно - ни разу с тех пор, как попала в это тело. Она не скоро смогла отлепиться от них и обратить внимание на третьего члена их странной группы. Парень лет пятнадцати, с сине-черными волосами, мечом за спиной и, кажется, хвостиком с кисточкой, выглядывающей из штанины, выглядевший почти (не считая меча и хвоста) обычно, но был до странно родным. Сакура схватила свою семью под руки и, повелительно кивнув Еши и его семье, повела всех домой. Знакомиться. Об остальных участниках Конфликта Колец, на которых на время воспитательной беседы с сыном повесила печати паралича и немоты, Сакура вспомнила только на следующий день.