«НОЧНАЯ ЖАРА» НОВАЯ ВЕРСИЯ

Мое сердце пропустило несколько ударов. Шум в ушах усилился. Живот свело судорогой, а пальцы вдруг начали дрожать. Голова закружилась и в ней стали появляться расфокусированные картинки. Темнота обступила меня и накрыла душным покрывалом ужаса. Я вновь оказалась в доме своего детства в Вашингтоне. За окном был поздний вечер, слабый свет пробивался со стороны лестницы. Я шагнула вперед, поскользнулась и упала. Мои руки и колени оказались перепачканы чем-то темным и липким. Я поднесла ладонь к лицу, и металлический запах крови хлынул резко, хлестко, словно пощечина в мои легкие. Я попыталась сдержать рвотные порывы и проглотила колючий ком, застрявший в горле. Осознание животного ужаса и беды, которую уже никогда не будет возможно забыть и исправить, завладело моим сознанием. На трясущихся ногах я поднялась с пола и, держась за измазанную кровью стену, сделала несколько неуверенных шагов вперед. И увидела Ба, лежащую в паре футов от меня. - Кто была эта женщина? – Я моргнула, и темный дом залитый кровью исчез. Передо мной снова был Нортман. Бледное лицо, идеальные черты, сжатые в тонкую линию губы. Он пристально смотрел на меня, и между его бровями залегла морщинка. - Что? – спросила я удивленно, не поняв в первый момент, о чем говорит вампир. – Ты… ты все видел? – выдохнула я спустя пару секунд и шагнула назад, едва не упав в бассейн. Мои ноги наткнулись на камни. Я пошатнулась. Эрик поймал мою руку и на мгновение крепко сжал. Холодная уверенность и сила, потекла вверх по моей коже. - Она… это моя бабушка. И ее тоже убили. Скорее всего «добрые люди». Нортман потянул меня к себе за запястье. Наши взгляды встретились. На какой-то миг мне показалось, что холод в его глазах почти исчез. Безразличие сменилось пониманием и сочувствием. По моему телу прошла волна дрожи. - Я… не хотел этого видеть, - без тени сожаления, произнес Эрик, разрушив иллюзию участия. - Ты не виноват. Воспоминания нахлынули на меня неожиданно, и я не смогла контролировать себя. Извини. – Отозвалась я. - Ничего страшного, - произнес вампир и разжал пальцы. Я облизнула губы, поняв, что они пересохли, и, сглотнув, спросила: - А можно узнать, что было дальше? - Да, конечно. Приехавшая полиция, провела формальный осмотр места преступления, забрала трупы, ну или то, что от них осталось, и очень быстро, отбыла восвояси. Служители закона поняли, что эту бойню им не удастся списать на вампира, хозяина дома и потеряли к случившемуся и без того слабый интерес. Никто не собирался всерьез расследовать это дело. В те времена смешанные браки не слишком-то приветствовались. Вампиры, как, к примеру, негры, мексиканцы или ликантропы, ну или другие суперы находились за особой чертой отчуждения. И если белый человек связывал себя с кем-то из них, то его автоматически считали изгоем. От него все отворачивались. Его переставали узнавать бывшие знакомые. Он терял престижную работу и был отлучен от дома и церкви. И практически, предан анафеме. Его фактически клеймили и подвергали резкому осуждению. Так что искать убийц Литиции и девочки никто в серьез не собирался. Да и вся прислуга в доме была как на грех черной. В полицейском департаменте тут же решили похоронить данную историю, что пока еще было очень легко сделать. Патрик, поняв все это, впал в дикую ярость. Несколько месяцев он безуспешно пытался хоть что-то расследовать сам. Но все, что ему удалось выяснить, было лишь то, что расправу в его доме устроили люди. Если их можно так назвать, конечно. – Эрик замолчал. Я тоже была не в силах хоть что-то сказать. - А когда Патрик понял, что не сможет отомстить за жену и ребенка, то просто лишился рассудка.- После долгой паузы вновь продолжил Нортман. - И он начал убивать…- закончила я за него. - Да, именно так. Мне удалось отыскать Патрика и увезти из страны. После его выписки из клиники я вновь нашел его, и мы провели некоторое время вместе. Постепенно рассудок вернулся к нему, но что-то в нем сломалось навсегда. Он больше не пьет живой крови, потому что не может остановиться, если начнет. Он не принимает ни чьи приглашения, не посещает никакие конференции, слеты или съезды и никуда не выезжает сам. Все деловые переговоры вместо него ведут его доверенные лица. А он словно отшельник ютиться на старой ферме. В богом забытой дыре. Я был там однажды. И не хотел бы оказаться в этом месте вновь. И то, что он приехал помочь нам с триумвиратом можно уже считать настоящим чудом. - На какой-то миг выражение лица Эрика выдало обуревавшие его эмоции, но он тут же овладел собой. - Вот в принципе и вся история Патрика. Я ничего не сказала Нортману. Я просто молча, плакала. Мне было безумно жаль моего золотого ангела. Мое сердце разрывалось от его боли и безысходности ситуации. На этот раз Нортман проявил терпимость и не стал никак комментировать мои слезы, а просто тихо удалился, оставив меня одну наедине со своими мыслями. *** Мне снился сон. Страшный сон - явь из моего детства. Я была маленькой и хрупкой, явно не способной противостоять силе воды, обрушившейся на машину в которой мы с родителями ехали к бабушке. Моя мама что-то крикнула, вслед за ней прозвучал голос моего отчима. Меня бросило к окну, и я увидела, что спокойная и мелководная река, через которую мы только что проезжали по мосту, превратилась в водоворот. Все вокруг стало холодным, безжалостным и ненадежным, серые камни и серая вода вопреки всем земным законам кружили вокруг и толкали наш автомобиль. Я в ужасе вцепилась заледеневшими пальцами в сидение. Я слышала, что мама выкрикивает мое имя и что-то еще, но я не могла сосредоточиться и понять смысла ее слов. — Выбирайся, Соки! Сейчас же! — неожиданно прозвучал ее голос у меня в голове. Приказ вывел меня из оцепенения, и я попыталась расстегнуть непослушную застежку ремня. В этот самый момент река поднялась над машиной и поглотила ее, словно огромная волна. Окна в автомобиле медленно стали опускаться вниз, и безжалостная холодная вода стремительно окружила меня. Я ждала, когда поток схлынет, но вода только хлестала сильнее. Без воздуха я запаниковала, задергалась в путах ремня, забыв, как от него избавиться. «Я утону. Утону! Мама!» «Соки, слушай меня! Ты сильная, ты должна жить!» Моя рука нащупала застежку, и надавили на нее. Ремень отпустил мое тело. Я оттолкнулась ногами от пола и неожиданно легко выскользнула наружу через окно. Быстрый поток тут же подхватил меня. Серо-стальные водные сумерки сгустились, оборачиваясь волнами черноты, в которой ничего нельзя было рассмотреть. Чувствовался только ужасающий холод. Легкие разрывались. Через какое-то неопределимое время я поняла, что мне нужно вынырнуть, выдохнуть и набрать хоть каплю воздуха. Грудь пульсировала болью, я била руками по воде, из последних сил стараясь удержать самообладание и сознание… «Я умираю… умираю… Мамочка!» Мама не ответила мне. Меня охватил ужас. Я потеряла способность думать. Все поглотила серая пелена. Мир приобрел тусклый цвет тумана, и вместе с миром поблекли картинки, мысли, эмоции… «Помогите! – безмолвно умоляла я. – Пожалуйста, помогите!» Я барахталась оцепенелая и опустошенная, в бездонном колодце небытия, растворяясь в нем, угасая. Уже не осознавая происходящего, я, наконец, выдохнула и жадно втянула грязную речную воду, которая стремительно заполнила легкие. Мои глаза закатились. Началась агония. Мое тело еще протестовало, извивалось, как рыба на крючке, пыталось откашляться, вытолкнуть опасную жидкость. Бесполезно — смерть почти наступила. Мои глаза закрылись. Внезапно словно сквозь веки я увидела яркий свет. Отдельные вспышки слились в сияющее пятно, из которого появилась фигура. Это был высокий, невероятно красивый мужчина, облаченный во все черное. Длинные пряди вьющихся темных волос диковинным сумеречным облаком колыхались над его головой. Сочувственно глядя на меня прекрасными серыми глазами, незнакомец потянулся ко мне. «Спаси ее! Немедленно! Она не должна погибнуть! Спаси и спрячь ее. Спрячь так, что бы никто ее не нашел.» Путанно пронеслось в моей голове. Большая ладонь коснулась моих ледяных пальцев и выдернула из воды. Я захотела вздохнуть, но вместо этого потеряла сознание. Я попыталась разлепить глаза. Как будто в падении закружилась голова, затем дернулась левая нога, как иногда бывает на пути между сном и пробуждением. Спустя несколько минут я села и неожиданно отчетливо вспомнила свой сон, который когда-то очень давно был страшной явью. Я зажмурилась и, раскачиваясь, взад и вперед, попыталась успокоиться, но ужас, пережитый в детстве, неожиданно трансформировался в другой, более объемный, тот, что завладел моим сознанием не так давно. Во рту стало кисло, желудок сжался, и меня затошнило. «Как я это только могла забыть? Как? Это ведь все случилось со мной когда-то очень-очень давно, но мой разум, словно стер из своей программы те события. Почему так случилось? Почему я считала, что не была в машине с родителями? И кто спас меня тогда? Кто и зачем?» - меня затрясло и бросило в ледяной пот. Я не знала ответов на свои вопросы. По неясной мне причине я была уверенна, что моих родителей убили. И Ба никогда не подтверждала этого, но и не отрицала. Она отмалчивалась или говорила, что ей тяжело вспоминать подробности смерти единственной дочери. Почему она скрывала от меня правду? Почему? Мне стало тяжело дышать. Неясный светящийся силуэт возник в моем сознании. Отрывки фраз, обрывки слов. Вспышки света, словно молнии. Мне стало страшно. « Мои недавние похитители хотели что-то узнать от меня. Они задавали вопросы, на которые я не могла ответить. Что если им нужна была информация о гибели родителей? Что если все это связанно между собой? А что если они узнают, что я вспомнила тот проклятый день? Что тогда? Они вновь украдут меня и станут пытать? Нет, нет и еще миллион раз нет. Откуда они могут понять, что я теперь все помню? Ниоткуда! Я не имею права поддаваться панике. Я сильная. Я могу взять себя в руки. Ничего не произошло. Все как всегда. Смотри в окно и дыши! Вдох и выдох, вдох и выход. И так пока ровное дыхание, и неяркий свет пасмурного утра не вернут мне покой.» Из-под полузакрытых век я разглядывала высокий клен, листья которого колыхались на ветерке, убаюкивая эмоции, расслабляя тело, замедляя дыхание. Я представляла, как теплый воздух проникает в мою плоть и согревает ее, как запахи трав смешиваются с моей сущностью, и часть меня, заново рождается здесь и сейчас. Я впитывала этот образ, как глотки воды, и избавлялась от мыслей о своем страшном сне. Мои глаза закрылись, я погрузилась в полудрему. И тут за окном прогрохотал раскат грома. В моей памяти неожиданно ясно всплыло новое видение. Глубокая ночь. Старые балки бабушкиного дома, гнутся и потрескивают под неистовым напором грозы. Холодный дождь требовательно стучит в окна тощими пальцами. Я лежу закутанная в толстенное одеяло в кровати Ба, но никак не могу уснуть. Мои глаза открыты. Я слышу голоса, доносящиеся из гостиной. Вначале говорит мужчина, обращаясь к бабушке. - Адель, вы должны уехать как можно скорее из города. Желательно до наступления следующей ночи. В этот раз нам удалось спасти девочку, но это не значит, что удача улыбнется нам снова. Батист сделал все что мог, но он не был всесильным. - Батист это мой отчим. - Он призвал на помощь волков, своих братья по крови, этих хитрых оборотней, чувствующих воинов света и умеющих выслеживать их. Он… - Если он был таким сильным, то почему не спас мою дочь? – Перебив незнакомца спросила Ба. - Она пожертвовала собой, ради девочки. Просто примите это как данность. - Я постараюсь, но… - ее голос истекает болью. - Никаких «но», Адель. Ваш долг защищать внучку. Она невероятно важна и обладает таким наследственным магическим потенциалом, что и представить даже невозможно. Именно поэтому вы обязаны держать девочку как можно дальше от всего сверхъявственного. Она должна расти в обычных условиях. Среди людей. Никаких ведьм, колдуний, ликан и вампиров рядом. Это вам ясно? - Да, но... - Что еще за «но»? - Я не уверенна, что можно избежать судьбы. Как ты не прячься, она все равно рано или поздно обязательно настигнет тебя, - грустно сказала бабушка. - Конечно, настигнет, Адель. Но как вы заметили, всему свое время. Магия Соки настолько сильна, что она уже сейчас способна притягивать к себе и поглощать чужие колдовские силы. А это опасно. Ребенок не сможет правильно распоряжаться ей. Так не должно быть. Поэтому я ровно в три часа ночи — в колдовской Темный час, скрыл ее возможности, как и ее саму, за высокой стеной, настолько высокой, насколько это вообще возможно. Скрыл ото всех. И от нее тоже. Но… мои чары не вечны. Помните об этом. Рано или поздно они падут. Комнату осветила яркая молния, на мгновение стал отчетливо виден каждый угол спальни, за которой сразу же последовал раскат грома, сотрясший дом до самого фундамента. - Обязательно, но куда мы денем избыток ее неиспользованной энергии, что уже есть? - Пусть занимается спортом, музыкой и еще чем-то. Адель делайте все, что бы она уставала, и ее голова была занята получением знаний, что бы в нее не лезли глупые мысли. Вот, пожалуй, и все. Мне пора. – Послышались шаги, которые вдруг застыли. - Главное… берегите девочку. - А разве может быть по-другому? Она единственное, что у меня осталось в жизни. Шаги возобновились, затем грохнула входная дверь. По комнате эхом разнесся отдаленный вой бури. Я открыла глаза и села. За окном лил проливной дождь. Бабушка сдержала слово данное неизвестному мне визитеру. Сколько я себя помнила, я постоянно была чем-то занята. Таким образом, стена, воздвигнутая неизвестным между моим собственным разумом и загадочной наследственностью, с годами стала только прочнее. Единственное, с чем я так и не смогла справиться, была моя телепатия. Хотя и этой способностью я вполне сносно управляла. Не желая слышать мысли других, я просто научилась «выключать» громкость. Я вновь откинулась на кровати, чувствуя себя потерянной, беспомощной и подавленной. Это было новое и ужасное ощущение. За свою жизнь я знала ярость, ужас, скорбь и другие негативные эмоции, какие только можно было представить. Но эта почему-то была даже хуже. Я с трудом узнавала себя сейчас – дрожащее существо, полное нерешительности и отчаяния. … Я помотала головой прогоняя прочь воспоминания и разжала пальцы, сжатые до этого в кулаки. И тяжело выдохнула при виде выступивших на ладонях капельках крови. Бабушки не было в живых уже пять лет. Я осталась одна в этом мире. Она унесла с собой в могилу тайну моей магической силы. И то от кого именно я могла ее унаследовать. Хотела ли я хоть когда-нибудь испробовать силу собственной магии? Нет. Она досталась мне в наследство. Если так, то дар этот я получила совсем не просто так. Он связывал меня с кем-то кого я не знала. А за то, чтобы вступить в наследственные права и овладеть сокровенным волшебным ремеслом, заклинаниями и чарами, нужно наверняка заплатить определенную цену. Думаю, что она мне будет определенно не по карману. _____________________________________________________ *Восстановление – процедура проводимая институтами оплодотворения, для того, что бы сделать активной мертвую сперму вампиров.