Такой разный взгляд

      — Слушайте внимательно и запоминайте: вы, безмозглые петухи и курицы, должны показать сегодня всё то, чему обучились за прошедшее время… и даже больше этого! — немолодой уже, но ещё и не старый комендант БОКа, расхаживающий перед строем из двух с половиной десятков учеников, балансируя на задних лапах, остановился, резко развернулся и прищурил глаза. — Сегодня вам, бездарные недоумки, которым я бы не доверил просто за небом наблюдать, предоставилась возможность взлететь на вершину… Пусть вы этого и не достойны. А потому, криволапые олухи, сожмите в кулак всю свою смелость, наскребите хотя бы каплю таланта и мастерства, и покажите императору по-настоящему впечатляющее представление, чтобы он не разочаровался в вас окончательно. Ну или хотя бы не опозорьтесь на ровном месте, как вы, недоразвитые птенцы, умеете. Гестия! Подробный инструктаж на тебе.       После последних слов аэромант, облачённый в синюю накидку с изображением чёрной башни на груди, направился к одному из выходов шестигранного зала, находящегося на верхнем этаже учебного заведения. На освободившееся место перед учениками вышла зелёная грифина с жёлтыми глазами, одетая в серую накидку с символом башни, перехваченную на уровне живота широким чёрным поясом. В отличие от предшественника она выглядела менее грозной и раздражённой, и даже стоя на задних лапах казалась совсем невысокой (обманчивое впечатление беззащитности подчёркивалось сцепленными в замок кистями передних лап и сложенными за спиной крыльями).       — Дорогие ученики, как уже сообщил уважаемый комендант Гунгнер — нам выпала честь устроить демонстрацию ваших талантов перед императором Гровером, который ищет одарённых грифонов на должности в своей свите, — пташка сделала паузу, но ни один из слушателей не посмел нарушить тишину и задать вопрос. — После подлого нападения на Грифонстоун алмазными псами и их союзниками столице требуется серьёзный ремонт, из-за чего правитель принял решение временно перенести свою резиденцию во дворец Белогорода. Ваше выступление начнётся сразу после официальной части запланированного торжества, на котором кроме императора Гровера будет присутствовать один из его вернейших соратников — князь Гилхард Чёрный. Таким образом, дорогие мои ученики, даже если вы не сумеете занять одно из мест рядом с нашим благородным и мудрым правителем, крайне трепетно относящимся к выбору своего окружения, у вас останется возможность произвести хорошее впечатление на другого важного Башне Ордена Крыла грифона. Если у вас есть вопросы — задавайте их сейчас… ну или хотя бы до начала церемонии. Мне бы не хотелось отвлекаться от важных дел и вызывать неудовольствие правителя нашего государства из-за того, что кто-то чего-то не понял…       Невзирая на то, что Гестия говорила мягким и заботливым голосом, улыбаясь взглядом и уголками губ (насколько это позволял клюв), слушатели испытывали робость ничуть не меньшую, чем во время монолога Гунгнера. В конце концов коменданта, пусть у него и дурной характер, тяжёлая лапа и немало иных «положительных» качеств, видели не так часто, а вот коготки миниатюрной пташки уже не раз окорачивали излишне дерзких «петушков», пытавшихся произвести впечатление на аэромантку.       «Плохой командир — хороший командир… Как это всё глупо», — стоя во втором ряду молодых одарённых, один за другим всё же начавших спрашивать у наставницы не только всякие глупости, но и вполне интересные, а также полезные хоть чуть-чуть вещи, Гера почти физически ощущала, как зря тратит своё время.       Вместо этого глупого собрания жёлтая пташка предпочла бы заняться медитациями, чтобы пусть на один волосок за несколько часов упорного труда, но всё же расширить границы своих возможностей и приблизиться к желанной цели. Ещё лучше было бы заняться упражнениями на контроль молнии, который хоть и был довольно высок в сравнении с другими членами группы «переростков» (как называли взрослых грифонов, попавших в орден из-за нехватки полноценных одарённых), но на фоне тех же Гунгнера и Гестии не смотрелся совсем.       …Тем временем в зале поднимался всё более громкий гвалт, создаваемый возбуждёнными орлами и пташками, что едва ли не светились от энтузиазма. Некоторые клуши даже высказывали предположение, что кому-то из них может повезти настолько сильно, что в неё влюбится если не сам Гровер, то хотя бы один из его высокопоставленных помощников.       «И что я только тут делаю? Они это серьёзно?! Столица разрушена, куча воинов погибла при отражении нападения, враги империи могут скрываться буквально у нас под клювом… а эти пустоголовые думают о том, как пристроить свой круп в крепкие лапы дворянина!», — едва эти мысли сформировались в голове жёлтой грифины, она с неприязнью осознала тот нелицеприятный факт, что во многом согласна с Гунгнером.       Группа начинающих аэромантов, многие из которых поднялись из семей фермеров и обычных ремесленников, не по наслышке знающих о нападениях подземных копателей и тяжёлых поборов на благо своих баронств, стоило им провести в отрыве от семей достаточно много времени и получить в свои лапы иллюзию могущества… стали легкомысленными олухами. У них появились короны, чтобы тратить их в трактирах и домах мягких подушек в Белогороде; им обеспечили тёплые кельи и еду, за которые не нужно пахать от рассвета и до заката; после того как набрали первую группу птенцов, что ещё не достигли и шести-семи полных лет, что давало наставникам достаточно времени для полноценного обучения новых адептов, их перестали дёргать на дополнительные тренировки свыше минимального норматива. Однако же самым пагубным оказалось не всё это, а то влияние… которое на обычных грифонов и овец с баранами оказывал символ принадлежности к Ордену Крыла.       …Нет, вовсе не все ученики БОКа расслабились и стали с наплевательством относиться к саморазвитию: кроме самой Геры были те, кто рвали жилы как на физической подготовке, так и загружали головы всевозможной теоретической информацией. Самых талантливых уже забрали из учебного заведения и больше о них никто не слышал ничего достоверного, лишь всякие сомнительные слухи об специальном отряде императора, разведке, научном подразделении. Саму жёлтую пташку тоже приглашали вернуться в армию (плюсом сыграла информация о службе в гвардии барона Гель), но она смогла убедить вербовщика в необходимости полноценного обучения на аэроманта.       Те, кто остались в башне сейчас — это откровенные середняки по силам и знаниям, ну или же вовсе те, кто махнули крылом на возможность добиться чего-то действительно значимого. И вот последнего Гера никак понять не могла: личная сила, растущая день ото дня благодаря упорству и целеустремлённости пьянила, а также приближала к возможности наконец-то достичь поставленной перед собой цели.       «И всё же Гунгнер прав, говоря, что мы — олухи. Ха… В конце концов я и сама продолжаю рваться вперёд в основном из-за того, что это поможет найти Гиша. Так чем же это отличается от желания клуш пристроиться под крылышко к какому-нибудь дворянину? Он ведь тоже барон-нет», — собственная одержимость, только прогрессировавшая все последние годы из-за взращённых в себе комплексов ничуть не пугала пташку, а вот попытки её «вылечить» раздражали всё сильнее и вызывали агрессию… направленную на молодого орла, не понимающего слова «нет».       Можно было бы подумать, что Галет тоже проявляет нездоровую манию, но наблюдения крылатой хищницы доказали его относительную вменяемость. В конце концов в отличие от жёлтой пташки этот грифон не замыкался в себе, не отталкивал других учеников, ходил развлекаться и даже посещал один из домов мягких подушек. Впрочем, последним фактом он совершенно не гордился и при каждой встрече с Герой вёл себя словно провинившийся ребёнок.       «Даже жаль его… чуть-чуть. Только зря тратит своё и моё время. Лучше бы использовал его для развития магии, ну или уроков владения оружием», — нет-нет, да в голове грифины возникали мысли, что с таким орлом она могла бы создать семью и спокойно жить где-нибудь в отдалённом гарнизоне, но потом вспоминала о судьбе собственной деревни и только горько усмехалась.       Галет её не понимал, как бы ни пытался показать обратного: слишком разные у них были судьбы, да и Гера не спешила делиться своей историей в подробностях. Иногда ей казалось, что было бы проще дать взрослому птенцу чего он хочет в надежде, что, разочаровавшись, тот отстанет, но… это было низко. Причём у неё не получалось сказать — в отношении кого из них больше.       …Если бы не одержимость идеей найти Гиша, то, возможно, у них что-нибудь получилось бы. Однако же пташка не собиралась отказываться от своей цели, так как именно она давала ей сил каждый день вставать и двигаться вперёд, чтобы когтями выцарапать у жизни ещё одну крошку будущего могущества. Без неё же останется одинокая, испуганная, сломанная грифина, долгие годы прятавшая за маской беспечности свою неуверенность и комплексы.       Последний Грамон, семья коего была владыками их долины на протяжении очень долгого времени, стал тем стержнем, что не дал сломаться в самое трудное время. Он, лишённый ночной кобылой возможности летать на собственных крыльях, не сдался и, пусть с помощью посторонних, вновь поднялся в небо. Его поддерживала жажда мести, совершить которую вряд ли сможет вся Империя Грифонов (не в нынешнем её состоянии — точно), а её поддерживала его целеустремлённость, упрямство и усердие.       — …И, прежде чем мы разойдёмся, я хочу назвать пары дуэлянтов, которые выступят для императора с демонстрацией своих навыков, — зелёная грифина сделала паузу, осмотрела слушателей и объявила: — Гера против Гарда.       — Наставница Гестия, за что?! — вскинулся серо-голубой грифон. — Я не хочу драться с этой Мегерой. Она же сдерживаться не умеет!       «Идиот. С чего я должна сдерживаться на боевой подготовке?», — на своё новое прозвище, полученное после отправки третьего противника к целителям, грифина не обижалась, но запоминала каждого из использовавших его в общении.       …В конце концов то, что её характер несколько испортился после исчезновения Гиша, не означало, что какие-то слабаки имеют право распускать языки.       — Как же я об этом не подумала? — прикрыла клюв ладошкой зелёная грифина. — Хорошо, дорогой, тогда в первой дуэли ты будешь выступать против меня.       — Но… — молодой орёл как-то сдулся под добрым взглядом наставницы, да и крылья поджал, будто нашкодивший птенчик.       — Вот и чудно, — обрадовалась зелёная грифина, после чего продолжила объявлять пары, но на этот раз никто уже не смел возникать против её решений. — Гера, дорогая, когда все разойдутся — задержись. У меня есть к тебе очень важное дело.       — Да, наставница Гестия, — легко согласилась жёлтая грифина, прекрасно представляющая себе ожидающее её испытание.       «В конце концов… за некоторые вольности и дополнительные уроки нужно платить. И этот вариант ничуть не хуже любого другого».                   ***       Во мраке ночи в долину вышел усталый, отощавший путник, шерсть коего свалялась и красовалась комками земли, а крылья безучастно волочились по траве будто какой-то причудливый плащ. Медленно, словно бы тщательно выбирая каждое новое место, куда поставить лапу, он приблизился к находящемуся на окраине деревни дому, после чего решительно постучал в деревянную створку. Спустя почти минуту изнутри раздался неуверенный голос:       — Кто там?       — Алмазный пёс. Пришёл грабить, убивать и насиловать, — был дан хриплый, раздражённый ответ.       — А… именно в таком порядке? — спросила другая постоялица дома.       — Могу и в другом, — дёрнув бровью, грифон добавил в голос иронию: — Сперва — убивать и насиловать, а потом — грабить.       — Никого нет дома, — заявил первый голос, выдавая откровенный страх. — Заходите позже.       Поморщившись от хохота, звучащего прямо у него в голове, Гиш прикрыл глаза левой передней лапой, досчитал до десяти, а потом командным тоном приказал:       — Именем императора Гровера, я требую предоставить мне еду и ночлег…