Беды с башкой, да?

25 февраля 5:00 Всего день до февральских. И примерно столько же до моей смерти. Вот почему мне никто не сказал, что фигуристы в Питере — ебанные жаворонки? Вот меня подними хоть в двенадцать утра, я все равно буду хотеть спать. А тут пять утра, и эти питерские малосольные огурчики (Юра и Юля) стоят, будто для хорошей жизни сна им и не надо. Надо будет поинтересоваться, какими зельями они пользуются. Кстати, если говорить про этот дуэт, то отношения между ними остались прежними. Немного косые взгляды и едкие комментарии от Юры, адресованные Юле, и наоборот. И, судя по всему, эти гляделки замечала только я. Протиснувшись между толпой зевак, столпившейся у автобуса, который должен отвезти нас в Москву, я нашла прямо у входа в транспорт Юру с сумкой и огромным чемоданом. — Твой? — Вместо приветствия сказала я, взглядом указывая на рядом стоящий чемодан. — Нет, просто ведьмочка оставила мне свои вещи, которые сто процентов набрызганы ядом. — Да, специально утром встала пораньше и специально для тебя сварила ядовитое зелье в своей тайной лаборатории. Юра, ты хотя бы думай, о чем говоришь. — Марго-о-ошик. — Я услышала голос Юли и дёрнулась в сторону. — Ой, я тебя напугала своим криком? Прости. — Нет, ты напугала её своим личиком. Постарайся больше так не делать. А лучше отойди на два метра, всё-таки тяжёлая ситуация в стране. Видите! Я не соврала. Их межличностные отношения остались прежними. Однако, какими бы хуевыми они не были, мы всё ещё едем в Москву. Ура… Места нам достались, кстати, в самом конце. Не знаю, хорошо это или плохо, но я точно знаю, что место займу между этими колдунами. А то не дай Бог Юрец-борщец включит злую каракатицу и начнет истерить на весь автобус. Не дай Бог. *** Честно, я пыталась не есть. Пыталась. Но вы бы видели этот сникерс, глядящий на меня сквозь мой портфель, прямо мне в глаза. Я это чувствовала. А чуйку мою не обманешь! После моей, возможно, жестокой расправы над бедным нетормозящим, я только потянулась достать воды, как меня легонько стукнули в плечо. Естественно, это была Юля (постучи Юра, моей спине настал бы конец). И не одна, а с бутылкой фанты в руке. — В автобусе жарко, хочешь газировки? У меня её много, — с улыбкой чуть ли не до ушей, произнесла девушка. Господи, серьезно?! Она могла и не спрашивать. Быстро схватив святую бутыль, я выдула почти всё за один глоток. Видели бы вы удивлённые глаза Юли, а заодно и Юры, который отвлёкся от интересных деревьев за окном. Это явно того стоило. Горжусь собой! Погордившись собой, я схватила телефон и начала взламывать Пентагон. Кстати, в этот раз это было куда легче, чем в прошлый. У меня даже осталось двадцать процентов на телефоне. А это даже больше, чем предполагалось. Просто обычно у меня остаётся плюс-минус семь. Кто тут умница? Правильно, я. (Горжусь собой ×2) Посидев в телефоне еще минут пять, я поняла, что мне можно давать звание «Женщина года». Ибо Пентагон, знаете ли, взламывать нелегко, еще и сидя между двумя, сверлящими друг друга одним взглядом, людьми (Тут я снова горжусь собой). Ну и там, тудым-сюдым, я же тоже человек, как-никак. Мне нужна еда, вода и сон. Вы не думайте, я не оправдываюсь, я привыкла. Но судьба своими двадцатью процентами буквально сказала мне идти спать. Поэтому я всё-таки сдалась, решив поспать. И я бы не отказалась поспать чуть больше, чем полчаса, однако, знаете ли, не все готовы разделять мои желания. Колёса автобуса стучали так, будто ехал целый трактор. А у водителя, как в старых добрых анекдотах, играл на всю русский рэп. Не стоит забывать и про галдёж на всю. Но разбудило меня далеко не это. — Та я говорю вам, это — незаконно! — шептал Плисецкий. Нет, ну вы гляньте на них! Уже и поспать нормально не дают! — Во-первых, когда и кому это мешало, и во-вторых, какого тебя это вообще колышит? О, Юля! А это они про кого? — Да мне вообще ровно, просто говорю, что в нашей стране однополые браки незаконны. — А, так они про нашу с Юлей свадьбу. — Я думаю, мы расписываться нигде не будем, так что все нормуль. *Секундное молчание* — Ну и чего ты такую грустную мину построил? Вот тут я прямо почувствовала эту усмешку в голосе Юли. Она так разве умеет? — Ревнуешь что ли? — с такой же усмешкой снова спросила она. Э-э-э, чегось? Ладно, хорошо, допустим. В любом случае, мне лучше не выходить из своего образа трупа. — С дуба рухнула? Я просто не хочу, чтобы вы угодили за решётку из-за собственной тупости. — Ну рассказывай мне тут еще. Я все по глазам твоим вижу. Рев-ну-ешь. — С чего мне её ревновать?! — Ревнуешь. — Это она повторила еще около 10 раз подряд. — Ла-ла-ла. А я ничего не слышу! ЛААААА. Господи, я с каждым разом все больше и больше убеждаюсь в том, что тебя не существует. За что мне этот концерт? В одном ухе мне услужливо пел Плисецкий, в другом, не отставая от него, пела Юля. Просто за что? — Тихо! Сейчас эта проснётся и начнёт орать. — Ой… но, всё же, ты её ревнуешь. — Да ты заеба… — Внимание! Мы сейчас заезжаем на парковку. Если надо кому в туалет или поесть, то у вас 15 минут, — заговорила Барановская. — Так, надо будить нашу спящую красавицу. — Ну давай, чудовище. — Юля раздражённо цокнула. — Ты же понимаешь, что я тебя кастрирую, — последнее слово она произнесла особенно громко. — Юлия и Юрий! Быстрее будите Мышкову и выходите из автобуса (если хотите жить), — говорила всё та же Барановская. — А в автобусе посидеть? — Нет, нельзя. Давайте, будите её пошустрей. Послышался разочарованный вздох от Юры, и в следующую секунду моя спина вылетела из этого чата. — Просыпайся! — Еще и минус уши. Не видать мне Оскара, уж извините, но я не могу нормально сидеть и держать глаза закрытыми, когда меня лишили, блин, самого важного. — Совсем дурной, что ли?! Чего так орать! Мой вопрос был жестоко проигнорирован. Юрка встал напротив меня с Юлей (которая, кстати, сразу после того, как я проснулась, заключила меня в объятия) и сказал: — Поднимаемся со своих мест, нас сейчас Яков сожрёт. Мне оставалось лишь со скорбью во взгляде встать и надеть свою куртку. Минут 15 спустя Теперь я точно убедилась в том, что Юля Юленька святая. Она. Купила. Мне. Любимую. Шоколадку. Главное, чтобы нас не спалили. Прямо сейчас мы стоим за зданием магазина. Юрец давится дешёвым спортивным батончиком, а Юля, до этого послушав мою увлекательную лекцию о перекусе в автобусе, купила сникерсы. Именно сникерсы. Их много. — Разве шоколадки не вредят форме спортсмена? — начал Плисецкий новый спор с Юлей, но та лишь быстро отмахнулась от него, чуть не заехав ладонью по лицу Психа. — Маргошик сказала, что все будет норм. Я ей доверяю. — Она притянула меня к себе, приобняв за плечи. Тёпленько. — А если она с крыши прыгать пойдет, ты тоже за ней? Я посмотрела на Юлю. С моим ростом это было непросто, но все же, я смогла. — А что, завидуешь, что тебя не позовёт? — Юля. — Я легонько стукнула её локтем в бок. Срочно меняем тему. — Погода ужас просто. Не, ну а что? Конец февраля. Везде слякоть и лужи. Бр-р-р. После непродолжительной паузы, которая, видимо, означала, что оба со мной согласны, нас позвали в автобус. *** Ура. Теперь мы, пусть и на пару дней, но станем столичными чиками. Чтобы вы понимали, я даже выделила день на прогулку. Вот такая вот я ответственная (горжусь собой в сотый раз). Правда, об этой прогулке знаю только я, так как после того странного диалога в автобусе, случайным свидетелем которого я стала, Юра старался игнорировать Юлю, пока та кидала на него свой лисий взгляд. Предупреждать, естественно, никого не буду, а то еще специально планов понастроют, лишь бы рядом друг с другом не оказаться, а мне очень не хочется этого. Потому, что пусть Юрка всего лишь мой напарник-товарищ-псих, но за ним интересно наблюдать. Особенно в резко сменившейся обстановке. После того, как мы проехали эти часы, которые казались мне годами, нас выпустили у отеля и проводили к стойке регистрации. И, я готова полностью вас заверить, что времени, ушедшего на возню с этими номерами, было куда больше, чем времени, за которое мы добрались из Питера сюда, ё-моё. Это единственное, что меня возмутило, но, если меня кто-то спросит об этой поездке, то первым я назову именно долгое заселение, ибо нехер. Номера, конечно, у нас не мега-супер-хупер-лакшери, но жить можно. Эх, а вот у нас в Питере… Быстренько разложив вещи на тумбе у кровати, я оглянулась, дабы посмотреть, где тут туалет. Две рядом стоящие одноместные кровати размером с половину этого номера, конечно, препятствовали перемещению, но не критично, если сильно надо будет, прорвусь. После у нас была генеральная репетиция перед завтрашними соревнованиями, которая пролетела как сон, и я завалилась спать ближе к часу ночи. Что ж, завтра меня ждёт кое-что грандиозное. *** 6:30 Проснулась я от ласкового голоса Юли. — Марго-ош, вставай, нам через два часа выезжать на соревнования. Стоило мне открыть глаза, как я увидела лицо девушки. — Юль, ты же не сегодня выступаешь. Почему ты сюда пришла? — сонно протараторила я. — Да… — Не успела она договорить, как ей со словами «Пизда» в лицо прилетела подушка сами-догадаетесь-кого. — Ведьма, ну ё-мое, ну побудь человеком хотя бы разок-второй. У нас все вещи собраны, одежда в чехлах и все вот это прочее. Я взываю тебя к совести! Мдэ, надо было просить место в номере с Юлей. *** Ох, Божечки, я, конечно, знала, что быть фигуристом та еще работка, но почему никто мне не говорил, что я стану чьей-то мамой? Серьезно, мне пришлось бегать по всему дворцу спорта, только чтобы причесать кое-какого ребенка. А именно Юру. Моя московская подруга пыталась мне помочь, но наш немного неуравновешенный отказывался от любой её помощи. Ладно, как обычно говорят, все это пулей пролетело мимо нас. Не только это, кстати, но и те сто миллионов пар до нас. — Офигеть. Нас следующими объявляют. И мы выходим, — нервно тараторю. — Нет, стоим, улыбаемся и машем. Ты думай головой хотя бы сейчас. — Плисецкий тоже нервничает, хоть и пытается скрывать это. — Тебе бы испортить и так не очень хороший настрой, да, Юрий? — А им бы поспорить, да? Однако на этом Юля не перестаёт говорить. Она разворачивается ко мне и, беря мои руки в свои, пытается сказать мотивационную речь. — Знаю, познакомились мы не так давно, но этого времени мне хватило, чтобы узнать тебя как никого лучше. Лучше настолько, что я абсолютно верю в вашу победу. Я уже говорила, что ты прекрасно катаешься, причём и в одиночку, и в паре с ним? Так вот, я скажу это. Ты прекрасно катаешь свои программы, какими бы они ни были. Маргарита Мышкова, я в вас верю. Удачи вам. *** песня для атмосферы: K/DA -VILLAIN на русском (RUSSIAN COVER by XROMOV & Asya Shepri) Сан-Франциско, ммм... Город, известный своей ночной жизнью, бурлящей здесь десятилетиями. Молодая девушка, как и каждый человек, который хоть раз, да заходил в интернет, была наслышана о нём. Именно поэтому она и приехала сюда сразу после своего восемнадцатилетия. Но, зайдя в первый попавшийся клуб бар и пробыв в нём от силы час, она поняла, что это не её. Куча пьяных и потных тел, которые дёргаются, словно в предсмертных конвульсиях. Быстро подавив рвотный рефлекс (чем вызванный, история умалчивает), она собралась уходить, как... Руки парня на талии быстро отрезвляют, знаете ли. Меня резко развернули на 180 градусов, и за руку потащили в «толпу», которая была просто пустотой. Итак, наши любимые поднятия, над которыми мы так долго пыхтели, получились очень удачно. Настолько удачно, что меня даже похвалили быстрым кивком. Бегло кидаю на Юлю взгляд и поворачиваюсь к Юре. Берёмся за руки и быстро отталкиваемся друг от друга, параллельно кружась словно торнадо. Немного закружилась голова, но это не в первые происходит за эту программу. Девушка прилетела прямо туда, откуда и вылетела. Даже толпа не смогла укрыть бедняжку. Незнакомец ловит так, будто это не человек, а облачко, и утягивает вновь. Так, тройной аксель. Разворачиваюсь лицом к партнёру, и он даёт мне толчок. «Только бы докрутить и выехать, только бы докрутить и выехать», — только это у меня на уме. «Что-то мне не нравится этот импровизированный урок танцев», — думает девушка, и, высвободившись, начинает убегать, при этом ища глазами выход. Меня нагоняют, и снова мы делаем еще один аксель. Дальше ласточка и гвоздь нашей программы. Меня «кидают» из одной руки в другую, после чего меня наклоняют, и... На прощанье всегда нужно что-то делать. Кто-то обнимает, кто-то что-то дарит, а кто-то не может отпустить, не отдав самого главного. Юра наклоняется и быстро чмокнув меня в губы, утыкается носом в шею. Музыка останавливается, и вокруг льются оглушительные оры с аплодисментами.