Не-Уизли-Ниндзя

Мария Элизабет Пруэтт могла бы считать себя героиней чудесной сказки, ведь её возлюбленный, милый Артур, ответил взаимностью! Однако в реальности всё не так радужно. Во-первых, семья парня носит очень неприятное проклятье благодаря одному неразумному предку. И подпадать под это проклятье ей категорически не хотелось, ибо последствия ни как волшебнице, ни как женщине добра не принесут. Во-вторых, у родителей были свои планы на дочь. Всё-таки высшее общество Англии, хоть и магической, давно и прочно погрязло в интригах. Зато первое и второе вполне решаемо в отличии от третьего: обстановка в стране нынче отнюдь не спокойная. Некие «Вальбургиевы рыцари» из политической партии резко переквалифицировались в террористическую группировку «Пожиратели смерти». Но ей пока всего семнадцать, через несколько недель выпускной в Хогвартсе, а ещё через месяц состоится её свадьба, ведь родители одобрили и согласились помочь! Время пролетело незаметно, и вот она, рыжая красавица в белоснежном платье, идёт под руку с отцом к алтарю. В первых рядах мать, утирающая непрошенные слёзы белоснежным кружевным платочком, рядом с ней братья, Фабиан и Гидеон, стоят с озорными улыбками и «незаметно» подмигивают. Явно снова придумали интересную шутку, что способна будет перепугать всех непривыкших к такому гостей. – Молли. ♡ – Арти. ♡ – Кхм-кхм. Сегодня почтенные представители родов своих собрались, дабы подтвердить союз новой семьи в своих рядах. Молодой человек, вы первый. Прошу. Старец в строгих свободных одеждах отошёл от алтаря, открыв присутствующим совсем не ожидаемый ими предмет. Кто бы мог подумать, что давно позабытый из-за своей опасности ритуал всё ещё может всплыть в памяти, не то что быть вновь проведённым. – Моё имя от рождения Артур Септимус Уизли и я прошу Мать нашу Магию даровать шанс положить начало новому роду под Её покровительством. Клянусь жизнью своей и силой своей следовать слову Её, воле Её и стать достойным благословления Её. Тощий парень не жалея резанул запястье и пролил кровь свою в специально подготовленное углубление. Оно, не смотря на маленький размер, не заполнялось, казалось, вечность. Собственно, в этом и заключается опасность: невозможно предугадать, сколько ценной жидкости потребуется, а применять зелья или заклинания строго противопоказано. В обоих случаях бывали летальные исходы как одного из пары, так и обоих новобрачных. – Моё имя от рождения Мария Элизабет Пруэтт и я прошу Мать нашу Магию даровать шанс положить начало новому роду под покровительством Её. Клянусь жизнью своей, силой своей и будущим своим следовать слову Её, воле Её и стать достойной благословления Её. Она повторила действия жениха в точности, ни капли не сомневаясь в принятом решении. Понадобилось чуть меньше времени, чтобы до краёв наполнить чашу, большинство вздохнуло с облегчением. Оставалось самое сложное. Естественно, присутствующие на церемонии самые близкие родственники – Блэки, Пруэтты, Уизли, Флинты, Нотты и Сметвики – будучи настоящими чистокровными, а не этими выпендрёжниками-смертоедами, отлично знали, что от них требуется сделать. Церемониймейстер начал напев, присутствующие подхватили в синхронном мотиве. Только молодые молчали, почтительно ожидая приговора в цветных вихрях силы. И у них получилось: сама Магия одарила их союз. «Семь душ, что нуждаются в заботе и внимании, что не страшатся отдать жизнь для защиты семьи своей. Примите их своей плотью и кровью, своим продолжением, и будет Род новый процветать веками, как было то в мире без ошибок», — услышали тогда новоиспечённые супруги. Как принято, не стали рассказывать ни единой душе о напутствии, сохранив сокровенные слова лишь на страницах семейной рукописи. – Подтверждаем! – раздалось со всех сторон. Праздник начался.

***

Донателло никогда не питал иллюзий насчёт безопасности их с братьями приключений. Наоборот, само их существование есть одно большое приключение, которое не прервалось до сих пор по чьей-то прихоти. Да, они обучались искусству ниндзюцу у мастера Сплинтера, они владеют оружием, а конкретно он ещё и может собрать что-нибудь убойное из попавших под руку деталей. Донни был умным, по-настоящему умным. Всё-таки он не раз модернизировал их транспорт, как по волшебству доставал из своей сумки самые разные приборчики, нашёл лекарство для Зверя и компании из Города Мёртвых, помогал профессору Ханикатту строить телепортатор с нуля, даже сейчас он конструирует нечто вроде бластера со снотворным на основе оружия трицератонов. Последнее особо актуально, ведь только вчера началась их очередная авантюра: в родных лабиринтах канализации завелись мутанты. Не такие добродушные и разумные, как его семья, скорее наоборот. Несмотря на способность одного из них воспроизводить вполне человеческую речь, умник не обманывался. Он уже рассказал братьям об опасности мутировавших внутренностей для любого организма. И они видели его рану на ноге…

ⴕⴕⴕ

Первым признаком заражения стала простуда. Простуда у черепашки-мутанта, хах. Но даже Лео поверил в это, хотя за все свои семнадцать лет жизни, не считая травм с тренировки, они редко болели и то за два дня само проходило, а в этот раз не отпускает неделями. Кажется, только мастер о чём-то подозревает. Нет, сейчас не время об этом думать. Нужно попытаться найти противоядие или придумать что-то, что будет способно сдержать дважды мутанта. Может, Кожеголовый сможет помочь.

ⴕⴕⴕ

Как бы то ни было, невозможно посвятить всё время одному единственному делу. По просьбе Эйприл отправился к ней в квартиру разобраться с компьютерным вирусом. Оттуда снова в другую реальность, кто бы сомневался. Относительно небольшое, как всегда опасное, путешествие, за которое удалось найти пропавшего дядюшку их подруги и оставить с носом очередную злобную расу. Почти сразу после этого спасли её же от Бакстера Стокмана, что окончательно поехал с катушек из-за разложения искусственного тела. У него было несколько мнений на этот счёт, но было поздно ловить тело из реки. Да и подсказывает что-то, что они ещё встретятся. И снова приключения. Из-за этой беззаботной девчонки Реннет они попали в меловой период. Ладно, победить очередного злодея, к тому же уже знакомого, оказалось чуть проще, чем он думал. Но застрять там на более чем три месяца… Донни уже в начале подумывал просто утопиться: ему очень не хотелось навредить братьям. Всё оборудование, что могло хоть как-то помочь, осталось дома, в двадцать первом веке. Однако, неожиданно, но чихи и потоки соплей прекратились сами собой. Да вот рана на ноге так и не зажила. И не заживала все три месяца. Нервы умника изрядно пошатнулись за это время.

ⴕⴕⴕ

Наконец возвращение в родной Нью-Йорк и стремительно, словно вспышка, возвращение всех симптомов сразу в удвоенном размере. Братья оставили его у Эйприл и Кейси. Эти двое правда о нём позаботились, но… Свет отключился, кажется, во всём районе, если не городе. Лео и остальные пошли на электростанцию, наверняка во всём виноват Майки. – Дон, ты весь горишь! – Рана на ноге…– он пытался предостеречь, но девушка, попросив полежать немного, поднялась к разбившему что-то парню. Нет, он не должен подвергать друзей опасности, он должен уйти! Но мысли путаются, всё тело ломит и перекручивает. Ужасные ощущения. Сознание появлялось вспышками и на совсем короткие промежутки. Это было как если бы желанное видео загружаясь больше получаса показывало лишь несколько минут контента. Вот он пытался не навредить Кейси и Эйприл, а вот он уже отшвырнул Рафа в стену одной из веток канализации у дома. Мысли перебегали одна на другую, словно в голове поселилась стая муравьёв, а потом просто исчезали из головы, что заполняли ярость и животные инстинкты. Это плохо, очень. Он не смог найти решение, сколько ни искал. Единственное – установка, созданная на пару с Кожаголовым, для удержания таких вот мутантов. И верно, в очередное просветление удалось заметить Майки с подносом по ту сторону камеры. Он собирался открыть аппарат? Нет! Зачем?! Что такого произошло, что в следующее просветление он оказался снова в катакомбах? Майки, вроде бы, открывал машину… Он выбрался? Навредил братьям, учителю?! Как же так? Теперь ему уже всё равно: разум, чем он всегда гордился, практически сломлен мутагеном, он уже навредил своей семье и может сделать лишь хуже, а лекарства просто нет. В таком случае выход лишь один. Кажется, глубина Ист-Ривер составляет тридцать три метра. Этого должно быть достаточно.

ⴕⴕⴕ

Вопреки ожиданиям, его разум снова пробудился. Всё вокруг было таким расплывчатым, словно его зрение село сразу на четыре пункта. Да и слух подводил, будто бы он находился под толщей воды. Единственное, что он понял – рядом с ним находилась молодая рыжая девушка. И она точно не являлась их подругой Эйприл. Они совершенно точно отличались друг от друга, как Луна и Солнце, как Лео и Карай, как микрочип и микросхема. Донни был умным, умным и остаётся, не смотря на всё произошедшее. И, кажется, его теперь зовут совсем не Донателло, а Уильям Артур Хайдден*. Или Билл Уизли, с этим возникают сложности, особенно при посторонних, в которые умник записал всех, кроме двух рыжих людей. Его родителей, его новую семью. Именно этот факт больше всего давил на переродившегося мутанта. Нет, сначала он строил теории, что попал. В лабораторию, например. Но момент, когда зрение уже не расплывалось, когда «мама» проносила его на руках около огромного зеркала… Он успел рассмотреть и своё новое тело, и сходство с девушкой. Как бы не были безумны некоторые учёные, но из первоначально черепашки человека, тем более новорождённого, не слепишь. Что уж говорить о дважды мутанте. Это было… Больно. Наковальней обрушились идеи, как можно было попробовать вывести отраву из его крови, как можно было не скрывать ото всех своё состояние, довериться братьям… Можно было не идти топиться, а снова оставить всё семье. Но он не хотел навредить им ещё больше. А теперь он будет вечно вспоминать собственноручно откинутого в стену Рафа, перепуганного Майки, тяжёлый взгляд Лео. Голос учителя Сплинтера. Как они там? Живы или он их и свёл в могилу? Если так, то почему он тут, один, пока его братья, возможно, плывут где-нибудь в небытие в сторону забвения. Он уже не сомневался в существовании такого места: серьёзно, они знакомы с ученицей лорда Синхронности, а сам он переродился человеком. Кстати, а где именно и какой сейчас год? Как говорил мастер, нужно уметь оставлять прошлое, сколь тяжело бы это ни было. Интересно, получится ли разобрать пару тройку местных компьютеров? Когда руки вырастут, конечно.

***

Мария Хайдден, известная в узком кругу Ордена Феникса как Молли Уизли – какое неуважение! – не могла нарадоваться своему новорождённому сыну. Очаровательный малыш, он совсем не похож на своих ровесников с самых первых дней жизни. Особенно печально-обречённый взгляд в самое первое время. И внезапно, слова, сказанные самой Матерью Магией лично им с мужем в день ритуала и свадьбы, приобрели новый смысл. Девушке отнюдь не было противно от осознания такого необычного факта: её сынок, её сокровище, на самом деле не такой уж и кроха. Может быть, он пережил нечто страшное в своём прошлом, тогда пожелала бы ему скорее позабыть эти печальные моменты. А уж она постарается передать малышу всю свою материнскую любовь. «Примите их своей плотью и кровью», — было сказано им тогда. Уверена, Арти тоже всё поймёт, как нужно. И у них будет самая большая, самая дружная семья во всей Англии. Она позаботится об этом. Единственное, ей бы не хотелось, чтобы ещё шесть обещанных крох в один миг обозлились друг на друга при более ближнем знакомстве с новыми родственниками.

***

Прошлое — это другая страна. Там всё было по-другому. Но кажется, что прошлое всё ещё живо, и оно преследует нас. До сих пор, хотя не прошло ещё и полугода, как один из моих сыновей ушёл. Чтобы не навредить нам, он долгое время сопротивлялся чужеродной заразе, пытался найти лекарство. А мы не замечали. Ни того, как сложно было Донателло, ни как он старался. Ни я сам, ни его братья. Мы не могли ему помочь. Единственным вариантом было обратиться за помощью к агенту Бишепу, и Леонардно уже был готов лететь, как и все мы. Но он выбрался, и глаза его говорили мне, нет, просили не идти за ним. А потом поиски не давали никаких результатов. Мой сын исчез, не оставив и следа, как и подобается приличному ниндзя. Отцовское сердце чувствует скорую встречу и трепещет перед неприятностями. Но мы не должны бояться прошлого, бояться нужно будущего. Прямо сейчас истинное зло, Тэнгу-Шреддер, захватил целый Нью-Йорк, превратив тот в свою Тёмную Цитадель. Множество демонов повылезало из каждого уголка. Их так много, что бывшие враги пришли нам на помощь и бьются плечом к плечу. И этого оказалось тоже мало. Нам удалось пробиться в палаты Тёмного, но, увы, Шреддер сумел отбить даже столь мощный натиск. Он телепортировал всех, и нас с сыновьями разделило. И тогда кошмары стали реальностью. Сыны мои, сущие дети с отточенными годами навыками. Недавний сон предвещал им гибель от рук Демона. – Сыны мои! Нет. Нет, не может быть! Только не сыновья, только не мои сыновья! – Нет, мои кошмары сбылись. Дети, всех троих… этого не может быть! – Древний, и ты тоже… – И ты следующий. Твой черёд умирать, Назуми. Внезапное появление мастера Йоши, объятого золотым пламенем. Один его удар нанёс противнику гораздо большее повреждение, чем все мы вместе взятые. Тенгу-Шреддер оттянул всю демоническую энергию обратно в себя и принял облик своего аватара, дракона. Сыновья также приняли второе обличье, тоже драконье. Моя гордость, только выживите, молю. Они сражались не обращая внимания на раны. Стащили шлем и перчатку, основную мощь воскресшего. Но нужен был завершающий штрих, и старый крыс потерял страх в желании защитить самое ценное, что осталось. Он подобрал оружие Тёмного, применил все свои навыки, чтобы завершить всё одним ударом. Очень символично победить врага его же оружием. А боль ничто для подготовленного разума, ведь отцовское сердце уже ждёт встречу с семьёй.

ⴕⴕⴕ

Выплыв наконец из темноты, мастер Сплинтер никак не ожидал оказаться в заполненной солнечными лучами комнате, на руках у молодой женщины. – Запомни, пожалуйста, Уилли. Какими бы разными вы не оказались в итоге, как бы вы не были непохожи характерами, вы теперь одна семья. Мы с папой всегда вам поможем, даже если ты захочешь присоединиться к смертоедам. Понимаешь, родной? – Она ласково улыбалась и ему самому, и рыжему мальчику двух лет отроду, что стоял рядом. Стоял и смотрел, а в глазах его были спрятаны печаль и горечь, прикрытые добротой и интересом. Что-то железное звякнуло совсем рядом, ребёнок скрылся из виду, но спокойно ответил: – Да, мама. И забилось сильнее отцовское сердце, и проронить удалось лишь детский плач.

***

Леонардо был лидером команды черепашек-ниндзя. Был. Сначала они лишились брата. Донателло был самым умным, мозгом команды, техническим гением. Он наверняка думал, что справится, найдёт лекарство, и то время закончится как страшный сон. Видимо, не успел. А он сам не заметил. Никто не заметил, но ведь и не они лидеры! Он, Леонардо, обязан был допытаться у брата, узнать настоящую причину адской загруженности, настоять на обследовании при первой же нетипичной их организму хвори. Но нет, никто этого не сделал. А потом, потом нам пришлось сражаться с ним, совершенно себя неконтролирующим. Нам удалось поймать то, что раньше было Доном в им же спроектированный аппарат, будто знал… Конечно знал! Он же гений! Глупый гений, почему не рассказал сразу… Когда Кожеголовый признался в невозможности помочь, когда все отчаялись, так хотелось спросить у Донни совета. Он всегда знал, что делать, быстро находил ответы, на ходу придумывал потрясающие планы. Но он не мог ответить. Уже отдавая приказ садиться в вертолёт мы обнаружили поломанную пустую установку. Дона нигде не было, непрерывные поиски не дали ничего. Прямо в середине операции на нас напали странные куклы. Хотя «напали» слишком громко сказано. Вызвали на поединок, по всем правилам, и вырубили. Так мы втроём оказались у Трибунала Ниндзя. О, они очень удивились, что нас не четверо. Они этого не предвидели, не ожидали. «Колесо времени сошло со своего пути. Нехорошо», — сказали нам тогда, но и отпускать никто не стал. Очередное приключение, но команда не полная. Без Донателло не выходило многое, а боевой дух был столь низок, что Тенгу-Шреддер воскрес много раньше расписания, никто из аколитов ещё не был готов. В последней битве мы потеряли мастера Сплинтера. Это был удар по незажившей ране, почти смертельный. Команда «Черепашки-ниндзя» перестала существовать как таковая. Нет, мы всё ещё жили в нашем убежище, общались с Кейси и Эйприл, но практически не пересекались между собой. Ему, как лидеру, было хуже всего. Будь он чуть лучше, чуть внимательнее, чуть усерднее, сейчас бы в уголке фиолетового брата что-нибудь весело взорвалось из-за Майки, летающего по всем поверхностям на своей доске, а Раф не отсыпался днём за полную уличных драк ночь. Так продлиться вечно не могло: всего через полтора года откуда ни возьмись выползает старый добрый утром-Шреддер. Ни власти, ни даже организация Бишопа не смогла ничего ему противопоставить. Мы тоже попытались, даже снова в команду собрались. Думали, сейчас как обычно подорвём гада и не встретимся до следующего его воскрешения. Ан-нет, как обычно уже не будет. Без мудрых советов мастера, без примочек Дона мы оказались бессильны. Кейси погиб прямо там: какая-то шестёрка попала в него залпом лазерного оружия. От тела остался один прах да хоккейная маска. Рафаэль лишился глаза, Микеланджело оторвало руку, а сам Леонардо полностью ослеп. Тогда они остались в живых только благодаря милости Карай. Да и «живы» утверждение спорное. Связывающая до этого братьев ниточка стала ещё тоньше. Почти тридцать лет прошло, попытки свергнуть тирана не прерываются до сих пор, а оппозиция всё тает и тает. Эйприл с самого начала возглавляла небольшую группу, почти сразу к ней присоединилась Ангел с братом. Насколько мне известно, таких групп осталось не больше четырёх. Внезапное сообщение от подруги и просьба о встрече. Ничего не имею против, всё равно вылавливать солдат поодиночке можно в любое время дня и ночи. Их всегда хватает и, кажется, становится только больше. Но ничего большего сделать не могу. Полагаясь только на слух и интуицию, сражаясь теперь только одной катаной. На большее он теперь не способен. Жалкий. Место встречи. Не ожидал встретить там Рафаэля. – Зачем это ты сюда явился? – Раф. Эйприл не сказала мне, что ты сюда придёшь. – О. В чём дело, Лео? Вспомнил о том, как ты заставил нас бросить учителя Сплинтера, когда мы были нужны? – Он сам этого хотел, Раф. Спасти нас. Если бы мы вмешались, то погибли бы все. – Мы могли спасти его! – Ты знаешь, что нет. Он погиб. – Нет! Рафаэль. Как всегда яростен. И неожиданно прав. Да, я виноват. Я должен был быть лучше, я обязан был заметить состояние Донни, я мог спасти учителя. Я был готов к атаке брата, он теперь каждую встречу так «приветствует» меня. Но нет: – Лео! Раф! Поговорим? Донни, наш Донателло, каким он был незадолго до болезни. Понятно, он не наш, то есть, не этой временной линии или даже вселенной. Помнится, Наш брат рассказывал после нападения Драко и Даймио Сына о страшном будущем. Хах, история зациклилась. – Глазам не верю! – А ты поверь. Наш умник хочет пойти против Шрёдера. Это невозможно, говорили мы ему. Если судить по рассказам тридцатилетней давности, победить получится, но какой ценой. Хотя, знаете, я готов пожертвовать своей жизнью. Пусть только братья останутся живы.

ⴕⴕⴕ

План пришёл в действие, без потерь избавились от нескольких машин с внешностью Карай. Невольно восхитился мастерством Майки. Он так вырос, но теперь без его шуток совсем неуютно. На несколько мгновений отвлёкся и уже слышу душераздирающий вопль Донни. Майки больше нет. Шрёдер почти растоптал Донателло прямо в экзоскелете. Нет, только не снова! Я хотел помочь ему, как на меня напала Карай собственной персоной. – Умоляю! Уходи отсюда или я сделаю то, что велит мне мой долг! – Не в этот раз, Карай. Теперь ты должна сделать выбор раз и навсегда. Хоть я так и сказал, я не верил в её способность убить, по крайней мере меня. Нас многое связывало, что так и осталось в тайне ото всех. Но именно так она и поступила, напав со спины. – Прости меня, Леонардо. Боль расползлась по всему телу в мгновение ока, похоже, на лезвии был сильный яд. Последнее, что я услышал, было неверящее восклицание Рафа. Всё-таки он не бесчувственная башка, каким всегда хотел казаться.

ⴕⴕⴕ

Тьма, казалось, просто выплюнула его сознание куда-то, где была приятная тихая музыка, где на её фоне слышался стук железяк, где в воздухе витал запах до боли знакомых благовоний. Видимо, яд на клинке Карай имел некоторые галлюциногенные свойства. Потому, что вдобавок ко всему прибавился разговор. С такими родными интонациями, но таким неподходящим этим словам голосами. Не так он представлял себе посмертие или куда там попадают честные ниндзя-мутанты? – Учитель, кажется, Персик проснулся. Не могли бы вы проверить его, пожалуйста? Я тут немного занят, – кажется, или там что-то полыхнуло? А в посмертии можно ещё раз умереть? – Конечно, брат мой. И, знаешь, отвыкай уже звать меня Учителем. Теперь мы братья, настоящая семья с кровными узами. – Но я не могу так! Сенсей, хотя бы без присутствия посторонних. Нельзя просто взять и избавиться от привычки, которой следовал всю жизнь! Это противоречит законам психологии: даже если попытаюсь перестать так вас звать, на это могут уйти годы! – Значит, нужно прилагать больше усилий, Уильям. Видишь, ничего сложного. А назови меня Сенсеем при посторонних, тебя и матушка покарает волшебным половником. Интересный всё-таки выбор оружия. – У-у-у, зачем вы так со мной, Учитель? И, если так рассматривать ситуацию, Вас от подобной кары спас лишь возраст. Какой нормальный ребёнок первым словом выдаёт не «мама» или «папа», а «сын мой»? – Уел. – Нет, я к этому никогда не привыкну! – Придётся, брат мой. Тут совсем нет сериалов, а тело не готово к тренировкам. Мне скучно. Ох-хо, кажется я уловил взгляд настоящего лидера. Ну же, Уильям, поприветствуй брата. Сидящий до этого спиной к моему надсмотрщику рыжий мальчик шести лет наконец обернулся и поражённо распахнув глаза буквально подлетел ко мне с тихим «Лео». Последующие крепкие объятья вполне могли закончить начатое ядом дело. А факт исцелившегося зрения прошёл как-то мимо.

***

– Уильям, ты совсем позабыл мои уроки. Правая нога чуть вперёд, локти выше, ну же. – Я не забыл, Мастер, я помню. Просто, до тех пор все движения давно стали рефлексами, мы действовали не задумываясь. А теперь, с этим нетренированным телом. Сложно подстраиваться, хотя уже семь лет прошло. – Конечно сложно. Вспомни наши самые первые уроки, даже тогда мы начинали с простых разминок. Тебе мешает отнюдь не тело, сын мой. – … – Прошу прощения, брат мой. Ты должен отпустить свою боль. Забыть чувство вины. Тем более, если её нет. Истинный воин принимает то, что не может изменить. – Я… Вы правы, брат Чарли, я ничего не смогу изменить. – Первый шаг, уже хорошо. А теперь возьми себя и посох в руки и начинай отрабатывать удары. – А как же вы, мастер?) – А я обойдусь разминкой и несколькими ката, мне всего пять. – Но мне всего семь! – Кажется, вы с братьями в этом возрасте уже давно освоили рукопашные семейные бои и дубасили друг друга как зомби с Сатурна. Двое рыжих мальчишек негромко спорили, занимаясь физическими упражнениями в тени деревьев. Их младший брат дремал рядом на покрывале, пока не услышал знакомую фразу. Именно он так выразился перед самым крутым поворотом в их жизни. Леонардо до сих пор не мог поверить в реальность происходящего. Они были черепахами-мутантами, ниндзя, скрывающимися во тьме от всего мира. Лишь единицы знали о них. Там его семью постигли несчастья потерь, а последние тридцать лет были наполнены одиночеством и скорбью. Тут же он снова мог видеть, он родился человеком. Если точнее, то волшебником, чистокровным. И тут есть Донни и мастер Сплинтер. Правда их теперь зовут Уильям и Чарльз. И он теперь не старший. Мозаика нового мира складывалась не так быстро, как хотелось бы, а медитации превращались в сон. Всё-таки ему пока всего год. Даже ходить получается совсем не долго, а речь невнятна. Но поговорить удалось. Донни, братишка. Он так не хотел нам навредить, что, даже в том состоянии монстра, пошёл и… и просто устранил угрозу семье. И попал сюда. Представить не могу, каково ему тут было. Одному, в непонятном месте, у непонятных людей. Это ему, третьему сыну, всю информацию на блюдечке преподнесли. Ах, да. Теперь мастер Сплинтер ему брат. Это было настоящим шоком. Не то чтобы перерождение и встреча с ними тоже не были удивительными. –Мальчики, пора обедать! Голос новой матери был так ласков, даже когда она знает, что мы не простые дети. Такая слепота впечатляет и ужасает… Не это ли и есть так называемая «материнская любовь»?

***

Сколько себя помнил, Рафаэль никогда не отличался терпением. Поэтому можно считать странным сам факт того, что он до сих пор не убился. Ну, на самом деле у него были причины. Например, присматривать за Лео и Майки. Первый, как и всегда, во всём винит себя, купаясь в самокопании с головой, а второй, как и всегда, до последнего старался сохранить остатки семьи. Но без Дона и мастера Сплинтера это уже не та семья. Да и не один Леонардо должен себя винить, если уж совсем на чистоту. После стольких лет раздумий даже такой тугодум поймёт свои ошибки. Поэтому он незаметно следует за братьями, куда бы те не пошли. Тот же Лео, потеряв цель, начал попросту избавляться от солдат Шрёдера. Без способности видеть, но с отлично развитой интуицией, так и не отступив от кодексов чести. Загонял себя в ловушку, чтобы в одной из драк уйти на тот свет за братом и мастером. А Майки? Из позитивного и вечно веселящегося раздражающего младшего он превратился в пессимистичный кусок черепашки. Рафаэль серьёзно зауважал его, став свидетелем его тренировок с одной рукой, а потом и драки с всё теми же солдатами. Раф действовал как можно более тише. Он нерационально избегал любых контактов с братьями напрямую. Лишь иногда, через Эйприл, кидали весточки, мол, жив ещё. Кстати о их подруге. Кто бы мог подумать, из неё получился отличный лидер повстанцев. Её просьба о встрече совсем не насторожила, он часто помогал и им тоже. А вот увидеть брата он не ожидал. Обидные слова потекли сами собой, равно как когда-то давно ярость и жажда битвы выплёскивалась им повсюду. Тогда он несколько раз чуть не задушил Майки. Теперь он стал спокойнее, но характер и привычки не вытравишь. Ещё большей неожиданностью было увидеть тут всех. И я не про всех, в смысле знакомых, хотя их тоже. А про всех братьев, вместе. Неужто глюки? Нет, не галлюцинации. Только он мог предложить свергнуть Шрёдера и так быстро разработать план, имеющий шанс на существование. Но чуялось что-то такое, неправильное. Лео, готов поспорить, уже догадался о причине.

ⴕⴕⴕ

Они внутри, идёт бой. Поначалу всё шло идеально по плану, но потом. Стоило только погрузиться в азарт настоящего боя, как окружающий мир перестаёт существовать. Он отвлёкся, не помог им в трудную минуту. Снова потерял брата. И ещё одного. – Лео! Нет! В ход пошло всё, что попадалось под руки, он забыл думать о множестве ран на своём теле. Он хотел отомстить этой сучке Карай любой ценой. Не вышло. Она проткнула его своим мечом и единственное, что он смог сделать, это доползти до остывающего тела старшего брата. Мир померк.

ⴕⴕⴕ

Он не планировал больше открывать глаз. Глаза. Их снова было два. Нет, если он угодил в какую-то лабораторию, то либо он их, либо он себя прикончит. Причём побеждал второй вариант из-за уверенности в окончательно и бесповоротно утерянных жизнях братьев. Рафаэль никогда не скажет это в слух, но он любит их, любит свою семью. Готов убивать ради них, не смотря на все моральные установки от мастера Сплинтера. Но, не судьба. Тело совсем не слушалось. И, видимо, потревоженный попытками двигаться, сбоку что-то заревело. Тем самым противным детским рёвом, вымораживающим все мысли. – Нет, ребят, если это Майк и Раф, я этого не переживу! – Не стоит воспринимать всё так пессимистично, Билли. – Подумай, брат мой, родиться первого апреля. Это так подходит Микеланджело. На родном имени, произнесённом чужим голосом, он дёрнулся будто от тока, а сосед рядом затих. – Ох, мальчики. Я всё ещё надеюсь когда-нибудь услышать вашу историю. Красивая рыжая женщина взяла его на руки. Второго малыша, теперь он это разглядел, взял такой же рыжий мальчик. Сын, наверное. – О. Могу с уверенностью сказать, что Джордж есть Раф. Именно так я представлял его глаза в последнюю нашу встречу. – Раф? Это от «Рафаэль», да? Я на самом деле сильно заинтересовалась историей простецов, – смущённо сказала женщина и продолжила раздумывать вслух. – М-м-м, Джордж Рафаэль Хайдден, как-то негармонично звучит, ты так не думаешь? Но и имя поменять уже нельзя, оно на всех гобеленах уже проявилось. – Кажется, я знаю, кем является брат Фред. Мистер Джонс, я полагаю. – Кейси?! – всего два детских голоса, а смогли отправить в сон двух младенцев.

***

– Ты не наденешь эту маску! Ты никогда не наденешь нечто подобное. Ты меня понял, Фредерик Кейси Хайдден? – Но почему я не могу?! Отец. – Фред, не кипятись. Ты бы разузнал чуток о мире, а потом права качал. – Перси взял его на руки и уселся на диван, объясняя важные нюансы. – То есть, тут не то гражданская война, не то «война в городе» и главные виновники носят похожие маски? Это просто нечестно! Там где-то заварушка, а я тут сижу. И всё потому, что мне год! Не-чес-тно! Ы-ы-ы-ы. – Если тебе станет легче, дорогой брат Фред, я тоже сижу тут и мне тоже год. Так что хватит ныть и возьми себя в руки. – … Ты сильно изменился, Раф. – А ты бы не сильно изменился за тридцать лет? – Туше. – … – … – Может, займём место Майки и начнём всех доставать? Чарли всё равно не позволит нормально тренироваться хотя бы до четырёх. – А давай.

***

Микеланджело никогда не выделялся чем-то особенным среди братьев-черепах. Он не был лидером, не умел нормально медитировать и легко решать конфликты, как Лео. Не мог разобрать или собрать хоть какую-то мелкую технику, как Дон. И не был таким же бесстрашным и умелым, как Раф. Поэтому давным-давно, ещё будучи маленькой черепашкой, он решил для себя нечто очень важное. Он будет стараться быть тем, кто соединит все детальки их небольшой семьи, поддерживать, словно лучик солнца. Всё было прекрасно: они завели друзей-людей и весело проводили время приключаясь на разные места. Даже у него получалось нормально сражаться. Это поднимало его самооценку, ведь из четырёх учеников мастера Сплинтера именно он самый беспомощный. А потом Донни не стало. На самом деле они не раз проходили по грани, поэтому он и подумать не мог о несчастливой концовке. Например, когда Лео в одиночку сражался с кланом Фут. Тогда ему было очень плохо, несколько дней он пролежал без сознания, а мы всей компанией убрались из города. Или, когда на всё того же Лео покусился сам сын Даймио. Если бы не знакомый брату кролик-мечник Усаги, мы снова чуть не потеряли его. Бывал случай и с Рафом, он угодил на пыточный стол к Хану, и с Мастером. Только благодаря утромам он остался жив. Казалось, тогда всё веселье ушло из дома, но нет. Ещё некоторое время спустя нас покинул учитель Сплинтер. Мы даже не разъехались в разные стороны, а чувство, будто дома никого нет. И настал кошмар. Шрёдер снова восстал! Мы проиграли. Раф и Лео, эти двое всегда были сильны и духом, и телом. Даже они сломались. Я просто стоял и смотрел, как они оба разрывают свои души на ошмётки, утопая в несуществующей вине и окончательно отгораживаясь. И ничего не мог сделать. Обычно атмосфера разряжалась парой шуточек. А шутить не хотелось, только уткнуться куда-нибудь в угол и исчезнуть из этого тёмного мира. Или чтоб мир исчез, без разницы. С тех пор я больше не проявлял ту свою весёлую сторону, сосредоточился на тренировках и помощи Эйприл. Изначально учебное оружие, мои нунчаки никогда не были столь убойственны как катаны Лео или саи Рафа. Но я их ни на что не променяю. Потому пришлось ставить акцент на скорость и мастерство. Это было очень сложно, с одной рукой-то. Время, казалось, совсем застыло. Новости с передовой совсем однообразны, от братьев лишь редкие сообщения, присланные скорее для галочки. Именно в такой час объявился Донни. Развитая в жёстких условиях интуиция кричала о неправильности, а сердце прыгало от радости – вот он, Донни, живой! Не монстр, всё тот же добрый брат. Мне просто хотелось верить, что всё станет как прежде, и мастер тоже вылезет откуда-то, и даже Кейси. Я бы хотел не заметить этого, но Донни чуть не пропал аки развеивающаяся голограмма. Надежда разбилась. Зато появился План, братья снова собрались вместе, чтобы надрать одну конкретную задницу. Лично мне было почти всё равно. Но я знаю, что Раф хочет отомстить, что Лео не кинет нас даже сейчас. Он всё ещё остаётся лидером в душе. Но я недостаточно тренировался, совсем слабак. Что раньше, что сейчас. Легионы Карай просто и незатейливо окружили меня и порубили на черепаший фарш.

ⴕⴕⴕ

– О, ну это точно Майки. – Думаешь? А я так надеялся, что Эйприл тоже сюда затянет. Нет, не в смысле «хочу ей смерти», а «было бы не плохо увидеться вновь». – Не, Фредди, это так не работает. Во-первых, она сильно изменилась за тридцать лет. Мне кажется, ты не потянул бы. – Эй! Я молод и горяч! – Ага. А ещё ты будешь приходиться её родным братом. Стон отчаянья был отчасти наигранным, что рассмешило бывшую черепашку, мозги которой всё ещё не поняли ни-че-го. – Кхм-кхм. Братья мои, я слышал, вы хотели помочь позаботиться о Рональде, не так ли? Два энергичных кивка были ему ответом. Бывший мастер Сплинтер, ныне Чарльз Сплинтер Хайдден, лишь тяжело вздохнул. – Жаль с тростью ближайшие лет сорок не походишь. Такой урок бы усвоили! – Чарльз! Нельзя же так… Ну, так… Жёстко! – Полностью согласен, мама. Но с моими, кхм, вашими детьми по-другому нельзя. Просто поверьте моему опыту. И советую запастись успокаивающими зельями. – Иногда с вами так сложно. Ха-ах, я всё понимаю. Спасибо за совет, сынок.) Майки вот вообще ничего не понял и побыстрее провалился в спасительную темноту. Он хотел к братьям в загробный мир, а тут что?! Ладно, он успокоится и попытается понять, что происходит. Потом. Тут, на солнышке, так хорошо.

***

– Арти, мы можем забрать его к себе? Вспомни, сколько раз Джеймс тебе помогал. А Лили, не ты ли признал её названной сестрой? – Конечно, милая. Всё так. Но ты же знаешь, директор ещё и председатель Визенгамота, нам его не переиграть. Пока что. – Мужчина нежно коснулся заметно выпирающего животика. – Разве тебе не слишком сложно будет? Я и так слишком мало участвую в воспитании детей. – Ну, не стоит. Прекрасно же знаешь, какие у нас умнички растут. Да, шебутные, сорвиголовы и фанаты тренировок. Ничего, что по крыше прыгают, хоть на что-то сгодилась планировка твоего брата. Если честно, я бы и сама не отказалась.) – Что?! Т-ты тоже тренируешься? Дорогая, это может быть опасно! Тем более в твоём положении! – Не преувеличивай, любовь моя. Не думал же, что и правда можно сохранить фигуру после стольких родов? И ты слышал их историю. Не говори, что строил иллюзии о мирной жизни с такими детками.) – Не-е-ет? Ладно. Как насчёт посоветоваться и с детьми тоже? Мне кажется, они должны знать, подготовиться, там, к чужаку в своих стройных рядах ниндзя. – Ты прав. Знаешь, я сейчас подумала, что абсолютно не знаю, как вести себя с по-настоящему маленькими детьми. – Смущённо-печальное лицо супруги оказалось столь милым, что Артур не мог не поцеловать её.

ⴕⴕⴕ

– Гарри, да? – Верно. Вы должны их помнить, Лили и Джеймс довольно часто заглядывали. – Разве они не состояли в том недо-ордене? – Так же, как и мы. Арти по всем правилам Магии принял её в род названной сестрой. – Да, в год рождения Уилли. Директор вызвал прямо в школу, до сих пор не понимаю зачем. Встретил рыжую девочку в коридоре, так роднёй потянуло. Вылитая матушка моя. Так вот я проверку на родство организовал, но там ничего. Из семьи чистокровных простецов, хах. Предложил покровительство, и вот. Хорошая она была. – Помню, помню. Благородные молодые люди, только с ветром в голове и шилом в одном месте. Хотя, сравнивая, не такое уж у них и шило. В другие миры не отправлялись, в космосе не воевали, в прошлое не попадали, с древним злом в драконьих формах не сражались, — сидя на циновке, коими была выложена закрытая посторонним половина дома, Чарли весело-укоризненно кинул взгляд на братьев. Уильям, о последнем приключении братьев только слышавший рассказы, лишь печально улыбнулся. Такое приключение пропустил! – Эй, не надо тут! Я и в половине заварушек не участвовал! – А ты, братец Фордж, в одиночку выходил против банды драконов и был знаком с мутантами из канализации! – Канализации?! Вы об этом не рассказывали, дорогие мои. Будьте добры объясниться. – Артур тепло обнял жену. Ей вредно сильно беспокоиться. Простое «беспокойно» уже не котируется, у них тут каждый день что-то да происходит. – Мы были антропоморфными черепахами и крысой, мама. Где нам ещё устраивать Логово? Не в центре Нью-Йорка же. – Мы отошли от темы. Снова. – Точно. – Ты прав. Как всегда. – Так, если этот Гарри часть семьи, в чём проблема. Вы же знаете, своих не бросаем. – Проблема в том, что мы не знаем, где он. Директор сразу после происшествия начал тянуть ниточки, себе опеку назначил. Говорит, мол, спрятал в надёжном месте. – Любопытно. – … – … – … – Ну что, парни, первая миссия? – Я за! – Естественно за! – Кхм-кхм. Вам, может, забылось, но Фреду и Джорджу пока только три, а Рону и года нет. – Ничего, мастер Чарли, я и дома посидеть могу. Потренируюсь ходить нормально хоть. Скептический взгляд теперь-не-мастера-но-брата даже чуть заставил пристыдиться. – К тому же мы не в мегаполисе уровня Нью-Йорка, и даже не в Лондоне. По каким крышам вы собираетесь скакать в поисках годовалого мальчика, принимая во внимание факт отсутствия вблизи чего-либо, кроме деревни? – Может, у меня получится разработать подслушивающий жучок. Нужно будет только сократить места подкидки со всей страны до возможных мест его пребывания. – Подслушивающие жучки? Ты собираешься сварить зелье? – Нет, папа. Это что-то вроде артефакта, э-э-э, способного передавать звук на дальние расстояния. Помнишь, я рассказывал о компьютерах? Вот, когда они появятся, простецы начнут повсюду расставлять подсматривающие и подслушивающие устройства. Я в этом, вроде как, разбираюсь. – Говори прямо, бро. Ты – гений в сфере технологий! – Ага. Которых тут днём с огнём не сыщешь. – Но ты сказал, что сможешь создать, и не один. – Увлёкся артефакторикой. – Поздравляю, брат мой. Хоть кому-то не будет скучно. – Чарли говорил искренне, что ещё больше смутило Донни. Он прикинул у себя в голове пару мыслишек и сказал: – Теоритически, киноиндустрия уже развивается. Я могу попробовать сваять что-нибудь, способное улавливать сигнал и переводить его в картинку и звук. Думаю, пару каналов словить поучится. Или сразу в межгалактический эфир подключиться. – Не нужно, Уилли. Жизнь не может быть без цели. Тогда моя цель была выполнена: я вырастил достойных сыновей и обучил их всему, что знал, потому мог расслабиться. Но теперь другая жизнь, значит и цель мне предстоит найти новую. Выслушав слова старика из уст своего дитя и брата гостиная погрузилась в приятную тишину. Только Рон вставил свои пять кнатов: – А я вот не отказался бы. – Тогда ты снова погрязнешь в безделье и лени. – Куда только подевался тот серьёзный братец Майки, – не мог не подколоть Джордж.

***

Эйприл была обычной девушкой: окончила школу, университет, получила престижную работу у видного учёного. А дальше всё потекло в канализацию, к черепашкам. Их знакомство иногда кажется её сном, но в ближайшее же время ребята напоминают о себе. Они правда хорошие друзья, хоть и не люди. Леонардо всегда поможет чем сможет, с Донателло можно обсуждать любую научную теорию, Рафаэль защитит от любой напасти, попутно обложив всех словесным ядом в несколько рядов. Она даже взяла у него пару уроков. А с Микеланджело никогда не бывает скучно, с какой стороны не посмотри. Уже тогда её жизнь не была образцом порядка, а дальше было хуже. Она своими глазами видела превращение своего друга в монстра. Это было так… так… ужасно. Знакомая с биологией не хуже, чем с математикой, она на себе представила всё это и передёрнулась. Должно быть это очень больно. И, он попытался напасть на неё. Он был не в себе. И после ухода оставшихся братьев, она просто сидела на полу в раскуроченной квартире и смотрела в одну точку. К такому её даже знакомство с черепашками-мутантами не готовило. Смерть мастера Сплинтера она не застала, оно и к лучшему. И так горько на душе. Что было дальше и в подмётки не годится: Шрёдер захватил власть. Неожиданно, стремительно. Просто в одно утро по новостям объявили о смене власти. Естественно, черепашки не остались в стороне и попытались снова избавиться от, похоже, пожизненного врага. Не вышло. В этот раз на её глазах распылило Кейси. Того Кейси, что пару дней назад сделал ей предложение. Того Кейси, что был с ней в самые трудные моменты. А братья-мутанты разошлись в разные стороны. Организовать сопротивление было не так сложно. Труднее было держать всё это на плаву. Поставки, диверсии, потери в рядах. Всё слилось в единый кошмар. Нельзя сказать, что до этого она совсем ничего из себя не представляла как боец, но теперь её командование не оспорит ни один новобранец. Наслышаны, видать, о Стальной Капитанше. Появление молодого Донни было громом среди ясного неба. Хотя нет, скорее лучиком солнца среди бури. Но этот Дон, хоть и являлся настоящим, не был нашим умником. Точнее, он был из прошлого. Как-то сразу в памяти всплыл эпизод: они общались по скайпу, когда в их логове произошло что-то похожее на землетрясение, а любая связь пропала на несколько дней. Такое, на самом деле, случалось часто, она и не придала этому значения. Ценой своих жизней Леонардо, Рафаэль, Микеланджело и Донателло избавили мир от тирана. Именно так потом писали в учебниках. О путешествии во времени не просочилось ни слова. Она увековечила имена отважных друзей, но их это не вернуло. Она, можно сказать, осталась одна. Да ей никто и не нужен был, с таким-то прошлым и на пятом десятке лет. Единственной целью осталось разобрать завалы в городе, завалы в документациях, помочь пострадавшим. Восстановить мирную жизнь. Которая оказалась никому из руководящих не нужна. Эйприл О`Нил устранили через пять лет после победы, обставив всё как покушение последователей тирана. На страницах учебников по истории она осталась героем, но в душе была давно сломлена.

ⴕⴕⴕ

«Вот уж не думала, что суждено мне ещё хоть раз проснуться. План генерала и министра финансов был простым до безобразия, неужели и это не получилось?!» Но нет. Обстановка вокруг не была знакома девушке, значит, что-то пошло не по плану. Высокий потолок, стильная деревянная отделка и антикварная мебель в купе с полным отсутствием электроники как таковой. Одинокое радио не в счёт, учитывая отсутствие лампочек в плафонах шикарной люстры. За годы сопротивления она достаточно поднаторела в выискивании таких вот многоговорящих мелочей. «Это точно не Нью-Йорк и даже не штаты». Где-то за стенкой звучали весёлые голоса, преимущественно детские, мальчишечьи. Куда она попала? – Мальчики, тише, вы разбудите крошку Джинни. – Она уже проснулась, мама. К её постели подошло шестеро рыжиков и одна рыжая девушка. Единственная взрослая в этом детском саду, похоже. – А-а-у-гу, – попыталась спросить о местоположении она. – Тише, родная, тише. Ты знаешь, малыши не могут сразу разговаривать. Раньше всех получилось у Чарли: ему понадобилось два месяца, чтобы сказать первые слова «сын мой», представляешь. – Женщина взяла её на руки и принялась… ворковать? Ей должно что-то сказать имя «Чарли»? И какой нормальный ребёнок способен на такое?! – Мама, не стоит вспоминать это каждый раз. – О, дорогой, я и не знала, ты умеешь смущаться! — улыбалась она. — Не стоит стыдиться, это довольно интересная история. – Мне кажется, Черепашья Капитанша может немного не так всё понять. Знаете, опыт командира сопротивления довольно специфический. – Один из рыжиков, оставив позади свою мнущуюся и смотрящую на неё глазами, полными надежды, копию, подошёл ближе, и смотря прямо в глаза, произнёс те слова, которые она не смела мечтать услышать. Их знал только один её знакомый. Рафаэль. – Зелень распалась, а фонарь бдит. Помнишь таких? В глазах её бушевал ураган шока и неверия, облегчения и непонимания. Но кивнула. Похоже, всё только начинается.

***

– Не, друг, так дело не пойдёт. До сих пор мы вывели из себя только Уилли и то из-за поломки его магического гаджета. – Согласен. – … – … – Ну, должна же быть какая-то связь у близнецов? Волшебники мы или погулять вышли? – Не знаю, бро. Ты же в курсе, какой я дуболом в любой из наук, кроме руконогомахательства. Вот не разбираюсь в ваших психологических ментальностях ни разу. – … – … – Ты думаешь… – … о том же, о… – … чём и я? – Фордж, поздравляю. – Взаимно, Дред. – Да с такими… – …выкрутасами… – …мы и мастера… – …вывести сможем. – Я думал, ты скажешь «взбесить». – А я, что не мастера, а Лео. – Перси. – Да, точно. – Надо будет поработать над этим. – Согласен.

***

Стоял солнечный летний день. Для всего семейства Хайдден, больше известного в народе как «Уизли», это значило нечто очень хорошее. Тренировка на свежем воздухе! Несколько часов подряд физических упражнений вне душного помещения. Что может быть лучше этого?! А ещё, вчера вечером приехали из школы двое старших братьев. Для бывших черепах, разделить которых смогла только смерть, для детей этой многочисленной семьи, которые почти никогда не выходили за пределы участка, расставание на такой долгий срок было поистине сложным испытанием. Особенно для Уильяма, старшего из сыновей. Он ушёл из жизни самым первым и долгое время был в разъедающей душу печали. Именно поэтому появление в качестве братьев-волшебников братьев-черепах и немногих друзей стало для него поворотным моментом. Он мог снова жить вместе с братьям! И тут нет ненавистного злыдня-утрома, отравлявшего их жизни. Вот только жизнь человека не сравнится с жизнью свободных черепашек-мутантов. Да, они жили в канализации, да, они не могли свободно разгуливать по поверхности. Зато их не сдерживали тонны бюрократии, и нужда соответствовать чьему бы то ни было мнению. Родители не в счёт, они действительно классные ребята. Терпеливые, без вывернутых закидонов личности. Они искренне приняли нас в свою семью, своими детьми. Пожалуй, один плюс всё же есть: в обществе волшебников не запрещается быть необычным, эксцентричным. Вон, директор его школы одевается аки Мерлин из старого мультика, а профессор зельеварения копирует вампиров. Пока ты волшебник, разумеется. Всяким оборотням, кентаврам, вейлам и другим подобным, по крайней мере в Англии, не сильно рады. Так что мешает ему, Уильяму Донателло Хайддену? Абсолютно ничего! Он уже выбрал себе занятие – артефакторика и техномагия. Он уже знает, что сделает со своей внешностью – отрастит длинные волосы, которых у черепах отродясь не бывало, проколет пару дырок в ушах, может, когда-нибудь перекрасится в родной фиолетовый. И он точно знает, чего хочет – сохранить свою семью, всю семью, единой целой и до конца времён. Уильям не уверен, согласятся ли братья прожить всю жизнь под одной крышей, ведь теперь они не чудовища и могут свободно жить среди людей. Тем более он не знает, даже не догадывается, чего хотят Кейси или Эйприл. Их возможные отношения были приговорены ещё в той жизни, теперь они брат и сестра. Вот что они об этом думают? Донни всегда любил подумать о чём-то таком, философском, во время ежедневных тренировок. Что там сложного: разминка, пару десятков кругов вокруг владений, пару спаррингов. Любимая часть упражнений большей части семьи – прыжки по крыше. Это, конечно, не крыши Нью-Йорка, но, благодаря затейливой планировке дома, есть где разогреться. В какой-то момент оба родителя начали присоединяться к ним. Естественно, получалось у них далеко не всё. Например, Артур, оказывается, боится высоты и поднимался на крышу всего пару раз. Парадоксально, но на вместе переработанном старом фордике летает только так. Не обошлось и без подбора оружия. Неожиданно, началось всё с Рона. То ли так скучно было, то ли соскучился по любимому оружию – он сам выточил себе стержни идеального размера и баланса, подобрал сочленение. Мастер своего оружия, что сказать. Вторым был Перси, но у него там сложнее. Он, может, и имел навыки кузнеца и идеально знал теорию, а тело-то всё равно детское. Восьмилетка просто не справится, каким бы образом он не тренировался. К нему присоединился Джордж, заказав себе любимые саи. В итоге, под чутким контролем отца, идеальное оружие воссоздали и они. Когда посмотрели на меня, я просто достал из кобуры свою самодельную волшебную палочку. Провёл пальцем по одной из рун, и она за пару секунд выросла в посох. Это, конечно, не шест бо, но очень похоже. Да и наловчился уже. А в этот момент до парней дошло, что они так-то уже не мутанты, люди, и оружие нужно будет как-то спрятать. Весёлая эпопея с неоднозначным концом. Фред не изменил себе, сказал, что полагается на кулаки и то, что будет под руками. Предложил ему и Чарли создать нечто похожее на мою палочку-посох, только под привычные им биту и трость. Меня больше всего удивила Джинни, подошедшая ко мне однажды и попросившая что-нибудь на подобии огнестрела. Хотя, не так поразительно, как поднявшая эту тему мама. Попросившая боевой половник и топорик для мяса. Само долго мялся Артур. Пацифист по жизни, он также желал защитить любимую им семью. Через огромное количество попыток подобрать ему снаряжение, сошлись на боевом хлысте. Гибкий, но твёрдый и больно хлещущий врагов. Именно то, что ему было нужно. Правда, мастеров у нас рядом не было, пришлось ему самому осваивать.

ⴕⴕⴕ

Через несколько дней наконец сдвинулись поиски одного конкретного родственника, а ещё неделю спустя отец забрал малыша к нам. Он был невозможно тихим, пугливым. Не то чтобы родственники, которым его сбросили, совсем ненавидели пацана, но явно зашугали. Гарри Поттер был… ребёнком. Обычным, напуганным ребёнком. Так думали все. Но ниндзя мы или погулять вышли? В первый же вечер было обнаружено не то психическое отклонение, не то магический дар. Он разговаривал с покойной матерью. Никто из нас, не смотря на прошедшее, покойников слышать не умел. А по контексту получалось, что Лили убеждала сына довериться дядюшке. Естественно, мы старались подружиться с ним. Каждый старался завлечь тем, в чём сам хорош. Ну, кроме Джинни. Она, как и Молли, водопадом обрушила на мальчишку нерастраченный материнский инстинкт. Женщины. Медленно, но верно малыш оттаивал. Ему всё было интересно, от готовки и до катан Перси. С каждым получилось создать ниточку связи. Первое время, почти целый год, мы специально вставали пораньше, чтобы не спугнуть ребёнка своими вывертами. Детское тело телом, а все мы воины, ниндзя. Даже на ежедневных спаррингах могла пролиться кровь. Пусть не сильно, пусть сразу залечат заклинаниями, кровь есть кровь. Собственно, так бы и продолжалось до неизвестного времени, если бы единственный брюнет в доме не появился на площадке раньше них. Он держал в руках деревянную палку, смотрел на нас самым решительным взглядом. «Я готов!» — крикнул он. Ему было пять и он понимал больше остальных детей своего возраста. Не считая переродившихся черепашек, конечно же.

***

Внезапное собрание Ордена Феникса очень насторожило чету Хайдден. Но не явиться они не имели права. Все три часа почтенный директор, дай Мерлин ему пенсии, вещал о подвиге «мальчика-который-выжил», о подвиге его родителей, о ещё куче пафосной фигни. Закончив наконец прелюдию, он громко объявил, мол, Герой-то того, пропал. Подозреваются все замеченные в тесном сотрудничестве с террористической группировкой «Пожиратели смерти». Просим вас искать-с. Это если коротко и переводить с Дамблдоровского на общечеловеческий. Давно обговорённая ситуация наконец наступила. 1 августа 1991 года клан Хайдден заявил о себе.

***

Поезд «Лондон-Хогвартс» тронулся с места, увозя учеников в старинный замок. Дети радостно встречали своих друзей и заводили новых, делились впечатлением о каникулах, знакомились. В одном из многочисленных купе устроились сразу четверо рыжих и один брюнет. Они все были разного возраста, но они были настоящей семьёй. – Ладно, ребятки… – …мы пошли… – … народ развлекать. – Ага, давайте. Только не убейте никого там случайно. – Есть, капитан Персиваль Леонардо Хайдден! – в голосину крикнули близнецы, отдав честь. Что бы ни произошло, куда бы они в какой очереди не переродились, Леонардо всё ещё считали лидером. Даже Раф не выступал по этой теме с самого рождения. Видимо, ему очень понравилась роль шутника. Клоуна, что за маской прячет пару великолепно острых сай. – И будьте осторожны. Мы больше не Уизли, не забудьте. И не выпячивайтесь. И не попадайтесь. – Конечно… – … папочка! Вечная проблема и постоянный поставщик анекдотов семьи осторожненько вышли из купе и унеслись к знакомым. – Серьёзно, Перси? Просто отпустишь? – Гарри, не будь параноиком. Прекрасно знаешь ведь, нам тут мало кто противник. Разве что существуют волшебники-ниндзя и они затерялись среди учеников. – Мама тоже так говорит. – Правильно говорит. Ты всё ещё слишком принижаешь себя. Не недооценивать врага, конечно, хорошо. Но заниженная самооценка может сыграть злую шутку. – По опыту судишь, бро?) – Рон, молчал бы в тряпочку. – А что я? Я вообще-… В купе со скупым стуком зашёл блондинистый мальчик с ещё двумя полными парнями сзади. – Меня зовут Драко. Драко Малфой. А это-… Мальчик не смог договорить свою давно продуманную речь из-за двух похихикивающих рыжих парней. – Вы чего смеётесь? Малфои – древний и уважаемый род! – Да мы не по этому поводу. – Утирая проступившую слёзку, сказал Рон. – Просто знали мы одного, м-м-м, человека с таким именем. – Он такой огромный был, красный и злой. Вот мы тебя увидели, вспомнили его и невольно сравнили. Откровенно говоря, Драко ничего не понял, кроме как, что его имя носит какой-то красномордый тип. Это было обидно наследнику Малфоев, потому он хотел уколоть собеседников побольнее. – Рыжие, в потрёпанной, хм, не потрёпанной одежде, ладно, с веснушками. Вы, должно быть Уизли – семья, которая имеет детей больше, чем может себе позволить. Papa говорит-… – Вообще-то, мы не Уизли. Мы – Хайдден. – А? – бедный наследник Малфой снова впал в ступор. Отец никогда не упоминал род Хайдден. – О, значит, грязнокровки. Поттер, я могу рассказать тебе, с кем стоит-… Беднягу, следовавшую советам отца, снова прервали. Только на этот раз не странными высказываниями, а холодным металлом у шеи. Самый старший не вставая со своего места и не убирая книги приставил к его горлу длинный изогнутый меч. А знаменитый Мальчик-который-выжил привстал, хотя длины палки на его копье-топоре явно хватало. – Ребят, полегче. Мальчишка ж совсем ещё. – Прошу прощения, наследник Малфой. Рефлекс на оскорбление клана Хайдден сработал. Прошу впредь не рисковать своей жизнью, – тон Перси был таким же холодным, как ветра Антарктиды. – Д-д-да, к-конечно, прошу меня из-звенить. Мальчишка быстро скрылся из вагона, забыв закрыть за собой дверь. Пришлось Рону, сидящему ближе всех, подниматься. – И кто там говорил «не убейте никого», а, Лео? – И не пытался.) – Ну да, ну да. Как будто понадобилось бы собрать все силы для этого действия. А ты чего, Гарри, свою алебарду не прячешь? – Думаю, вот. Если ко мне каждый так приставать из-за «славы» будет. Может мне её и не прятать вовсе? – Правила школьного устава, к сожалению, запрещают открытое ношение любого оружия, даже палочки. Так что только прятать. – Зануда. – Уж извини, какой есть. Или лучше было попасться в первый же день? – Нет, конечно нет. Я, это, любя. – Знаю. Все вы любя, – лидер потрепал и так торчащие во все стороны волосы.

***

Урок зельеварения начался с тихой, но завораживающей речи профессора. И Гарри, и Рон много слышали о нём от братьев. Билл восхищался его выдержкой, говорил, он бы не смог преподавать вообще. Чарли восхищался стойкостью духа и верности цели. Какой именно цели, мастер так и не рассказал, сообщив лишь, что это личное дело профессора. Перси, ну, он всегда рассматривает всех с разных сторон. Так он заметил глухую тоску в глубине чёрных глаз, непереносимость лодырей и зависимость от кофе. Последнее наталкивает на мысли о графике занятости школьного зельевара. А близнецы просто подсели на его уроки. Не в смысле «какая интересная наука, нужно изучить», что вы, Кейси просто не способен на это. А вот Раф нашёл в котелках и составах способ успокоиться после чего-то раздражающего. Ну и испытывать получившееся варево им было интересно, да. Репутация-с обязывает не повторять шуточки. – Гарри Поттер, наша новая знаменитость. Будьте так любезны, расскажите классу, что получится при смешении измельчённого корня асфоделя с настойкой полыни. – Конечно, профессор. – Гарри привстал из-за стола, чему-то улыбнулся, кивнул и начал ответ: – Полынь символизирует горе или глубокую утрату, в то время как асфодель – смерть. В итоге можно получить несколько разных составов в зависимости от третьего ингредиента. Но, смею предположить, Вы имели ввиду Напиток живой смерти, который мои братья проходили на шестом курсе. – … Один бал Гриффиндору. Рецепт на доске, приступайте. – Ты крут. С Донни занимался? – Шепнул Рон на той самой громкости, которую не услышит ни один неподготовленный человек. – Не, мама подсказала.) Ни один неподготовленный человек, но не двойной шпион.

***

Зимние каникулы пришлось ждать долго, ведь иначе из Хогвартса можно сбежать разве что в Запретный лес. А сбежать очень хотелось: каждый член клана Хайдден был по-своему асоциален и не жаловал находиться в толпе больше необходимого. Единственная оговорка – семья. И это долгожданное время наконец настало! Уют дома, та самая семейная атмосфера и ждущие тебя самые близкие люди. Ни один из них не хотел потерять ничего из этого. Поэтому принесённые отцом новости о возможных диверсиях последователей неназываемого разобрали до последней запятой на семейном собрании. Приговор: устранить помеху счастливой жизни при первом же намёке. Причём единогласно.

***

Первый курс Рона и Гарри запомнился вялой трёпкой профессору-с-подселенцем. Даже братьев звать не пришлось, они вдвоём легко управились. Правда, Гарри первая настоящая драка чуть не обошлась нервным срывом, ребёнок всё же. И от семьи втык получили, куда без этого. Было решено носить техно-артефакты с собой постоянно именно на такой случай. Второй же курс в школе провела вся семья с начала ноября. Никто об этом не знал, что вы. Ниндзя они или погулять вышли. За учебный год был облажен весь замок вдоль и поперёк, зарисованы все тайные ходы, оборудована небольшая база. И место такое подходящее – подземелья, уже кем-то когда-то обжитые. Прям ностальгия. Даже нашли место всем по небольшой комнатке соорудить. Всего-то и надо было огромную змеюку прирезать, не впервой. Третий курс ознаменовался побегом одной личности. По просьбам родителей и духа матери Гарри, парни не стали спешить, а хорошенько так занялись сбором информации. В итоге бы и прибавился новый член семьи, но его отправили в клинику, лечиться. И забыли, случайно. А как не забыть, если профессор Снейп слишком пристально бдит? Заодно развлеклись. Правда, близнецам отработку влепили. Никто ведь и подумать не мог, что зануда-Перси тоже способен подшутить. Четвёртый курс, без Лео стало скучно всем, даже близнецам. Гарри некоторое время проходил в депрессии: дух его матери вынужден был уйти с наступлением четырнадцатого дня рождения. А директор затеял свою игру с министерством и непонятными планами в рукаве. Зато Джинни добилась ученичества у профессора-зельевара. Девушку так затянула эта порой нелогичная наука, что та иногда забывала кушать и спать. Тренировки она никогда не пропускала, это уже часть её жизни. И как эпично закончился учебный год! Сидели себе спокойно на трибуне, никого не трогали, смотрели турнир всей семьёй. Вёдра попкорна и фирменная пицца Молли закончилась ещё в начале испытания. И тут вдруг появляются на поле чуваки в чёрных плащах и масках. Первым среагировал Фред и с воплем «Ах вы, гниды, все маски на себя записали, сволочи, чем честным воинам лицо прикрывать?!» понёсся на них, полагаясь исключительно на любимую биту. За ним Джордж, стряхивая в руки из колец саи. Он сам придумал вместо деревянной палочки использовать металлическое кольцо, только зачаровать сам не смог. Дальше зрители могли увидеть редкое, а через пару десятилетий и легендарное, событие: пока ещё мало кому знакомый клан Хайдден идёт бить морды. Эпичность, для семейки, естественно, заключалась в скорости их реакции: отточенная на ежедневных тренировках, она позволила им расправиться с толпой неумёх не дав произнести ни единого заклинания. Со стороны же это выглядело более фантастичным. Большинство зрителей малодушно решило, что им показалось. Дальше было не так интересно, в большинстве своём повседневность в стиле ниндзя. Через пять лет после окончания Джинни Хогвартса, их немного пополнившаяся семья выступила как группа наёмников. Не только в смысле «вы связаны с теневым миром и можете только убивать», а вообще. Чарли, например, позвав в жёны соседскую девочку Полумну, был счастлив возиться с самыми разными животными, отвечал за всё связанное с ними. Как так получилось, никто не понял. Просто однажды Луна пришла и заявила, что устала ждать и забирает такого интересного Чарли себе. Правда, отпускать его не хотели братья, потому клан Хайдден объединился с соседним домом Лавгвуд. Видящие, они догадались о сути их соседей практически с самого начала. Уильям, некоторое время проработавший на банк гоблинов, заявил об уходе и свалил. «Ибо надоело», — написано в его бумажке-заявлении на увольнение. Ему и без невест хорошо, он влюблён в свои игрушки. Рональд нашёл общий язык с Нимфадорой Тонкс на почве любви к музыке и «современной культуры простецов». Джинни и Молли уже начали обсуждать цветовую гамму свадебного шатра, чем до красных волос смущали девушку. Остальные так и ходят в одиночестве, не найдя никого достойного. Да им это и не нужно вовсе. Хотя, ходят слухи в обществе о любовном треугольнике младшая Хайдден – младший Малфой – Снейп. На что сама Джиневра Эйприл Хайдден при любом упоминании лишь рычит. Любовно так.