В клетке твоей льётся юный ручей. Он же перестанет биться, перестанет биться… Жизни твоей из долин цветущих огней Больше не случится, больше не случится! Время ведь нельзя остановить, пока кровь кипит…
— Гермиона! — услышала я крик Гарри с улицы. Но он звал не на помощь, а, скорее всего, его посетила какая-то гениальная мысль. Гениальная ли? Потирая глаза из-за недавнего сна (Или просто дремы? Кто знает?), я вышла на улицу, где увидела того, кого меньше всего желала и ожидала встретить. Рона. — Все в порядке? — обеспокоенно спросила я, игнорируя Уизли. — Да. Даже…замечательно, — он улыбается? Простил Рона, который трусливо сбежал несколько месяцев назад?! — Что он здесь делает? — максимально холодно спросила я. — Он спас меня. — Спас? Вау. Он умеет совершать героические поступки? — наигранно удивилась я. — Привет, — улыбнулся он. — Привет? — я была не в ярости — в бешенстве! — Ты последняя тварь, Рональд Уизли! — Почему? — Ты пропадаешь на долгое время, а теперь говоришь «Привет»?! — схватив его сумку, я начала изо всех сил бить Рональда. Это вообще нормально?! — Успокойся! — Не приказывай мне, что делать, взрослая девочка, сама знаю, что делать! — на одном дыхании выпалила я. — Гарри, где моя палочка? — Я не знаю! — испуг в его глазах не увидеть было невозможно. — Гарри Поттер, отдай мне мою палочку! — У меня ее нет! — Что происходит? — Потом объясню. — Если успеешь, — добавила я, настроенная не оставить от Рона даже мокрого места, — и вообще, не важно откуда у него моя палочка. Особенно тебе! — Что ты так злишься? — Интересный вопрос! — с сарказмом чуть ли не выкрикнула я, — что это? — спросила я, указывая на предмет в его руке. Это был медальон Слизерина, расколотый надвое. Вопрос был риторическим, но Рон решил ответить: — Медальон. Уже не крестраж, — и улыбается, как придурок! Хотя, почему как? — Ты уничтожил его? — спросила я у Гарри. — Не я — Рон. — Откуда, позвольте спросить, у Вас меч Гриффиндора? — не унималась я — Из озера. Собственно, я полез за ним, чуть не утонул, а Рон спас. — Два идиота! — не смогла не прокомментировать я. — Эй! — вместе выкрикнули они — То, что он тебя спас, ничего не меняет. — А я-то почему идиот? — спросил Гарри. — А я? — Гарри, ну кто тебя просил лезть в озеро? Ты сам говорил, что не умеешь плавать! Акцио на что? — Не работало. — Ага, значит где моя палочка? Если ты ее утопил — не жить обоим! — Нет! Вот! — он достал палочку и протянул мне. Я взяла палочку и сжала ее в руке. — Отлично. Палочку нашли. — Гермиона, не делай глупостей! — попросил Рон — Ты меня дурой, значит, еще называешь?! — Герм, спокойнее, он не подумал… — А он умеет? — Не уверен, — согласился Гарри. — Что? Я уничтожил крестраж, который вы двое, между прочим, за несколько месяцев не могли уничтожить! — Может, мы хотели найти все крестражи и уничтожить в один день? — мы с Роном просто кричали друг на друга. — Идиотизм! — Сам идиот! — Тише, — попытался успокоить нас Гарри, но тщетно. — Я хотел вернуться сразу! — Да-да, рассказывай сказки! — Я не знал, как вас найти! — Да, и теперь НЕВЕРОЯТНЫМ способом нашел, да? Ври дальше! — я не верила ни единому слову Рона. — Эта штука начала издавать звуки твоим голосом, Гермиона. Шепотом. Но твоим. На Рождество. — Чепуха, — проронила я, вспоминая тот день. Мы с Гарри посетили тогда кладбище в Годриковой Впадине. Именно тогда я сдалась мыслям, что чувствую что-то к Гарри. И это не просто дружба — что-то больше. — Это правда! — снова начал спорить Рон. От этих споров теплее не становилось — вышла я в одной кофте, рубашке и джинсах — в той одежде, в которой ходила в палатке. — И что же я сказала, позволь спросить? — Мое имя. Только его. Уж Рона я в тот день точно не вспоминала — мысли были заняты немного другим! Как выжить, например. Без Рона пропитание заканчивалось в 3, а то и в 4 раза медленнее. — Чепуха. Уходи, где был все время. Я направилась в палатку. — Гермиона! — позвал Рон. — Уходи! Без тебя было лучше! — Что с ней? — Догадываюсь… — пробормотал Гарри. — То, что я видел в медальоне…это правда? Вы с Гермионой… — Нет. Она мне как сестра. Эти слова сильно ранили душу. Не знаю почему, но не хотелось видеть ни Рона, ни Гарри. Хотелось вернуться в детство, когда я считала, что проблемы безответной любви не коснутся меня. Вместо того, чтобы идти в палатку, я, наплевав на холод, на то, что я одета далеко не по погоде, пошла в сторону леса. В палатку возвращаться не хотелось — один клянется, что я ему как сестра, а второй…сволочь. Чем первый отличается от второго? А первый хотя бы не давал ложных надежд! Второй же давал надежду на то, что порядочный человек, а оказался…впрочем, не буду преуменьшать. Время неумолимо утекало, словно вода в руках. Его не удержать, как и воду. Вода всегда будет протекать сквозь пальцы, а время, как бы не возвращаться в прошлое, всегда будет идти. Так и сейчас — уже стемнело, а я все блуждаю по лесу. В какой-то миг показалось, что я заблудилась, когда я снова, уже в третий раз, вышла к палатке. Все-таки, если идти по одной тропинке все время, рано или поздно, вернешься обратно. И только в очередной раз увидев палатку, я поняла, насколько замерзла. И как я этого не ощущала ранее? Пришлось заходить.Покажите мне далёко, то прекрасное далёко, Где лучится и цветёт, цветёт, цветёт, цветёт апрель! За дорогую дорога…от источника к истоку… Где лучится и цветёт, цветёт, цветёт, цветёт апрель!
— Гермиона? — услышала я сбоку, но не отреагировала, — ты вся замерзла, — Гарри взял меня за руку, после чего обнял. Вырвавшись из цепких объятий, я пошла на кухню. Но и там побыть одной не вышло — там был Рон. Быстро заварив горячий чай, я зашла в спальню, где, обернувшись в теплый плед, стала читать книгу. — Рон сказал… — начал Гарри, придя ко мне — Мне без разницы, что он говорил, — перебила я Гарри. — На имени Темного лорда табу. — Каком именно? — В котором есть «-де-» — Ясно. И откуда он это узнал? — А кто его знает? — Это объясняет, как нас нашли в кафе… — Да… Снова молчание. — Я нашел орешки! — закричал Рон. — Почему он не может снова уйти? — простонала я — Думаю, с ним все-таки будет легче… — Чем? Еда не будет успевать портиться? — Тут ты права… — Конечно… — Ну, мы же выживали с ним несколько месяцев? Да и он узнал что-то, может, понадобится? — Кто знает, может он говорил неправду? — Тоже возможно. — И что мы будем делать, когда победим Во… Темного лорда? — спросила я — Продолжим жить дальше. Я и Джинни решим, что делать дальше. Ты с Роном разберешься… — С ним все ясно! — перебила его я, — он может предать в любой момент. Уже предавал. — Но он раскаялся! — Думаешь, искренне? — Вполне возможно. — Не кажется тебе странным то, что он вернулся именно тогда, когда ты полез в озеро? Гарри помолчал, раздумывая, а потом ответил: — Да, странно. — Вот и я о том же. Знаешь, вдвоем нам было гораздо лучше. — призналась я. — Возможно, — он смотрел на меня, не отрываясь. — Что-то не так? — Ой, нет, все в порядке. — Гарри неловко улыбнулся. Я не ответила. Хотелось побыть одной, к тому же, очень некстати вспомнились его слова о том, что я Гарри «как сестра». Но Гарри так и сидел в метре от меня. — Скоро весна… — зачем-то напомнил Гарри. — Скоро, — согласилась я, — доживем ли мы до нее? — Будь оптимистичнее! Конечно, доживем! Как? Как тут быть оптимистичнее, когда его слова о «она мне как сестра» причиняют боль сильнее, чем Круцио? Как быть оптимистичнее, если кажется, что я и останусь со своей безответной любовью навсегда? Как быть радостнее, когда я еле сдерживаю слезы, чтобы Гарри не подумал, что что-то не так? Ответов не было. Но они необходимы, словно воздух. Словно тепло, после холодной улицы. Словно сон после тяжелого дня. — Сильно замерзла? — спросил Гарри, затем добавил, — пока… гуляла? — Не очень. — Ты была ледяной. Я перепугался за тебя, когда ты не вернулась через час, когда ушла. Рон… Рон предположил, что ты ушла, как и он сам. — Если он считает, что я способна на такую подлость, пусть катится к черту, — прошипела я. — Я так и думал. — Что? — Что тебе просто нужно было побыть наедине с мыслями. Но ты могла зайти за теплыми вещами… — Иногда морозный ветер намного лучше отрезвляет, чем что либо еще. — Возможно. — Ребят! — закричал Рон, врываясь к нам, — я нашел специи, орешки, сухарики… — Молодец, возьми с полки пирожок, — со всей ненавистью ко всему живому прошипела я. — Что ты такая змея? — Ах, я змея? Это я ушла Мерлин знает куда, это я обвиняю тебя, что ты пошел туда же, когда тебе просто хотелось побыть в тишине?! — Гермиона… — Гарри прикоснулся к моей руке. — Знаешь, можешь идти куда хочешь. На север, на юг — да хоть к Темному лорду на поклон! — Да? А так и сделаю! — я вывела Рона из себя и это было видно. — Тише! Давайте все сейчас никуда не пойдем, ляжем спать, а наутро решим все? — Не думаю, что захочу видеть этого…не важно, завтра утром! — Это может я тебя видеть не пожелаю? — Я первая высказала! — магией я осторожно вытащила делюминатор из его кармана и закинула под стопку теплых вещей, моих и Гарри. — Да? А я первый подумал! — Что же тогда не высказал свое отвращение мне в лицо первым? — Потому что это не отвращение — неприязнь! — Неприязнь у него! Я ненавижу тебя! — от всего сердца выкрикнула я. — Тихо! — попытался успокоить нас Гарри. — Мы сами разберемся! — заткнула его я и тут же стало плохо на душе. Я накричала на него! — Да, сами! — А ты не поддакивай! — Сам разберусь! — Иди к черту! — А вот и пойду! — К Темному лорду! — Ты определись, к Темному лорду или к черту? — К обоим! — крикнули мы вместе с Гарри. Гарри также достала эта ситуация. — Да? Вот и отлично! Рон ушел из палатки, громко топая. — Прекрасно… — Меньше на нервах будет играть. — Не жестоко? — Нет. — Он же действительно может нас сдать! — Трансгрессируем сейчас. — Но он может найти нас также, как и нашел до этого! — Не найдет, — я притянула делюминатор. — Позаботилась заранее? — Конечно.***
Крутит быстрей, колесо запутанных дней… Что же тебе снится? Что же тебе снится? Дом и ручей, где тоскует нежность очей Больше не случится…больше не случится… Обещай мне больше не терять…
Наступил апрель. Трансгрессируя каждый день, мы спасали себе жизнь — за наши головы повысили цену. Рон перешел на сторону Волан-де-морта. Мы с Гарри пришли к выводу, что большинство крестражей — в Хогвартсе. Только чаша Пуффендуя, по информации, которую мы собрали, где-то в другом месте. — Гарри! — вскрикнула я. — Что, что случилось? — Мне кажется, я знаю, где может быть чаша Пуффендуя. — Где? — Чаша — крестраж, верно? — Да. — Значит, после ситуации с медальоном, Темный лорд доверит кому-то самому близкому крестраж, так? — Да. — А кто самый близкий? — Хвост…и Беллатриса! — Именно! — Но мы не вломимся к ним в дома? — Конечно нет. Глупо хранить ТАКУЮ важную вещь дома. Гринготтс. — Умно. — Да. Остается один вопрос — как достать хотя бы волос Хвоста и Беллатрисы? — Найти их? — Легко сказать… Но мы все-таки направились под мантией-невидимкой в Косой Переулок — авось повезет. И действительно: в «Дырявом котле» сидели Беллатриса и несколько Пожирателей. — Так. Я подправлю прическу Беллатрисе, — шепотом сказала я. — Ладно. — Хвост там? — Вроде нет. — Ладно. Ты бери ближайшего к Беллатрисе. Мы приступили к операции. Нужно было аккуратно отрезать волосы, да так, чтобы это не увидели. То есть, ни рук увидеть не должны, ни падающих прядей. Но нам удалось это сделать. Зайдя в темный переулок, мы сняли мантию, добавили недостающие ингредиенты в Оборотное зелье, после чего выпили зелье. На вкус — гадость жуткая. Сдержать рвотный позыв было тяжело, но возможно. — Пошли? — Да. Зайдя в Гринготтс, я попросила: — Мне нужно проверить мой сейф. — Вы же только оттуда, мадам Лестрейндж? — удивился гоблин. — Я…кое-что забыла проверить. — А ключ? — Империо… — произнес Гарри одними губами. Кстати, он превратился в Рона. — Хорошо, мадам. Пройдемте за мной. — Спасибо, — шепнула я ему. Мы едва не попались, проехав под водопадом, который рассекретил нас — благо Гарри успел нанести на гоблина Империо вновь. — Вот сейф, — гоблин открыл его. — Уйди. Забудь о том, что было, — приказал Гарри. — Да. В сейфе была чаша. К сожалению, Акцио не работало — пришлось быстро забирать крестраж. — И что сейчас? — Дракон. — Что? Ты с ума сошла? На тебя так Оборотное зелье повлияло? — Нет. Гарри, мы сбежим на драконе! — Нет, ты точно сошла с ума! — Гарри, это единственный выход! — я запрыгнула на дракона. Гарри ничего не оставалось, как прыгнуть за мной. Вылет из банка вышел слишком заметным. Нас пытались остановить, кричали…но дракон поднялся высоко в небо. — Куда теперь? — Так. Крестражи — дневник, кольцо… — Уничтожены. — Медальон? — Уничтожен. — Чаша у нас, диадема в Хогвартсе. — Змея? Тоже крестраж? — Скорее всего. И остается сам Темный лорд. — К Хогвартсу! Мы направили дракона к Хогсмиду. Приземлившись, мы отпустили дракона и пошли под мантией-невидимкой в Хогвартс. — Нужно найти профессора МакГонагалл, — предложила я уже в Хогвартсе. — Хорошо. — А потом, когда оповестим, будем уничтожать крестражи Волан-де-морта. — Ты с ума сошла? — Нам нужно его вызвать. Бежим! Когда в окне появились Пожиратели Смерти, мы успели добежать до бывшего декана: — Школе угрожает опасность! — в один голос крикнули мы. — Гарри? Гермиона? — Темный лорд с Пожирателями смерти… — начала я — Они у самой школы! Профессор МакГонагалл, поверив нам, начала эвакуацию замка, затем спросила: — Чем вам помочь? — Нам нужно немного времени. Найти крестражи и уничтожить их. — Хорошо, — после чего она отошла. — Добби! — позвал Гарри домовика. Тот отозвался тот же. — Добби рад помочь сэру Гарри Поттеру и леди Гермионе Грейнджер! — Добби, можешь подсказать, где можно найти… — Серую даму! — перебила его я. — Серую даму? — Я где-то читала, что она дочь Кандиды Когтевран. — А, тогда она может знать! — Вон там, — домовик указал на уходящее привидение. — Спасибо. — Добби, а ты можешь спросить ее про диадему Когтевран? И попробовать отыскать ее? — Да, леди Гермиона! — домовик кивнул и исчез — С каких пор он называет меня «леди»? — спросила я. Гарри лишь пожал плечами. Мы спустились к Тайной комнате. Гарри держал меня за руку, будто успокаивая и уверяя, что все хорошо. — Гермиона. У тебя чаша? — Да. — Уничтожишь сама? — Да. — Стой. Мы не напомнили про домовиков профессору МакГонагалл! — на лице Гарри был неподдельный страх. — Напомним. — Сначала крестраж? — Да. — я занесла руку с клыком, который нашла на полу, над чашей, — а если не смогу? — Сможешь. Я знаю. Резким движением я опустила руку. — Молодец, — Гарри дал мне руку. Я воспользовалась помощью, чтобы встать. Сейчас или никогда. Я ринулась к Гарри, начиная поцелуй. Гарри не сразу ответил. Для него оказалось мое действие неожиданностью. — Извини, — прошептала я — Не за что. Теперь не сразу сообразила я. Гарри сам начал поцелуй. — Боюсь, немного не время, — также шепотом напомнила я. — Сейчас или никогда, — словно прочитав мои мысли, отметил Гарри. — Согласна. Но все-таки в наших руках спасение магического мира. — Да. Только выйдя из Тайной комнаты, нас нашел Добби. Он отдал нам диадему. — Ты? — Давай. Я со всей силы разрубила диадему. Было немного жалко, особенно учитывая ее мифические свойства. Но, скорее всего, это не иначе как эффект плацебо. Гарри без страха поцеловал меня в щеку, после чего мы, улыбаясь, спустились вниз. По привычке шарахаясь от каждого шороха, мы случайно встретились с Нагайной. — Ты, — сказала я. — Почему? — Чтобы поровну было. — Хорошо. Гарри безжалостно перерубил змею. На самом деле, мне тоже ее не было жаль. Затем, мы вышли на улицу к остальным. Волан-де-морт, только увидя Гарри, закричал: — Хватайте его! Мы с Гарри понеслись в Запретный лес. К сожалению, там бежать было еще хуже — передвижению мешали деревья. Нас быстро окружили пожиратели. — Что делать будем? — спросил Гарри. — Не знаю. — Гарри Поттер… — прошептал Темный лорд, — пришло время умереть…тебе и твоей подружке… Нагайна…где Нагайна? — Это та змея, которая зеленовато-коричневая? — спросила я — Да. — Так она убита. Послышался истошный крик. Мы с Гарри переглянулись — пора бежать. К счастью, мы смогли выбраться из «блокады» из пожирателей, но пришлось разделиться. Я слышала крик «Авада Кедавра» где-то сзади, но заклинание предназначалось не мне. По щекам потекли слезы.Покажите мне далёко…то прекрасное далёко, Где лучится и цветёт, цветёт, цветёт, цветёт апрель! За дорогую дорога…от источника к истоку… Где лучится и цветёт, цветёт, цветёт, цветёт апрель!
Выйдя к Хогвартсу, я практически не видела, где иду — из-за слез перед глазами все расплывалось. Я успела сбежать от смерти. А вот Гарри — нет… — Гермиона… — ко мне подбежала профессор МакГонагалл и, взяв за руку, потянула к замку. — Он… — Кто он? — Гарри… — я не могла сказать, что он мертв! Не могла. Язык не поворачивался. — Гарри Поттер…мертв! — вместо меня известил Волан-де-морт. Хагрид нес тело Гарри. Такое родное…но теперь — мертвое. Хотелось вернуться в прошлое, вместе с Гарри провести счастливые дни, признаться ему в любви как все нормальные люди, а не непонятно как, боясь умереть, не успеть…или я даже не сказала этого? Хотелось вернуться хотя бы на час назад, чтобы трансгрессировать куда-нибудь, где не война, а счастье, а апрель покрыт не кровью или мертвыми телами, а только расцветающими цветами… — Тише… — пыталась успокоить меня профессор МакГонагалл, но безуспешно. Я не могла представить жизни без Гарри. Мне показалось, что Гарри спрыгнул с рук Хагрида. Понимая, что скорее всего я просто начинаю сходить с ума, я, со слезами на глазах, посмотрела на профессора МакГонагалл. Она выглядела удивленной, словно тоже видела Гарри, но уже сражавшегося с Волан-де-мортом. — Он…жив? — тихо, но с надеждой спросила я — Да. Я встала и побежала к нему. Не сразу я поняла, что меня могли и убить, только после слов Гарри: — Не стоило бежать ко мне, это могло стоить тебе жизни. — Извини. Я не могла поверить, что ты погиб. — Спасибо. Теперь мы вместе отбивались от заклинаний, летящих в нашу сторону, и пытались атаковать Волан-де-морта. Я взяла Гарри за руку, поддерживая, показывая, что рядом. В какой-то момент Гарри смог послать Аваду Волан-де-морта обратно. Темный лорд стал рассыпаться на мелкие песчинки. Наступила тишина, которую, вскоре, разорвали тысячи счастливых возгласов. — Мы справились…справились, Гермиона, справились! — кричал Гарри, а я улыбалась. — Дорога к счастью, не омраченному ничем, открыта, — прошептала я — Именно! Гарри поцеловал меня в порыве эмоций. Что же, мы начали путь в наше прекрасное далеко.