Слёзы и праздники в ИБД (шуточная пьеска)

Картина первая. Спальня в особняке графини Орловой. На кровати свалены в кучу платья всевозможных цветов и фасонов. Князь Вишневецкий растерянно ворошит их, не зная, какое выбрать. За ним с довольной ухмылкой наблюдает графиня. Вишневецкий: Я тебя о чём просил? Сшить новое платье! А ты мне что суёшь свои обноски? Орлова (обиженно надувшись): Так уж и обноски! Много ты понимаешь! Да я ни одно из них ни разу не надевала, всё время хожу в одном и том же. (Хватает платья одно за другим, суёт их под нос Вишневецкому) Вот, смотри - это привезено из Лондона! Это куплено в Париже! А эту ткань я заказывала в Индии! Вишневецкий (отступает, не выдержав бешеного натиска разбушевавшейся модницы): Чёрт с тобой! Я действительно ничего не смыслю в ваших дамских тряпках! Пусть будет... (ошарашенно озирается, хватает первое попавшееся платье) Ну хоть оно... Акира! Акира (входит и почтительно кланяется): Да, мой господин? Вишневецкий вручает верному слуге выбранное платье, затем роется в кармане, достаёт оттуда сложенный вчетверо лист бумаги и также отдаёт Акире. Японец с благоговением принимает вещи. Вишневецкий: Вот тебе платье, а вот Лизины мерки. Отнесёшь портнихе, пусть к завтрашнему утру подгонит под размер. А ежели откажется... Акира (с пониманием): Убить её, господин? Вишневецкий: Дурак! Денег дай! Японец снова с усердием кланяется и, пятясь, исчезает за дверью. Вишневецкий: На завтрашнем балу Лиза, несомненно, затмит всех. Орлова (про себя): Это мы ещё посмотрим... Картина вторая. Ресторан на вокзале. Два дюжих молодца срывают вывеску "Авдо" и швыряют её в сугроб. В зале рассвирепевший Платон трясёт за грудки проворовавшегося управляющего. За экзекуцией с одобрением наблюдают граф Воронцов и персонал ресторана. Платон: Ах ты крыса! Гадюка подколодная! Кого обкрадывать задумал, а? Своих же братьев! Да я тебя в порошок сотру, в бараний рог согну! Воронцов (с энтузиазмом): Поддай, поддай ему ещё, Платоша! Управляющий (бледен, не на шутку испуган, безуспешно пытается вырваться): Платон Фёдорыч, помилуйте! Бес... Бес попутал! Отпустите душу на покаяние! Всё как есть возверну, до последней копеечки! Платон: Ещё бы ты не возвернул! Не выйдешь отсюда, пока долг не отработаешь. Посетитель ресторана (с недовольным видом поднимается из-за столика): Совершенно невозможно тут кушать, постоянно кто-нибудь кричит и дерётся. С меня довольно! Направляется к выходу, что обходится злосчастному управляющему ещё в пару тумаков. Он становится у колонны и потирает щёку. Официанты, проходя мимо него, злорадно улыбаются. Официант (на ходу отвешивает управляющему затрещину): Так тебе и надо, шельма! Будешь знать, как чужие денежки присваивать! Управляющий (с ненавистью шипит в сторону Платона): Ну, погоди, выскочка, поквитаюсь я ещё с тобой. Картина третья. Зал в институте благородных девиц. Посреди помещения стоит ёлка, которую наряжают воспитанницы под руководством Меньшиковой. Лиза с постной миной и вселенской скорбью в глазах прохаживается в сторонке - ей не до подготовки к балу. Гарденина, не выдержав, подходит к подруге и берёт её под локоток. Гарденина: Лизонька, ну скажи мне, наконец, что произошло! Ты ничего не узнала о своём женихе? Этот капитан тебя обидел? Лиза: Ах, Полина, ты даже представить себе не можешь! (шмыгает носом) Он посмел дурно отозваться об Андрее! Гарденина: А ты сказала ему, что он злой, одинокий и таким останется? Лиза: Сказала. Гарденина (обнимает Вишневецкую): И правильно, пусть знает, как завидовать чужому счастью. Лиза (мечтательно): Когда Андрей вернётся, он разведётся со своей графиней и мы обязательно поженимся... Меньшикова: Эй, вы там! Пока вы секретничали мы, между прочим, ёлку нарядили! Знаменская склоняется над коробкой с ёлочными украшениями и вытаскивает из неё игрушку в виде голубя. Знаменская: Смотрите, душечки, ещё одна осталась! Гарденина (смотрит на игрушку и задумчиво морщит лоб, пытаясь выстроить некий ассоциативный ряд): Кого-то она мне напоминает... (в ужасе вскрикивает, вспомнив) Голубь! Наш голубь! Ванда: Кто и когда в последний раз его кормил? Эжени? Меньшикова: Откуда я знаю? Мне было не до глупостей. Институтки с визгом подхватываются и бегут прочь из зала. Алёна вешает игрушку на ёлку, пожимает плечами и бросается вдогонку за подругами. Картина четвёртая. Кабинет Вишневецкого. Князь сидит за столом и с довольным видом смакует коньяк. Раздаётся осторожный стук в дверь, входит Акира. В руках у него свёрток, перевязанный бечевой. Вишневецкий: Всё исполнил, как я приказал? Акира: Так точно, мой господин. Вишневецкий: Теперь ступай в институт и вели передать платье Лизе, пусть будет в нём на балу. Да смотри у меня, если встретишься с ней и хоть словечком перемолвишься - шкуру спущу! Понял? Акира (понуро): Понял, господин... Вишневецкий: Ладно, ступай! Картина пятая. Гостиная в доме Шестаковых. Генерал с генеральшей играют в подкидного дурачка. По лестнице, держась за огромный живот, спускается Катя. Катя: Сидите, злыдни? Генеральша (хватаясь за сердце): Катенька, как же так можно? Катя: Ещё какие злыдни! Как вы можете не пускать меня на бал в институт? Генерал: Да что тебе дался тот бал? Ты ведь закончила институт два года назад. Катя: Ну и пусть, я целый год готовилась, а вы... (всхлипывает, утирает несуществующую слезу) Держите меня под домашним арестом... Злодеи... Генеральша: Катенька, но в твоём положении тебе следует поберечься. Доктор сказал, что малыш может появиться на свет со дня на день. Катя (не слушая): Пойду вот сейчас в кофейню и подругам расскажу, какие вы тираны! (идёт к дверям) Генерал: Пахомыч! Присмотри за барышней! Как бы беды не вышло. Катя (на пороге): Так я и знала! Везде жестокий контроль! (убегает) Генерал (вполголоса генеральше): Родит она на балу, помяни моё слово. Картина шестая. Холл института. Входит Акира, навстречу ему шагает Палыч в феске, полушубке, на плече ружьё. Палыч: Свят, свят... (спохватившись) Аллах акбар! Как же ты прошёл-то? Акира: А у вас калитка настежь распахнута. Палыч: Да ты, мил человек, откуда родом будешь? Вроде не видывал прежде таких. Акира (гордо): Я родом из Японии! Палыч: А веры какой придерживаетесь? Акира: Некогда, дед, мне с тобой лясы точить. Вот, это платье нужно срочно передать Елизавете Вишневецкой. В это время Лиза спускается по лестнице в холл. Увидев японца, радостно вскрикивает и бросается ему на шею. Тот, помня наказ хозяина, пятится. Лиза: Акира, здравствуй! Ты от дядюшки? Акира (высвобождается из объятий, суёт Лизе в руки свёрток): Мой господин желает, чтобы вы танцевали в этом платье на сегодняшнем балу. Лиза с любопытством разворачивает подношение, примеряет платье, кружится. Обернувшись, обнаруживает, что Акира уже исчез. Палыч испуганно крестится. Лиза: Снова дядюшка в своём репертуаре. Отдам-ка я платье Эжени. Не терпится взглянуть, как он разозлится, увидев свой подарок на другой! Поднимается вверх по лестнице. Палыч, почесав затылок, направляется к выходу. Палыч: Пойти запереть калитку, а то шляются тут всякие. Не институт, а проходной двор! Выходит. Слышен скрип затворяемой калитки и жалобное воркование голубя, доносящееся из мансарды. Занавес.